Илья Бердников - Ставка на Проходимца

• Название: Ставка на Проходимца
• Автор: Илья Бердников
• Издательство: Астрель, Астрель-СПб, ВКТ
• Жанр: Боевая фантастика
• ISBN: 978-5-271-41328-5, 978-5-9725-2214-9, 978-5-226-04978-1

Алексей Мызин — Проходимец. Человек, проходящий между Мирами.

Большие деньги, интересная работа. Убийцы с пулеметами, кровожадные чудовища, коварные спецслужбы.

И вот «неожиданный» итог: Алексей оказался в гордом одиночестве посреди мира, почти начисто разрушенного войной. «Почти» — это значит, что среди руин все еще бродят команды разрушителей. Ищут, кого бы еще порешить. И Мызин для них — идеальная кандидатура.

А ему ведь не просто требуется выжить. Ещё нужно доставить груз заказчику.

И команду свою потерянную отыскать.

И семью с Земли контрабандой вывезти в более привлекательное место.

А что делать? На то он и Проходимец!

---

Ангел заглянул мне в глаза, его голос стал тверже, строже:

— Запомни, иногда мы спешим и ищем любовь совсем не там, где она находится. Но это не значит, что ее не существует.

— Я запомню, — проговорил я.

Сад исчез. Даже не растворился, не погрузился во тьму… просто я открыл глаза и увидел лицо Люськи. Сестра сидела рядом со мной и внимательно смотрела на меня сквозь полумрак, царивший в пещере.

— Что значит «я запомню»?

Я улыбнулся.

— Ничего. Я просто видел сон.

Люська обняла меня, прижалась, словно боясь, что я исчезну. Я видел ее покрасневшие припухшие глаза: много плакала в последние часы…

— Знаешь, я тоже придремала, — проговорила сестра. — Мне мама приснилась, к чему бы это?

Я покрепче прижал ее к себе, поцеловал в лоб. Подумал: «И мне…»

Глава 3

А давно мы уже тут, внизу, Том? Лучше бы нам вернуться.

Бекки Тэчер

Идти было довольно легко: свет наших с Ками фонарей достаточно освещал тоннель, чтобы вся группа могла спокойно передвигаться, не опасаясь свалиться в какую-нибудь расселину или, как минимум, споткнуться о неровность каменного пола. В том, что мы шли именно по тоннелю, я не сомневался: уж слишком ровным и чистым был пол для естественной пещеры. К тому же все выступы стен и свисающие с потолка сталагмиты были тщательно сбиты: там и здесь виднелись следы обработки камня. Время от времени ход разветвлялся, но боковые проходы были либо полностью, либо частично заложены отбитым камнем, что ясно показывало, что нам не нужно в них сворачивать.

Шли небыстро: никто не знал, что ожидает нас впереди. Я отдал тактические очки Люське, вторые очки надел Имар, и только ковылявший на поврежденной ноге Санек и угрюмо молчавший Данилыч были бы полностью слепы, если бы мы погасили фонари. Штурман, к слову, шел довольно неплохо, бодрился, даже пытался шутить, но я знал, так как переговорил с Ками, что его нога весьма плоха: шебекчанке пришлось «отключить» нервные окончания на его ноге, чтобы Санек мог двигаться. Подручными средствами она зафиксировала его стопу, но предупредила, что долго Санек на ногах не продержится, поэтому я частенько оглядывался на смешно подпрыгивающего штурмана, опасаясь, что его вот-вот придется транспортировать на руках.

Даже гивера устала и не шныряла как обычно взад-вперед, но плелась рядом со мной, иногда грустно поглядывая на меня. Ее обычно ровный и блестящий мех свалялся, был покрыт грязью, и Маня выглядела как жалкое старое чучело, немилосердно побитое молью.

Когда я в очередной раз обернулся, желая убедиться, что остальные все еще движутся, Ками, идущая за мной, захлопнула забрало шлема и сделала мне знак, чтобы я поступил точно так же.

— Ты считаешь, что мы правильно сделали, уйдя в пещеры? — спросила она по радиосвязи, когда я также опустил забрало.

— Вся надежда на то, что я правильно понял чертеж на том одеяле, — ответил я. — Если он действительно является планом или картой эвакуации, то нам нужно пройти через ход в горах, для того чтобы достигнуть убежища. Как видишь, этот тоннель весьма напоминает такой ход, ну и… — Я замялся, не зная, как лучше сформулировать свою мысль: — Как я и говорил, у меня такое чувство, что мы идем правильно. Понимаешь? Словно уверенность, что так правильно. Правда, я все больше начинаю думать, что это у меня от стресса такие глупости в голове.

— Понимаю. — В голосе Ками действительно звучало понимание и сочувствие.

Странно, но именно она спокойнее всех отнеслась к моему желанию идти в глубь пещер. Санек все же сделал попытку поспорить, но он оказался слишком вымотан, и его сопротивление было достаточно вялым, чтобы я смог настоять на своем. Люська и Имар просто промолчали, хотя я видел по их лицам, что они не в восторге от моей идеи. Только шебекчанка одобрила мое предложение и первая стала собирать валяющиеся в грязи вещи.

Теперь мы уже который час брели извилистым ходом, который не только извивался вправо-влево, но и менял высоту, так что нам приходилось то подниматься по довольно крутому подъему, то спускаться, что добавочно изматывало и так уставшие ноги.

