Генри Лоусон - Рассказы • Девяностые годы

• Название: Рассказы • Девяностые годы
• Автор: Генри Лоусон
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Современная проза
• Год: 1976

В издание вошли рассказы Генри Лоусона: «Товарищ отца», «Билл и Арви с завода братьев Грайндер», «Жена гуртовщика», «На краю равнины», «В засуху», «Бандероль», «Эвкалиптовая щепка» и мн. др., а также роман Катарины Сусанны Причард «Девяностые годы» (1944) — первая часть трилогии о западноавстралийских золотых приисках, над которой К.-С. Причард работала десять лет (с 1940 по 1950 год).

---

Моррис улыбнулся:

— Она долго была единственной женщиной в Хэннане и теперь, вероятно, ревнует, потому что появилась другая. Говорят, она не гнушается обществом здешних кавалеров…

— Да что ты! — негодующе воскликнула Салли.

— Фриско говорит, что чем старше вино, тем крепче, а уж он в этих делах знает толк. — Моррис нахлобучил свою шляпу. — Однако мне некогда с тобой болтать, пора идти на участок, покопаться немного в земле.

— Я пойду с тобой. Не могу я сидеть тут целый день, — нетерпеливо сказала Салли.

— А где же мой бумажник? — Моррис посмотрел кругом, поискал в кармане.

— Твой бумажник? — повторила Салли, стараясь припомнить, что он сказал ей накануне о бумажнике.

Моррис наклонился над сундучком, выбросил оттуда платья. Салли тоже принялась искать. Они перевернули все, обшарили весь пол, но бумажника не было.

— Я ведь просил тебя спрятать его. Я тебе сказал, что в этих акциях целое состояние! — вскипел Моррис.

— Ах, Моррис, — жалобно заговорила Салли. — Я же не трогала твой бумажник. Ты бросил его на сундучок, ты сам.

— Но я просил тебя спрятать его! — закричал Моррис. — Разве я не говорил, что здесь тебе не Крест и не Кулгарди? Тут подметки на ходу срезают. Боже мой, если предсказания Зэба Лейна насчет этого рудника оправдаются, я тебе никогда не прощу.

Чуть не плача, Салли проговорила:

— Если это моя вина, Моррис, я очень сожалею, только…

Но Моррис уже бросился вон.

Салли слышала, как он кричал в лавке. А старик Монти и миссис Баггинс сердито кричали ему что-то в ответ.

В дверях кухни появилась миссис Баггинс.

— А ну, собирайте ваше барахло и выкатывайтесь отсюда, — завизжала она. — Если вы воображаете, что можете, глядя мне в глаза, обзывать меня воровкой, вы очень ошибаетесь, мистер Гауг. Катитесь и прихватывайте свою барыню. Являются сюда со всякими фанабериями, а потом обвиняют честных людей. Обокрали вас, говорите? И правильно сделали! Так вам и надо! — вот что я вам скажу. Вы сами нас не первый день обворовываете; никогда гроша не платите, а сами золото прячете. Вас давно следовало бы выгнать из лагеря, вот это было бы дело!

— Я только сказал, что у меня украли бумажник. Я же вас ни в чем не подозреваю, — пытался ее успокоить Моррис. Его раздражение сразу стихло перед бурей, обрушившейся ему на голову. — А золота там никакого не было, только немного денег и несколько акций.

— Акций? — завизжала хозяйка. — Так на акции у тебя деньги нашлись? Но мне ты не мог заплатить — весь месяц в долг жрал. Нет, тебе понадобилось тащиться в Кулгарди и приволочь сюда эту девку. Сразу видно, что за птица. Никогда не поверю, что порядочная женщина свяжется с таким жуликом, как ты, Моррис Гауг.

— Оставьте мою жену в покое, — сказал Моррис.

— Да молчи ты! — зарычал на жену старик Монти. — Что она тебе сделала?

— Так их! Задай им хорошенько! — раздался насмешливый мужской голос. Салли сразу узнала его.

Фриско и несколько старателей входили во двор.

— Вон отсюда! — неистовствовала хозяйка, окончательно разъярившись. — И забирай эту потаскушку! А вы, ребята, можете все у меня обыскать, если вы думаете, что я или Монти хоть пальцем притронулись к его паршивому бумажнику. Я не собираюсь защищать того, кто его украл. Можете вздернуть его, коли мне из-за него такая неприятность вышла. А в нашей лавке никогда еще никого не обкрадывали! И вы, ребята, это знаете. Я никого не обижаю, но и себя в обиду не дам. А он, лодырь несчастный, является сюда и скандал устраивает, будто мы виноваты, что у него украли его чертов бумажник. Пусть убирается отсюда подобру-поздорову!

Салли вся дрожала, когда Моррис вошел в пристройку. Он и сам был ошеломлен и пристыжен вспышкой миссис Баггинс.

— Собирайся, — сказал он угрюмо, — мы пойдем в лагерь.

Салли побросала обратно в сундучок те несколько вещей, которые вынула накануне, а Моррис свернул свои одеяла. Она надела плащ и шляпку, взяла в руки саквояж, свертки и вышла во двор, где ярко светило солнце.

Несколько человек стояло во дворе, обсуждая происшествие. Среди них она заметила Фриско и Пэдди Кевана.

