Гвидо Мансуэлли - Цивилизации древней Европы

• Название: Цивилизации древней Европы
• Автор: Гвидо Мансуэлли
• Издательство: У-Фактория
• Жанр: Культурология
• Год: 2007

---

Эволюция поселений зависит от различных факторов: активность крупных торговых путей и величина поселений тесно связаны и в совокупности повлияли на развитие или упадок центров, по крайней мере тех, которые не имели ни жесткой конфигурации, ни святилищ. Гельветы во время своей миграции в 50 г. до н. э. за несколько дней разрушили все их оппидумы и викусы. Город Бибракта, который стал предметом внимательного изучения, значительно расширился и разделился на несколько кварталов, каждый из которых выполнял свои функции. Это был, так же как Герговия и Алезия, производственный центр, известный своими мастерами-металлургами и художественными ремеслами. Расположенная на крупных путях, Бибракта стала, кроме того, важным торговым центром и, следовательно, периодически испытывала наплыв населения. Верцингеториг был избран правителем на общем собрании галлов — факт совершенно исключительный, — из чего можно сделать вывод, что в стенах оппидума существовали обширные свободные зоны, позволявшие населению собираться. Таким образом, оппидумы выполняли экономическую функцию; это очевидно и в отношении речных портовых центров и центров, которые изначально располагались на переправах или пересечении дорог.

Настоящие города существовали только на юге, подверженном греческому влиянию. Так, большая часть галльского доримского мира оставалась чуждой каменной архитектуре: жилище представляло собой в основном расширенную деревянную хижину скромных размеров, изначально круглую, затем прямоугольную, крытую соломой. В I в. до н. э. в Бибракте существовали также языческие жилища эллинистического плана, занимаемые аристократией, о которой мы уже говорили. Но ни Бибракта, ни Герговия, ни Алезия, ни Аварик, ни Кабиллон, ни одно из поселений иного типа не имели урбанистического плана, за исключением таких центров, как Ансерун и Кайла де Майяк. Также исключительно на юге обнаруживают каменные святилища, например в Антремоне и Рокепертусе. На южных просторах также появилась почти полностью каменная декоративная и автономная скульптура. Я пытался показать на страницах, посвященных кельтскому искусству, что на самом деле эти произведения подвержены внешнему влиянию. До начала римской эпохи ни в одной части публичных зданий эта черта не прослеживается.

Этническое и культурное сообщество, организованное в течение некоторого времени кельтами, не уничтожило, повторим это, предшествующие этнические и культурные слои, но образовало сеть — то компактную, то более или менее лакунарную, но тем не менее непрерывную, — которая включила большую часть Британских островов в континентальную жизнь, но на востоке, на территории скифов, ограничилась фрагментарным распространением. Все это не могло не стимулироваться многочисленными взаимодействиями со средиземноморским миром.

Весьма расплывчатые представления средиземноморских народов о Британских островах становятся более точными во второй половине IV в. до н. э. благодаря рассказу Пифея. Последний совершил плавание с целью найти новый морской путь, который позволил бы осуществлять товарообмен с островами, избегая караванного пересечения Галлии, дорогостоящего и длительного по времени. Эта попытка не имела, впрочем, практических результатов. Любопытно, что ни один средиземноморский народ — потребитель британских минеральных ресурсов никогда не думал о создании там своей колонии, то же касается и плавания карфагенянина Гимилькона, стремившегося скорее узнать новые земли и установить контакты, чем создать там постоянные базы. СIV в. до н. э. до римского завоевания посредниками оставались галлы. Кельтская экспансия в Великобритании укрепила культурное сообщество народов, живших по обе стороны Ла-Манша. Некоторые названия народов, таких как атребаты из Сюррея и Беркшира на обоих берегах Темзы и паризии на Умбре, разъясняют, каким образом происходило расселение кельтских племен Галлии.

В I в. до н. э. многочисленные сообщества, занявшие Англию, называли себя белгами, и действительно приходится признать за белгами «кельтизацию» по крайней мере наиболее развитых зон большого острова. Социальная организация сохранялась там до I в. н. э. в своих наиболее традиционных формах: ревностно охраняемая племенная автономия, возможно, допускала только ограниченные объединения, такие как королевство Кантиум или федерация бригантов. Этот факт со всей очевидностью проявился во время экспедиций Цезаря, которые ознаменовали вступление Великобритании в историю континента. Как и в Галлии, союз был создан с опозданием: нужно было дождаться эпохи Клавдия и Боудикки, царицы иценов, жрицы и воительницы. Религиозное чувство зажгло пламя сопротивления. Это стало причиной разорения друидского святилища на острове Мон легатом Светонием Паулином, которое вызвало британскую реакцию.

