Адсон Монтьер-Ан-Дер - Новые записки о галлах

• Название: Новые записки о галлах
• Автор: Адсон Монтьер-Ан-Дер
• Жанр: История

---

И вот, наконец, предстояло Трифону приблизиться к разгадке того пророчества, которое он впервые узрел начертанным таинственными письменами на Константиновом гробе. Путь его лежал теперь в Египет, где он и встретил рождение легенды о возвращающемся царе, прототип всех позднейших о нем возвещений. Благо, как я говорил, Трифон был человеком довольно состоятельным и праздным, поэтому он мог себе позволить совершить столь дальнее и длительное путешествие. Весь путь его от Константинополя - начала странствия Трифона - до Саккары - места завершения его настойчивых поисков - занял на самом деле много лет, значительно превосходя число страниц, которые я отвел для того, чтобы познакомить вас с его во всех отношениях выдающимся сочинением. По сути, он обошел всю территорию бывшей Римской Империи, а с другой стороны - совершил паломничество к истокам цивилизации и к началу человеческих надежд. Этот путь всегда долог, утомителен, но светел, благодаря тем истинам, которые озаряют начало человечества, и которые достоверно уверяют, что Бог пребывал с людьми всегда, а не так, как подразумевают некоторые, будто бы до Рождества Христова вся жизнь людей была только мрак и грех, не имея никаких Божьих откровений. Однако - вот же оно, одно из таких свидетельств, которое Бог обетовал за тысячелетия до воплощения Своего Сына, и в истинности которого Он потом ещё не раз и не раз убеждал от видений еврейских пророков до вознесения св. Мефодия.

Итак, наш целеустремленный герой прибыл в египетскую Саккару и там, вблизи гробниц величественных фараонов, жрец огласил ему свиток, содержание которого было настолько древним, что текст этот когда-то был даже утерян в Египте, но оказался сохранен на табличках такого ярого библиофила, как Ассурбанипал, не щадившего никаких средств для коллекционирования старинных изречений, записанных на священных языках. С этих двуязычных дощечек, которые хранились во дворце знаменитого ассирийца, текст был заново скопирован на папирус и возвращен на свою родину - Египет. Итак, сочинение, с которым Трифон ознакомился в Саккаре, принадлежало к эпохе так называемого "Древнего царства", то есть к четвертому тысячелетию до Рождества нашего Спасителя. В правление царя Снофру один жрец Озириса - знатный, пользовавшийся большим уважением человек, вдруг отказался от всех тех благ, которые ниспосылает его высокое положение в обществе и, ни дать ни взять - чистейшее оскорбление божества - заместо совершения возлияний и жертв принялся за плебейство гончарного ремесла. Дело о его нечестии дошло до Снофру, который счел его безумцем, но призвал к себе во дворец, чтобы выслушать его оправдания. То, что начал изрекать гончар, настолько поразило ум царя, что он немедленно приказал своему "священному писцу" записать слова обвиняемого. Что же говорил гончар в своей оправдательной речи ? Он рассказал, что во время одного из богослужений, Изида поведала ему о грядущих судьбах Египта. Займись, - указала она ему обжиганием глины, ибо вскоре уже некому будет этим заниматься, и все печи будут охлаждены ветром, и пустота поселится в них. С гневом взирают боги на распущенность и попранье норм приличия, которые были установлены её братом и мужем Озирисом. Почему старики не уважаются детьми, которые жаждут побыстрее свести их в могилу ? Почему мужчина, пренебрегая женщиной, страждет соединиться с себе подобным перед глазами у возмущенных богов ? Почему к государю не имеют такого уважения, которое заслуживает наместник Изиды ? Почему раб осмеливается восставать против своего господина ? Боги изольют на землю чашу того ужаса, который они испытывают, глядя на преступления египтян. Поражение народа будет двойным : свои удары нанесут природа и кочевые племена Азии. В скором времени обнажаться речные русла, и реки можно будет перейти пешком; вода повсюду уйдет в песок и там, где шумели водовороты, где пенились и бушевали пороги речные, воды станет ровно столько, чтобы зачерпнуть пригоршню. Птицам размером с ладонь не будет хватать влаги, чтобы напиться, и горсть воды станет лучшим подарком возлюбленных друг другу. В окнах домов будут видны морды зверей, и вместо человеческой речи внутри стен станут раздаваться блеяние и мычание. Ибо животные и птицы и скот заселят хижины людей и будут обитать в них подобно бывшим хозяевам - вот образ раба, свергающего господина; волы и коровы будут спать на их кроватях, чавкать за их столами, жевать жвачку у их печей. Люди же, напротив, станут как животные и будут пресмыкаться в пустыне в поиски корней, которые они бы могли поглотить. Но земля уберет весь свой плод, и единственное, чем смогут они упиться - это собственными слезами; единственное, что смогут съесть - собственные языки и носы. Итак, за то, что угрызали других, отныне станут потреблять сами себя. В их же селениях будут слоняться крокодилы и гиппопотамы. Тогда придет беда с востока, кочевники Азии смешают прах людей с песком пустыни, и ветра будут гонять их пепел, словно черный снег. За то, что соединялись с мужчинами, будет вам ущемление от мужей их. Букетами плетей будут прельщать вас и укрощать; дарованием своих подачек - они будут швырять вам обглоданные кости - станут ухаживать за вами и презирать вас; беспощадностью своего всевластия будут верховодить над вами, как муж помыкает женой. Вот же вам радость брачных игр и горечь обручения с нечестивцами ! Но Изида пошлет мужа прославленного, который ей одновременно сын, брат и муж. Он рожден богами и потому его уста - уста молочного теленка в день, когда родила его мать его; по этой же причине сон и усталость - это ужас и отвращение для него. Он будет благ и решителен, отмщая племенам, и оттого город опоясанных запустеет, как опустела печь гончара вследствие тех беззаконий, которые кочевники сотворили в Египте; по той же причине все святыни, выкраденные из Египта, будут возвращены обратно. Станет он царствовать пятьдесят пять лет, этот податель благ, поставленный на царство Изидой. И при нем природа возвратит свое плодородие, и земли откроют свои клады, схороненные в них. Как раньше живые мечтали прийти к мертвым, так ныне они будут взывать мертвецов восстать из праха, чтобы принять участие в их блаженстве. Обмелевший Нил вновь наполнится водой, вновь запустив жернова своих водоворотов. Снег станет как раньше бел, а волы сами впрягутся в плуг, чтобы служить людям. Во время владычества исчадий ада солнце затмилось, теперь же оно воссияет, обжигая глину без помощи людей. А Египет..." И тут, согласно свитку, Изида прекращала пророчествовать через гончара, и тот падал, умерщвленный озарениями, свидетельствуя о неложности своего вдохновения. Он был в дальнейшем похоронен со всеми почестями, а книга его помещена в священном архиве царя. Таков был текст, услышанный Трифоном в Саккаре. И он спросил мудреца : "Что значит: муж Изиды, а одновременно и её брат и её сын ?" И жрец ответил : "Это - Озирис, воскресший от своей смерти". Затем по требованию нашего путешественника он рассказал печальную историю этого бога. Коротко о ней можно поведать так. Озирис - это отчасти эллинский Прометей, обустроивший землю и научивший людей во время своего царствования извлекать пользу из их труда, для эффективности которого этот царь-устроитель сообщил им множество знаний, способных приручать стихию природы. Но он был предательски убит собственным братом Сетом, который хитростью живьем заковал его в саркофаге и выбросил в море. Там, в водной пучине, гроб с умершим Озирисом плавал много-много лет, пока, наконец, не приткнулся он к берегу, будучи выброшен волной в гущу зарослей тамариска. В этой поросли Божьего дерева (так в Европе называют тамариск ) обрела Изида тело своего брата и мужа. Она открыла саркофаг и увидела лик своего любимого, тело которого оказалось не тронутым тленом. Магическим образом ей удалось воскресить Озириса и тот, кто был мертв и кто казался спящим - так миновал его тлен - восстал из гробницы своей, вновь получив корону Египта к удовлетворению богов. В то же время он и сын Изиды, так как зачатый от него Гор есть лишь ипостась Озириса, его земное обличие, ибо сам бог предпочел править в царстве мертвых.

