Тони Хоукс - С холодильником по Ирландии: «Гиннеса» много не бывает

• Название: С холодильником по Ирландии: «Гиннеса» много не бывает
• Автор: Тони Хоукс
• Издательство: Эксмо, Мидгард
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-42183-1

Никогда не заключайте пари в пабе! Тони Хоукс, актер, музыкант и телеведущий, на собственном горьком опыте узнал, какими могут быть последствия такого опрометчивого поступка: чтобы не отдавать приятелю 100 фунтов, ему пришлось объехать автостопом всю Ирландию в компании холодильника, который с честью вынес перелеты и переезды, знакомство с ирландским гостеприимством и серфинг в прибрежных водах, был крещен и получил собственное имя. А к его хозяину надолго прилепилось прозвище «Человек-с-Холодильником»…

---

Все послеобеденное время Элси поддерживала постоянный поток шуток и непристойных выражений, и каждое сопровождалось извинением:

— Прости, пожалуйста, но такая уж я есть.

На самом деле она говорила «Прости, пожалуйста, но такая уж я есть» столь часто, что я начал задумываться над тем, что, возможно, она такой вовсе не была. Но какой бы она ни была, она была хорошим другом Марджори.

— Некоторое время назад, когда мне было плохо, — рассказала Марджори, когда Элси не было рядом, — я звонила Элси по восемь раз на дню. И когда я ей звонила в восьмой раз, она разговаривала со мной так, будто это был первый звонок. Вот это друг!

Или тот, кто страдает очень плохой памятью.

Был прекрасный вечер, мы немного прогулялись до паба, придерживаясь берега Мой, а заходящее солнце бросало последние мягкие лучи на равномерно текущие воды реки. Марджори и Элси вдохновляли меня. Пятидесятилетние женщины, которые жили полной жизнью. Марджори с ее кулинарными книгами и Элси с ее стихами и песнями. У меня не было ни малейшего понятия, отличались ли результаты их усилий высоким качеством, но это было не важно. Гораздо важнее радость, которую им это доставляло.

В жизни бывает так, что нужно танцевать, не думая о том, кто на тебя смотрит.

Паб назывался «У Мерфи», это был только что со вкусом отремонтированный бар, переполненный молодежью. Молодыми привлекательными людьми. Молодыми привлекательными девушками. Я заказал пиво и позволил себе немного ощутить приятное волнение. Я облокотился о стойку и обозрел помещение в поисках самой симпатичной. Ее было несложно найти. Она сидела за столиком на слегка приподнятой площадке, общаясь с двумя парнями. У нее были темные волосы, большие сияющие глаза и губы, которые вне всякого сомнения требовали поцелуя. Я размышлял о том, насколько приятным может быть это занятие, когда она подняла глаза и увидела, что я на нее смотрю. Я не отвел взгляд. Она одарила меня чем-то вроде полуулыбки и вернулась к разговору с друзьями. Хорошо. Полуулыбка — хороший знак.

Возможно, здесь мне следует отвлечься и объяснить, как в области ухаживаний за женщинами я всегда демонстрировал исключительную приверженность самообману. Мне всегда удавалось убедить себя в том, что я добился гораздо большего, чем было на самом деле. С уверенным изяществом и на прозрачных крылышках я летел навстречу реальности и никогда не замечал, что меня ждет аварийная посадка. К примеру, в данном случае я полностью опустил тот факт, что объект моего интереса сидел в компании двух мужчин, которые, без сомнений, как и я, были в курсе, что ее губы требуют поцелуев.

Вот она оставила своих друзей (потому что в моих глазах они все явно были друзьями), подошла к стойке, чтобы заказать напиток, и встала рядом со мной, давая мне возможность, которую я не мог позволить себе упустить. Однако я сделал ошибку, слишком долго размышляя о том, с чего начать. Конечно, лучший способ в этой ситуации — сказать первое, что приходит в голову, и не беспокоиться о смысле сказанного. Считается, что если в целом ты девушке понравился, она простит тебе первые минуты заигрываний.

В данном случае, совершенно некстати, единственной фразой, которая пыталась сорваться с языка, была: «А ты знаешь, что из всех стран ЕС только в Англии и Португалии нет официально признанных языков этнических меньшинств?».

Услышав такое, немногие женщины, как бы им ни понравился твой внешний вид, подумают: «Э, да это парень, с которым мне хотелось бы побыть подольше», а от тех, которые так подумают, вероятно, лучше держаться подальше.

Она вот-вот собиралась отойти от стойки, и я знал, что должен срочно что-то сказать.

— Сегодня вечером викторина? — выпалил я, отводя взгляд от объявления «Сегодня вечером викторина», которое висело на стене прямо напротив нас обоих.

— Да, — мягко ответила она. — Вы можете присоединиться к нашей команде, если хотите.

Про себя я запрыгал от радости, а внешне сдержался и попытался сделать вид, что мне все равно.

— Если вы настаиваете, — сказал я, а потом, подумав, что перестарался, добавил: — Спасибо, с удовольствием.

