Ночная Всадница - Дочь Волдеморта

• Название: Дочь Волдеморта
• Автор: Ночная Всадница
• Жанр: Фэнтези

Пэйринг: Гермиона Грейнджер/Люциус Малфой/Новый Мужской Персонаж, Лорд Волдеморт/Беллатрикс Блэк/Джинни Уизли, Гарри Поттер, Нарцисса Малфой/Люциус Малфой/Северус Снейп, Рон Уизли, Драко Малфой, Новый Персонаж

Рейтинг: R

Жанр: General/Drama/Romance/Adventure

«…В дощатом этом балагане

Вы можете, как в мирозданье,

Пройдя все ярусы подряд,

Сойти с небес сквозь землю в ад…»

---

— Вы считаете, что эта женщина может помочь Генриетте? — дрогнувшим голосом спросила леди Малфой, обводя трех хохочущих колдунов и молчаливого Снейпа полным надежды взглядом. — Действительно может?

— Исследованиями, связанными с Хоркруксами, тогда занимались они вдвоем и Паук, нас к этому не допускали, — протянул Долохов, прекратив паясничать. — И мы весьма смутно понимали, что они делают.

— Какой паук?

— Родольфус, — пояснил маг. — Мы же не знали о том, что Темный Лорд решился создать Хоркрукс, и уж тем более не один.

— Сожри грифон мою печенку, если этим не баловалась и крошка Каро, — хмыкнул Нотт.

— Как бы то ни было, более сведущих в этом деле волшебников вряд ли можно отыскать среди ныне живущих, — внушительно закончил Долохов.

* * *

Возвращения своего отца Гермиона ожидала со страхом и невольным любопытством. Какова эта женщина, которую мог, по уверениям старых товарищей, любить Лорд Волдеморт? Какова ведьма, которая может соперничать в могуществе с Темным Лордом, но не претендует на власть? Какова та единственная, кто может помочь спасти Генриетту?..

А если Амикус прав, и она не явится на зов старого любовника?

Гермиона боялась разрешать себе думать. Сейчас, когда снова забрезжила надежда, она страшилась разрушить ее хрупкий туманный образ.

Если с Еттой что‑нибудь случится… Она даже помыслить не желала об этом. Нет, не может. Не может случиться ничего. Только не с ней.

Что нужно сделать, чтобы Хоркрукс уснул навсегда, оставив в покое свое вместилище, оставив ему его жизнь? Всё просто. Гарри Поттер должен победить и успокоиться. Тогда ему не понадобится контролировать Етту.

И он должен прожить долгие годы, дольше, чем проживет она.

Или раскаяться в своих поступках и воссоединить собственную душу.

Или быть схвачен и обезврежен, лишен всех сил, но при этом оставаться жив, а Етта — быть постоянно здоровой, сильной и мастерски владеть окклюменцией. Чтобы выучить ее, потребуется много времени; чтобы взлелеять в ребенке силы, способные побороть натиск врага, уйдут долгие годы…

Гарри никогда не успокоится и никогда не оставит в покое тех, в ком течет кровь Волдеморта. Даже если… Нет, в этом грандиозном предательстве нет никакого смысла.

Сейчас нужно ослабить влияние Гарри на Етту. Сейчас это самое главное.

А может быть, способ освободить ее от частицы его души всё‑таки существует? Освободить и оставить живой.

Если бы она была взрослее, если бы она хотя бы могла бороться…

…Эти мысли терзали Гермиону всю ночь у ложа окутанной чарами дочери. То и дело появлялись неусыпные целители. Дважды Долохов пытался уложить леди Малфой отдохнуть. Один раз это пробовала сделать Габриэль.

Но Гермиона не поддавалась, не сомкнув глаз до самого рассвета. На заре Северус сварил для нее какой‑то особенный состав Бодрящей Настойки — странная на вкус, она возымела чудотворное действие на опустошенный организм ведьмы.

Допивая остатки зелья на балконе комнаты дочери и выпуская в зябкую туманную даль кольца сигаретного дыма, Гермиона услышала скрип, и из‑за плотной шторы показалась худощавая сутулая фигура Свэна Нотта.

— Темный Лорд просит вас спуститься в гостиную, Кадмина. — Она замерла, с надеждой глядя на волшебника и чувствуя, как напрягается всё внутри. — Он желает познакомить вас с Каро, — ободряюще улыбнувшись, закончил Нотт.

Каролина Лэмм оказалась очень красивой. По расчетам Гермионы ей должно было быть больше шестидесяти пяти лет, но ведьма выглядела как минимум вполовину моложе. Статная и изящная, с очень бледной кожей на лице и легким загаром на теле, с чрезвычайно густыми угольно–черными волосами, огромными зеленоватыми глазами, которые имели свойство неестественно голубеть, и идеально прямой осанкой, она обладала чертами, роднившими ее с образом Клеопатры.

Когда Гермиона спустилась в гостиную, гостья сидела на краю стола, грациозно выгнув спину и опершись на руки. Она закинула ногу на ногу, один из локонов высокой прически скользил по ее груди.

— …стольких лет, — говорила Каро, обращаясь к Долохову, сидящему напротив нее в кресле. — Нужно будет устроить большой и шумный пир, когда мы покончим с этой маленькой проблемкой, и поглядеть на всех вас. Тось, я многих не увижу за этим столом?

— Многих, детка, — ответил Долохов, когда Гермиона и Нотт входили в комнату, — но там будет достаточно новых лиц.

