Мартин Гринберг - Мир Роджера Желязны. Лорд фантастики

• Название: Мир Роджера Желязны. Лорд фантастики
• Автор: Мартин Гринберг
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-02394-1

Творчество создателя «Хроник Амбера» оказало огромное влияние на развитие американской и мировой фантастики. Многие знаменитые писатели, среди которых Роберт Шекли, Фред Саберхаген, Роберт Сильверберг, считали его своим другом и учителем. Именно они и стали авторами этой книги — великолепного сборника фантастических рассказов, посвященного памяти Роджера Желязны.

Впервые на русском языке!

---

Чемберлен завопил от боли и задергался, как крыса, пытающаяся высвободиться из челюстей терьера, но Кристал не отпускала его. В воздухе распространился тошнотворный запах. Это было нечто большее, нежели вонь горящей плоти. Словно нечто старое и злое, нечто уже давным-давно пораженное гнилью, внезапно начал лизать огонь. В считанные секунды Потрошитель был весь объят пламенем. Он упал на колени, и его лицо оказалось на одном уровне с лицом Кристал.

— Прошу тебя, — умолял он, пока пламя еще не съело его губы и язык. — Прошу тебя.

Кристал только сморщила нос.

— Ты воняешь, — сказала она. Все завороженно следили за тем, как Потрошитель превращался в кучку грязного, дурно пахнущего пепла.

Его прихлебатели переглянулись. Не успел карлик сделать шаг вперед, как Кристал припечатала его взглядом.

— Даже не пытайтесь кого-нибудь тронуть, — сказала она, и свита, вновь переглянувшись, выбежала из комнаты.

— Помоги освободить Билли, — сказала Кристал.

Карин потрясла головой, чтобы выйти из ступора, и обнаружила, что ее гнев сгорел вместе с Потрошителем. Она чувствовала страшную усталость и чуть не упала, помогая Кристал снять цепи, чтобы Билли смог встать на ноги.

— Как ты это сделала? — спросила она Кристал, когда они вытаскивали из стены крюки, на которых держались цепи.

— Ты дала мне эту силу.

— Я?

Билли кивнул.

— Это был добровольный дар силы. Кристал использовала ее. — Он потрепал девочку по голове и легко сломал наручники, сжимавшие запястья.

Карин нахмурилась.

— Ты ведь мог сделать это в любой момент?

— Может быть, — улыбнулся Билли. — Может, я хотел, чтобы у вас обеих была возможность сделать все самостоятельно. Вам обеим нужно было кое-чему научиться и принять кое-какие решения.

Кристал кивнула с серьезным видом. Она подняла Мишку и осмотрела его. Волшебным образом его голова соединилась с телом, и он внезапно сделался чистеньким и новеньким. Она крепко прижала его к себе.

— Я так рада, — сказала она Билли.

— И я тоже.

— Я очень устала, — сказала Карин. — Устала и подавлена… и все еще ничего не понимаю.

— Подождите маленько, мэм. У вас впереди куча времени, чтобы сообразить, что к чему.

— Я дала часть своей энергии Кристал, так?

Билли и Кристал кивнули.

— У Кристал есть талант использовать энергию. Был он и у Потрошителя, — объяснил Билли.

— А как насчет оставшейся энергии?

— У вас ее еще много, — сказала ей Кристал. — Вы были ужасно молодая, когда решили убить себя.

Карин так устала, что опустилась на пол, не в силах больше держаться на ногах.

— И что мне с ней делать? — тихо спросила она.

Билли пожал плечами.

— Если эта ноша тяжела, отдайте ее.

Она посмотрела на него.

— Тебе?

Билли покачал головой.

— Есть множество людей, еще живых, которым она пригодится. Больные люди, борющиеся за жизнь, отчаянно стремящиеся остаться в этом мире. Это самое лучшее применение энергии самоубийц. Помогает подвести баланс, так сказать.

— И я могу это сделать? Я могу помочь кому-нибудь таким образом?

— Конечно, — сказал Билли. Он кивнул Кристал. — Возьми ее за руку.

Кристал улыбнулась, и они взялись за руки. Ее крошечная ладошка была сильной для своего размера, и все еще теплой, приятно теплой, не обжигающей. Они посмотрели друг на друга, а потом наступил момент почти нестерпимой потери себя. Карин испытала боль и страдание, и печаль, которую едва смогла вынести, но маленькая теплая ручонка успокаивала и утешала. Она не знала, что делать, поэтому она просто отдавала и хотела, чтобы ее дар был принят. Они вновь очутились в комнате, и ей пришлось опереться на Билли и Кристал, чтобы не осесть на пол от слабости.

— Через минуту тебе станет лучше, — сказал ей Билли. — Такая отдача забирает у тебя многое. Но потом тебе станет хорошо.

— Помогло? — спросила она. — Я кого-нибудь спасла?

Билли кивнул.

— Одного человека из Нью-Мексико. Очень хорошего человека, умиравшего от рака. Он был писатель, его очень любили. Теперь у него будет еще лет двадцать пять, может, тридцать. Он напишет много хороших книжек, поможет многим другим на этом пути. Он дождется внуков и увидит, как они растут, и на Земле станет лучше от его присутствия.

— Я рада, — сказала Карин.

— А ты сама? — спросил Билли. — Чего ты хочешь?

