Петр Игнатов - Записки партизана

• Название: Записки партизана
• Автор: Петр Игнатов
• Издательство: Московский рабочий
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1973

Из предисловия: Книга написана бывшим командиром партизанского отряда, в годы Великой Отечественной войны боровшегося с гитлеровскими захватчиками на Кубани в предгорьях Кавказа. Отряд этот был не совсем обычным: в него входили инженеры, рабочие высокой квалификации, технические служащие, ставшие минерами-диверсантами. Во вражеском тылу они взрывали мосты, электростанции, склады, пускали под откос эшелоны с боевой техникой.

---

Силой воли Бережной преодолел волнение. Он весь напрягся, как перед рискованным, опасным прыжком.

Внешне он оставался совершенно спокойным. Не спеша взял пакет, не спеша прочел адрес. Посмотрел на большую сургучную печать, закурил и только после этого, вскрыв конверт, начал читать.

Он читал медленно, чувствуя на себе внимательный, настороженный взгляд майора. Ни один мускул не дрогнул на лице Бережного, когда он пробегал глазами приказ гаулейтера немедленно явиться в Крым для объяснений. В конце приказа говорилось:

«Маршрут следования сообщен майору Ридеру и должен быть точно соблюден господином Штейном».

Это походило на арест.

Небрежно бросив письмо на стол, Бережной поднялся:

— Ну что же, я очень рад. Я, признаться, устал от всей этой кубанской неразберихи… Когда мы отправляемся, майор?

— Сегодня после полудня.

— Так скоро? — устало спросил Бережной.

Это его встревожило. Надо было во что бы то ни стало протянуть время и дождаться известий от Николая: только в этом был единственный и очень небольшой шанс на спасение.

— Мне бы хотелось предварительно осмотреть катер и познакомиться с охраной. Я достаточно натерпелся от этих… партизан.

Майор с Бережным пошли к берегу.

Катер понравился Бережному: это было прекрасное новое быстроходное судно. Но охрана его никак не устраивала: на палубе выстроилось десятка три бравых эсэсовцев.

— Не слишком ли роскошно для моей скромной персоны? — улыбнулся Бережной. — Мне думается, майор, нам с вами хватит половины. Остальные будут нужнее здесь, в этой беспокойной станице.

Чуть заметная улыбка тронула губы майора, и он ответил:

— Я не властен ничего изменить: таков приказ господина гаулейтера.

Спорить было бесполезно. Бережной равнодушно пожал плечами и направился к станице.

На улице ему неожиданно стало плохо. Он прислонился к плетню.

— Что с вами, господин Штейн?

— Голова болит… рана…

— Вы показывались врачам в Анапе? — быстро спросил майор.

Бережной не знал, что ответить. Ведь он ездил в Анапу специально для того, чтобы повидаться с опытными врачами. Комендант, разумеется, рассказал об этом майору.

— Да, я был у врача, — слабым голосом, все еще держась за плетень, ответил Бережной.

— У кого именно?

— У… Лютценшвабе. — Бережной назвал первую пришедшую на память немецкую фамилию.

— У Лютценшвабе? — удивленно переспросил майор. — Я не знаю такого специалиста в Анапе.

— Может быть, я путаю… После ранения у меня ослабла память. Но мне кажется, что это был именно Лютценшвабе.

— Когда же вы его посетили, господин Штейн? — настойчиво спросил майор. — Насколько мне известно, приехав в Анапу, вы направились в тюрьму, а вернувшись оттуда, уехали сюда, в Варениковскую.

Это было уже слишком. Проклятый майор, оказывается, успел разнюхать обо всем, что делал Штейн в Анапе. Бережной выпрямился и, глядя в упор в глаза Ридеру, раздельно проговорил:

— Мне кажется, господин майор, я не обязан отчитываться перед вами в своих поступках. Ваши настойчивые расспросы по меньшей мере неуместны.

Майор начал извиняться:

— Вы меня не так поняли, господин Штейн. Я беспокоюсь о вашем здоровье, тем более, что часа через два мы должны отправиться в путь.

— Об этом не может быть и речи, — спокойно ответил Бережной. — Больше того, я боюсь, что нам придется задержаться здесь дня на два, на три: анапский доктор настойчиво рекомендовал мне отдохнуть несколько дней после всех этих неприятных происшествий…

— Но это невозможно. Господин гаулейтер…

— В письме господина гаулейтера, — перебил его Бережной, — нет указаний, что я должен выехать именно сегодня. К тому же господин гаулейтер не осведомлен о моей ране и о моей болезни.

— Напротив, в Крыму известно все, что произошло и на хуторе Чакан и здесь, в станице. Я получил приказ немедленно доставить вас в Крым.

— Мне не известен этот приказ, господин майор! Тем не менее, я лично объясню при встрече господину гаулейтеру причину нашей задержки и доведу до его сведения о вашей настойчивости.

— Мы должны выехать именно сегодня!

