Рисс Хесс - Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"

• Название: Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"
• Автор: Рисс Хесс
• Жанр: Фэнтези

Неофициальная новеллизация, базирующаяся на диалогах из игры.

---

И он, скрестив руки на грудной клетке, выжидающе на меня посмотрел. Я был почти готов взять свои слова назад. Придумывать загадки, имея за спиной всего пару осознанных дней жизни оказалось не так-то просто.

— Хорошо: Что дороже — сто золотых монет, которые весят фунт, или двести, которые весят полфунта? — спросил я и с надеждой посмотрел на скелета. Надежда разбилась о кривоватую ухмылку в духе Морти.

— Кретинский вопрос. Конечно, фунт золота стоит дороже, чем полфунта! — скелет штрихами нарисовал в пыли лицо, отдаленно напоминавшее человеческое. — У меня нет ни одного брата, у меня нет ни одного дяди, а у него есть отец, и его отец- сын моего отца. Кто он?

— Твой сын. Кретинский вопрос, — пожал я плечами. Он пробормотал что-то про Баатор и мое в нем место. Я подумал еще немного.

— Тому, кто его сделает, он не нужен, тому, кто его купит, он не нужен, а тот, кому он нужен, так его и не увидит, — выдал я.

Скелет после секундного молчания тихо засмеялся:

— Живые! Ничего подобного, еще как увидит! Если повезет. Ответ — гроб. Какие два слова даже величайшие из мудрецов произносят с ошибкой?

— Ну- ну, — усмехнулся я, — С ошибкой. Ночью их никто не приносит, а они появляются, а днем их никто не забирает, а они исчезают.

— Э- э… Ну — у… Да, звезды, конечно, звезды, — это было уже чересчур — я был уверен, что скелет не видел ни одной звезды много десятков лет.

Скелет с удовольствием потер костяшки пальцев.

— Меня никогда не было, но я всегда буду, никто и никогда меня не видел и не увидит. И все же во мне уверены все те, кто живут и дышат в этих печальных залах. — Эта загадка заставила меня призадуматься. Речь о каком-то призраке? Нет, навряд ли.

— Ответ… ага! Завтра!

— Ух ты, угадал! И впрямь, завтра. Ну, давай теперь ты.

— Сейчас. Что есть начало эона, конец времени и пространства, начало всякого окончания и конец любого места?

Скелет радостно засмеялся, затем внезапно осекся.

— Ну… ээ… — Он покачал головой. — Я не знаю.

Я улыбнулся, потому что эта загадка была слишком уж подобна на ту, которой он озадачивал всех остальных скелетов. Я спросил, хочет ли он услышать ответ. Он кивнул.

— Хорошо. Ответ — гласная буква. И я пошел прочь.

Похоже было, что от духовного вождя скелетов ждать помощи было бессмысленно. Но оставалось еще Дохлая Мэри. Я попытался расспросить зомби, где ее искать, но то, что они говорили, ни я, ни Морти, ни тем более Дак'кон, который уже давно ничем, кроме своего меча, не интересовался, не поняли.

Зомби смогли лишь указать нам направление — верное, как выяснилось позже. В круглом, пропитавшемся насквозь запахом формалина, гнилья, заплесневелой нехитрой утвари и в довесок смрадом десятков зомби, доселе населяющих эту помойную яму, копошилась кучка существ. Внушительное некогда, и совершенно изъеденное вечностью теперь тело Дохлой Мэри возвышалось над ней.

Дохлая Мэри казалась старой даже по меркам смерти. Она была не в состоянии повернуться на звук моих шагов и один из зомби неуклюже, отодрав лоскут кожи, развернул высушенное тело лицом ко мне. Содержимое лица расплылось в единую грязно- серую массу, из которой нелепым холмом выпирали остатки глаза. Второй зрительный орган был скорее всего, еще при жизни размозжен, а после смерти и вовсе выпал из глазницы и, словно большой дохлый червяк, свешивался до самого подбородка.

Три мертвяка пощупали лицо Мэри и смогли распахнуть ей рот. Медленно и тягуче, почти нараспев, говорила она, задевая обвисшей нижней губой зрительный нерв.

— Мэри… я… Дохлая Мэри… приветствую, — тускло произнесла она. Узловатыми руками зомби подтянули ее тело ко мне. Рука ее, усохшая и шелушащаяся, потянулась ко мне и поскребла мое плечо. Ей нужна была моя плоть. Она хотела почувствовать и проверить меня, мое тело — живо оно или уже нет, принадлежу ли я ей всецело или нет. Я был одним из них — я знал это, смерть я ношу с собой. Принес я ее и сюда, в мир мертвых.

— Я хочу научиться, Мари, — шепнул я, — Я хочу понимать вас.

— Нас, — поправила она меня. — Нас, ледяным холодом вонзилось в меня. Я один из них.