— Насчет акций ты не волнуйся, Морри, — заметил один из мужчин. — Тебе только нужно известить компанию, что ты их потерял. А мы поспрошаем, кто был здесь сегодня, и, когда поймаем вора, созовем общее собрание.

— А ты где околачивался, Пэдди? — спросил Фриско.

— Ну вот, Фриско! — возмутился тот. — Уж не на меня ли вы думаете? Мы же во время похода были товарищами с Морри, и я бы никогда такой подлости не сделал! И потом, я отводил его лошадей к Кассиди на водопой вчера вечером, и утром меня здесь совсем не было.

— Ну ладно, держи ухо востро и дай нам знать, если что-нибудь услышишь, — сказал Моррис.

Он взялся было за сундучок Салли, чтобы взвалить его на спину, но к нему подбежал Пэдди.

— Нет, уж давайте я, Моррис, — крикнул он.

Моррис передал ему сундучок и облегченно вздохнул. Он пошел вперед, неся свои одеяла и свертки Салли, но тут снова появилась миссис Баггинс.

— А как же насчет того, чтобы со мной расплатиться, перед тем как уйти, мистер Гауг? — крикнула она. — Вы мне должны за обеды и провизию около пятидесяти фунтов.

Моррис остановился и растерянно оглянулся на нее.

— Все мои деньги были в бумажнике, — сказал он.

Салли почувствовала, что ей надо вступиться за мужа.

— Не беспокойтесь, миссис Баггинс, мы вернем вам все, что задолжали, — сказала она. — В жизни моей не было случая, чтобы я осталась должна хотя бы пенни.

Миссис Баггинс насмешливо закудахтала.

— Вот как? — сказала она. — Ну, значит, у вас легкие денежки. Но я хочу получить с вас сейчас.

— Мы не можем дать вам то, чего у нас нет, — сказал Моррис.

Подошел Фриско и вытащил из-за пояса замшевый кошелек.

— Нате, отвесьте себе и заткнитесь! — крикнул он нетерпеливо.

— Наш пострел везде поспел! — захохотала миссис Баггинс. — Желаю вам получить сполна за свои денежки!

Салли вспыхнула, и глаза ее засверкали от гнева. Она рада была, что может наконец повернуться спиной к лавке и к этой злой женщине. Моррис пробирался между палатками и шахтами, направляясь к горам, видневшимся по ту сторону дороги. Но он шел слишком быстро для Салли, и она не поспевала за ним. Тогда она отстала и пошла рядом с Пэдди, который брел, спотыкаясь, с тяжелым сундучком за плечами.

Фриско догнал их, но она не решилась взглянуть на него и только торопливо пробормотала:

— Благодарю вас, мистер де Морфэ. Муж отдаст вам долг при первой возможности.

— Не беспокойтесь об этом, миссис Гауг, — небрежно бросил Фриско. — Будь Морри на моем месте, он сделал бы то же самое. Здесь у нас уж такое правило — если у человека есть золото, а у товарища нет, то нужно поделиться. — Он ушел вперед и присоединился к Моррису.

Салли была ему благодарна за это не меньше, чем за его помощь в сцене с хозяйкой.

Пэдди остановился, чтобы перевести дух, и восторженно посмотрел вслед Фриско.

— Черт, и всегда-то у него золото есть, у этого Фриско, — сказал он с восхищением. — Вот увидите, миссис, когда-нибудь мы с ним будем первыми людьми на приисках!

ГЛАВА XVII

Лагери старателей были разбросаны по всей низине, тянулись они и вдоль горного хребта — на запад, до Большого Боулдера, и на север, за прииск Хэннан, до широких склонов Маунт-Шарлотт. Моррис и Фриско поставили свои палатки у подножия Маританы — крутого утеса, покрытого мелкой колючей порослью и серыми мохнатыми кустами, на которых густо сидели лиловатые цветы. Он высоко вздымал в голубое небо свою голую вершину.

Палатки из пропыленного холста, палатки из сшитых вместе мешков, крытые дерюгой навесы из ржавой жести от керосиновых бидонов, которую прибивали к деревянной раме, шалаши из сухих веток стояли повсюду среди чахлых, низкорослых деревьев с пучком веток у самой верхушки, осененной шапкой темной листвы. Кое-где на невысоких колючих кустах, словно золото, желтели цветы.

Весь день скрипели грохоты, и клубы красной пыли поднимались над участками старателей. Люди ползали по кряжу, словно диковинные неповоротливые насекомые, рылись в земле, все глубже вгрызаясь в ее недра. Скрип лебедок, громыхание камней и глухой стук земли, выбрасываемой из канав, нарушали таинственную тишину пустынных равнин. Время от времени кто-нибудь из старателей окликал товарища, и его голос звенел в чистом воздухе, как обрывок песни. В безоблачной синеве неба зловеще и мрачно каркала ворона, напоминая каждому о долгом знойном лете, когда она будет клевать кости людей, погибших от жажды там, за горизонтом, среди зарослей акации.

По ночам бывало еще очень холодно. И от этого резкого сухого холода звезды сверкали, как алмазы, а Салли пораньше забиралась в постель. Утром, когда она вставала чуть свет, чтобы развести костер и приготовить Моррису завтрак, иней плотным слоем лежал на земле. Часа через два яркое солнце уже согревало ее; однако случалось, что ледяной ветер дул над равниной весь день и ночью проникал в палатку, и тогда Салли, стуча зубами от холода, плотнее куталась в одеяло.