Павел Мисько - Земля у нас такая

• Название: Земля у нас такая
• Автор: Павел Мисько
• Жанр: Прочая детская литература

---

Мне показалось, что вот-вот подо мною треснет, расколется земля...

- Ты куда друг-товарищ? - схватил меня отец за руку. - Ваша работа?

- Не-а...

- А я думал - ты с Хмурцовым хлопцем. Следы детские... И вот - бросили или забыли... - дед развернул сверток и достал зимнюю Витину шапку. - Не старая еще, носить можно...

- Ну, что ты теперь нам запоешь? - отец старался смотреть на меня сурово, но в глазах так и прыгали чертики.

- То спасибо, внучек, за помощь.

Ушел дед. Как в землю вогнал своей благодарностью!

Отец нахохотался вволю, а потом сразу стал серьезным.

- Вы что же - партизанского разведчика хотели провести? Удружили, ничего не скажешь...

Мама нисколечко не смеялась. Она сразу схватила фартук и давай меня хлестать.

- Ладно, Варя... Да хватит, говорю! - заступался за меня отец. - Они же хотели, как лучше сделать, правда, сынок? Вот управимся немного с сеном, начнем деду новый дом строить. На правлении колхоза был уже разговор об этом. Хлопцы просто торопят нас - и за то спасибо...

...Хорошо, что ничего еще не знает о дровах Гриша. Вконец засмеял бы!

Хорошо, что не слыхал, о чем здесь шла речь, Хмурец!

Побегу предупрежу его. А то еще пойдет приглашать Стахея Ивановича смотреть "Веселых ребят"...

БУНТ ГРИШИ ЧАРАТУНА

Мы с Витей попеременно драим солдатский котелок.

Нашел я этот котелок на чердаке среди всяких ненужных вещей. Прошел этот котелок с моим отцом всю "партизанку". Царапины, вмятины... На одном боку выколото: "Смерть Гитлеру!", на другом - пятиконечная звезда. Не котелок, а настоящая тайна. Отцовский остров на Немане вдруг предстал передо мною так ярко и заманчиво, что я сразу примчался к Хмурцу. Побывать бы на острове, заночевать, сварить уху в этом котелке! Витя загорелся идеей, как и я.

И вот теперь мы чистим песком этот котелок...

И протерли бы до дыр, если б не затрещал у ворот мотоцикл.

Смотрим - сидит Антон Петрович на незнакомом красном мотоцикле с коляской, улыбается, кивает на ворота. Бросились вдвоем открывать...

- Ух ты! - забегал Витя вокруг мотоцикла. Растерялся, не знает, за что ухватиться, пощупать. - Смотри, Ленька, сбоку - на ракету похож!

- Одолжил у одного хлопца в городе, а свой ему на время оставил. А может, вы уже передумали ехать на комбинат и я напрасно старался?

- Поедем! Поедем! - Витя мгновенно забрался в коляску, а я уселся на заднее сиденье за Антоном Петровичем.

Хмурец-старший засмеялся:

- Ловкачи! Завтра поедем, с утра... А Гриша где? Что это вы все вдвоем да вдвоем?..

Я посмотрел на Витю, Витя - на меня. Вздохнули... Что - объяснять ему все сначала?

- Э-э, друзья, так не годится... Чтоб к завтрашнему утру был полный порядок. Иначе никуда не повезу!

Дядька Антон пригнул голову - не стукнуться бы! - ступил в сени.

Мы сидели на мотоцикле в паршивом настроении. Витя выписывал на запыленной коляске кренделя. Я слез, поднял котелок...

- Спрячь пока...

Что делать? Опять идти к Чаратуну на поклон? А не много ли чести? Снова будет задирать нос... Еще подумает, что мы набиваемся со своей дружбой, не можем без него обойтись. Ого, дай ему такой козырь в руки!..

Отец Хмурца вышел во двор голый по пояс, с ведром воды и кружкой в одной руке, мылом и полотенцем - в другой.

- Папа, я тебе помогу! - Витя бросил котелок под забор, подскочил к отцу.

- Не надо... Вы еще не пошли к Грише? - удивился Антон Петрович.

Ах, как нам не хочется идти со двора! Но надо - должны идти...

Еще у ворот Чаратуна услышали, что у них творится неладное: ругань, крик... Повернуть бы назад, а я, дурак, первым зашел на двор, первым толкнул дверь в сени...

Уже можно разобрать слова: тетка Фекла уговаривает, в чем-то убеждает Гришу. И вдруг дикий крик хлопца:

- Не нужен он нам! Пусть идет, откуда пришел! А если тебе трудно стало меня кормить, сам пойду на работу! В вечернюю школу переведусь!

Ноги прилипли к земле... Мы затаили дыхание: заходить в дом или поворачивать оглобли?

- Ты же еще не знаешь, как я к тебе буду относиться. Может, еще полюбишь меня... - бубнил глухой мужской голос. - Ат, да что с ним говорить! Еще сопли не утер, а уже берется судить... Лишь бы ты, Фекла, была согласна...

- Ну и живите, как хотите!

Дверь чуть не срывается с петель. Мы отскочили в сторону: еще немного и получили бы по лбу. Пулей промчался мимо раскрасневшийся Гриша.

