Эльвира Нетесова - Запоздалая оттепель, Кэрны

• Название: Запоздалая оттепель, Кэрны
• Автор: Эльвира Нетесова
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современная проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-018068-3

Запоздалая оттепель — повесть

Что делать человеку, которого изгнали из семьи и перед которым захлопнули дверь дома, с любовью построенного его собственными руками?

Дорога одна — опуститься, стать всеми презираемым изгоем, бомжем.

Но он выстоял, не потерял человеческого достоинства.

Да, он перестал доверять своим детям, остался без крова, но нашел в себе силы создать новую семью, не разучился радоваться жизни, помогать слабым и обездоленным.

После заморозков обязательно приходит оттепель — надо только не терять надежды.…

Кэрны — повесть

О дружбе полукровки собаки-волке Кэрны и человека (отсутствуют 2 страницы)

---

— Никого не увидела?

— Нет. Успели в чей-нибудь двор заскочить либо спрятались на дереве. Темно. Да и что теперь? Сбежавшего не поймаешь! Верно, Кузьма? — спросила Анна. Тот согласно

кивнул головой.

Отдохнуть ему уже не удалось. В этот день, постелив полы на кухне, вечером ушел Кузьма из дома

Анны. Не хотел брать деньги с вдовы. Но та заставила, сказав убедительно:

— Не берут с родни, с друзей. Мы покуда никем не стали тебе. А несчастных — полон свет. На всех даром работать — жизни не хватит. Вот если надумаешь к нам прийти насовсем, тогда другое дело. А пока я тебя зазвала, не твоя на то была воля, не сердце привело. Потому не обижай. Не нищие мы. Не последний кусок доедаем. Коли просили тебя, не за спасибо! И впредь, ежли позову, не откажи. Ну а сам свернешь, своей волей — завсегда тебе рады будем. Не обессудь, коли где не так. Мы — простые люди. Что на сердце, то и на языке. Не суди строго. И за помощь спасибо! Выручил! Не побрезговал нами…

Кузьма недолго ожидал автобус. Мельком глянул на окна Анны. Две женщины смотрели на него благодарно, улыбчиво, ожидающе…

Нервно дернулась занавеска в Шуркином окне. Значит, тоже смотрит. Но скрываясь за тюлем, чтоб не заметили.

«Эх, бабы! Где вы врете, где искренни бываете — кто поймет? А и мне нынче разобраться тяжко. Вот задача! Хотя о чем печалюсь? Две бабы лучше, чем ни одной! Так и Максим болтает всегда!» — улыбался Кузьма, входя в автобус. И вскоре вышел у стардома.

…Шурка, увидев, что столяр уехал, решила навестить соседок. Взяв несколько оладьев для угощения — все ж повод, — стукнула в окно. Анна, завидев ее, злорадно усмехнулась.

— Не выдержала! Прибежала! — кивнула бабке.

Та тихо рассмеялась.

— Входи! Чего топчешься? У нас дверь всегда открыта. Почему не заглядывала столько дней? — провела соседку на кухню.

— Да ты занята была! Чего мешаться? Вот и не приходила! Раз Кузьма у тебя был, значит, что-то делал, — глянула на полы и добавила: — Вишь, полы перебрал. Всюду

иль только на кухне?

— Ну, дай вам Бог! Пусть с новыми полами и счастье в дом придет! Не все же в нашей жизни зимние стужи переживать! Глядишь, хоть в твои окна весна заглянет! — говорила Шурка, угощая соседок горячими оладьями.

— Спасибо, Шурка, на добром слове! Может, твои послания Бог услышит. Вот если б все так-то были добры. А то вчера какие-то злыдни окно нам побили, — глянула на Шурку пристально. Та на секунду смутилась, покраснела, но вскоре взяла себя в руки.

— Мне тоже лавку, что у калитки стояла, с корнем вывернули и унесли. А Спроси, кому нужна гниль? Из озорства. Людям делать не хрен!

— Кто-то в окно подглядывал, не иначе! — продолжила Нюрка.

— А что у нас, у вдов, видеть? — отмахнулась Шурка, а по спине дрожь прошла: «Уж не приметила ль?»

— Молодец тот Кузьма! Хороший человек. Руки — золото! Обещал наведывать нас! — похвалилась Анна, заметив, как побледнела соседка. — А чего это ты видела его и не пришла? И он хоть знает тебя, а не навестил? Иль разругалась с ним? — допытывалась Анна.

— Ну а чего ему заходить? Работу сделал. Что еще надо? Зачем появляться? Для сплетен?

— Ой, не бреши! Боялась ты их! Любому язык с жопы вырвешь! Не тебе такое говорить, не нам слушать! — рассмеялась Анна.

— Да брось язвить! Вот он мне избу делал. Сама в то время у Алены была, а брехни не минула. Старухи трепаться стали. На кой мне это надо?

— А что ты — девка? Вдова! Кто укажет? Кого захотела, того приняла! И Кузьма не из последних, чтоб его стыдиться. Если ко мне приплетут, я только гордиться буду! Да и обещал навестить, — стрельнула глазами в соседку.

— Во! Оттого я ему воспретила! Шибко многих навещает! — усмехнулась Шурка.

— На то он и мужик! — рассмеялась Анна.

— В его годы остепениться пора! А он со всеми бабками богадельни шашни крутит.

— Видать, хорош мужик, что и этого мало.

— Чего ж хорошего? Прими такого, а он весь околоток баб к рукам приберет!

— Не мыло, не сотрется и мне останется! — выдала свою мечту Нюрка.

