Виктор Мясников - Водка

• Название: Водка
• Автор: Виктор Мясников
• Жанр: Детектив

---

Огляделся. Ладно, мыло, мочалку, зубную щетку, если нужда такая будет, купят по пути. Люба, вроде, перестала завывать, села на пол, привалясь спиной к тахте. Всхлипывает и глаза трет блузкой. Надо не забыть тоже в сумку потом засунуть.

ИСКУССТВО РЕЗНИ

Олег снова вернулся на кухню. Раскрыл низенький облупленный холодильник. М-да, только мышам вешаться. Банка майонеза, скорченный тюбик горчицы и подозрительный кусок колбасы. Вот молодежь пошла. В ресторанах они, что ли, питаются? Еще бутылка минералки стоит початая, газ вышел, значит. Достал минералку, попробовал на язык - нормально, не слишком соленая. Налил стакан, чтобы Любу немного отпоить. Только поднял, чтобы нести, - хлопнула входная дверь.

Олег замер. Осторожно отступил к раковине, чтобы его нельзя было увидеть из комнаты. Стараясь не звякнуть, опустил стакан на кухонную тумбочку. Прислушался.

- Во, Любанька! - раздался радостно-фальшивый возглас.

Васенька явился. Похоже, поддатый слегка. Потому и не сразу домой приехал, что сначала горе и позор алкоголем лечил.

- Не трогай меня, мразь! - Это уже Люба взвизгнула.

- Ты чо! Все же нормально. - Вася, похоже, не понимал, почему ему не рады. - Ну, попугал тебя Труня, так ведь отпустил. А мог бы типа того... В другой раз умнее будешь.

- Уйди от меня! Предатель! - Люба выкрикивала эти слова с откровенной злобой. - Продал меня этой сволочи!

- Чего ты, блин! - Вася тоже возмутился. - Он на тебя давно глаз положил. Тут рыпаться без понтов - уроет. Он чисто на рынке смотрящим поставлен, его слово - закон. А от тебя не убыло. Зато теперь знаешь, как жить будем! Сама ещё спасибо скажешь.

- Тварь! Тварь поганая! - не унималась Люба. - Про любовь тут врал, а сам продал этой скотине.

- Ладно, заткнись уже! Заколебала! - заорал Вася. - Ну и трахнул он тебя, не сдохла ведь. Он авторитет, ему, в натуре, положено. Давай теперь я тебя трахну, и все позабудешь.

Из комнаты послышались звуки возни, писк Любы и возбужденное пыхтенье Васи. Пора было с этим безобразием кончать. Олег взял с тумбочки большой кухонный нож. К тусклому тупому лезвию присохли какие-то крошки. Зато кончик острый, лучше и не пожелаешь.

Он вышел из кухни. Пластмассовая рукоятка ножа уютно устроилась в кулаке, рука опущена, лезвие скрыто за спиной. Вася уже втащил подругу на тахту и возился с застежками на её брюках.

- Эй! - крикнул Олег. - Не трогай чужое!

Вася тут же соскочил на пол и принял боевую стойку. Рубашка его была расстегнута, майка под ней задралась. Не по годам пышное брюшко валиком наползло на ремень и двигалось в такт дыханию. Раскрасневшаяся рожа выражала изумление. Вот уж кого он не ожидал увидеть в собственной квартире.

- Я её купил! - объявил Олег. - Так что не распускай руки. Мы уходим. Люба, бери сумки.

Люба, всхлипывая, покорно слезла с тахты, застегнула крючок на брюках, оправила свитерок. Подобрала с пола куртку. Вася, ничего не понимая, хлопал глазами. Потом набычился, пригнул коротко стриженную голову.

- Чего ты гонишь! - к нему вернулась способность говорить. - Ты чо, блин, лепишь. Сядь и не дергайся! - это он уже скомандовал Любе. Хмыкнул: Купил...

- Скажи ему, за сколько тебя Труня продал. - Олег тоже обратился к Любе, но та смотрела в пол. - Если по его курсу считать, пять тысяч баксов. Понял? Желаешь обратно выкупить, гони бабки.

- Сейчас тебе все зубы вышибу, - пообещал в ответ Вася. - Труня её только попользовал, а продавать уговора не было.

- А меня не колышет. Сам разбирайся с Труней. Ты ему свою бабу продал, он мне перекинул. Сперва вообще собирался в проститутки сдать, долг отрабатывать. Так что успокойся. - Олег подумал, чего бы ещё такого убедительного добавить, и нашел: - По понятиям, если авторитет что сделал, так тому и быть. Иначе он с тобой разбираться будет.

Наверное, это прозвучало недостаточно убедительно. Потому что Вася сделал шаг и резко выбросил вперед кулак. И попал Олегу в зубы, как обещал. Острая боль, онемевшие губы и соленый вкус во рту. Второй удар просвистел мимо - Олег увернулся. И полоснул Васю кухонным ножом по жирному валику над брючным ремнем.