Появление кельтов в Великобритании, относящееся к IV в. до н. э., на самом деле восходит к более раннему времени, поскольку кельтизация была здесь настолько полной и глубокой, что главное друидское святилище находилось на острове Англси. Кроме того, галлы были убеждены, что Великобритания являлась колыбелью друидской мудрости. Эту веру можно объяснить тем, что благодаря изоляции, в которой пребывала большая часть островов, здесь лучше сохранились древние кельтские ценности. Впоследствии в течение почти целого века Великобритания служила убежищем для кельтов, убегающих от римского владычества. Консервативный характер британской среды отразился и на структуре поселений (так же как в Галлии, это были укрепления, расположенные на берегах рек), и на использовании почти до I в. до н. э. военной тактики, уже всеми забытой: британские вожди, которые противостояли Цезарю, еще свободно использовали военную колесницу.

Следы доисторических обычаев проявляются также в сохранении сообщества женщин внутри семейных групп.

О политических отношениях островов с континентом, хотя их и не сложно представить, не известно. Можно проверить только экономические и культурные обмены. Британское земледельческое хозяйство было отсталым и небольшим, животноводство, напротив, — очень развитым. Богатство страны заключалось в ее минеральных ресурсах, и в основном в олове, которое оставалось предметом интенсивного экспорта на протяжении многих веков. Цезарь сообщает, что взамен бретонцы импортировали бронзу из Галлии. Очевидно, что их металлургия, специализировавшаяся на добыче минералов и производстве металлов в чистом виде, была хуже адаптирована к производству сплавов. Несомненно, экспортировались также продукты животноводства, хотя мы не располагаем ни одним упоминанием по этому поводу. Импорт средиземноморских товаров не засвидетельствован, что вполне естественно, поскольку экспорт британской продукции находился в руках галлов. Последние, и прежде всего венеты, монополизировали морские пути, поскольку бретонцы, латенская цивилизация, не имели морского флота. Не нужно, однако, недооценивать значение порта моринов Гезориакума, где Цезарь сконцентрировал крупный флот. Огромное число итальянцев, которые последовали за Цезарем в его экспедиции на ту сторону Ла-Манша, показывает, что экономические возможности Великобритании были переоценены и что знания об этой земле были неопределенными. Чеканной монеты не существовало: слитки и бруски использовались вместо обменной монеты почти до начала христианской эры.

В I в. до н. э. римляне, эти люди Средиземноморья, вошли в контакт с Британскими островами, находившимися на стадии культурного развития, сопоставимой с довольно архаичным периодом цивилизации Ла Тен и даже, по мере того как оккупация расширялась к северу, с еще более древними типами.

* * *

Как уже было сказано, из-за недостатка исторической информации можно лишь чисто гипотетически реконструировать события, в которых участвовала Центральная Европа, а ограничиваясь археологическими свидетельствами, мы рискуем прийти к ошибочным выводам. Нет сомнения, однако, что обширный регион Средней Европы, хорошо поддающийся влияниям и не имеющий естественных границ, стал в первую очередь ареной сражений между кельтами и германцами. Проблема их этнической дифференциации затрагивалась часто, по правде сказать, даже слишком часто; иногда исследователи выделяют некоторые второстепенные морфологические аспекты, забывая, что внутри этого географического пространства в условиях общей политической нестабильности почти повсеместно могли непрерывно происходить безграничные объединения, ассимиляции и разъединения групп.

К IV в. до н. э. историки относят крупную миграцию бойев, которые заняли территорию исторической Богемии, дав ей свое название — Богемум. Но проникновение латенских форм в смешанные общества с сильным гальштатским элементом происходит гораздо раньше, судя по расположению курганов, которое дает ученым основания утверждать, что богемская цивилизация трансформировалась в цивилизацию Ла Тен в V в. до н. э. Начиная с районов среднего и нижнего течения Рейна, где находились, именно в V в. до н. э., основные политические и экономические центры кельтов, ощутимые влияния распространились на возвышенностях Богемии и Моравии; изолированные группы также могли быть ими затронуты, и, вероятно, у кельтов не было необходимости захватывать данную территорию на целый век раньше. Свидетельства раннего культурного типа Ла Тен на самом деле меньше распространены, нежели среднего и позднего периодов. Как бы там ни было, географическое распределение археологических следов показывает изменчивость ситуации, чередование преобладаний. Учитывая все это, не стоит переоценивать частные аспекты; возможно, повторное распространение кремирования наряду с погребениями на протяжении среднего периода Ла Тен должно интерпретироваться как новое подтверждение более древнего слоя — слоя цивилизации полей погребальных урн. Очевидно, что не было временных разрывов с населением, которое весьма сходно с галльским. Здесь обнаруживаются многочисленные поселения на возвышенности, из которых наиболее известно городище Страдонице с ограждением, имеющим неправильную форму, и прямоугольными деревянными домами, с крышей, покрытой глиной.