Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — ярл

• Название: Ричард Длинные Руки — ярл
• Автор: Гай Орловский
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-12418-7

Под ногами — Большой Хребет, разделивший материк, а может быть, и не только материк. На той стороне другая половина мира: в небе драконы, в лесах огры, тролли, гоблины и великаны, но кто смотрит на эту мелочь, когда впереди схватки с самым страшным зверем на свете, а то и во вселенной — человеком.

Сэр Ричард, доблестный рыцарь и паладин, могучий герой на дивном единороге, вступает на землю таинственного Юга.

---

Я приблизился к Дженифер, отвесил поклон, демонстративно не отрывая бараньего взгляда от выреза на ее платье. Она вздохнула, оглядела меня с крайним сожалением, как-то ухитряясь смотреть сверху.

— Как жаль, — произнесла жалостливо, — что вы… этот… не совсем нормальный…

Я расправил плечи, сам посмотрел на нее сверху.

— Вы правы, леди. Все такие мелкие, хилые… Я в самом деле ненормальный. В стране рожденных ползать к рожденным летать относятся как к незаконнорожденным, а в стране пузатой мелочи… Болезнь у вас какая-то? Мор? Недоедали? Видать, такие здесь хозяева.

Она чуточку покраснела, привстала на цыпочки, сказала уже дерзко:

— Скажите, вы в самом деле родились в хлеву? Надеюсь, я вас не задела бестактным вопросом…

— Нет-нет, — заверил я, — что вы! Христос тоже родился в хлеву, а Ирод и вы — в прекрасных дворцах. У Ирода, кстати, и платье точь-в-точь как у вас. Сказано, дурак: думал, что чем больше навешает на себя желтого металла и разных камешков, тем станет умнее. Или красивее, уж не знаю, что он хотел показать.

Ее щечки чуть заалели, в глазах блеснул гнев. Мне показалось, что хотела опустить взгляд на платье, но это сразу выдать себя, она еще надменнее задрала носик.

— Я поговорю с мамой, чтобы вам заплатили за ваши труды. Мы всегда хорошо платим наемникам.

Я поклонился.

— Да, это будет кстати. Заодно сбегайте к конюху, пусть наутро приготовит моего коня. Я выеду на рассвете.

Она выпрямилась так, что едва не перервалась в поясе.

— Я не служанка!

— Ах, простите, — ответил я без тени раскаяния. — Вы так хорошо мне вымыли спину, что я решил, будто тоже подрабатываете… Все-таки замок ветшает, надо как-то сводить концы с концами. Извините, если вы меня правильно поняли.

Она в великом возмущении открыла и закрыла хорошенький ротик, в ярости не находя слов, такого еще не было, чтобы неотесанный мужлан легко пикировался с нею, топнула ногой.

— Наш замок не ветшает!

— А что подрабатываете, согласны, — констатировал я, — ладно, жду вас сегодня ночью на сеновале. Оплата по факту.

Она вспыхнула, оглядела меня с головы до ног.

— Вы в самом деле считаете себя рыцарем?

— Берите выше, — сказал я гордо и выпятил грудь. — Я — паладин. В моих землях — равноправие полов. Никто не относится к женщине как к обязательной дуре. Потому, если брякнет женскость… в смысле дурость, то мужчины не переглядываются, мол, что с дурочки возьмешь, а сразу по морде, по морде, по наглой рыжей морде!..

Она вскинула брови в презрительном удивлении.

— Так у вас вроде бы не рыжая…

— Зато у вас… — протянул я. — Сестренка, у тебя, как у любого щеночка, режутся зубки, и страсть как хочется грызть все, что попадается. Так вот, не пробуй на мне их крепость, ладно? У меня инстинкт — давать сдачи. Знаю, что надо бы не обратить внимание: женщина, что с дур взять, но я из тех земель, где и женщины — люди, потому мы им тоже иной раз в зубы… как равноправным. Договорились?.. Ты лучше скажи, мне могут здесь составить карту южных земель?

От нее летели искры, я отшатнулся, когда она сказала с гневом:

— Я вам не сестренка! И обращайтесь ко мне только на «вы»!.. Это Даниэлла готова кого угодно признать братом, а меня не проведете!

— Ага, — сказал я тупо, — значит, не знаете…

Она выкрикнула мне в спину:

— Вегеций в южной башне!

Глава 8

Вегеций — в южной, я в западной, так что можно не выходить во двор, между башнями проложен широкий коридор внутри соединяющих их стен. Хозяева крепости в северной, от нее коридор к моей идет тоже по прямой. Вообще-то проход в скальном массиве перекрывает стена с двумя башнями: северной, и второй, тоже северной, как мне кажется, ну пусть северо-западной, но здесь географию или астрономию знают лучше, если говорят — западная, пусть западная. Я не извозчик, чтобы назубок знать географию.

