Анатоль Имерманис - «Тобаго» меняет курс. Три дня в Криспорте. «24-25» не возвращается

• Название: «Тобаго» меняет курс. Три дня в Криспорте. «24-25» не возвращается
• Автор: Анатоль Имерманис
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1973

События, описываемые в приключенческой повести «Тобаго» меняет курс», относятся к периоду присоединения Латвии к Советскому Союзу. В центре повествования — команда торгового латвийского судна «Тобаго», находящегося во время этих событий в океанском плавании.

«Три дня в Криспорте» — приключения советских моряков в зарубежном порту.

«24–25» не возвращается» — повесть о поиске преступника.

Авторизованный перевод с латышского Юрия Каппе.

---

Но дальше вестибюля ей пройти не удается.

— Господина Дикрозиса нет, — преграждает ей путь к лифту швейцар, затем оглядывает поношенные, забрызганные грязью туфли и добавляет неожиданно потеплевшим, почти дружелюбным тоном: — В самом деле, барышня, его нет. Дикрозис вышел в море.

— В море? — встрепенулась Крелле. — Значит, забастовка кончилась?

— В том-то и весь фокус, что нет. Какое-то советское судно пытается войти в Криспорт без лоцмана… Между прочим, слышал кое-что, когда Дикрозис диктовал по телефону стенографистке… Корабль с вашей родины, — рассказывает швейцар. — Из Риги, если не ошибаюсь.

«Из Риги» — эти слова вновь звучат в ушах Крелле, когда она выходит из редакции и идет по улице. Долгие годы она ожидала этой вести и наконец дождалась — в ту самую минуту, когда уже была готова поддаться отчаянию, несмотря на весь свой богатый опыт преодоления житейских бурь. Нет, она не наивная девочка, чтобы вообразить, будто этот корабль, как в сказке, ведет ее Аугуст. И все же не исключено, что на нем есть люди, знающие Тайминя, которые смогут поведать о его участи.

Заметив в витрине свое отражение, Крелле замедляет шаг и, быть может, впервые за последние годы рассматривает не только грим для сцены, но всю себя — с ног до головы. Нет, в таком виде она не смеет появиться на корабле. Этот визит может быть поважнее любой премьеры, к нему необходимо подготовиться тщательно и продуманно. Раскрыв сумочку и пересчитав в ней мелочь, она направляется к автобусной остановке.

* * *

В вестибюле гостиницы «Корона» на креслах восседают трое: консул Фрекса, Керзен и Зуммер. Они собрались здесь для встречи столичного гостя. С улицы слышен вой автомобильного клаксона и скрип тормозов. Консул неторопливо встает.

— Если не ошибаюсь, помощь прибыла, — говорит он. Быстро поворачивается вращающаяся дверь гостиницы. С небольшим саквояжем в руках вбегает Кнут.

— Комнату для доктора Борка! — кричит он. Портье вскакивает со стула и услужливо сдергивает с доски ключ.

— Доктор Борк? — подымается со своего кресла и Керзен. — Так скоро?

— Вы что, меня не знаете? — улыбается консул с нескрываемой гордостью. — Если уж действовать, то быстро и решительно.

— Сам доктор Борк! — шепчет в подобострастном восхищении Зуммер.

Прибытие знаменитого Борка столь ошарашило Зуммера, что он не в силах подняться с места. Лишь с появлением в вестибюле самого Борка, он поспешно вскакивает, опрокидывая пепельницу. На какое-то мгновение Борк задерживается у порога, словно для продления эффекта неожиданности. На адвокате пиджак из серого твида, серые фланелевые брюки: его серые седеющие волосы кажутся припудренными. У Борка типичное лицо политикана, так и просящееся на страницы иллюстрированных журналов. Небрежно кинув плащ Курту, он направляется к судовладельцам.

— Узнаю старый Криспорт, — улыбается он. — Вы прекрасно выглядите, консул. — Борк дружелюбно пожимает руку Фрексе. — Вам, Керзен, не плохо бы согнать излишний вес. — Борк отечески похлопывает предпринимателя по могучему плечу. — Ба, да здесь и Зуммер, — небрежно замечает он. — Почему так хмуры? Неприятности?

— Да, весьма крупные! — раздается в ответ рык Керзена. — Не откажете ли с нами выпить, доктор Борк?

— Абсолютно исключено, — категорически возражает Борк. — Прежде всего дела… У вас не найдется времени побеседовать со мной, консул?.. До свидания, господа! — Тем самым Борк дает понять Керзену и Зуммеру, что их присутствие нежелательно. — Надеюсь, завтра смогу порадовать вас приятным известием.

Оставшись в номере вдвоем с Фрексой, Борк без обиняков спрашивает:

— Как называется судно?

— «Советская Латвия».

— Превосходно. Надо полагать, на борту найдутся также и латыши?

— Какое это имеет отношение к забастовке?

— А вы подумайте!.. С латышом, я полагаю, мы быстрей найдем общий язык… Кстати, позвоните-ка господину Дикрозису! Он в свое время помог мне утрясти один весьма щекотливый вопрос…

Консул звонит в редакцию.

