Джоди Пиколт - Хрупкая душа

• Название: Хрупкая душа
• Автор: Джоди Пиколт
• Издательство: «Книжный клуб “Клуб семейного досуга”»
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9910-1263-8, 978-966-14-0913-1, 978-0-7432-9641-0

В семье О'Кифов две дочери. Старшая совершает попытку самоубийства, чтобы привлечь к себе родительское внимание, целиком и полностью прикованное к младшей. И тому есть страшное объяснение: Уиллоу от рождения слишком хрупкая. Ее кости ломаются от любого неосторожного движения…

Решилась бы мать родить, зная диагноз? Ответ она даст на суде!

---

Я не помнила, приняла ли я тогда какие-либо меры, способные выручить меня сейчас.

Я взяла сумку и вытащила из нее кошелек. На самом дне, под завалами оберток от жвачки и ручек с рекламой фармацевтических компаний, хранилась перетянутая резинкой стопка визиток. Я нашла среди них нужную и набрала номер юридической фирмы с телефона Роба.

— «Букер, Худ и Коутс», — приветствовала меня секретарша.

— Я ваша клиентка на случай врачебной небрежности, — сказала я. — И судя по всему, мне нужна ваша помощь.

В ту ночь я не могла уснуть. Тогда я пошла в ванную и посмотрела на себя в зеркало, пытаясь понять, успела ли измениться за истекшие сутки. Можно ли прочесть на лице человека сомнение? Может, оно оседает в тонких лучиках вокруг глаз или морщинках у губ?

Мы с Робом решили не говорить Эмме, пока не выясним всё досконально. Я заподозрила, что Амелия может проговориться в школе (уроки-то уже начались), но она ведь тоже могла не знать, что задумали ее родители.

Я села на унитаз и уставилась на полную луну, оранжевым шаром дрожащую на подоконнике. Свет лился на плиточный пол и скапливался лужицами в ванне. Скоро рассвет — а значит, мне придется идти на работу и заботиться о пациентках, которые уже беременны или только хотят забеременеть. Вот только я уже не могла быть уверена в своем мнении.

В те немногие разы» когда я не могла заснуть от огорчения, — к примеру, когда умер мой отец или когда офис-менеджер украл несколько тысяч долларов из больницы, — я звонила Шарлотте. И хотя из нас двоих к ночным телефонным разговорам привыкла, скорее, я, она никогда не жаловалась. Вела себя так, словно ждала моего звонка. Я знала, что на следующий день у Шарлотты будет по горло забот с Уиллоу и Амелией, но она часами со мной болтала — обо всем и ни о чем, пока я не успокаивалась.

Я зализывала раны и хотела позвонить своей лучшей подруге. Вот только на этот раз она же мне эти раны и нанесла.

По стене полз паучок. Я не могла оторвать от него глаз. Всё, что я знала о гравитации и физике в целом, указывало на то, что он должен упасть. Чем ближе он подползал к потолку, тем сильнее был мой восторг. Перекинув ножки через край, он заполз под отслоившийся кусок обоев.

Я уже тысячу раз просила подклеить их, но никто меня не слушал. И теперь, как следует присмотревшись, я поняла, что мне вообще не нравятся эти обои. Нам нужно было начать всё с начала. Нанести слой свежей краски.

Опершись коленом о край ванны, я протянула правую руку и одним резким движением сорвала длинный кусок.

Но большая часть бумаги всё же осталась на стене.

Что я понимаю в наклеивании обоев?

Что я вообще понимаю?

Мне нужен был аппарат для отпаривания, но где его взять в три часа ночи? Так что пришлось включить горячую воду — и в ванне, и в раковине, — чтобы комната заполнилась паром. Я попыталась ухватиться за полоску обоев ногтями.

Меня вдруг обдало потоком холодного воздуха.

— Что ты тут творишь? — спросил Роб, чей силуэт с трудом угадывался в тумане.

— Срываю обои.

— Посреди ночи? Пайпер… — вздохнул он.

— Не спалось.

Он закрыл все краны.

— Постарайся уснуть.

Роб отвел меня обратно в постель, уложил и накрыл одеялом. Я повернулась на бок, он обвил мою талию рукой.

— Я могу сделать ремонт в ванной, — прошептала я, когда по ровному дыханию стало ясно, что он уснул.

Прошлым летом мы с Шарлоттой целый день рассматривали журналы по интерьеру. «Может, минимализм? — предлагала Шарлотта, но тут же переворачивала страницу. — Или французский провинциальный стиль? Тебе надо купить джакузи, — не унималась она. — Унитаз «Тото». Сушилку для полотенец». Я в ответ лишь смеялась: «И заложить дом еще раз?»

Когда я встречусь с Гаем Букером из юридической фирмы, он, должно быть, проведет опись моего имущества. Оценит наш дом. Наши сбережения: пенсионный фонд, деньги на колледж Эмме и все прочие. Всё, что могут отобрать в счет компенсации.

Я решила, что завтра же куплю этот отпарной аппарат. И все остальные инструменты. Я всё сама отремонтирую.

— Похоже, я облажалась, — честно признала я, усаживаясь напротив Гая Букера за крайне импозантным столом с сияющей поверхностью.

