Федот Бега - Петровский

• Название: Петровский
• Автор: Федот Бега
• Издательство: Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1963

Биография Григория Ивановича Петровского (1878-1958), русского революционера, советского партийного и государственного деятеля.

---

Многому научились большевистские депутаты у таких товарищей из числа сведущих лиц, как Ольминский, Правдин, Подвойский, Бонч-Бруевич, Квиринг, Скрыпник. Они помогали депутатам подбирать и обрабатывать нужные для выступлений материалы, составлять запросы в правительство, поправки к законопроектам и речи самих депутатов-большевиков.

Особенно тесную связь поддерживали Петровский и его товарищи с Яковом Михайловичем Свердловым, когда он опять появился в Петербурге после удачного побега из нарымской ссылки.

В конце декабря 1912 года, уже после открытия IV думы, от ЦК партии, от Ленина поступила директива, в которой на Свердлова, как на члена ЦК, возлагалось руководство газетой «Правда» и поручалась организация помощи большевикам-депутатам. Яков Михайлович обычно собирал их либо на квартире Самойлова, где временно жил тайком от полиции, либо на квартире Петровского.

На квартире Петровского не раз устраивались совещания работников «Правды» и «пекистов» (так называли большевики членов Петербургского комитета партии). На одном таком совещании Григорий Иванович и познакомился с Михаилом Ивановичем Калининым, с которым позднее крепко сдружился.

III. Первая сессия думы

Пятнадцатого ноября 1912 года в Таврическом дворце состоялось первое заседание IV Государственной думы. Открытие ее было обставлено пышно и торжественно. Все столичные газеты преподносили это событие как великий акт демократизации Российского государства. Опровергала эту точку зрения своими статьями лишь одна большевистская газета «Правда».

Черносотенцы, кадеты, все либеральные партии встретили открытие думы ликованием. Однако восторги эти сразу были омрачены нежданным событием. В тот же день, 15 ноября, питерские рабочие объявили на многих заводах забастовку. Бастующие протестовали против третьеиюньского режима, требовали прекратить произвол и расправы с политическими заключенными в каторжных тюрьмах и одновременно выражали поддержку своим рабочим депутатам.

Так питерский пролетариат вполне определенно и наглядно высказал свои симпатии и антипатии, свою политическую платформу. И, конечно, это не порадовало никого из правительственных чиновников и думских депутатов, за исключением большевиков. Хотя ни социал-демократическая фракция, ни газета «Правда», ни большевистский Петербургский комитет не были инициаторами и организаторами этих демонстраций и забастовок — они возникли стихийно, — большевики, конечно, не могли отрицательно отнестись к выступлению рабочих масс. Оно вызвало у питерских большевиков сочувствие и поддержку.

Меньшевистская же часть социал-демократической фракций и меньшевистская газета «Луч» сразу повели яростную кампанию против забастовок, и демонстраций рабочих. Меньшевики-депутаты, самовольно без согласования с большевистскими депутатами опубликовали в газетах от имени всей социал-демократической фракции заявление, в котором говорилось, что прокламация с призывом к забастовке и демонстрациям не имеет никакого отношения ни к одной из авторитетных петербургских социал-демократических групп. А в газете «Луч» была помещена статья, в которой намекалось на то, что забастовки произошли не без участия большевиков, но что меньшевики не несут никакой ответственности за беспорядки в столице.

Кампания, которую вели меньшевики против забастовок, все-таки сказалась на активности рабочих отрицательно: их ряды были дезорганизованы, боевой запал ослаб, и движение пошло на убыль.

Так меньшевики свершили еще одно предательское дело по отношению к пролетариату. Но стачки питерцев, в которых, по сведениям охранного отделения, участвовало около тридцати тысяч рабочих, сыграли свою роль. Громовой голос пролетариев, их мнение были услышаны и в зале думского собрания и в царских чертогах.

Несколько слов нужно сказать о социальном составе IV Государственной думы.

Всего в думу было избрано 442 депутата от различных партий и групп. Из них крайне правые, умеренно правые и националисты насчитывали 185 человек. Октябристы, прогрессисты и кадеты имели 205 мандатов. Партии трудовиков и социал-демократов получили соответственно 10 и 14 мест в думе. Беспартийные — 7. Национальные группы (поляки, белорусы, мусульмане) — 21. Из этого сопоставления видно, что IV дума была по своей социальной структуре буржуазно-помещичьим парламентом, права которого к тому же ограничивались самодержавной императорской властью.

