Джон Норман - Охотники Гора

• Название: Охотники Гора
• Автор: Джон Норман
• Жанр: Фэнтези

Тэрл Кэбот, землянин, доверенное лицо владык Гора, возглавляющий под именем Боск армаду пиратских судов, отказывается выполнить приказ царствующих жрецов. Сначала он должен освободить Талену, свою первую и самую большую любовь. Талена, женщина, которую он не надеялся отыскать и считал погибшей, находится в руках безжалостных разбойниц, женщин-пантер.

---

Я сорвал с волос Ширы шерстяную ленту, и они широкой густой волной рассыпались у нее по плечам. Затем я толкнул ее перед собой и нагнулся за наручниками, соединенными длинной черной цепью, наполовину скрытой песком.

– Нет! – закричала она.

Я снова толкнул ее, уже сильнее, и она упала в темноту, под брезентовый навес, натянутый над кормой «Терсефоры». Здесь я рывком поставил ее на колени и надел на нее наручники.

Она оставалась неподвижной.

Я опустился на песок рядом с ней и, протянув руку, коснулся ее подбородка. В темноте мне не было видно ее глаз, но я почувствовал, как она повернулась ко мне, и оттуда, из темноты, послышались сдавленные всхлипы. Внезапно мокрые от слез раскрытые губы словно сами собой мягко коснулись моей ладони и оставили на ней легкий поцелуй. Я почувствовал струящиеся по моей руке волосы.

– Будь добрым со мной, – прошептала она.

Я рассмеялся, стараясь, чтобы смех звучал не слишком резко.

Она застонала; я услышал, как зазвенели ее цепи.

– Пожалей меня!

– Молчи, рабыня, – приказал я.

– Да, хозяин, – прошептала она.

Я прижал ее губы к своим. Провел ладонью по ее телу и почувствовал, как оно послушно, неудержимо подалось мне навстречу. Дыхание ее стало тяжелым и глубоким. Я осторожно, как это умеет делать только понимающий в рабынях толк горианский мужчина, притронулся к ее груди. Соски постепенно отвердели и напряглись от приливающей к ним крови. Я легко коснулся их губами и, почувствовав дрожь, пробежавшую по податливому телу девушки, нежно поцеловал их.

– Из тебя получится отличная рабыня, – сказал я, – сильная и чувственная.

Она не ответила и резко отвернулась. До меня донеслись с трудом сдерживаемые рыдания.

Я снова пробежал ладонью по ее телу, с невыразимым удовольствием ощущая свою власть над ним, чувствуя себя ее хозяином.

Волной дрожи отвечающее на каждое мое прикосновение, это распростертое тело не принадлежало больше ни некогда гордой лесной разбойнице, ни униженно ищущей моего внимания рабыне, с ошейником, с клеймом на теле, – оно принадлежало только мне, ее истинному господину.

Я услышал, как заворочался Турнок, а за ним и остальные матросы.

Начинался новый день.

Кара уже разводила огонь.

Шира лежала рядом со мной; голова ее покоилась у меня на груди. Она все еще была в цепях.

– Тебе скоро вставать, – напомнил я. – Ты должна выполнять свои обязанности.

– Да, хозяин, – прошептала она.

Мягким жестом я отодвинул от себя ее лицо, коснувшееся моей щеки. Девушка покорно отодвинулась.

– Не моя вина в том, что я не такая красивая, как другие, – едва слышно произнесла она.

Я молчал.

– Не моя вина в том, что грудь у меня слишком маленькая, а лодыжки и запястья слишком полные, – продолжала Шира.

– Мне они нравятся, – успокоил я ее. Зазвенев цепями, она приподнялась на локте.

– Разве может такая девушка доставить удовольствие мужчине?

– Конечно, – ответил я, – и немалое.

– Но ведь я не красавица.

– Ты очень хорошенькая.

– Правда?

– Правда. Ты очень красивая женщина. – Я был абсолютно серьезен.

Она радостно рассмеялась.

Душой я не кривил. Она действительно красива. Я сжал ее в объятиях и снова легонько толкнул спиной на песок. Она не сводила с меня счастливых глаз.

– И как каждая по-настоящему красивая женщина, – наставительным тоном заявил я, – ты должна быть рабыней.

Шира рассмеялась.

– А я и есть рабыня. Твоя рабыня.

Она потянулась ко мне губами. Я поцеловал ее.

– Сегодня Римм идет в Лаурис, чтобы привести оттуда нескольких пага-рабынь для моих матросов. А ближе к полудню мы отправляемся в лес.

– Значит, пока что мой хозяин свободен? Я перевернулся на спину.

– Пока свободен.

– Если ты снимешь меня с цепи, я смогу вернуться к своим обязанностям.

– Тина и Кара сами управятся.

– Вот как? – удивилась Шира.

– Да, – заверил я ее.

– А я что буду делать? – поинтересовалась она.

– Турнок! – вместо ответа позвал я своего заместителя.

– Да, капитан! – отозвался он с наружной стороны нашего убежища, занавешенного брезентом.

– Принимай на себя команду над лагерем прямо сегодня, – сказал я.

Турнок издал короткий смешок, разбудив, вероятно, тех, кто не был еще на ногах.

