Сергей Кургинян - Суть времени. Том 4

• Название: Суть времени. Том 4
• Автор: Сергей Кургинян
• Издательство: ЭТЦ
• Жанр: Политика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-7018-0527-7, 978-5-7018-0523-9

«Суть времени» — это цикл видеолекций Сергея Кургиняна, политического и общественного деятеля, режиссёра, философа и политолога, президента Международного общественного фонда «Экспериментальный творческий центр». Лекции транслировались в интернете с февраля по ноябрь 2011 г. на сайтах www.kurginyan.ru, www.eot.su.

Необычный, интеллектуально глубокий и острый, эмоционально окрашенный и несущий яркий отпечаток личности автора, этот цикл лекций вызвал огромный интерес аудитории и стал «стартовым толчком» и одновременно концептуальной основой для формирования виртуального клуба сторонников С. Кургиняна «Суть времени».

В книге «Суть времени» собраны стенограммы всех 41 лекций цикла. В каждой из них — размышления Сергея Кургиняна о сути нынешнего времени, о его метафизике, диалектике и их отражении в ключевых аспектах актуальной российской и глобальной политики. Центральная тема цикла — поиск путей и механизмов выхода из системного глобального общечеловеческого тупика во всех его измерениях: от метафизического до гносеологического, этического, антропологического. И, как результат, тупика социально-политического, технологического и хозяйственно-экономического.

Автор, показывая контуры этого тупика и подчеркивая необходимость понимания всей глубины, сложности и трагичности нарастающих проблем, доказывает, что именно Россия, в силу особенностей своей исторической судьбы, сохраняет шанс на то, чтобы найти и предложить миру выход из тупика. Но реализовать шанс возможно лишь в том случае, если для «критической массы» активных людей с общим глубоким пониманием проблем это станет высшим смыслом жизни и деятельности.

Идеи С. Кургиняна нашли отклик, виртуальный клуб «Суть времени» разрастается в широкое общественное движение «Суть времени». И на наших глазах становится реальной политической силой.

---

«В объяснениях по радио Сванидзе повторял свои аргументы: а) не уступаю поляну; б) сообщаю свое мнение, свою позицию.

Сообщает кому? Противникам? …А главное: сторонникам Сванидзе не нужны рассказы Сванидзе, они всё это уже знают, читали. (Так пусть бы рассказал что-нибудь новенькое. Раз они уже всё это „знают и читали“, то нашёл бы что-нибудь новенькое. — С.К.)

Зато поклонники противника в полном восторге. Они слышат подтверждение своей паранойи. А главное, видят свою победу (в телевизионном голосовании), видят унижение своего врага. Их даже не смущает та забавная деталь, что о русской истории с пеной у рта спорят два субъекта кавказской национальности».

То есть Минкин (Минкина видели когда-нибудь?) говорит о двух субъектах кавказской национальности… Потому что он обезумел. Он рехнулся от ненависти. Ему сказать уже нечего. Он ищет аргументы у подворотни. А вот это и есть то, ради чего я и хочу это обсуждать. Бог бы с ним, с Минкиным, — невелика птица. Но ведь это некий класс ищет аргументы в подворотне, в последней подворотне, то есть в самом низу — в люмпене, где угодно еще. Эта элита понимает, что если она еще и сможет схватиться за что-нибудь массовое, то за предельную низость.

Каждый из тех высоколобых, респектабельных, кому Минкин все это адресует, должен это прочитать и сказать: «Тьфу, вот это и есть то самое „г“, о котором так много говорит Минкин». Но Минкин это говорит, потому что он не для элиты это пишет.

Он пишет это, во-первых, потому, что он обезумел, он уже политически — в Кащенко.

И, во-вторых, он пишет потому, что ищет связь с подворотней. Потому что нет никакой другой связи, и тогда нужна связь хотя бы с подворотней. И плевать, что эта подворотня потом сделает с самим Минкиным, — сейчас надо ее разбудить.

Минкин говорит: «…дерьмо…привлекательно. Но не для всех. Мухи стремятся, а пчелы — нет. А мух … больше, чем пчел».

Это очень важная философия. Она подразумевает, что все, кто сейчас слушает эту передачу, — мухи. А Минкин и подобные ему — пчелы. Это — расизм. Если сначала в тексте чуть-чуть присутствует расизм буквальный («кавказской национальности»), то ниже присутствует расизм еще более опасный — тот самый классовый экстремизм, по поводу которого так сетовали недавно некие высокие должностные лица. Вот он — в чистом виде! Это разделение людей на мух и пчел. Это подготовка новой идеологемы. Конечно, абсолютно гностической, как мы все понимаем.

«— Но миллионы смотрят!

— Ну и что? Миллионы курят, миллионы пьют — это не дает морального основания пропагандировать курево и пьянку. Зато дает корыстное основание.

Наличие уродских проблем не означает, что надо пропагандировать уродов… предоставлять эфир».

Значит, если большинство народа поддерживает определенную позицию, то они уроды и им надо заткнуть рот. И все это надо называть демократией!

А вот третий пункт, в котором автор встает на позиции расизма. Чуете? Это все не случайно.

«Поклонников Кургиняна так же невозможно переубедить, как невозможно переубедить педофила. Только кастрировать… (То есть расстрелять. Поклонников Кургиняна невозможно переубедить — их можно только расстрелять. Или интернировать. — С.К.). Да и то желания могут остаться прежними, только задор пропадет. (Убить, сжечь в топках… — С.К.). И ничего обидного для Сванидзе … нет. С наперсточником играть нельзя… А зачем эта передача в эфире?» (По-видимому, Кремль хочет социализма… очень сильно… И потому… — С.К.)