— Не мыло! А вот заразу зацепит в два счета!

— В богадельне? Ты что? Рехнулась? Откуда ей там взяться? Там же все революционерки!

— Они не всю жизнь такими были. Зато там живет Глафира! Она раньше манекенщицей была. Первой блядью считалась! Ей своих не хватило, так она даже за границу ездила. И теперь та баба с Кузьмой вблизях…

— А ты откуда знаешь?

— Сам хвалился, что она у него на шее повисла. Сколько отбивался, но никак. Пришлось уступить ей. Вот кобель!

— Это хорошо, что его и другие бабы любят. Видать, ласковый, хороший мужик! С таким ночь — в подарок.

— Уж не знаю, какой с него мужик, но трепач редкий! Он ту Глафиру наизнанку вывернул. Все разболтал. Хоть и переспал-то, может, всего один раз, — пыталась Шурка оттолкнуть соседку от Кузьмы.

— А и пусть говорит! С бабы не убудет! Лишь бы навещать не забывал. Небось как ни трепался, а к ней уехал. И той Глафире плевать, что он говорил. Она о том не узнает. А свое имеет. Хоть и старая! А мы языков боимся! Да чихать я хотела на брехи, если с ним пересплю! Лишь бы себя бабой вспомнить!

— А мне сдается, брехал он все! Кто и впрямь баб имеет, трепаться о том не станет. Молча свое справит! Брехуны языком полдеревни баб изгадят. Коснись дела — с одной не справятся!

— Ты только мне не трепись. У Кузьмы щетина на щеках колючая, густая! Такие до самой смерти в мужиках живут. Это по своему бабьему опыту знаю! — отмахнулась Нюрка.

— Чего ж не согрел тебя, коль мужик? Ведь три дня тут был. Мог бы приголубить. Не убыло б с него.

— Почем знаешь? Может, приласкал уже! Мне чего бояться? Хороший мужик, честное слово! И ему, видно, у нас глянулось. Обещал навещать почаще, — хохотала Нюрка, наблюдая, как бросает Шурку то в жар, то в холод.

— Молодец! Не растерялся! — еле выдавила Шурка.

— А чего? Мужик подходящий. А и мне горевать без толку. Он так и сказал: «Слезами мертвых не поднять. Живое для жизни создано. И тебе, Аннушка, пора вспомнить, что в свет бабой пущена. Не мори природу свою! От того лишь тебе больно!» Я и послушалась! Двойная польза вышла от того! Мало было натешиться, так и ни копейки за работу не взял, сколько ни предлагала. Сказал, что сам в должниках, мол, так здорово ему ни с одной бабой не было.

Шурка слушала, еле сдерживая слезы. Она поверила всему, что говорила Анна. Ей давно хотелось уйти домой. Но не находила благовидного предлога. А соседка и вовсе зашлась:

— До двух ночи работал мужик. Другой бы на его месте на карачках уполз спать. Этот — шалишь! До шести утра меня ласкал. Да как! Мне от бабки стыдно было! Вроде в медовый месяц вернулась!

Шурка глянула на старуху. Та, усмехаясь, головой качала. Пойми — с чего? То ли брехне Нюськи удивлялась, а может, вспомнила то, о чем невестка говорила.

— Шустрая ты, Нюська! Как быстро успела! Всего три дня у тебя был, а ты уже схомутать смогла. У меня он сколько дней провел. И ничего промеж нами…

— Ну и дура! Ты тоже баба! Свое упускать нельзя. Но теперь тебе поздно горевать! Кузьму я не отдам! Мой он!

— Так уж и твой! Он тебе хоть говорил про любовь? — закусила губу Шурка.

— Во дура! Зачем болтать? Мы с ним этим все три ночи занимались! — хохотала Анна.

Шурка немного ожила:

— И даже ни одного теплого слова? Нет, я бы так не смогла…

— Александра! Санька! — услышала Шурка в открытую форточку голос брата и заспешила домой.

Яков, выслушав все, долго хохотал. У него от смеха текли слезы по лицу.

— Дуреха! Ну кому поверила? Баба намечтала вслух, ты уши развесила! Она тебе и не такое наплела бы! Ну почему ты такая глупая?

— Я сама видела, как он обнял ее!

— Ну и что? Мне тоже доводится обнимать старушек. Утешал, уговаривал. С меня убыло? Иль хоть одна забеременела? Иль я сразу кобелем и негодяем стал? Да ведь обнять можно кого угодно. Такое ни о чем не говорит.

— Но Анька сказала сама!

— Я слишком хорошо знаю Кузьму. Своеобразный человек. Но чтобы он сумел сблизиться с женщиной в первый день? Это сказка! Бабий вымысел! Брех, и не более того! Он у меня в стардоме сколько времени работает, и никогда никто за ним ничего не замечал. Он всегда у всех на виду. И ни один человек не посмел сказать о нем ни одного плохого слова! Это я тебе говорю. Ни Анна, ни целый город женщин не убедят меня в обратном, потому что прежде всего поверю себе. Будь Кузьма иным, давно бы проявился.

— За все три дня ни разу не зашел, — пожаловалась Шурка тихо.

— Послушай, я твой брат, но тащить к тебе Кузьму насильно не намерен. Не я, ты прогнала его! Сама виновата. Можно что-нибудь исправить, если Кузьма этого пожелает. Гарантий нет. У него характер жесткий. И кто знает, станет ли с тобой говорить? Он в семью не захотел вернуться. А ты ему кто?

— Ну помоги! Если правда, что не был с Анькой, верни его!