Ночная Всадница - Дочь Волдеморта

• Название: Дочь Волдеморта
• Автор: Ночная Всадница
• Жанр: Фэнтези

Пэйринг: Гермиона Грейнджер/Люциус Малфой/Новый Мужской Персонаж, Лорд Волдеморт/Беллатрикс Блэк/Джинни Уизли, Гарри Поттер, Нарцисса Малфой/Люциус Малфой/Северус Снейп, Рон Уизли, Драко Малфой, Новый Персонаж

Рейтинг: R

Жанр: General/Drama/Romance/Adventure

«…В дощатом этом балагане

Вы можете, как в мирозданье,

Пройдя все ярусы подряд,

Сойти с небес сквозь землю в ад…»

---

А потом, когда ей было четырнадцать… понимаешь, меня не было дома. Будь я дома, я бы ее усмирил. На нее накатил очередной приступ ярости, а мама была уже не так молода, и… это был несчастный случай. Ариана сделала это не нарочно. Но мама погибла.

Гарри испытывал мучительную смесь жалости и отвращения. Он не хотел больше ничего слышать, но Аберфорт продолжал рассказ.

Гарри спросил себя — когда старик в последний раз говорил об этом, и говорил ли он об этом вообще когда‑нибудь. Но ответа не нашел.

— Так Альбусу не удалось отправиться в кругосветное путешествие с Элфиасом Дожем, — с ненавистью продолжал тем временем волшебник. — Они вместе приехали на мамины похороны, а потом Дож убрался, и Альбус остался дома главой семьи. Ха! — Аберфорт сплюнул в потухший камин. — Я бы за ней присмотрел, я ему так и сказал, наплевать мне на школу, я остался бы дома и справился со всем. Но он заявил, что я должен завершить образование, а он займет место матери. Конечно, это было крупное понижение для нашего вундеркинда — присматривать за полусумасшедшей сестрицей, которая, того гляди, разнесет весь дом! Да и наград за это не предусмотрено. Но месяц–другой он справлялся… пока не появился тот. — Лицо Аберфорта стало теперь по–настоящему страшным. — Гриндельвальд. Наконец‑то мой брат встретил равного собеседника, столь же блестяще одаренного, как он сам. И уход за Арианой отошел в сторону, пока они строили свои планы. Великие планы во благо всех волшебников! А что при этом недосмотрели за одной девчушкой, так что с того, раз Альбус трудился во имя общего блага?

Спустя несколько недель мне это надоело. Мне уже пора было возвращаться в Хогвартс, и тогда я сказал им, сказал тому и другому, прямо в лицо, вот как сейчас тебе! — Аберфорт взглянул на Гарри. В нем очень легко было увидеть того взъерошенного, злого подростка, бросавшего вызов старшему брату. — Я сказал им: кончайте всё это. Вы не можете увозить ее из дома, она не в том состоянии; вы не можете тащить ее за собой, куда бы вы там ни собрались, чтобы произносить умные речи и вербовать себе сторонников.

ЕМУ это не понравилось. — Отблеск огня отразился от линз очков Аберфорта, и они полыхнули белой слепой вспышкой. — Гриндельвальду это совсем не понравилось. Он рассердился. Он сказал мне, что я глупый мальчишка, пытающийся встать на пути у него и у моего блистательного брата… Неужели я не понимаю, что мою бедную сестру не придется больше прятать, когда они изменят мир, выведут волшебников из подполья и укажут магглам их настоящее место?

Потом он сказал еще кое‑что… и я выхватил свою палочку, а он — свою, и вот лучший друг моего брата применил ко мне заклятие Круциатус. Альбус попытался его остановить, мы все трое стали сражаться, и от вспышек огня и громовых ударов Ариана совсем обезумела. Она не могла этого выносить… — Краска сбежала с лица Аберфорта, как будто его смертельно ранили. — Она, наверное, хотела помочь, но сама не понимала, что делает. И я не знаю, кто из нас это был, это мог быть любой из троих — но она вдруг упала мертвой.

Голос его оборвался на последнем слове, и он опустился на ближайший стул. Гарри испытывал только отвращение: он хотел бы никогда не слышать этого, выкинуть из головы.

— Мне так… жаль, — выдавил гриффиндорец, едва разжимая губы.

— Ее не стало, — прохрипел Аберфорт. — Навсегда, — он утер нос рукавом и откашлялся. — Конечно, Гриндельвальд поспешил смыться. За ним уже тянулся кой–какой след из его родных мест, и он не хотел, чтобы на него повесили еще Ариану. А Альбус получил свободу, так ведь? Свободу от сестры, висевшей камнем у него на шее, свободу стать величайшим волшебником во всём…

— Он никогда уже не получил свободы! — резко оборвал Гарри.

— Как ты сказал? — переспросил старик.

— Никогда, — продолжал тот. — В ту ночь, когда ваш брат погиб, он выпил зелье, какой‑то ужасный эликсир. И стал стонать, споря с кем‑то, кого не было рядом. «Не тронь их, прошу тебя… Ударь лучше в меня». Ему казалось, что он снова там с вами и Гриндельвальдом, я знаю. Если бы вы видели его тогда, вы не говорили, что он освободился.