Мой адвокат был до боли похож на Кэри Гранта: седые волосы с черными подпалинами на висках, английский костюм, даже ямочка на подбородке точно такая же.

— Давайте я сам решу, облажались вы или нет, — сказал он.

Он сообщил, что у нас есть двадцать дней, чтобы подать отзыв на жалобу. Формальное прошение к суду.

— Значит, остеопсатироз можно диагностировать уже на двадцатой неделе беременности?

— Да. По крайней мере, смертельную форму. УЗИ.

— Тем не менее дочь вашей пациентки осталась в живых.

— Да, — сказала я. «И слава богу…»

Мне нравилось, что он называет Шарлотту пациенткой. Это позволяло мне держать дистанцию.

— И у нее очень сложный тип болезни, третий?

— Да.

Он снова пролистал содержимое папки.

— Бедренная кость в шестом процентиле?

— Да. Это зафиксировано в документах.

— Но это ведь еще не верный признак ОП.

— Это может означать всё, что угодно. Синдром Дауна, опорно-двигательная дисплазия… Или что кто-то из родителей не вышел ростом. Или что мы ошиблись в измерениях. Из многих эмбрионов в рамках стандартного отклонения — как Уиллоу на восемнадцатой неделе — вырастают абсолютно здоровые люди. Аномалию можно выявить позже.

— Значит, независимо от результата, вы бы всё равно посоветовали ей не торопить события?

Я удивленно уставилась на него. В его формулировке мой поступок действительно не выглядел ошибкой.

— Но ее череп… Лаборантка обратила внимание…

— Она вам говорила, что это может негативно сказаться на здоровье ребенка?

— Нет, но…

— Она сказала, что снимок мозга очень чистый. Да, лаборантка обратила ваше внимание на нечто необычное, но это затруднительно было счесть полноценным симптомом. Это могло быть связано со сбоем в оборудовании или положением датчика. Да мало ли — просто сканер отличный!

— Могло, но не было. — В горле у меня встал комок. — Это был симптом ОП, а я его не заметила.

— Мы говорим о процедуре, с помощью которой нельзя поставить точный диагноз. Иными словами, если бы пациентка обратилась к другому врачу, произошло бы ровным счетом то же самое. Пайпер, это не врачебная ошибка. Близок локоть, как говорится, да не укусишь, — вот мой ответ этим родителям. — Гай нахмурился. — Вы лично знаете хоть одного врача, который смог бы диагностировать ОП на восемнадцатой неделе? Притом что УЗИ показало бы лишь деминерализацию черепа, укороченную бедренную кость и ни одного перелома?

Я опустила глаза на отполированную столешницу и почти что разглядела свое отражение в ней.

— Нет, — призналась я. — Но другие врачи отправили бы Шарлотту на дальнейшее обследование. На более подробный ультразвук или компьютерную диагностику.

— Вы уже однажды порекомендовали этой пациентке дальнейшее обследование, — заметил Гай. — Когда четверной экран показал повышенный риск родить ребенка с синдромом Дауна.

Я посмотрела ему в глаза.

— Вы ведь тогда посоветовали ей амниоцентез, не так ли? И что она вам ответила?

Впервые за всё это время, с тех пор как мне вручили голубую брошюру, я почувствовала легкость в груди.

— Что она всё равно родит Уиллоу.

— Ну что же, доктор Рис, — резюмировал адвокат. — Как по мне, ни о каком «ошибочном рождении» тут и речи быть не может.

Шарлотта

Я начала врать постоянно.

Поначалу обманы были мелкие, безобидные: утвердительные ответы на вопросы вроде «Вы в порядке?», когда медсестра трижды вызвала меня к зубному, а я не услышала, или отказ участвовать в телефонном опросе под предлогом занятости, когда на самом деле я сидела в кухне без движения и смотрела в никуда. Затем я стала врать всерьез. Готовила ростбиф на ужин и забывала, что духовка включена, а потом уверяла Шона, мечущегося в клубах черного дыма, что мне продали некачественное мясо. Улыбалась соседям и говорила, что всё у нас хорошо. А когда твоя воспитательница позвонила и пригласила обсудить некий «инцидент», я притворилась, будто понятия не имею, что в принципе могло тебя расстроить.

Тебя я увидела в пустом классе, на крохотном стульчике у стола мисс Уоткинс. Переход в обычный садик из специализированного оказался вовсе не таким безоблачным, как я надеялась. Да, к тебе приставили помощницу, чьи услуги оплачивал штат Нью-Гэмпшир, но мне приходилось кровью и потом добиваться каждого послабления: чтобы тебе позволяли самой ходить в туалет и играть на уроках физкультуры, если игры были не слишком опасные и утомительные. Единственным плюсом была возможность отвлечься от мыслей о суде. Минусом — что мне не разрешали оставаться с тобой и лично тебя контролировать. Училась ты с новыми детьми, которые тебя не знали. И что такое ОП, они тоже не знали. Когда я спросила тебя, как прошел первый день занятий, ты рассказала, что вы с Мартой играли с цветными палочками и вас обеих взяли в одну команду для игры в «захват флага». Я обрадовалась, что у тебя появилась новая подруга, и спросила, не хочешь ли ты позвать ее в гости.