Виктор Петелин - Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 1. 1905–1941 гг.

• Название: Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 1. 1905–1941 гг.
• Автор: Виктор Петелин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-8288-0775-7, 5-8288-0774-9

Перед читателями – два тома воспоминаний о М.А. Шолохове. Вся его жизнь пройдет перед вами, с ранней поры и до ее конца, многое зримо встанет перед вами – весь XX век, с его трагизмом и кричащими противоречиями.

Двадцать лет тому назад Шолохова не стало, а сейчас мы подводим кое-какие итоги его неповторимой жизни – 100-летие со дня его рождения.

В книгу первую вошли статьи, воспоминания, дневники, письма и интервью современников М.А. Шолохова за 1905–1941 гг.

---

Документы свидетельствуют: за превышение власти по освобождению или уменьшению натурналога привлекались к судебной ответственности и другие налоговые инспекторы.

Вынесенное судом наказание – год условно – свидетельствует о том, что серьезного состава преступления в действиях Шолохова суд не нашел.

Позже в анкете личного дела полковник М.А. Шолохов написал:

«В 1922 году был осужден, будучи продкомиссаром, за превышение власти на год условно»7.

Откуда же взялись «два года условно» и «расстрел»?

Работая налоговым инспектором в Букановской, Михаил Шолохов Каргинскую навещал редко. Обычно на попутной подводе добирался до Вешенской, оттуда – на перекладных, а чаще пешком. На полпути заходил в Ясеновку к родственникам матери. Там ему приглянулась старшая дочь бывшей помещицы Поповой Анастасия – образованная красавица, в недавнем прошлом гимназистка Усть-Медведицкой гимназии.

При встрече с автором этих строк младшая сестра Анастасии Ольга Дмитриевна рассказала, что Михаил пытался ухаживать за Анастасией, писал ей нежные письма. Ольге Дмитриевне запомнились слова из одного письма, написанного Михаилом из первой поездки в Москву:

«Еще не успеют распуститься клейкие листочки в Вашем саду, как я приеду к Вам и буду целовать края Вашей одежды».

Можно, конечно, поставить под сомнение эти слова (много разного рассказывали мне о юном Шолохове), но вот в выступлении по радио в 1952 году Шолохов говорит о мартовских почках, «выметавших первую зеленую и клейкую листву». В «Тихом Доне» пишет о клейких листьях тополей. Так оно и есть: по весне тополь распускает клейкую желтую листву. Не вызывает сомнения, что это – шолоховские слова.

И еще рассказывала Ольга Дмитриевна: на предложение выйти за него замуж Михаил дважды от Анастасии получал отказ. «Я старше вас», – говорила Анастасия Дмитриевна. «Я люблю старше себя», – не унимался Михаил.

Через два года Анастасия вышла замуж за вешенского агронома с украинской фамилией Антона Васильевича Кули-Баба. В «Тихом Доне» в несколько измененном виде мы встречаем фамилию Геть-Баба.

Ясеновскую Анастасию Дмитриевну Михаил Шолохов не забыл, после издания «Донских рассказов» подарил ей сборник с автографом. Донским рассказам Анастасия значения не придала, при отъезде из Вешенской к новому месту жительства и работы мужа книгу выбросила вместе со старыми вещами.

Вспомнила Ольга Дмитриевна и такой факт: еще в Вешенской, бывая в гостях на квартире Кули-Баба, Шолохов читал отрывки из первой книги «Тихого Дона». В конце нашей беседы я осторожно спросил Ольгу Дмитриевну: не жалеет ли Анастасия Дмитриевна о том, что не вышла замуж за Михаила? Не раздумывая, она ответила: «Нет, не жалеет».

В конце сентября 1922 года Шолохов возвращается в станицу Каргинскую. Как и полагается, родители с радостью встретили сына в отчем доме. Анастасия Даниловна с обычной непоседливостью занималась домашними делами: время осеннее, пора заготовок на зиму овощей, продуктов, топлива. Во дворе стояла высокая копна заготовленного для топки бурьяна, в погребе лежали запасы картошки, солений.

Александр Михайлович прибаливал, в хозяйстве был не помощник, по старой привычке частенько прикладывался к спиртному. Петр Михайлович второй год вдовствовал; иногда навещал старшего брата. Александр Михайлович всегда был рад ему, гостеприимно ставил на стол бутылку. Недовольная Анастасия Даниловна, поставив закуску, ворчала: «Как вы с ней, проклятой, сладили?! Эти гули нас из сапог в лапти обули!»

В Каргинской у Михаила, как мы уже говорили, не осталось друзей. Разъехались они кто куда. Было ему тоскливо. В погожие дни бабьего лета днями просиживал он на Чире с удочками. Осенний клев, как обычно, плохой, рыба жирует, но он терпеливо сидел. В другие дни – глухота и тоска.

