Том Эгеланн - Евангелие Люцифера

• Название: Евангелие Люцифера
• Автор: Том Эгеланн
• Издательство: Азбука, Азбука-Аттикус
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-389-02236-2

Том Эгеланн — ведущий норвежский писатель, работающий в жанре исторического интеллектуального детектива, автор блестящих криптологических романов «Разорванный круг» и «Хранители Завета», переведенных на 17 языков.

Судьба забрасывает норвежского археолога Бьорна Белта в Киево-Печерскую лавру, откуда он тайно вывозит в Норвегию, а затем в Исландию загадочный свиток, предположительно являющийся так давно разыскиваемым учеными Евангелием Люцифера. С этого момента в жизнь Белтэ врывается мистический ужас. Один за другим гибнут связанные с манускриптом люди. Их убийства носят явно ритуальный характер. Жизнь Белтэ оказывается на волоске от смерти. Но кто совершает эти ужасные убийства? И как убийцы связаны с обнаруженным манускриптом? Содержит ли в себе этот текст предзнаменование пришествия Сатаны на Землю или несет в себе некий иной смысл? Определенно одно: в мифологии почти всех народов есть образ летающего ангела, сошедшего с небес и ставшего властителем подземного царства мертвых, ада. Так неужели же в далеком прошлом человечества было некое реальное событие, которое легло в основу мифа о падении Люцифера, Ангела Света? И помогут ли разгадать эту загадку раскопки легендарной Вавилонской башни, руины которой, предположительно, скрывают ответ на один из самых волнующих вопросов: какова природа и место человека в масштабах космоса?

---

— Господин Белтэ.

Два слова показали, что у говорящего акцент. Он оказался в поле моего зрения. Ему шестьдесят лет, может быть больше. Волосы на голове и борода седые. Во взгляде карих глаз угадывается твердость характера.

— Господин Белтэ…

В его устах мое имя звучало со скрытой угрозой. Он соединил пальцы рук, получилось нечто вроде домика. Ногти длинные и острые. Как у женщины. Без всякого смущения он окинул взглядом мое голое тело. Другие мужчины стояли неподвижно и молчали. Их взгляды были устремлены куда-то вверх.

Он сделал шаг вперед.

— Кто вы? — выкрикнул я, чтобы оставить его на расстоянии.

Если бы он сказал, что он сам Сатана, я не удивился бы.

— Я — Примипил моего святого ордена.

— Что-что?

— Ты меня слышал.

— Не имею представления, о чем вы говорите.

— Они не рассказали тебе, кто мы?

Острым ногтем указательного пальца он провел черту по моей коже от горла до пупка. Обжигающее прикосновение показалось мне непристойным. Варварским. Как будто он одним-единственным движением вспорол мой живот и извлек внутренности.

Он закрыл глаза.

— In Nomine Magna Dei Nostri Satanas.[87]

Мужчины, стоявшие вокруг, повторили эти слова. Они были безликими, как отряд кадетов.

Примипил положил руку мне на грудь, прямо на сердце, словно хотел убедиться, действительно ли оно бьется. Рука показалась холодной, словно была из металла. Когда он вонзил ногти в мою кожу, я застонал от боли и ужаса. Неужели он хотел вырвать мое бьющееся сердце?

— Ki’q Melek Taus r’jyarh whfagh zhasa phr-tga nyena phragn’glu.

Он провел рукой по телу вниз и остановился на животе, в нескольких сантиметрах от полового органа. Когда он наконец перестал до меня дотрагиваться, мне показалось, будто с меня сняли тяжкий груз.

— Ты знаешь, что нам надо. — Тон не угрожающий и не просительный. Простая констатация факта.

Я чуть не заплакал. Какой ответ предпочесть? Конечно, я понимал, что он имел в виду манускрипт. Но отпустят ли меня, если я скажу, что манускрипт — в бронированном хранилище в Исландии, или меня все равно убьют? Что сказать? Как объяснить? Как купить жизнь у этих религиозных фанатиков?

— Зачем меня связали? Почему я голый? — спросил я, скорее для того, чтобы что-то сказать и подальше отодвинуть неизбежное.

— Таковы правила.

— Какие правила?

— Те, которые установили старейшие. Где манускрипт?

— В надежном месте.

— Где?

— Вы меня убьете, если я скажу.

В наступившей тишине я услышал его тяжелое дыхание.

— Ты, вероятно, думаешь, что сможешь промолчать, — сказал он терпеливо, как будто говорил с упрямым ребенком. — Ты знаешь, на что мы способны. Ты знаешь, что мы сделали с другими упрямцами. Почему ты думаешь, что сможешь устоять?

— Вы уже убили троих. По меньшей мере. И хотите убить меня и выкачать мою кровь — независимо от того, скажу я или нет! — Голос изменил мне на мгновение. — Но если вы убьете меня, вы никогда не найдете манускрипт.

— Позволь я тебе кое-что объясню. Наши предшественники, мужественные монахи, которые боролись с претензиями и ложью христианской Церкви, сделали много важных открытий во время этой борьбы с властью католиков. Одно из открытий касается магии крови.

Он кивнул мужчинам, стоявшим вокруг. Один из них подошел и стал губкой обмывать мое тело, с головы до ног, водой с благовониями. Другой принес деревянный ящик, внутри которого был продолговатый сосуд. Большой. Литров на пять крови. Третий принес серебряный ларец. На красном бархате лежали маленькие ножи, скальпели и другие инструменты.

— Мы не хотим потерять ни единой капли крови, — сказал человек, который назвал себя Примипилом. — При помощи наших инструментов и приспособлений мы можем изъять из человека всю кровь за несколько минут. Но мы можем продлить эту процедуру на часы и даже дни.

