Рисс Хесс - Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"

• Название: Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"
• Автор: Рисс Хесс
• Жанр: Фэнтези

Неофициальная новеллизация, базирующаяся на диалогах из игры.

---

 По направлению к нам шел житель Сигила, гитзераи. Я преградил ему путь, и он обратил на меня свой лик. Как и у Дак'кона, кожа у гита была желтоватого оттенка. Одеяния его являли смесь ярких, режущих глаз цветов и тусклых коричневых пятен. Угольно- черные глаза гита скользнули по Дак'кону, затем остановились на мне. Кое- что о вежливом общении с гитзераи я уже узнал от Дак'кона, и приветствовал незнакомца.

 — Здравствуй, меч несущий.

 Гитзераи проигнорировал меня и вновь обратился к Дак'кону. Он произнес несколько слов на незнакомом мне языке, однако я понял общий тон и интонацию, потому и попытаюсь представить перевод.

 — Я весь внимание, зерт.

 Дак'кон отвечал на том же наречии. Структура предложения была странной, но мне показалось, что я уяснил ее.

 — Этот числится среди верующих.

 Я спросил Дак'кона, о чем он говорит, дабы подтвердить свою догадку. Незнакомый гитзераи взглянул на меня, затем снова заговорил с Дак'коном, произнеся довольно длинную фразу. Переводить мне становилось все проще.

 — Если лишь один Дак'кон, который ныне не из Народа. Говорят, что разум его разделен. Говорят, что он — зерт, который не знает слов Зертимона.

 Дак'кон отвечал той же фразой, что и прежде:

 — Этот числится среди верующих. — Дак'кон замолчал, будто давая собеседнику осознать смысл его слов. — Тот, кто рядом со мной, говорит. Выслушаешь ли ты его?

 Ответ гита был столь резок, что напоминал внезапную атаку. Я не утверждаю, что понял весь его смысл, но складывалось впечатление, что гит бросил Дак'кону вызов в форме вопроса.

 — Зерт, ты подчиняешься словам этого человека?

 Я хотел было встать на защиту Дак'кона, но не хотел давать гиту понять, что я понимаю смысл их беседы. И вообще, Дак'кон вполне может защитить себя сам. Ответ Дак'кона был коротким и выразительным; он выплевывал каждое слово.

 — Этот выбор был сделан мною.

 Гит немного помолчал, размышляя.

 — Во всем этом чувствуется запашок иллитидов. — Глаза его ощупывали лицо Дак'кона. — Я не вижу цепей на тебе. Ты говоришь то, что думаешь. Как могло случиться подобное?

 — В цепи я облек себя сам. — Кожа Дак'кона приобрела пепельный оттенок... казалось, каждое произносимое им слово убивает его. — Нет таких песочных часов, каковых хватило бы на весь мой рассказ. В нем все запутано подобно корням Фри'хи. Исход его — одна из невозможностей и может никогда не наступить. — Дак'кон нахмурился, голос его стал более твердым и громким. — Тот, кто рядом со мной, говорит. Выслушаешь ли ты его?

 Гит даже не взглянул на меня. Все его внимание было отданы Дак'кону.

 — Он может говорить. Я выслушаю его.

 — Он выслушает тебя, — обратился ко мне Дак'кон.

 — Хорошо. У меня есть несколько вопросов...—

 Гит ответил метафорой. — Ач'али.

 Я попытался припомнить, что она означает. Ач'али: вопрос, ответ на который лишен смысла. Обычно это содержало просьбу задавать вопросы по - существу.

 Я припомнил историю, рассказанную Дак'коном. Гитзераи населяли Внешний План Лимбо, измерение хаоса. Стабильности можно было достичь, лишь видоизменяя хаотичное вещество плана силой разума, а для этого необходимы концентрация и упорядоченный ум. Ач'али была глупой гитзераи из преданий этого народа; она потерялась в Лимбо и, приложив огромные усилия, сумела создать около себя маленький островок. Плывя на нем в веществе хаоса, она встретила странника по планам, который предложил свою помощь. Ач'али задала так множество глупых и бессмысленных вопросов о том, как ей вернуться домой, что островок ее рассеялся, и она утонула в Лимбо.

 Поэтому вопросы я постарался задавать аккуратно.

 — Что ты можешь рассказать мне о Дак'коне?

 — Он — с тобой. — Гит нахмурился. — Как такое может быть, что тебе он неведом?

 — Я надеялся, ты сможешь рассказать о нем что- то новое. Вообще- то, мне было интересно, что другие гитзераи думают о Дак'коне.