— Я хочу говорить с другими.

— Можжнноо. Учиись, — она обхватила мое предплечье. Свернувшаяся кожа лица треснула возле основания носа, обнажив серые бугры костей с истлевшим жиром на них. Зомби справа от нас неловко повернулся и, вывернув себе стопу, упал. Другой закопошился над ним.

— Научи меня говорить с мертвыми, — попросил я ее. Плоть желала знаний.

Услышав ее молчаливый приказ (Мэри лишь слегка повернула в его сторону голову), зомби, ковырявшийся в стопе собрата, сильно дернул того за ногу и начал сухожилие за сухожилием, мышцу за мышцей грызть его голень.

Нога была отдана мне и зомби прижал ее к моей щеке. Зомби прижали обе лапы Мэри к моей голове. Буро- зеленая жидкость сочилась из оторванной нижней конечности мертвеца и струилась к моим губам. Старуха сжимала мои виски все сильнее и гудела о чем-то с самого своего нутра, бурлила своими воспоминаниями, бурлила своей прошлой жизнью.

И омерзительна была ее жизнь. Я воспринял ее висками, затем затылком, затем щекой, залепленной густой тошнотворной массой. Мэри нашла себя лишь после смерти. Действительность была для нее теперь ненужной, зомби выполняли все ее команды, она знала, как заставить их слушать ее. Она говорила с ними, не как с равными, но как с непослушными детьми, говорила со знанием смерти, говорила с ними на их языке, открыв его секрет и переборов в себе жажду смерти, ту жажду, что повлекла бездомных бродяг в объятья алчных сборщиков падали. Она заплатила за это своим телом — потерявшим даже те немногие соки, что хранили тела зомби и ту силу, что хранили скелеты. Она осталась знанием.

Знание почти принадлежало мне. На секунду я оторвался в своих мыслях от того существа, что давало мне их, ощутив, что ее потребность с моим уходом исчезнет, что я стану носителем знаний о смерти — клубка прогнивших мыслей и заскорузлых идей — она же будет ничем. Я постигну смерть, как уже начал постигать ее с Дейонаррой. И в ту секунду ступня зомби, осушив себя до самого дна, рухнула на каменный пол.

Я услышал его голос. Оба его голоса. Один выл и просил о последней милости. Его обладателя убили. Он затерялся в небытие миров и был отвергнут всеми и всюду. Другой соглашался в ответ на просьбу отдать ненужное, соглашался грубо, немногословно и не слишком разборчиво. Но соглашался.

— Во имя всех кругов Баатора — что с ним снова сделали? — вопрошал пространство Морти.

— И я смогу разговаривать с мертвыми? — спросил я у Мэри. Той понадобилось время, пока зомби восстановят подвижность ее челюстей.

— Да. Но не все… Некоторые долго мертвы… Слишком долго…

Они были мертвы долго, как и я. И им я не смогу сказать ни слова.

— Мэри, мне нужно знать, как попасть к Молчаливому Королю.

Мэри безмолвствовала. Зомби не делали попыток помочь ей ответить.

— Пойми меня. Я должен отправляться дальше. Ты же все знаешь, ты знаешь, что это не конечная точка моего пути. Харгримм не хочет выпускать меня. Или боится. Прошу, сделай так, чтобы меня отпустили. Ведь я прошу лишь сочувствия, — и это действительно было так. Я просил сочувствия, почти изнемогая под гнетом той силы, что только что была мне предложена. Я держался. Я могу обрушить стены Залов Мертвых. Я мог уничтожить все вокруг.

Я замер. Мэри кивнула.

— Наппрравво ессть аркка, — лохмотья ее руки были подняты и мне указали на арку, — В ней ппоррталл. Заходя, думаешшь о корроле. Закрываешь глаза. Пока я жживва, двеерри откроютсся.

Я сделал, как она мне сказала.

Так гибнут миры. Так завершает свой поворот история. Молчаливый Король- фигура из прошлого, для них, умерших Когда-то и живших вновь.

Я увидел его. В каменном мешке с одной наглухо запертой дверью нас было пятеро: я, Дак'кон, Морти, Харгримм и Молчаливый Король.

Харгримм не ожидал увидеть нас. Он был подле королевских останков.

— Об одном прошу — не приближайтесь к нему, — голос жреца. — Замыслы короля были непредсказуемы, воля его была непреклонна. Силой своего желания он заключал здесь всех, кто был против его воли, уничтожал лазутчиков Крысиного Короля.

— А теперь его нет, — произнес я и шагнул к трону, на котором покоился череп и две бедренные кости.

— А теперь… можешь посмотреть на то, что осталось от нашей, так и не достигшей своего величия культуры. Король оставил нас, поддался искушению Истинной Смерти. Скоро даже пыль в этой комнате перестанет напоминать о нем.