Сосуд был старый. С непонятными символами и изображениями каких-то отвратительных существ.

Монахи стали надевать продолговатый сосуд на мое правое предплечье, перехватив руку тесьмой у самого локтя. Сопротивляться было бесполезно. Кисть и предплечье оказались внутри сосуда. Потом мою кисть перехватили еще двумя тесемками. Теперь через отверстие они могли вставить в сосуд нож и пустить мне кровь.

— Белтэ, мы можем сделать это быстро и практически безболезненно. Но можем продлить твое мучение на долгие-долгие часы. Я спрашиваю тебя в последний раз: где ты спрятал манускрипт?

3

Время как вино: больше всего его ценишь, когда его осталось совсем мало.

Что происходит, когда ты узнаешь, что скоро умрешь? Кто-то предпочитает, чтобы смерть наступила как можно скорее. Чтобы избежать страданий.

А я буду цепляться за жизнь, пока это возможно.

— Если я умру, — взмолился я, — манускрипт будет навсегда утерян.

— Ты заговоришь. Все говорят. Рано или поздно все говорят.

— Не я!

— Бьорн Белтэ, ты — всего лишь человек.

Он кивнул одному, тот вышел из круга. Когда его подручный подошел поближе, я увидел, что он молод — во всяком случае, ему меньше тридцати — и невероятно высок. Он схватил мою левую руку и что-то сунул в нее. Амулет. Бронзовый амулет с пентаграммой на одной стороне и трикветром на другой. Чисто рефлекторно я сжал его в руке.

Примипил повторил молитву на языке, которого я не знал:

— N’kgna th ki’g Melek Tans r’jyarh fer’gryp’h-nza ke’ru phragn’glu.

Он был похож на друида.

Монахи возобновили монотонное церковное пение:

О Salutaris Hostia quae caeli pandis ostium…

Некоторые пали на колени и начали молиться.

Из серебряного ларца Примипил достал скальпель с кривым лезвием.

— Белтэ… — Мое имя он произнес так, словно хотел удостовериться, что я готов к смерти.

— Нет! Не надо!

Он поднес скальпель к одному из отверстий в сосуде.

— Не надо! — закричал я. — Нет!

Я почувствовал, как острое лезвие коснулось кожи.

— Нет-нет-нет!

Он поднял голову и произнес как молитву:

— Ave Satanas!

РИМ

май 1970 года

Джованни вошел в комнату и включил вечерние новости по телевизору. Он сам не знал, сделал он это по привычке или чтобы заполнить пустоту в комнате. Лучана так и не выпила чай. По телевизору показывали репортаж о плавании Тура Хейердала[88] через Атлантический океан на «Ра-II». Джованни не понимал, что хотел доказать норвежец. Потом был рассказ о том, насколько беспомощно полицейские вели расследование взрывов бомб в Риме и Милане в прошлом году. Он выключил телевизор, когда разговор перешел на политику. Лучана сидела неподвижная и молчаливая. Джованни перешел в кабинет и стал перелистывать бумаги, не читая их. Когда он опять вернулся в комнату, Лучана курила сигарету.

— Ты куришь?

Она посмотрела на него и выпустила дым. Она бросила курить десять лет назад.

— Мне надо. Извини.

— В гостиной?

— Не надо, Джованни. Не надо. Извини.

— Откуда у тебя сигареты?

— Из киоска.

Она сделала глубокую затяжку и, закрыв глаза, задержала дым внутри. На диване лежала сумочка. Сигареты были куплены про запас? Она покуривает на работе?

— Хочешь выпить? — спросил он.

Лучана выпустила дым через нос.

— Вина? Или воды?

— Нет, спасибо.

Кончиком языка смочила губы и сделала новую затяжку.

Вдруг у Джованни перед глазами встала картина: Лучана в постели Энрико, голая, ошалевшая от любви. Улыбающаяся, не совсем проснувшаяся. В объятиях Энрико. С сигаретой в зубах.

Поэтому у нее и были сигареты в сумке. Конечно! Чтобы курить после секса.

— Почему ты на меня так смотришь? — спросила она.

— Фруктов хочешь?

— Спасибо. Нет.

В коридоре Белла потянулась и жалобно завыла.

— В чем дело, Джованни?

— Почему ты спрашиваешь?

— Почему ты не можешь сказать, в чем дело?

— В чем дело?

Зазвонил телефон. Лучана вздрогнула. Стала смотреть на Джованни, который взял трубку.

Энрико.

Джованни протянул ей трубку. Она смяла сигарету — резко, быстро — в пепельнице, принесенной из кухни, и сказала, что сейчас не время, заболела Сильвана, она не знает, придет ли завтра на работу. Они попрощались. Лучана положила трубку.

— Короткий разговор, — сказал Джованни.

— Чтобы не занимать линию.

— Понятно.

— Сам подумай, вдруг они позвонят.

* * *

Большая стрелка на дедовых часах продвинулась вперед. Лучана сидела с закрытыми глазами. Джованни подумал, не спит ли она. От него плохо пахло. Он знал это. Может быть, принять душ? Он остался сидеть, продолжая размышлять, не принять ли ему душ. А вдруг они позвонят, когда я буду в душе? Лучана ни за что не сможет поговорить с ними. Она сложила руки. Она молится? Джованни так и не определил ее отношения к Богу. Он откинулся назад на спинку дивана. Он слышал, как Лучана дышит через нос. Сам он никогда не мог набрать достаточно воздуха в легкие при дыхании через нос. Он подумал о Сильване. «Бедная моя маленькая девочка». И не заметил, как заснул.