 — Он не немой. Если хочешь узнать его, задай вопросы ему. Не оскорбляй нам обоих, относясь к нему, как к статуе.

 Гит не желал больше отвечать на вопросы о Дак'коне и о гитзераи, и о городе от него я ничего нового не узнал. Я вновь уверился в своем стремлении освободить Дак'кона от его клятвы. Если уж это не удастся, попробую хотя бы о гитзераи больше узнать.

 Анна привела нас к покинутой хижине. Мы подошли к двери, обрамленной аркой. Но на поверку оказалось, что дверь- то — нарисованная! Художник использовал тени от арки и некоторые эффекты поверхности материала, чтобы придать картине полную иллюзию реальности.

 — Ты уверена, что это дверь, Анна? — спросил я.

 — Да... Ее разукрасили Голодные Псы. Это настоящая дверь, пока ты не начнешь рассматривать ее и утвердишься в мысли, что это — рисунок.

 — Как им это удалось?

 Анна пожала плечами.

 — На Планах встречаются и более странные вещи. — Она внезапно нахмурилась. — С таким же успехом ты можешь спросить, как ты оказался живым после того, как был мертв, в чем я абсолютно уверена!

 — Насчет этой двери... Говоришь, мне не смотреть на нее? А затем просто подойти и открыть?

 Анна поглядела на дверь и кивнула.

 — Вроде бы так, если верить молве.

 — Ну хорошо... Сделаю, как ты скажешь. Ты просто...

 — Погоди! — Анна схватила меня за запястье. — Это единственный путь к тому месту, где я нашла твой труп, но он не самый безопасный. Ты уверен, что готов? Я не собираюсь учить тебя жизни, что бы там не говорил мой покойный старикан!

 — А что за этой дверью такого опасного?

 — Служители Хаоса, — прошептала Анна. — Суровые ребята. Лают днями и ночами, готовы разукрасить тебя всеми цветами или проломать твою черепушку ночным горшком. Опасные создания.

 — Если они столь опасны, как ты умудрилась пробраться в их логово?

 — Проползла туда тихонько. Не могут разукрасить или убить тебя, если не видят. — Она оглядела меня с ног до головы. — Не думаю, что смогу дважды это проделать, когда ты топаешь следом. Слишком уж ты неуклюж.

 Я закрыл глаза, потянулся к двери... и обнаружил ручку, немало тому подивившись. Слегка толкнул дверь и та открылась. Узкий коридор вел в здание, откуда доносился приглушенный вой.

 Мы вошли в небольшую комнату. Я заметил девушку тифлинга, стоящую к нам спиной. Я заметил, что стол перед ней, ровно как и ее руки, покрыты слоем чего- то, напоминающим розовую краску. Казалось, наше появление ей совершенно безразлично.

 Я поздоровался. Услышав мой голос, девушка обернулась. Лицо его, немного грязное и заляпанное розовым, было потрясающе красиво. Она широко улыбнулась мне, затем вернулась к своей художественной деятельности.

 Я попытался заговорить с ней, но девушка тифлинг всецело погрузилась в рисование и не обращала на меня никакого внимания.

 Из этой комнаты вел маленький коридор, от которого в разные стороны расходились двери. В коридоре обнаружился еще один субъект, и реакция его на появление чужаков была более типична — он атаковал. Конечно, мы быстро его одолели, ведь бросаться на четверых воинов — верх глупости.

 Пройдя в дверь слева, мы очутились в ином коридоре, наверняка протянувшемся почти через все здание. Заглянув в комнату по правую руку, я услышал шепот, явно обращенный ко мне. В тенях скрылась юная женщина, одетая в свободную тунику. Это, а также коротко стриженные волосы и стройная фигурка, придавали ей мальчишеский вид.

 — Будь я тобой, я бы не пошла туда, — кивнула она на дверь напротив. — Я спросил почему, и она испуганно огляделась по сторонам, приложила палец к губам, призывая к тишине. Немного помолчав, она прошептала: — Да там полно их, этих воющих лунатиков. Похоже, сегодня у них какое- то сборище. Не смогу пробиться в аллею, пока она не закончится.

 Я поинтересовался, кто она такая.

 — Меня зовут Сибил, — прошептала она, затем плюнула в ладонь и протянула мне руку. Мы обменялись рукопожатием. Затем я спросил, что она здесь делает.

 — А как по - твоему? Я прячусь. Я пришла сюда в поисках... еды. Я заметил, что при этих словах правая рука ее инстинктивно дернулась к мешочку, притороченному к поясу. — А затем в соседней комнате показались эти тявкающие идиоты и решили устроить вечеринку прямо у входной двери. И теперь я не могу выбраться отсюда.