Ее звали Рошин (пишется, как я позднее узнал, «Roisin»), и она пришла не с теми двумя парнями за столиком, а с толпой друзей, которые сидели у стойки слева от меня. Очень вежливо, что обычно непозволительно по отношению к незнакомцам, которые задают тупые вопросы, она представила меня своим друзьям по очереди, но их имена были просто звуками, которые мне не удалось уловить, так сильно я был сосредоточен на ней, повелительнице обряда знакомства. Главное, я запомнил ее имя. Рошин. Прекрасная Рошин. С губами, которые требовали поцелуев.

Что неприятно, Рошин начала болтать с двумя подругами, а я завел разговор с Декланом. Я не имел ничего против Деклана, кроме того факта, что он не был Рошин, и потому его мне целовать не хотелось. Он спросил, что я делаю в Ирландии. Я надеялся, что хоть какое-то время мне не придется отвечать на этот вопрос, и постарался не упоминать холодильник.

— Значит, ты просто собираешься месяц путешествовать по стране?

— Да.

— Здорово, — а потом последовал удар. — А что тебя привело к такому решению?

Расспросы продолжались бы до тех пор, пока правда, невероятная правда, не была бы из меня вытянута.

К моему облегчению, викторина началась до того, как слово «холодильник» смогло достигнуть ушей Рошин, и, хотя мне не было стыдно того, чем я занимаюсь, хотелось сообщить ей об этом самому. Объяснение, чем я занимался, могло показаться глупым, если не подойти к нему деликатно.

Викторина была на тему поп-культуры, и я оказался полезным дополнением к их команде. Я знал ответы на первые четыре вопроса, и очень скоро все стали обращаться с вопросами или за подтверждением своих предположений ко мне. Во второй части викторины ведущий включал первые несколько аккордов мелодии, а нам надо было назвать исполнителя. В этом я тоже оказался знатоком, в тот вечер я определенно был в ударе, но знал, что когда касается поп-музыки, существует тонкая грань между впечатляющим и печальным. Я преступил эту черту на пятой песне, когда после трех или четырех нот я выпалил:

— Это же «Особенный момент в нашей жизни» Билла Медли и Дженнифер Уорнз!

Я произнес это возбужденно, слишком пылко и на громкости, которая тут же выдала информацию нашим соперникам.

На всем протяжении действа я пристально наблюдал за Рошин, тайно надеясь, что, когда касается викторин на тему поп-культуры, она питает слабость к мужчинам, которые могут ответить на десять вопросов из десяти. Пару раз она подняла на меня глаза и наградила полуулыбкой, и это придало мне достаточно мужества, чтобы к ней подвинуться.

— Как проводишь время? — спросил я без пафоса.

— О, шутишь. Ты ведь неплохо выступаешь? Думаю, мы можем выиграть.

— А что за приз?

— Ну, имена всей команды пишут на бумажках и кладут в шляпу, и чье имя будет вытянуто, тот получит ужин с шампанским на двоих в ресторане наверху.

И снова полуулыбка. Боже, как она красива. Внезапно я понял, что мы должны выиграть, и, судя по тому, что мне пока везло, мое имя вполне могли вытянуть из шляпы, и тогда у меня будет свидание с ней за ужином с шампанским. Ведущий задал последний вопрос:

— Как назывался первый хит, автором слов которого был Нейл Даймонд?

Вся команда обернулась и посмотрела на меня. Полную победу и второе место, вероятно, разделял лишь этот вопрос. Потрясающе, я знал ответ.

— «Юби 40» — «Красное, красное вино».

Мы сделали это! Все ответы были верны. Теперь все, что нам оставалось — ждать, пока судьба решит, кому достанется романтический ужин.

Через десять минут (к моему разочарованию, я провел их, общаясь с Декланом) голос в микрофон грубо прервал беседу.

— У нас есть одна команда, которая сегодня ответила верно на все вопросы, так держать.

И он зачитал ответы.

— …И, конечно же, один из самых трудных вопросов вечера, ответ на который… Билл Медли и Дженнифер Уорнз.

Я посмотрел на Рошин. Она улыбнулась в ответ. В этот раз полной улыбкой, а не теми полуулыбочками. Пусть прибережет их для лузеров.

— …И вот, мы подошли к финальному вопросу вечера. Какой первый хит написал Нейл Даймонд? И ответ, конечно же, «Я верю» в исполнении «Манкиз».

Я не взглянул на Рошин, а извинился перед всеми остальными членами команды.

— Простите, я думал, это «Красное, красное вино», — пробормотал я в пол.

— А, да какая разница! — великодушно отозвался Деклан.

Я родился не в то время. Как бы мне хотелось быть лихим парнем 1930-х или 1940-х годов, когда танцевальные ансамбли и оркестры играли на танцполах, и ты мог крепко прижать к себе партнершу и шептать на ушко сладкие глупости, вальсируя с ней под стук своего сердца.

Мне никогда не нравились дискотеки. Я никогда не понимал, почему в месте, специально отведенном для знакомств, все сделано так, чтобы тебя не слышали до тех пор, пока ты не начнешь кричать. Кричать — некрасиво. Это точно не в моем стиле, и сомневаюсь, что это показывает нас с лучшей стороны. Почему мы пришли к сумеречному миру развлечений, созданному по заказу преподобного Иэна Пэйсли? Что касается лично меня, я всегда предпочитал более деликатный подход к ухаживаниям, и нет никакого сомнения в том, что сдержанные замечания теряются, если их выкрикивать.