Таково было содержание мифа и я легко себе представил все ощущения Трифона. Ведь вот она - заветная цель его странствий, и отныне вся история пророчества о возвращающемся царе была ему ясна, нужно было только последовать в обратном порядке: от защитительной речи гончара к мессианским ожиданиям иудеев, а затем к современным пророчествам крещеного мира. Языческие, иудейские и христианские прорицания об Озирисе, о сыне Давида и возвращающемся императоре были, безусловно, одним и тем же данным Богом провозвестием. Еще глубже - и предание об Озирисе легко угадывалось в культе воспроизводительных сил природы, о цикле которой - умирание ради воскрешения - я размышлял сегодня утром, глядя в окно. В законах природы - от осени к осени - вот уже когда Бог предначертал древнейшим людям указание на оживающего царя. Так они сначала восславили воскрешенного Озириса, который вновь возвратил изобилие и веселие людям после голода и уныния зимы. Предуказанное в этих символах природы поистине все Образ Божий - пророчество по-новому открылось в ожиданиях Мессии, сыне Давида, который так же должен был находится в забытьи, но его явление, обетованное иудеям, было перечеркнуто их жестоковыйностью и неправоверностью. Мессия, как Озирис, тоже словно оживал от забвения, и, подобно лету, отвергал все бесчинства зимы. Приходя на пике несчастий, он со славою низвергал их в небытие, являясь точно таким же подателем благ, как Озирис, или как возродившееся лето. Наконец, в четвертый раз откровение было дано в облике пророчества о возвращающемся императоре. И здесь неизвестный царь точно также возвращался от смерти, и здесь точно таким же образом он со славой противостоял всяческому злу. Итак, предсказание о нем - это древнейшее среди всех предсказаний. И оставалось только всем сердцем довериться ему, веря в то, что, может быть, где-то рядом спит этот великий монарх, словно отдыхая перед той несравненной миссией, которая ему предстоит - возвратить земле милость Господню и открыть сердца людей к той любви, что превозмогает всяческое зло.