— Новые лица меня не интересуют, — хмыкнула женщина, окидывая Гермиону оценивающим взглядом своих больших глаз. — Это и есть убитая горем мать? — звонко спросила она после короткой паузы.

— Здравствуйте, — со смирением поприветствовала гостью Гермиона. — Кадмина Беллатриса Малфой. Вы, должно быть, мисс Лэмм?

— Умничка, Бэлл, смотри, как ловко устроилась! — произнесла в ответ Каро.

Сказано это было без злобы, но Беллатриса, которая стояла за спинкой пустого кресла Нотта, изменилась в лице и плотнее сжала губы, а ее серповидные когти с треском проткнули натянутую обивку.

— Любопытно с тобой познакомиться, — обратилась невозмутимая гостья к Гермионе, проигнорировав порчу мебели и, казалось, покачнувшую воздух ярость Беллы. — Не отчаивайся, у меня есть несколько соображений. А сынишку ты мне своего покажешь, То‑то? — спросила она затем, через плечо оглядываясь на стоящего у окна Волдеморта.

Гермиона поперхнулась, Белла совершенно позеленела от злости. На лицах Кэрроу, Нотта и Долохова отразилось удивление — но вовсе не из‑за фамильярного обращения или странного имени, которым ведьма назвала их повелителя.

— Это была строжайшая тайна, Каро, — сдерживая улыбку, произнес тот, чем еще больше поразил Гермиону. — Покажу. Позже.

— Прости, милый. Мы ведь не станем убивать ребят за то, что они ее случайно узнали? — невинно спросила женщина. — Я могу поиграть с их памятью.

— Не стоит.

— На самом деле я никак не пойму, зачем ты плодишь потомство, То‑то, — продолжала ведьма. — Растишь себе соперников? Или наследников? — игриво добавила она. — Ты что, собрался на тот свет?

— Считай это прихотью.

— Она делает тебя уязвимым, — странно блеснула глазами гостья, и ее зеленоватые радужки налились нежнейшей голубизной. — Обычно ты избавлялся от слабостей.

— Как вы думаете помочь моей дочери? — не выдержала Гермиона.

Каро улыбнулась и смерила ее веселым взглядом.

— То‑то рассказал мне суть проблемы в общих чертах. Много мы об этом не говорили, нам было о чем потолковать в эту ночь. Но неважно. Как я понимаю… Садись, дорогая, и ты садись, Свэн, — добавила ведьма, обратившись к Нотту. — Как я понимаю, суть задачи в том, чтобы разделить живое тело с Хоркруксом, в нем заключенным, не повредив ни тому, ни другому?

— Не повредив Етте, — поправила Гермиона. — А ту дрянь нужно уничтожить!

— Не выдворяй химер, милая, у них очень удобные гнезда. Мы постараемся не повредить ни тому, ни другому. Пригодится. Итак, при определенных условиях, я могу это провернуть.

— Каких условиях? — быстро спросила леди Малфой, чувствуя, как быстрее забилось сердце в стесненной груди.

— Куда ты так спешишь? — развеселилась Каро, качнув ножкой, с которой на паркет со стуком слетела туфля. — Ведь у нас впереди вечность! — продолжала она. — Или твоя дочь не алкает бессмертия? — спросила затем необычайная гостья, снова глянув через плечо на Волдеморта.

— Ей это пока неинтересно, Каро.

— А ты сам далеко продвинулся на сем сложном пути?

— Генриетта вчера уничтожила мой последний залог бессмертия, — спокойно произнес Темный Лорд.

— То‑то, ты неисправим! — ахнула ведьма и засмеялась звонким переливчатым смехом. — Мои все целы… Впрочем, мы пошепчемся с тобой позже за бокалом вина, и я расскажу о нескольких новых открытиях. Пока ты завоевывал мир, крошка Каро не сидела сложа руки. Тебе будет интересно. Но довольно испытывать терпение твоей наследницы. Раз уж всё так серьезно, отложим откровения и наш пир, о котором обязательно позаботится Тося, и займемся делом. Гарри Поттеру сейчас ничего не угрожает? — неожиданно спросила она. Присутствующие переглянулись. — Мне нужно полностью усыпить личность ребенка, ввести ее в состояние анабиоза, чтобы разделить с захватчиком, — продолжала Каро.

— Если ты усыпишь ее личность, он сможет контролировать тело без всякого труда, — возразил Нотт, неловко примостившийся на самом краю кресла и старающийся не выпускать из виду стальные когти Беллы.

— Нет, — покачала головой Каро, — он не сможет верховодить ею, ибо он делает это через ее же сознание. А мы как раз сознание и одурманим. Однако девочка будет мгновенно захвачена в случае смерти Гарри Поттера, без всякой надежды — если Хоркрукс пробудится в ней, — хладнокровно предупредила ведьма. — Он активизируется, войдет сразу же в полную силу, не имея ничего в противодействии. Более того, из‑за связи, которая уже налажена между ними, он проснется в ней таким, каким был в момент смерти, а не таким, каким создавал Хоркрукс. Это всё равно произошло бы, но мы значительно упростим ему задачу. Личность ребенка погибнет полностью и безвозвратно, а воскресший объединит в себе свое и ее могущество. Я думаю, сил у девочки предостаточно, раз она твоя внучка, То‑то. К тому же ты стал сентиментальным. И мы рискуем состряпать для вас, друзья мои, еще более сильного врага, в довершение всего с лицом, в которое вы, судя по всему, не осмелитесь направить палочки.