Рисс Хесс - Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"

• Название: Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"
• Автор: Рисс Хесс
• Жанр: Фэнтези

Неофициальная новеллизация, базирующаяся на диалогах из игры.

---

— Когда нечто огораживает себя от разрушения, оно просто умирает иной смертью.

— То есть, ты имеешь в виду, что бессмертие — просто иной вид смерти?

— Бессмертие — всего лишь слово. Все сущее может умереть. Каждое живое существо можно поразить оружием, против которого у него не окажется защиты. Время. Болезни. Железо. Вина.

— Откуда же ты знаешь, какое именно оружие следует использовать?

— Чтобы знать об этом оружии, надо знать своего врага. Начать с фрагмента врага. Капли крови. Кристаллизованного помысла. Одной из его надежд. Все эти вещи могут поведать, как он может умереть.

— А что, если враг твой атакует с расстояния, бьет из теней и никогда не проявляет себя?

— Значит, тебе следует использовать фрагмент врага. Действия твоего врага многое расскажут. Твой враг не хочет встречаться с тобой лицом к лицу. Это слабость.

— Или по какой-то причине не может.

— Это равнозначные вероятности. Каждая из них говорит о слабости.

— Как же мне быть?

— Если враг не желает сразиться, иди наперекор его желаниям. Приди к врагу сам. Если ему не дозволено, узнай причину. Причина откроет слабость.

— Хм. А ты можешь создать оружие, которое убьет меня?

— Да.

Я не был уверен, что действительно хочу это знать, но все же спросил.

— Правда? Как же?

— Мне понадобится капля твоей крови. И все.

Подобное оружие могло бы мне пригодиться. Интересно, хочет ли враг действительно раз и навсегда покончить со мной, я сколько раз был слаб и начисто лишен воспоминаний. Я предоставил голему кровь.

— Инструмент твоей гибели выкован и обучен. Этого недостаточно. Магия, заставляющая твое сердце биться, а плоть исцеляться, слишком сильна. Ты должен вонзить клинок в свое тело лишь в том самом месте, где был исторгнут с Планов.

— Но почему?

— Причина мне не ведома. Но оружие и это место важны для твоей гибели.

— Где же я найду то, что отделяет меня от Планов?

— Мне это неизвестно.

— Ранее ты сказал, что раз Вселенная огораживает себя от разрушения, оно просто умирает иной смертью. Чем же эта смерть хуже любой другой?

— Все сущее приходит к одному и тому же — разложению. Война необходима. Смерть необходима. Разложение необходимо.

— И когда же наступит пресыщение?

— Этому нет пределов. Пределы — просто звенья в цепи Порядка. Пределы должны быть разбиты.

— Даже если конечный результат — смерть?

— Все должно пасть от меча энтропии. Приближается час, когда разбить стены Творения станет необходимо. Порядок будет предан мечу. Оковы его падут. Вселенная падет.

Интересная философия, но я сомневался, что даже самые фанатичные Служители Хаоса добровольно примут столь всеобъемлющее толковании их стихии. Я задал вопрос о башне.

— Эта башня — осадной инструмент. Она существует для того, чтобы разбивать стены между Планами.

— Разбивать стены между Планами? Но как?

— Башня устанавливается на Плане. Когда подъемный мост ее открывается, появляется разрыв во Вселенной. Через эту башню из одного Плана в другой могут пройти легионы. Когда план послужит целям энтропии, башня будет установлена в другом месте.

— А что случилось с легионами, использовавшими башню?

— Их уничтожила энтропия.

— А что случилась с Планами, на которых побывала осадная башня?

— Их уничтожила энтропия.

— Но если осадная башня может путешествовать между Планами, почему ты остаешься здесь?

— Башня, попав в город, оказалась в ловушке. Город — это Клеть, которую невозможно пробить. Некогда башня осаждала Планы. Как я оказался здесь, неизвестно. Как я могу выбраться, неизвестно.

— Зачем ты куешь оружие?

— Железо моего тела раньше было небольшими проявлениями боли. Мечи. Копья. Топоры. Наконечники стрел. Ярда для катапульт. Из этих орудий войны был создан я. Эти небольшие проявления боли сплавили воедино и образовали они мое тело. Моему потенциалу дозволено было проявиться. Теперь моя цель состоит в том, чтобы проявлять потенциал иного металла.