Аберфорт сосредоточенно рассматривал свои узловатые руки с набухшими венами. После долгой паузы он произнес:

— Откуда ты знаешь, Поттер, что мой брат не заботился больше об общем благе, чем о тебе? Откуда ты знаешь, что он не считал возможным пренебречь и тобой, как нашей сестренкой?

Сердце Гарри словно пронзила ледяная игла.

— Дамблдор бы никогда…

— Что? Не подверг бы тебя опасности? Тогда почему он не приказал тебе скрыться? — выпалил Аберфорт. — Почему не сказал: спасайся? Вот что надо делать, чтобы выжить. А не лезть на рожон, вынюхивая по закоулкам да ползая по подземельям и семейным кладбищам!

— Откуда вы знаете?! — подскочил Гарри. — Вы следили за мной?! Но как?!

Старик узловатым пальцем указал на каминную полку. Гарри перевел туда взгляд и увидел маленькое прямоугольное зеркало, стоявшее прямо под портретом девочки.

— Откуда это у вас? — спросил он, вставая и подходя к зеркалу Сириуса, двойнику того, что он разбил два года назад. Теперь осколок того зеркала Гарри постоянно носил на груди, в бездонном мешочке, который ему подарил Хагрид. Его, золотой снитч, оставленный Дамблдором по завещанию, и другие важные вещи. Сейчас парень запустил руку в мешочек и достал неровное стекло.

— Купил у Наземникуса Флетчера с год назад, — ответил на его вопрос Аберфорт. — Альбус объяснил мне, что это такое. Я старался приглядывать за тобой.

— Зачем?! Ведь вам плевать! — выкрикнул, выходя из себя, Гарри. — Вы — просто трус! Вам не понять, что иногда действительно нужно думать не только о своем спасении! Иногда нужно думать об общем благе! Мы на войне!

— Тебе семнадцать лет, парень! А война еще даже не начата.

— Я совершеннолетний, и я буду бороться дальше, даже если ВЫ собираетесь сидеть в этой норе! — крикнул Гарри, сжимая кулаки. — Ваш брат знал, как покончить с Волдемортом, он передал мне это знание! Черт! — Гарри вскинул левую руку, порезанную об осколок сквозного зеркала. Размахнувшись, он ударил стеклом об пол. — Получите! Не надо следить из щелей и качать головой! Это не ваше дело! А я буду бороться дальше, пока не одержу победу или не погибну. Не думайте, что я не знаю, чем это может кончиться! Я много лет это знаю! Мне противно даже смотреть на вас!

И, выкрикнув последние слова, Гарри Поттер трансгрессировал из трактира.

— …ему плевать, лишь бы спасти свою шкуру! — говорил Гарри своим друзьям в пустом классе профессора Эррфолк, стиснув зубы и не отрывая своего красноречивого взгляда от пола. — Ничтожество! Трус! Предатель!

Гермиона смотрела в сторону и молчала.

Глава XII: ЖАБА

Весть о рождении малыша Тедди стала поводом для последнего относительно масштабного празднества в преддверье грядущих ЖАБА. Гулять должны были у Хагрида узким кругом — Гарри, Рон, Гермиона да Джинни. Последняя уговорила еще и Невилла, чтобы как‑то разбавить обстановку. Это было непросто — парень всё еще злился на Гарри, не пожелавшего посвящать его в свои грандиозные планы.

В избушке лесничего, кроме самого хозяина, обнаружились профессора МакГонагалл, Спраут и Флитвик, да мадам Помфри с мадам Хуч. Это было неожиданно и странно — отмечать что‑то в обществе стольких преподавателей. Вспоминали год, когда Люпин профессорствовал в Хогвартсе, потом педагоги ударились в ностальгию о школьных периодах молодых родителей. Их истории вызывали улыбки и настраивали на лирический лад.

— А помните, как мисс Тонкс рассыпала семена визжащих поганок около третьей теплицы? — вспомнила профессор Спраут после шестого стакана огневиски. — Тогда было ветрено, и с марта вокруг замка стоял такой гомон, что приходилось накладывать чары на окна спален!

— Вам следует называть ее миссис Люпин, Помона, — с улыбкой заметила профессор МакГонагалл. — А эти поганки я еще долго не забуду. Снаружи — визг, а в помещении — постоянные стенания Аргуса по поводу оного визга.

— Полагаю, у Аргуса и Ирмы и сейчас найдется повод постенать, — хихикнула мадам Помфри.

— Поппи! — ахнула профессор МакГонагалл под громовой хохот остальных профессоров и сдавленное хихиканье студентов Гриффиндора.

— И вам, Помона, вскоре придется называть ее миссис Филч, — пискнул Флитвик, вновь разражаясь хохотом.

— Нашу Мисс Целомудренность, — поддакнула похожая на ястреба мадам Хуч. — А вас, Минерва, может быть, еще и в крестные позовут.

Преподаватели и Хагрид опять захохотали.

— Во имя Мерлина, Роланда! Здесь же студенты! — прошептала МакГонагалл, краснея.

— Студенты всегда бывают осведомлены больше, чем кто бы то ни было, — философски заметил крошка Флитвик.

Гермиона, карандашом рисовавшая на пожелтевшей салфетке сложную зашифрованную схему, толкнула Джинни в бок. Она только что прикинула, что малыш Люпина и Тонкс приходится ей двоюродным племянником. И только после этого осознала, что сама Тонкс — ее кузина.