— Нет, господин майор. Я выеду тогда, когда сочту это возможным для себя. И ни часом раньше.

— В таком случае, я вынужден сообщить об этом в Крым.

— Я хотел просить вас об этом! — и «Штейн», оставив майора на улице, зашагал к домику Дарьи Семеновны.

Бережной лежал на кровати и думал о том, что он был неправ во время своего последнего разговора с Николаем. Да, игру следовало кончать именно тогда. Теперь же, пожалуй, ему не удастся вырваться из петли. Хотелось бы знать, чем кончатся переговоры майора с Крымом?

Только бы не подвел Николай, только бы он сделал все так, как было условлено, и тогда еще неизвестно, кто кого перехитрит, господин майор!

Часа через два пришла Дарья Семеновна. На ней лица не было. Майор расспрашивал ее о Штейне, за каждым шагом ее следят двое полицаев. Вот и сейчас они сидят на скамейке в палисаднике…

— Доигрались мы, сынок… — говорила Дарья Семеновна, сидя на постели Бережного. — Уж больно хитер этот немецкий майор, не чета нашему дураку-коменданту.

— Не тревожьтесь раньше времени, — успокаивал Бережной старушку. — Ночью придет Николай, и все уладится.

— Разве только что Николай поможет…

Но в эту ночь Николай не пришел. Один из «телохранителей» Штейна, дежуривший на крыльце, доложил, что вокруг хаты ходят немецкие патрули и часовые стоят на огороде.

Этого Бережной не ожидал. Он оказался под арестом. Теперь Николаю не пробраться к нему. А ведь Николай — его последняя надежда.

Когда на следующее утро майор снова явился справиться о его здоровье, Бережной потребовал, чтобы часовые были сняты.

— Это роняет престиж германской армии. Вы создаете впечатление, что мы боимся русских. Я прошу немедленно убрать часовых.

— К сожалению, господин Штейн, — сухо ответил майор, — такова точная инструкция, полученная мною из Крыма.

Прошли еще одни сутки — страшные сутки для Бережного. Он лежал на кровати, каждую минуту ожидая развязки. Он мучительно думал, как вырваться ему из плена. Но выхода не было.

Наконец он принял решение: ждать еще двое суток и, если Николай не даст знать о себе, попытаться ночью вместе со своими «телохранителями» и адъютантом прорвать охрану и уйти из станицы. Шансов на успех было мало, но лежать на кровати и ждать, когда за ним явится майор, было невмоготу Бережному.

Поздно вечером пришла Дарья Семеновна. Доброе лицо ее сияло радостью.

— Весточка от Николая, сынок! — сказала она. — Когда я брала воду в колодце, подошла ко мне моя племяшка, та, что живет на выселках, и сказала: «Тетя Даша, Николай наказал передать тебе, что все готово». Больше ничего не сказала и ушла.

Бережной неожиданно вскочил с постели, приподнял и закружил по горнице Дарью Семеновну.

— Мамочка! — взволнованно проговорил он, впервые называя так Дарью Семеновну. — Ведь это жизнь, мама!..

Потом он усадил рядом с собой старушку и сказал:

— Слушайте меня хорошенько. Завтра утром мы все вместе с майором уедем на катере. На реке нас встретит Николай, и мы тогда посчитаемся с майором… Но чем бы ни кончился наш с ним разговор, вам оставаться здесь нельзя. Завтра же утром, как только мы тронемся в путь, отыщите свою племяшку — она работает у нас разведчицей — и скажите ей, что я приказал отвести вас в плавни. Там найдете наших. И носа в станицу не показывайте до тех пор, пока или я или Николай не придем за вами.

— Только бы вас с Николкой бог сберег, а со мной, старухой, что может случиться.

— Нет уж, вы сделайте так, как говорю, а то сердце у нас будет болеть за вас…

Бережной послал адъютанта за майором. Немец явился через несколько минут.

— Господин майор, — сказал Бережной, — я чувствую себя лучше и достаточно крепким, чтобы отправиться в путь.

— Вы согласны ехать, господин Штейн? — вырвалось у майора.

— Неужели вы сомневались в том, что я выполню приказ господина гаулейтера? Мы выезжаем завтра, в десять утра. Желаю вам спокойной ночи, господин майор.

Прощаясь, Ридер внимательно посмотрел на Бережного. Он чувствовал, что здесь что-то кроется, но что именно — не мог догадаться.

В эту ночь караул вокруг дома Дарьи Семеновны был удвоен. Но представитель гаулейтера Крыма и его помощники мирно спали в эту ночь: надо было отдохнуть перед завтрашней решающей схваткой.

И только Дарья Семеновна долго молилась перед иконами за своих ребят…

* * *

Катер быстро шел вниз по Кубани. Рулевой хорошо знал фарватер: судно, обходя мели и перекаты, то прижималось почти вплотную к берегу, то выходило на середину реки.