Открытие думы сопровождалось торжественной церемонией. В зале Таврического дворца присутствовали особы царской фамилии, высокопоставленные сановники, министры, князья, графы и генералы. После церковного молебна за здравие императора был прочтен указ об открытии IV Государственной думы.

Затем состоялись выборы председателя думы. Фракция конституционных демократов (кадеты), официально именовавшая себя «оппозицией его величества», предложила кандидатуру октябриста Родзянко, камергера царского двора и крупного помещика Екатеринославской губернии. Родзянко был председателем III думы и отлично зарекомендовал себя как ревностный слуга самодержавия и даровитый душитель всякого честного и правдивого слова с думской трибуны. Кандидатура прошла легко, поддержанная огромным большинством правых депутатов.

В выборах председателя и президиума думы социал-демократы не принимали участия, хотя кадеты и пытались втянуть их в эту комедию. Свое отношение к выборам президиума думы социал-демократическая фракция изложила в специальном заявлении, которое она намеревалась огласить с трибуны сразу после чтения «высочайшего» указа. Но верноподданническая овация правых, последовавшая сразу за этим чтением, не дала возможности фракции прочесть свое заявление. Это был первый урок, преподанный черносотенцами депутатам социал-демократам.

Так, собственно, и закончилось первое заседание думы.

Петровский и другие депутаты-большевики принялись знакомиться с биографиями своих политических противников, в особенности из лагеря «черной сотни» — наиболее реакционных думских фракций.

На думских креслах судьба свела Григория Ивановича Петровского с двумя «земляками». С одним — председателем думы Родзянко, откровенным реакционером, ярым врагом рабочего класса и крестьянства — он уже познакомился. Родзянко, как и Петровский, был депутатом от Екатеринославской губернии, где он владел большими имениями. Его удостоила избрания помещичья курия. Вторым «земляком» Петровского оказался один из главных атаманов черносотенной шайки погромщиков — Марков-второй. Он происходил из старого помещичьего рода. В прошлом веке, до отмены в России крепостного права, деды и прадеды Маркова владели тысячами крестьян в Курской губернии. Рабами этих помещиков-самодуров были дед и бабка Петровского. Про их страшную жизнь рассказывала Петровскому мать. И он крепко запомнил эти рассказы.

И вот случай, судьба свели их вместе — отпрыска бар-крепостников и внука бесправных крестьян-рабов. Теперь они оба депутаты, сидят в мягких дворцовых креслах в государственном собрании, но между ними, как и прежде, огромная пропасть классовой непримиримости. И борьба — борьба не на жизнь, а на смерть, уходящая истоками в глубь русской истории.

Григорий Иванович, случалось, не раз с усмешкой думал о том, как потрясен был бы этот холеный помещик, если б знал, что вместе с ним в одном зале сидит внук крепостных крестьян его дедов.

Меж тем заседания думы шли своим чередом. На обсуждение одного из первых заседаний была вынесена декларация правительства. К этому обсуждению заранее готовились все думские фракции, не исключая и фракцию РСДРП.

Правительственную декларацию прочел 5 декабря в думе председатель совета министров — Коковцев. Суть декларации сводилась к похвалам бывшей III Государственной думе, которая за пять лет своей работы обсудила и одобрила две с половиной тысячи различных законопроектов. Это ставилось нынешним депутатам в пример. В конце правительственного обращения выражалась надежда на то, что и депутаты IV думы будут обсуждать предлагаемые правительством законопроекты «без партийных предубеждений, в согласном стремлении всех работать на пользу всем нам одинаково дорогого отечества».

Если расшифровать правительственную декларацию, перевести на язык политики и классовых отношений, то смысл ее можно выразить кратко: спорьте, ругайтесь, деритесь из-за своих партийных идей сколько хотите, но не мешайте делать политику правительству его величества. Так именно и поняли декларацию депутаты-большевики.

Прения начались 7 декабря и растянулись на несколько думских заседаний. На одном из них социал-демократическая фракция огласила свою ответную декларацию, в которой, несмотря на острые разногласия между большевиками и меньшевиками, были почти полностью отражены главные требования рабочего класса. Эту декларацию напечатала «Правда», и таким образом она сразу же стала известна широким массам. Декларация, несомненно, оказала влияние на повышение революционного настроения, на усиление боевого духа рабочего класса.