– Хорошо, капитан! – ответил он. – Пищу вам подавать прямо сюда, в ваше убежище?

– Да, время от времени.

Громоподобный смех Турнока затих в глубине лагеря. Шира с любопытством посмотрела на меня. Глаза ее смеялись.

– А я? У меня на сегодня есть какие-нибудь обязанности? – спросила она.

– Непременно, – ответил я. Она залилась счастливым смехом.

Я снова заключил ее в свои объятия.

7 ГРЕННА

Настороженно оглядываясь по сторонам, держа наготове длинный лук из гибкой желтой древесины ка-ла-на, я пробирался сквозь густые ветви кустов и плотную стену деревьев. На бедре у меня висел колчан с двадцатью стрелами из прочной черной тем-древесины, с зазубренными металлическими наконечниками и оперением из крыла воскской чайки.

На мне было защитного цвета одеяние, разрисованное пятнами в тон листвы и сухой земли. Когда я не двигался, оно полностью сливалось с зеленью деревьев и кустов и делало меня неразличимым уже на расстоянии нескольких ярдов.

Движение подвергает тебя опасности, но двигаться необходимо: ты должен идти вперед, ты охотник и, значит, обязан идти по следу.

Краем глаза я заметил скользнувшего вдоль толстой ветви древесного урта. Странно, обычно до наступления темноты они встречаются не так часто. Хорошо еще, что едины и пантеры охотятся только ночью, хотя последние, когда голодны, могут выйти на поиск добычи и при свете дня.

Над головой раздавался щебет птиц, очевидно не слишком напуганных присутствием человека. Среди разноголосого гомона мне удалось различить и тонкие переливчатые трели рогатого гимма, звучавшие на удивление громко для издававшей их крохотной птички.

День выдался безветренным. Под густыми, развесистыми кронами деревьев стояла духота. Приходилось постоянно отмахиваться от назойливой мошкары.

Я шел далеко впереди своих людей, разведывая для них дорогу. Второй день мы с десятью матросами, включая Римма, кружили по лесу, якобы охотясь на слина. Турнок оставался в лагере, взяв на себя командование на время моего отсутствия.

Мы удалились на северо-восток, стараясь не приближаться ни к лагерю Вьерны, ни к ведущей к нему тропе, обозначенной отметинами на стволах деревьев.

Я не мог быть уверен в том, что Талену держат в самом лагере Вьерны. Но даже если ее прячут в другом месте, Вьерна и разбойницы доподлинно знают, где она находится.

Идущие следом за мной матросы несли на плечах сети для поимки слина, как будто они в самом деле были настоящими охотниками. Их ноша не была столь уж бесполезна: в случае необходимости эти же сети можно использовать и для поимки двуногой добычи.

Я дал Вьерне и ее разбойницам шанс. Они его отвергли.

Это их право. Они сделали свой выбор.

Я снова смахнул с лица мошкару.

Приятно было сознавать, что я скоро освобожу Талену.

– Прошу тебя, хозяин, не заходи в леса, – вспомнились мне прощальные слова Ширы. – Это очень опасно!

Меня тогда это разозлило.

– Кара, забери эту рабыню и проследи, чтобы она как следует исполняла свои обязанности, – распорядился я и, обращаясь к Шире, добавил: – Когда мы снова будем в Лидиусе, я оставлю тебя там, на невольничьем рынке.

Помню, каким ужасом наполнились ее глаза. К тому времени она уже в полной мере осознавала себя рабыней.

Я отвернулся.

Сейчас я мог думать только о Талене, только она занимала мои мысли. Мы восстановим наши отношения свободных спутников. Она снова будет рядом. Из нас получится отличная пара: она – красавица Талена, дочь самого убара Ара, и я – великий Боск, адмирал Порт-Кара, жемчужины блистательной Тассы.

Кто знает, каких еще высот мне удастся достичь?

Я медленно пробирался среди кустов, а неугомонные птицы кружились и щебетали над самой моей головой. Они совсем расхрабрились. Когда я только начинал углубляться в лес, они не вели себя со столь дерзкой беззаботностью. Они и сейчас еще замирали, когда я делал резкое движение или начинал идти после длительного осмотра местности, но в остальное время они, казалось, совершенно не обращали на меня внимания и были заняты лишь своими делами.

Я решил пощекотать им нервы и поднес руку к лицу, заодно смахивая надоедливую мошкару. Хор безмятежных голосов мгновенно стих, и пернатые певцы настороженно замерли на ветвях, но затем снова принялись самозабвенно щебетать с каким-то даже подчеркнутым пренебрежением к моему присутствию.

В зрителях они явно не нуждались.

Я усмехнулся и двинулся дальше.

Римм вернулся из Лауриса в тот же день вечером, накануне нашего выступления из лагеря. Вместе с ним пришел отыскавший его в Лаурисе Арн и еще четверо его людей. Как я рассчитывал, он прослышал о моем приобретении этой маленькой воровки, Тины, и очень хотел выкупить ее. Арн не забыл, как в одной из таверн Лидиуса, еще будучи свободной женщиной, она искусно разыграла перед ним сцену страсти и затем, опоив его наркотиками, обобрала дочиста.