Известный литературовед В. Петелин, пожалуй, первым в шолоховедении высказал предположение: «Возможно, эти месяцы невольного «ничегонеделания» и зародили в нем мечту о самостоятельном творчестве». Небольшие пьесы для драматического самодеятельного кружка, без сомнения, зародили в нем желание рассказать об увиденном, услышанном и пережитом им самим. Шолохов уже чувствовал в себе такие силы. Природный талант настойчиво требовал и искал выхода. Небольшие пьесы были первыми подступами к самостоятельной творческой работе. Длинными зимними вечерами 1923 года начал он писать первые рассказы9.

Александр Михайлович, как человек грамотный и начитанный, заметил тягу сына к творчеству, высказал замечание: чтобы писать, и писать хорошо, надо много знать и много учиться…

Михаилу Шолохову было четыре года, когда он с родителями переехал в хутор Каргин. Хутор Кружилин, где он родился, у молодого писателя не оставил каких-либо впечатлений, кружилинским казакам или событиям в Кружилине он не посвятил ни одного произведения. Свои рассказы и повести М. Шолохов начал писать в станице Каргинской, о каргинских казаках и о событиях, происходивших в ней и свидетелем которых был нередко сам.

Непродолжительная продовольственная работа знакомила его со многими казаками, старыми и молодыми, заслуженными и без наград и лычек, он видел их в разной обстановке. Бывая во многих хуторах, видел, как они жили при «проклятом прошлом», как приняли продразверстку, продналог, советскую власть, дела коммунистов.

Переживаемые казаками трудности вынуждали переживать и самого писателя. Темы для рассказов и повестей были на виду, легко доступны, сами просились на бумагу.

Вопрос, откуда Шолохов черпал богатейший и никем на Дону еще не тронутый материал, вполне ясен. Он жил среди казаков, среди героев своих произведений. Новизна темы захватила его. Но для того, чтобы писать, и писать хорошо, как говорил отец, одного желания мало, нужны глубокие знания, надо было учиться.

Взяв в дорогу то немногое, что родители могли собрать, Шолохов уезжает в Москву. На попутных подводах доехал до станции Миллерово, а оттуда поездом до Москвы.

Почему Шолохов не поехал учиться в Ростов, как это сделали его товарищи по Каргинской? Попробуем дать этому объяснение: поехал он в Москву, надо полагать, потому, что был движим огромной тягой к самостоятельной литературной деятельности, в ней он уже видел свое призвание и, может быть, смысл жизни. Поступив на литературный факультет Ростовского университета, он, конечно, мог приобрести знания, столь необходимые для каждого начинающего литератора или журналиста, но в Ростове были слабые литературные силы, и это Шолохов знал. В Москве же он мог получить не только необходимые знания, практические советы, но и поддержку известных писателей. Так это впоследствии и произошло.

Нельзя не обратить внимание на то, что в те годы со страниц ростовского журнала «На подъеме» на молодых, неокрепших донских писателей обрушивалась разгромная и нелицеприятная критика. Как мы знаем, именно ростовские критики первыми обрушились и на «Тихий Дон» молодого писателя.

Утверждение некоторых авторов, что Шолохов поехал в Москву затем, чтобы поступить учиться на рабфак, не находит своего подтверждения. Такого намерения у Шолохова не было10.

В молодой Советской республике пролетарская литература только начинала зарождаться. По решению XI съезда РКП(б) для молодежи был создан журнал «Молодая гвардия», стали издаваться молодежные газеты «Молодой ленинец», «Юношеская правда». Вокруг газет и журнала стали группироваться молодые литературные силы. Собирались на Покровке, жили в одном общежитии. Днем работали в разных местах и на разных работах, а вечерами – литературная учеба. Среди них много было талантливой и одаренной молодежи. Вот к ним в один из дней и пришел приехавший с Дона юный Шолохов.

В Москве Шолохов сближается с молодыми литераторами, вступает в литературную группу журнала «Молодая гвардия», печатается в газете «Юношеская правда».

Заметную, если не главную, роль в становлении и в творческой судьбе молодого писателя сыграл журнал «Молодая гвардия»11, вокруг которого сгруппировались получившие впоследствии известность молодые поэты и писатели: М. Светлов, Ю. Лебединский, М. Колосов и другие. К ним на литературные занятия из Ростова временами наезжал также начинающий писатель А. Фадеев. Принимая участие в студийных литературных занятиях, в работе журнала и газет, Шолохов приобретал ценный опыт журналиста и писателя.

В 1923 году в «Юношеской правде» были опубликованы три фельетона Шолохова: «Испытание», «Три», «Ревизор». И хотя не удалось напечатать ни одного рассказа, первые литературные опыты в газете, полезная учеба в литературной студии дали ему надежду и уверенность: надо много учиться и упорно работать.

Трудные материальные условия, неустроенность, а самое главное, желание находиться среди тех, кого он хорошо знал и о ком хотелось писать, вынуждают Шолохова в конце года уехать обратно на Дон, в станицу Каргинскую. С этого времени литературная работа становится для него основной профессией, любимым делом…