На той стороне четырехугольника — восточная и южная. Между ними — если идти поверху, веранда, выходящая во двор, где звучали песни Патрика. Северная башня служит донжоном, в самом деле побольше в размерах, хотя по высоте такая же, как и остальные три. В каждой — по четыре-пять этажей с множеством комнат, сейчас пустых, но когда-то в крепости людей было в десятки раз больше. А то и в сотни. Южная башня в трещинах, вот-вот рухнет. В моем «срединном королевстве» такую давно бы окружили забором и разобрали, чтобы на освободившемся месте выстроить что-нить прибыльное, но здесь явно не хватает ни рук, ни средств. А северная и западная принимают натиск степных племен, что пытаются прорваться вовнутрь герцогства.

Кстати, потому северная и западная не только самые высокие, но и весьма толстые, у них есть и другие цели, кроме как с вершины высматривать приближающихся врагов. Собственно, даже те две башни, южная и восточная, что на той стороне четырехугольника, мало уступают донжону по размерам, в каждой внизу такой же холл, на втором этаже множество комнат, а на третьем — покои для знатных гостей. Есть еще четвертый и пятый этажи, что там — не знаю, а по плоской крыше, окруженной зубчатым барьером, бродят часовые. Во всяком случае, должны бродить.

В стенах коридора время от времени ниши, одни пустые, в других — статуи. Разнобой, красиво именуемый эклектикой. Я не уловил закономерность, с которой расположены каменные атлеты и рыцари из сверкающего металла, сталь явно нержавеющая. Я бы сказал осторожно, что герцоги натащили в свой замок немало награбленного, а также навыкопанного в старых городах.

Сзади послышались быстрые шаги, я обернулся, одновременно опуская ладонь на рукоять молота. По середине коридора бежит трусцой здоровенный мужик в кожаном нагруднике, морда широкая, шея бычья, в плечах косая сажень, в глазах великое почтение.

— Ваша милость, — выпалил он еще издали, — я Лимож, местный оружейник.

— Слушаю тебя, Лимож, — ответил я несколько настороженно.

— Меня послал к вам Мартин, — объяснил Лимож, он все еще отдувался, лицо раскраснелось и блестит, как смазанная жиром сковородка. — Он так и не увидел вашего щита… честно говоря, как-то рыцарь без щита — это вообще непонятно, и предложил для вас сделать…

— У меня есть щит, — объяснил я. — Просто чаще вожу его в мешке, так удобнее. Ты имеешь в виду щит для вывески?

— Да, — сказал он обрадованно. — Мартин говорит, что его надо повесить у входа. Всякий, кто увидит, да устрашится.

Я сдвинул плечами.

— Если для вывески, то делай. Но я не собираюсь здесь задерживаться. Утром уеду дальше.

Он сказал огорченно:

— Жаль… Но щит мы все-таки повесим. Хотя бы в память. Что изобразить на щите?

Я подумал, покачал головой:

— Прежде всего, если вздумаете вплетать гербы Валленштейнов, надо спросить герцогиню.

— Спросим, — пообещал кузнец, — а что бы вы сами хотели?

Я подумал еще, поинтересовался:

— А нельзя ли… голую бабу? К примеру, леди Бабетту?..

Он спросил, шокированный:

— Но… зачем?

Я удивился:

— Как зачем? Я в поединке закрываюсь щитом, мой противник раскрывает хлебало и смотрит на щит, а я его тем временем долблю в темечко…

Он наконец понял, вздохнул.

— Все шутите, сэр Ричард. Хотя, признаюсь, это было бы новое слово в военном деле. Не в стратегии, конечно, но в тактике одиночных боев… гм… особенно если леди Бабетту.

Мы скалили зубы понимающе, ощутив общность самцов, что выше всяких сословных различий. Я хлопнул его по плечу, отправился дальше.

Впереди ярко освещенный холл, навстречу сладко потянуло березовым дымком, где-то в камине жарко сгорают целые поленья. Донесся неритмичный стук огромных колес, прыгающих по выбоинам, а сверху — металлический скрежет. Я шагнул в холл уверенный, что придется подниматься по винтовой лестнице из камня, а на самой вершинке башни найду местного колдуна, однако обнаружил себя как будто в середине механизма старинных часов, типа тех, что в Биг-Бене или на Спасской башне. Наверх ведут шаткие мостки, дощатые, скрипучие, что начали раскачиваться сразу же, едва посмотрел на них.

К моему удивлению, по этой шаткой лестнице спускается молодая женщина, двумя пальцами высоко приподнимая платье, чтобы не наступить на подол. Я увидел полные белые ноги изумительной формы: не спортивные, а именно женственные, нежные, на которых тут же останутся отпечатки пальцев, если схватить достаточно крепко.

Она сошла вниз, опустила платье и тут увидела, как я выхожу из коридора. Лицо ее озарилось радостной и обещающей улыбкой, а рука слегка дернулась, будто пытаясь поднять подол выше, но, увы, пальцы уже выпустили блестящую ткань.

— Сэр Ричард!

Я поспешно поклонился.

— Леди Бабетта… Мое почтение…

— Моя любовь и почтение, — поправила она певучим голосом и подошла ближе, призывно покачивая бедрами в таком ритме, что мне захотелось ухватиться за них, то ли остановить качку, то ли… ну не знаю, просто очень уж захотелось ухватиться, я же не богослов, чтобы истолковывать каждое слово. И не суфий, чтобы в каждом находить семь значений.