Она чувствовала усталость и опустошенность, то ли от того, что отдала энергию, то ли просто потому, что была усталой и опустошенной, она не знала. Карин покачала головой.

— Я знаю, — сказала Кристал.

Карин почувствовала знакомое прикосновение к ногам и посмотрела вниз. Фэффи поднял голову и мяукнул. Это был не старый усталый кот, измученный болезнью, но лощеный и красивый, каким он был в свои лучшие годы.

— О, — выдохнула Карин. Она опустилась на колени, а Фэффи встал на здание лапы, и они обнялись. Она взяла своего друга на руки, и Фэффи громко замурлыкал, его морда выражала любовь и преданность. Он слизывал слезы, которые текли по ее щекам, и терся головой о подбородок.

— Если хочешь, — сказал Билли, — можешь увидеть свою мать. На некоторых людей слишком много сваливается при жизни, она сейчас в таком месте, где можно отдохнуть и прийти в себя. — Он посмотрел на Кристал и улыбнулся. — Оле, Крис сейчас отправится куда-нибудь, где она наконец-то сможет какое-то время побыть просто ребенком, но я подозреваю, что мы еще встретимся.

Кристал со счастливым видом обнимала своего медведя.

— Обязательно встретимся, Билли.

Карин встала, прижимая ласкающегося кота к груди. Она улыбалась сквозь слезы.

— Я ведь не такая уж бесполезная, — сказала она. — Я хочу сказать, после того, как я отдала свою энергию?

Билли почесал Фэффи за ушком, и тот мяукнул.

— Я бы сказал, нет, мэм. Мы же всегда можем использовать другую руку.

Карин улыбнулась счастливой улыбкой впервые за долгое время, она радовалась, может, даже впервые в жизни. Она надеялась, что у нее впереди еще много, много времени.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Впервые я прочитал Роджера году в 1970-м. Вообще-то «Властелин света» был первым большим романом, который я прочитал. Еще были «Бессмертный», «Создания света и тьмы», книги об Амбере и много-много других замечательных романов, рассказов, новелл. Я переехал в Нью-Мексико в 1976 году и, познакомившись с Роджером, быстро понял, что он не только чудесный писатель, но и чудесный человек. Для меня было большой честью работать с ним над серией «Дикие карты». Я сожалею, что у меня был повод написать этот рассказ. Мне будет не хватать его всегда.

В некотором смысле «Короли самоубийц» — это еще и прощальное слово Фафрид, нашей семнадцатилетней кошке, которая умерла, пока я писал этот рассказ. Ее мне тоже будет не хватать.

Роберт Шекли ЭРИКС

Как и в трех других случаях сотрудничества с Роджером, рассказ Боба Шекли сумасшедший, дерзкий и циничный, с тонкой саркастической изюминкой.

Я проснулся и огляделся. Все оставалось примерно таким же, как обычно.

— Привет, Джули, — сказал я. — Уже встала?

Джули не ответила. И не могла ответить. Она была просто моим воображаемым партнером по играм. Возможно, я сошел с ума, но по крайней мере я знал, что Джули — это кто-то, кого я сотворил сам.

Я вылез из кровати, принял душ, оделся. Все было как обычно. И все же меня не покидало чувство, будто что-то изменилось.

Я не знал, что меня больше всего раздражает в окружающих меня декорациях. Я запретил себе раздражаться. У меня была одна комната и ванная. Снаружи была веранда, окруженная стеклянной загородкой. Я мог там гулять и загорать. Похоже, они заставляли солнце сиять целый день, без выходных. Я часто задавался вопросом, что случилось с дождливыми днями, которые я помнил с юности. Возможно, дождливые дни и были, просто я не видел их. Я давно уже подозревал, что моя комната со своим стеклянным дополнением находилась внутри какого-то другого здания, по-настоящему огромного, где кто-то строго контролировал свет и климат, делая их такими, какими было задумано. Очевидно, они хотели, чтобы целый день сияло чуть приглушенное легкой дымкой солнце. Кстати, самого солнца я здесь никогда не видел. Только белое небо и исходящий от него свет. Он мог исходить и от прожекторов, как я понимал. Они не позволяли мне видеть слишком много.

Впрочем, я заметил их камеры. Это были миниатюрные устройства, «Сони», насколько я мог определить, их крошечные матово-черные головки все время крутились, удерживая меня в поле зрения. В моей единственной комнате тоже были камеры, во всех четырех углах, они прятались за стальными сетками, чтобы я не мог вырвать их из стены, даже если бы захотел. Камеры были и в ванной. Меня это бесило. В первые дни моего пребывания здесь я орал на эти стены: «Эй, что это с вами, ребята, у вас что, нет никого понятия о частной жизни? Мужик что, уже и отлить не может без вашего наблюдения?» Но никто мне не отвечал. Никто не разговаривал со мной. Я находился здесь уже семьдесят три дня, об этом говорили отметины, которые я делал на пластиковом столе, чтобы не сбиться со счета. Правда, иногда я забывал процарапывать столешницу, так что не удивился, если бы выяснил, что мое заключение длится намного дольше. И разрешили мне делать записи, но не дали компьютера. Неужели они боялись, что я мог что-то проделать с компьютером? Я не представлял что. Дали они мне и кое-какое чтиво. Одно старье. «Моль Фландерс». «Королевская идиллия». «Илиада» и «Одиссея». Все в этом роде. Хорошие книги, но не вполне уместные. И еще они никогда не показывались сами.