— Сейчас он будет здесь, — сообщает Фрекса и закуривает сигару. — Я все еще не возьму в толк, что вы задумали?

— Неужели провинциальная атмосфера Криспорта так подавляет мыслительные способности?.. Посмотрите сами: лоцманы объявляют забастовку. Когда? Именно в тот момент, когда в Криспорт прибывает советский пароход со своим лоцманом на борту. Неужели даже это не наводит вас на подозрения?

— Это может быть совпадение.

— Вы, мой друг, старомодны. — Преисполненным презрения жестом Борк показывает на мебель в стиле ампир — тяжеловесные вазы, хрустальную люстру. — Так же, как обстановка в этом номере… Вам не вредно бы попутешествовать, прокатиться, скажем, в Америку, проветрить мозги… Там никто не держится за античную мебель и не придерживается архаичных взглядов. Среди лоцманов у вас есть свой человек?

— Мы, конечно, старомодны, но не до такой степени, — улыбается консул. — Есть, и притом в забастовочном комитете.

— Это уже кое-что… Вы говорите — совпадение? Так вот, мы докажем, что это не совпадение…

— Каким образом? Велите Дикрозису напечатать в своей газете соответствующую статью? Или самолично выступите в парламенте с громовой речью? Прошли времена, когда у нас верили в подобные небылицы.

— Небылица? — С хорошо разыгранным изумлением Борк перестает выгружать из саквояжа туалетные принадлежности. — Наша задача — превратить ее в действительность… с помощью свидетелей!

— Где же вы возьмете таких свидетелей?

— Если русские сумели найти человека, который может провести судно в Криспорт, то они же не откажут мне в любезности и снабдят нужным свидетелем…

— Теперь уразумел… — улыбается консул.

— Что именно?

— То, что со временем вы станете не только министром внутренних дел, но и премьер-министром.

— Благодарю! — Борк польщен. Он приступает к бритью. — Пока удовольствуюсь министерским постом. Ваше счастье, что я смог приехать. Без меня вы, чего доброго, поперли бы напролом. Истинный полководец сам творит наиболее выгодные условия битвы с врагом. Можете не сомневаться — ваши лоцманы в самое ближайшее время возобновят работу. Полагаю, у них навсегда пропадет охота бастовать.

Фрекса выпускает струю дыма. Углубляясь в раздумья, он забывает стряхнуть пепел. Борк, с удовлетворением оглядев гладкую щеку в зеркале, оборачивается.

— Не вижу радости на вашем лице, — замечает он.

— Отчего же!.. Как скоро вы рассчитываете добиться результата, доктор?

— Не знаю, — пожимает плечами Борк. — За два дня, за три… Во всяком случае до начала дебатов в парламенте по торговому договору с Россией.

— Ах, вот откуда дует ветер! Если вам удалось бы доказать, что русские прибегают к подрывной деятельности…

— Это провалило бы торговый договор! Совершенно верно! Наконец вы сообразили, что по меньшему поводу я, в столь ответственный момент, не помчался бы сюда сломя голову из столицы?..

В дверь постучали.

— Должно быть, Дикрозис! — Фрекса открывает, но тут же хочет ее захлопнуть.

Однако Швик расторопнее. Он отпихивает консула и вбегает в комнату.

— Зайдете в другой раз, — пробует выдворить его Фрекса. — Неужели не понимаете, что у меня серьезный разговор с доктором Борком?

— О! Доктор Борк! О! Как только мне Зуммер сказал, я тут же бросился сюда. Моя последняя надежда на вас! Ах, прошу прощения, впопыхах забыл представиться. — Швик подает визитную карточку. — Швик! Погребение оптом и в розницу… Всегда рад стараться…

— Потом, потом! — Фрекса пытается вытолкнуть его за дверь.

— Десять тысяч несчастных в Бергхольме!.. Голод!.. Нехватка медикаментов! — скороговоркой выпаливает Швик, в страхе, что ему не дадут выговориться до конца. — Два парохода гробов!.. Необходимо прекратить эту забастовку!.. Христианское погребение…

— Не извольте беспокоиться! — самодовольно улыбается Борк. — Забастовку мы скоро похороним.

— О! — Слезы радости наворачиваются на глаза Швика. — Вы даруете мне жизнь! Но когда? Когда? Это вопрос жизни и смерти!

Вместо Борка отвечает Фрекса:

— Трудно сказать… Возможно, через месяц… Возможно, через пару недель… Не так ли, доктор? — Фрекса многозначительно смотрит на Борка.

Когда дверь за стонущим Швиком закрывается, Борк глядит на консула и подмигивает.

— Ну да, — неохотно признается консул. — У каждого свои частные интересы. Вы заинтересованы в провале торгового договора с Россией…

— А вы с помощью забастовки жаждете прижать к стенке конкурентов.

Консул довольно потирает руки.

— Мы друг друга понимаем… Не впервой сотрудничаем, верно ведь, Борк?

Появление Дикрозиса прерывает их разговор.