— Черт! — громко и как-то особенно болезненно вдруг сказал Санек. Его голос прокатился вперед по тоннелю и стих вдали.

Я повернулся и увидел, что штурман сидит возле стенки тоннеля и, морщась, держится за перемотанную ногу. Возле Санька тут же уселась Люська, пользуясь незапланированной возможностью отдохнуть. Имар также остановился и скинул с плеч оба рюкзака, что он нес: свой и Санькин.

— Можно что-то сделать? — спросил я у Ками.

Шебекчанка покачала головой:

— Он на грани. А нога действительно больше не выдержит. И я не смогу больше сдерживать его боль.

Я подошел к штурману. Выглядел он действительно не ахти, и стало ясно, что на ноги своими силами он вряд ли снова поднимется.

Имар тоже не радовал мой взгляд: несмотря на массивную мускулатуру, он также походил на выжатый лимон, так что я не осмелился попросить его нести штурмана на себе. Про Данилыча и говорить нечего — его лицо давно уже было белее грязных бинтов, охватывающих его голову.

— Ле-ша, думаю, нам нужно идти дальше вдвоем, а их оставить здесь, — мягко проговорила Ками, взяв меня за локоть.

— Зачем нам идти без них? — рассеянно спросил я, разглядывая утомленные лица в мечущихся лучах фонарей.

Я сам был не прочь улечься на каменный пол и поспать несколько часов, чтобы не брякнуться подобно Саньку в ближайшее время.

— Мы можем привести помощь или найти материал для носилок, — твердо сказала Ками, открыв перед этим забрало, так что ее слова слышали все.

— Она права, — проговорил Имар. — Идиче и за нас не беспокойчесь: оружие у нас есчь, в темноте не видич один Саньёк…

Видимо, от усталости у пионца опять прорезался жесткий акцент.

— Там фонарь есть, — простонал Санек, — с автопоезда универсальный фонарь, я его в свой рюкзак засунул. Так что без света не останемся.

Я молча сел рядом с сестрой, помог ей отцепить туристический коврик от рюкзака, чтобы она не сидела на голом камне. Люська грустно посмотрела на меня, практически не щурясь от света моих фонарей, и я вдруг понял, что свет на самом деле не такой уж и яркий. Как видно, разрядились аккумуляторы комбинезона, что последние сутки работал на всю, пытаясь сохранить своего хозяина в целости, давая мне тепло, дыхание, сдерживая удары и перегрузки…

— Нужно идти, — тронула меня за плечо Ками. — Комбинезоны скоро совсем разрядятся.

Я с трудом поднялся на ноги, скинул рюкзак, достал из заплечной кобуры дробовик и протянул его сестре:

— Держи. Для меня он — добавочный вес.

Люська приняла тяжелое ружье, положила его на колени, в обращенных ко мне глазах блеснули слезы.

Имар покопался в своем рюкзаке и протянул мне на ладони револьвер. Я взял его в руки, усмехнулся: это был тот самый наган, что принадлежал ранее убитому Имаром вожаку пустынных бандитов.

Засунув револьвер в один из многочисленных карманов комбинезона, я чмокнул сестру в щеку, пожал Имару и Саньку руки и поплелся вслед за шебекчанкой, удивляясь, откуда у этой хрупкой с виду девушки столько внутренних сил, так что она может вынести намного больше, чем здоровенные мужики?

Когда я посмотрел назад, я увидел, что Маня также поднялась и неторопливо трусит вслед за мной, видимо собираясь сопровождать меня до последнего. Я хотел было оставить гиверу, чтобы она охраняла сестру, но мысль о том, что ее нюх может оказать нам с Ками хорошую услугу в поисках выхода из пещеры, удержала меня от этого.

Тоннель повернул направо, я оглянулся в последний раз и увидел несколько светлых пятен в экономном свете универсального фонаря: повернутые нам вслед лица.

Господи, как же не хотелось мне их там оставлять!

Мы шли около двух часов, прежде чем совсем ослабевшие лучи фонарей уткнулись в завал из довольно крупных глыб. Свод пещеры в этом месте уходил вверх не меньше чем на десяток метров, и завал пологим подъемом возвышался до самого верха. Я беспомощно оглянулся на Ками, но прочитал в ее глазах такое же отчаяние. Из тоннеля еле движущейся тенью возникла Маня, проплелась еще несколько шагов и шлепнулась на камень, не дойдя до меня метра полтора.

Я тоже сел на пол. В голове была полнейшая пустота.

— Может, мы пропустили какой-то поворот? — робко спросила Ками, и по ее хрипловатому голосу я понял, что и она ужасно, немыслимо устала. — Может, нужно было свернуть в какой-то тоннель?

— Какой? — глухо проговорил я. — Вот уже час как никаких боковых проходов. К тому же те, что попадались нам раньше, были так же завалены камнями. Кто скажет, какой завал следовало разбирать?

— Что будем делать?

Ками бодрилась, но голос выдавал ее, и было понятно, что девушка держится на остатках сил, словно на тонкой ниточке вися над пропастью. В любой момент ниточка могла оборваться, и тогда…

— Нам нужно отдохнуть, — поспешно сказал я. — Не знаю, насколько комбинезоны защитят нас от холода камней, но отдохнуть мы обязаны. Давай присаживайся, не стой. Если мы даже пойдем назад, чтобы вернуться к нашим, силы нам все равно нужны.