- Мы... - хотел что-то сказать Витя, но Чаратун скользнул по нашим лицам невидящим взглядом - и во двор.

Мы - за ним...

Промчавшись двором, перемахнул через ворота и по меже, вдоль огорода бегом, все дальше и дальше...

- Гриша-а-а! - выбежала на крыльцо тетка Фекла. - Вернись сейчас же! Вернись, мне на ферму надо идти!

Чаратун бежал не оглядываясь.

- Ну, погоди же! - пригрозила она и повернула назад.

Гриша мчался напрямик к реке. Мы следом за ним.

Когда добежали, Гриша уже сидел на берегу Мелянки. Лицо спрятано в коленях, плечи вздрагивают...

Растерянно уселись рядом. Что ему говорить? Что делать дальше?

- Ну, чего... Чего вы все ходите за мной по пятам?! - приподнял он вспухшее от слез, багровое лицо. - Никто мне не нужен! И вы не нужны!

- Д-дурак... - начал заикаться Хмурец. - Распустил нюни, как девчонка...

- Мы на химкомбинат завтра едем! К тебе заходили - сказать! - я не заикался, но что-то давило горло. - Мотоцикл его отец уже пригнал! Красный, с коляской...

И почему это, если у человека какой-либо изъян на лице, так и тянет туда смотреть? Гриша сжал губы, пряча щербину.

- И я поеду!.. Хоть на край света поеду! Лишь бы отца не видеть... Гриша бессмысленно вел взглядом за тоненькой, синей стрекозой.

- Отца?! - мы встали от удивления на коленки. - У тебя появился отец?

Странно, мы никогда не задумывались, почему Гриша живет только вдвоем с матерью.

- Притащился вчера... Хвастает, что много денег заработал, "москвича" может купить, что будем жить хорошо... А мы и без него жили хорошо! Мама раньше ругала его по-всякому - бросил он нас... А теперь сразу раскисла, готова все простить...

- Как ты о них говоришь? Они ж тебе отец и мать! - упрекнул я. - Может, ты чего не понимаешь...

- Х-ха, не понимаю! Я все понимаю, не маленький... Хорошо тебе говорить, у вас отцы - вон какие...

- А может, он раскаивается! Будет хорошо жить, работать в колхозе... А ты сразу напал на него! - уговаривал и Хмурец.

- Х-ха... "Напал"! Целый вечер только и разговора было - иа каких работах в колхозе больше зарабатывают, куда б определиться, чтоб и калым был... - презрительно кривил губы Гриша. - Жили без него столько лет, проживем и дальше.

- А что - он вам ничего не присылал?

- Ни копейки. Даже строчки не написал. Думали, и в живых уже нет...

Мы замолчали. Витя задумчиво почесывал подбородок. Спросил, ни к кому не обращаясь:

- Интересно, а взрослые перевоспитываются или нет?

Молчание...

Скрытный какой Чаратун... Наверное, он немало переживал все эти годы, страдал в душе... И вот не выдержал сегодня!

Теперь нам ясно, почему он тогда и в контору колхоза побежал на Стахея жаловаться. Он просто становится сам не свой, если увидит в человеке какой-нибудь недостаток...

- Ленька... это... Я приду к тебе сегодня ночевать, - неожиданно сказал Чаратун. - Не прогонишь?

И что за поганая привычка у человека! Еще спрашивает!

- Можешь у него жить, а можешь и у меня... Сколько захочешь, столько и живи... - Хмурец встал и начал бросать по воде камешки: сколько раз подпрыгнут?

- Ладно, давайте купаться... - повеселевший Гриша начал раздеваться.

Но никакого наслаждения от купания мы не почувствовали. То ли вода была холодной, то ли еще почему...

Чтобы убить время, ходили на стоянку монтажников к самому Студенцу. Вагончика верхолазов уже не было. На том месте - исполосованная гусеницами трава, бурые пятна мазута, ненужные железки. Мы подобрали несколько кусков алюминиевой проволоки - авось сгодится на что-нибудь...

Перевезли свой "дом" монтажники куда-то к самому городу. Уехал и наш дружок - Володя Поликаров...

Возвратились назад. И скучно, и грустно...

- Ты... это... Я постою здесь, а ты спроси у своих, можно ли... остановился у наших ворот Чаратун. - Да не кипятись, так нужно... - слабо улыбнулся Гриша и кивнул дружески: - Ну, иди...

Мать только что подоила корову, разливала молоко по кувшинам. Налила мне.

- На, выпей тепленького...

Я не стал пить, рассказал о Грише.

Мать почему-то нахмурила брови, вздохнула, потом налила молока и в другой стакан.

- Иди, зови... - И опять вздохнула. - Эх-ха, подумать только! Это ведь прошло уже... Ну да - лет восемь где-то прошлялся.

Я понял - об отце Чаратуна.

Спать легли вдвоем на моей кровати. Легли пораньше - завтра на стройку ехать... Но еще долго шептались, пока не начали дремать. Вдруг Гриша насторожился. Пропал сон и у меня.

На улице слышно было женское причитание, громкий разговор.

- Мать идет... - Гриша повернулся к стенке, накрылся с головой.