— Ты сказал, что некто сплавил оружие и выковал твое тело. Кто это был?

— Энтропия создала меня на полях сражений Планов.

— Слышал ли ты о ночной ведьме по имени Равел?

— Ночная ведьма хотела расколоть город. Ее величайшие труды были направлены на уничтожение. Она шла по пути энтропии.

— Ты знаешь, что с ней произошло?

— Порядок заковал ее в цепи. Ее поместили в клеть.

— Знаешь ли ты, где эта клеть?

— Тюрьма ее неведома мне.

Как я позже узнал, некоторые древние письмена называли голема «закаленным металлом». Я принял от него меч — оружие, которое, по его утверждению, способно убить меня. Выглядело оно достаточно отвратительно и по форме напоминало символ пытки, подобный тому, что находился на моей левой руке. Черные жилы расходились по поверхности металла, а был меч столь туп, что, наверное, не мог разрезать и нагретое масло. Но он был на удивление теплым.

Завершив свою беседу с големом, мы покинули башню.

29. Район Клерков

Мы двинулись в следующий район города, известный как Верхний или Район Клерков. По направлению к нам шла женщина в сопровождении члена Гармониума, и вел он себя так, будто являлся ее личным телохранителем.

Она была уже в возрасте и поглядывала на нас свысока и явно куда-то спешила. Заметив, что я сделал шаг в ее направлении, она наградила меня взглядом, полным неудовольствия, и поджала губы. Несмотря на столь явный намек, я упрямо решил завязать разговор.

Женщина коротко кивнула, и ледяным тоном спросила.

— Да? Что? И следи за своим языком, ибо я — Усердие, Четвертый Магистрат Района.

Интересно, жители Сигила изменяли имена сообразно своим профессиям, или это имя определяло их дальнейший жизненный путь?

— Что-то не так с моей внешностью?

— Еще бы! Если пройдет Закон о Подобающих Одеяниях, людям твоего сорта воспретят разгуливать вот так, полуодетыми и грязными, как ты сейчас… — Я мог бы обидеться, подтвердив тем самым ее мнение обо мне. Но я решил показать себя с более дипломатичной стороны.

— Прошу прощения, но я достаточно чист, и… не хочу показаться невежливым, мадам… некоторые народы нашли бы ваш наряд вызывающим.

Она скептически оглядела меня и кивнула.

— Ваше мнение мне понятно… сир. И все же вы не можете отрицать, что выглядите весьма неопрятно.

— Моя внешность — лишь следствие моего окружения, мадам, и тяжкой жизни. Не стоит винить меня в этом.

— О, еще как стоит! Легче всего сослаться на тяжкую жизнь и окружение вместо того, чтобы искать причину в себе самом! Ваши манеры говорят о хорошем образовании, сир, и все же вы предпочитаете вести жизнь, полную странствий и бессмысленного насилия. Почему бы не осесть в Сигиле, стать честным горожанином вместо того, чтобы оставаться уличным кочевником с руками, окрашенными кровью?

— К сожалению, выбор был сделан за меня, уверяю вас.

— О? Неужели? — Ледяной тон ее сменился любопытством.

Губы мои растянулись в улыбке. Времени у меня было достаточно. Я поведал ей свою историю… по крайней мере то, что знал сам. Под конец Усердие выглядела пораженной.

— Это… действительно шокирующая история, сир!

— Если бы просто история, мадам. Это — моя жизнь, и шрамы мои подтверждают ее… как вы наверняка успели заметить, как только меня увидели.

— Да, да… именно так. — Она смущенно улыбнулась. А я уже гадал, способна ли она вообще улыбаться. — Желаю удачи, сир, в ваших начинаниях. Да обретете вы себя вновь!

Она заметила, что время, которое я у нее отнял, значительно превосходит все мыслимые пределы в ее напряженном графике, потому быстро ушла, оставив прочие вопросы без ответов.

Я направился к бару под открытым небом, потолкался среди посетителей у стойки.

Я решил завязать разговор с молодой женщиной в богатых одеяниях, которая наслаждалась свежим воздухом и напитком. Глаза ее слегка расширились, когда она посмотрела на меня. Женщина напряженно улыбнулась.

— А… приветствую вас… — Внезапно взгляд ее упал на Морти. — Ой! Какой хорошенький маленький мимир!