«…зачем давать эфир уроду? Бешенство существует. Но бешеную собаку ни в какую радиостудию не приглашают. (То есть „ее пристреливают“ — вот до какой степени сошли с ума, испугались, потеряли рассудок, взбесились; вот что воет внутри, как только теряют поддержку, как только понимают, что время исчерпано; вот какой внутри лютый страх и ненависть, страх нечеловеческий. — С.К.) Проигрыши Сванидзе (добавим: гарантированные проигрыши) не безобидны. Они погружают хороших людей в беспросветный пессимизм, им начинает казаться, что их 1%.

А Сванидзе по радио продолжает (сам слышал) доказывать свою правоту, необходимость своего участия в этой передаче. И приводит пример: мол, не будь этой передачи — люди не узнали бы о деле Ходорковского. Или — не узнали бы, что думает Сванидзе об этом деле. Или — по федеральному телеканалу не прозвучало бы, что думает Сванидзе…

Все, кто хочет знать про дело Ходорковского, — знают об этом много и давно. 90 процентов (или 99) голосующих не на стороне Сванидзе. Значит, он не просветил их, не убедил, напрасно старался».

Понимаете, это и есть такой вопль души, объясняющий, зачем все это нужно. Все эти слова — «Мы слышим звуки одобренья не в сладком рокоте хвалы, а в диких криках озлобленья…»[8] — это само по себе ничто… Мы заставляем определенных людей снять маски, потерять контроль. И они начинают говорить правду. И вот смотрите на эту правду, она очень важна.

«Псалтырь, псалом № 1: „Блажен муж, иже не идет на совет нечестивых и не сидит в собрании развратителей“».

И при чем тут этот псалом, господин Минкин? Блажен муж, который не идет в бордель, чтобы там совокупляться с женщинами легкого поведения, и не идет на пьяную оргию. Но любой пророк, если Вы ознакомитесь с вдруг заинтересовавшим Вас документом, обязательно шел к язычникам, шел к тем, кто не верит ему, и там их переубеждал. Другое дело, что пророк-то мог их переубеждать («глаголом жги сердца людей»), а Вы никого переубедить не можете, потому что сами ни во что не верите, потому что исчерпаны.

И уж если автор Маяковского цитирует («Вам ли, любящим баб да блюда…»)… Можно тоже процитировать в ответ:

Гримируют городу Круппы и Круппики
Грозящих бровей морщь,
а во рту
умерших слов разлагаются трупики,
только два живут, жирея —
«сволочь»
и еще какое-то,
кажется, «борщ».

И наблюдать, как два слова «живут, жирея», выползают и ползают по страницам газет, очень интересно… Потому что это не просто политический анализ… И даже не просто психоанализ. Это экзистенциальный анализ. И это анализ политического будущего. Все еще не кончено, все еще только начинается.

«Нести слово правды, сеять разумное-доброе-вечное — конечно, да. Но зачем в компании Кургиняна? (В компании, где проигрываешь. — С.К.) Сванидзе, кажется, христианин, значит, понятно, с кого он должен брать пример. Разве Христос выступал дуэтом с идолопоклонниками?»

А как Он выступал? Он вообще не выступал? Никогда ни с кем не спорил? И пророк Исайя не спорил? И вообще никто не спорил? Это ведь, между прочим, смысл прозелитизма. Не будешь ни с кем спорить, не пойдешь к язычникам или к кому-то еще — останешься один. Будешь сидеть и вещать истину сам себе перед зеркалом или, максимум, на страницах газеты, что почти то же самое.

«Мир устроен ясно и понятно. (Ясно — в смысле светло; всем все видно, только открой глаза.) Приходишь на помойку — мухи. Идешь по вишневому саду, по липовой аллее — пчелы.

Пчелы умнее мух; строят идеально шестигранные соты, делают запасы, выращивают детей, действуют сообща, танцем передают информацию, даже яд у них целебный. Мухи — дуры, назойливы идиотически…

Пчелы своих детей выкармливают медом, а мухи своих суют в дерьмо и в тухлятину, и мушиные дети там быстро взрослеют, даже не понимая, что растут в дерьме.

Жаль, школа у них одна».

Понятно, что еще нужно? Чтобы школы были разные. И не только школы. Нужно, чтобы были рабы и господа. Причем в предельных формах.

«Непрерывно жующий опарыш толпой наваливается на бедного пчеленка: „Ну ты, урод, чего боишься?“ — попробуй, пожуй, понюхай, выпей, ширнись. Потому что, с точки зрения мухи, пчела — урод, идиотка, не умеет жить».

Ничего более обезумевше-расистского в социальном смысле (но и в этническом тоже) я не читал. И это все пишет Минкин.

«Будь у мух и пчел равные права — на всех выборах и во всех рейтингах дело решали бы мухи. А потому (в мире насекомых) начальники ТВ и национальные лидеры беспокоились бы только о мушиных потребностях и настроениях и плевать хотели на пчелиное недовольство; тем более что пчелы все равно мед дадут — такова их природа».

Понятно, о чем идет речь… Поскольку большинство людей не разделяет позиции Минкина, это дает ему полное основание назвать их мухами, расчеловечить их и проклясть, как уродов-недочеловеков. Но, между прочим, когда эти же люди поддерживали идеологию Минкина 20 лет назад, они были очаровательным народом. И все были страшными демократами. Я помню одного «великого правозащитника», который сначала стоял с флагом «Вся власть Советам», а потом (его уже, правда, не было в живых) его поклонники расстреливали эти самые Советы.