Вася замер с раскрытым ртом. Оторопело посмотрел на свое брюхо, раздвинул края рубашки. Жирный валик оставался по-прежнему белым, как свежее сливочное масло. Не веря своему счастью, Вася перевел взгляд на большой ножик в руке врага. Снова скосил глаза на живот и приподнял майку. Кожа под ней оказалась загорелой. Но когда Вася собрался снова кинуться в драку и радостно гоготнул, брюхо колыхнулось, и на нем резко обозначилась поперечная красная нить. Она дернулась, вместе с животом, словно живая, и стала потихоньку расползаться в ширину. Желание воевать у Васи сразу пропало. Кровь отлила от лица.

- Не шевелись, а то кишки выпадут, - посоветовал Олег, на всякий случай держась на расстоянии.

Левой рукой он потрогал свои губы. На пальцах осталась кровь. У него тоже не было желания воевать. Ему хотелось поскорей уйти. И эта заплаканная Люба сейчас была ему ни к чему.

- Сука, - страдальчески прошептал Вася.

- Сядь осторожненько и придержи, - сказал Олег. - С часок не двигайся, чтоб края не обтрепались. И кровотечение прекратится. Потом можешь в больницу топать. А можешь так просто полежать.

Люба, округлившимися глазами наблюдавшая эту сцену, вдруг зашевелилась. Она быстро натянула куртку, подняла красную сумку со своими вещами и повесила на плечо. Потом подхватила маленькую сумочку и направилась к дверям. Олег подождал, пока она выйдет на лестницу, тоже подхватил свою черную сумку и выскользнул из квартиры. Хоть он и старался изо всех сил выглядеть спокойным, сердце колотилось, как бешеное. Захлопнув за собой дверь, он сунул кухонный ножик в свою сумку и быстро стал спускаться по лестнице, поторапливая Любу.

Выйдя на улицу, он увидел приближающиеся "жигули" и вскинул руку. Машина тут же остановилась, видно, водитель был не прочь подзаработать.

- До вокзала подбросишь?

- Двадцатка, - отозвался пожилой мужик за рулем. Что ж, пенсионерам в наше время деньги всего нужней.

Люба сама, без понуканий села в машину. Олег забросил внутрь багаж и тоже занял место. Он все время поглядывал на разбитую дверь подъезда, опасаясь, что Вася может очнуться и устроить какую-нибудь гадость. Но все обошлось.

ДВА БОМЖА

Через пятнадцать минут они уже вышли на вокзальной площади. Дошли до троллейбусной остановки, и Олег поставил сумки на скамейку. Сел. Рядом устроилась Люба. Достала из сумочки косметичку, развернула пудреницу. Критически оглядела себя в зеркальце на внутренней стороне верхней крышки. Вздохнула. Принялась запудривать подглазья.

- Надеюсь, ты хорошо саданул этой сволочи, - сказала вдруг негромко, но с нескрываемой ненавистью. - Надеюсь, он там и сдохнет.

- Не надейся. - Олег покосился на людей, стоящих на остановке. - В худшем случае я ему только шкуру попортил. Через три дня заживет.

- Жаль. - Люба захлопнула пудреницу. - Сам меня подставил, отдал. А я-то дура... То он последнюю неделю все приговаривал: другая жизнь, другая жизнь. Как же, устроит ему Труня другую жизнь. Эта гнида жирная собственную мать обворует и продаст. Жалко денег? - подняла глаза на Олега. - Думаешь, правда, жирный трахнул бы разок и отпустил?

- Ничего я не думаю, - сказал Олег и достал сигареты. - А денег жалко, конечно. У меня других нет. Может, и в самом деле, развел меня Труня, как лоха, на бабки.

- Мне Райка как-то, давно уже, рассказывала, что в прошлом году вот так же они девчонку в "Багиру" сдали. А чего, та у матери одна, заступиться некому. Девка до сих пор по саунам отрабатывает. Цену неправильную на коньяк ей сами сказали. Вернее, привезли дорогой, а не предупредили. Она по старой цене выставила, как дешевый. И где это видано, чтобы сорок бутылок коньяка за день ушло? Сами же, небось, и скупили специально. А после смены предъяву ей сделали. Ты, мол, дура такая, в тетрадку не заглянула, цену не проверила. Плати разницу. Тут же на счетчик поставили, расписки отобрали. А потом прямиком из киоска в сауну и отвезли...

- За тебя, я так понимаю, тоже заступиться некому? - спросил Олег.

- Был Васька, да сплыл, - она с презреньем плюнула на асфальт.

- Значит, надо к родителям ехать, - подвел итог Олег. - Где они у тебя?

- А кто их знает, где они сейчас водку пьянствуют. Думаешь, матери до меня дело есть? - Она плюнула ещё раз. - Про отчима и не говорю. Еле дотерпела до окончания школы. Так, сволочь, и норовил лапнуть все время. Мало ему двух раз в тюрьме. Раньше жили в Нижнем Палыме. Слыхал?

- На севере где-то?

- Вот именно, что где-то. Черт два месяца по болотам шарил, пока нашел, а как нашел - удавился с тоски. Раньше там колония была, лес рубили. А как весь вырубили, лагерь снесли. Остались только бывшие охранники да освободившиеся зэки. Мать там на узле связи сидела, а отчим срок мотал. Только они уже переехали оттуда куда-то в Кузбасс. Отчима какой-то подельщик зазвал. А я в это время как раз из общаги ушла к Ваське. Так что я не знаю, где мать, а она не знает, где я. Да и знать неохота никому.