Ночная Всадница - Дочь Волдеморта

• Название: Дочь Волдеморта
• Автор: Ночная Всадница
• Жанр: Фэнтези

Пэйринг: Гермиона Грейнджер/Люциус Малфой/Новый Мужской Персонаж, Лорд Волдеморт/Беллатрикс Блэк/Джинни Уизли, Гарри Поттер, Нарцисса Малфой/Люциус Малфой/Северус Снейп, Рон Уизли, Драко Малфой, Новый Персонаж

Рейтинг: R

Жанр: General/Drama/Romance/Adventure

«…В дощатом этом балагане

Вы можете, как в мирозданье,

Пройдя все ярусы подряд,

Сойти с небес сквозь землю в ад…»

---

Именно с этой целью Гермиона время от времени включала свой телефон и прослушивала голосовую почту. И какого же было ее удивление, когда в этот раз, в самом начале лета, проглядывая накопившиеся сообщения, она нашла среди посланий от мистера и миссис Грэйнджер пространную запись с совершенно незнакомого, не британского номера.

Обыкновенно Гермиона трансгрессировала в дальнюю часть парка при поместье Малфоев, чтобы проверить свою голосовую почту — там магическое поле было слабее, и спутниковый сигнал кое‑как пробивался сквозь него.

Именно здесь, в воскресенье, в девять часов вечера, опустившись на старую садовую лавку, она и обнаружила неожиданное послание.

«Ева Бенедиктовна, — вещал в трубке на русском языке дрожащий от волнения голос, — это Алексей, помощник участкового из Васильковки. Вы не подумайте, что я напрасно вас тревожу. Не знаю, как вас найти, телефон всё отключен и отключен. А я и так кучу времени потерял, пока подключал себе роуминг! Вы позвоните мне, пожалуйста, поскорее. Это очень важно».

Сообщение датировалось началом прошлой недели. Совершенно сбитая с толку, Гермиона машинально нажала обратный вызов.

— Ева Бенедиктовна! — вскричал в трубку после десятого гудка сонный, но взбудораженный голос. — Ой, дайте с мыслями собраться! Наконец‑то вы позвонили! — голос стал тише и заговорил полушепотом, — повремените минуточку, я из хаты выйду, чтоб всех не перебудить…

— Ой, ты спал, Лёшка? Который у вас час? — спохватилась ведьма.

— Первый по полуночи пошел, — прошептал Лёша, и послышался скрип претворяемой двери, — ничего, неважно! Как я рад, что вы наконец‑то позвонили!

— Лёш, ты меня несколько…

— Ой, вы не подумайте, что я так просто! — быстро зачастила трубка. — Тут такое дело… Вот только можно ли по телефону, Ева Бенедиктовна? Ну, для вас не опасно, что я…

— Если хочешь, я могу поговорить с тобой с глазу на глаз.

— Да оно и лучше бы. Если для вас это не тяжело.

— Ты где сейчас? — спросила Гермиона.

— Да около хаты я, во дворе. Вы это… Когда приедете? Или как это у вас там называется?..

— Да прямо сейчас, если ты не возражаешь.

— ЧТО?! О, я… Я…

Гермиона улыбнулась, отключила связь и трансгрессировала.

В Васильковке было уже совсем темно, ясная звездная ночь окутала спящую деревеньку.

— Алё! — вопил на крыльце взлохмаченный Лёшка, в одних семейных трусах переминающийся с ноги на ногу. — Алё!!! Ева Бенедиктовна!

— Тише, мать разбудишь! — сердито шикнула ведьма.

Лёшка подскочил на месте, сдавленно охнул и прытко шмыгнул в дом.

Послышалась возня, и он снова показался на крыльце, обряженный в выцветшую синюю фуфайку на добрых пять размеров больше, чем ему требовалось.

— Е–ева Бенедиктовна? — неуверенно позвал Лёшка, почти поверивший во время поисков одеяния в то, что ему померещилось.

— Здесь я. Не шуми. Привет.

— З–з-здраствуйте. Ох и здóрово, верно, вот так вот где надобно появляться! — не сдержался он.

— Здóрово, здóрово, — хмыкнула ведьма. — Пошли за сарай, матушку твою разбудим. Ну, что случилось? — спросила она, когда оба устроились на покосившейся лавочке и закурили — Лёшка, впрочем, забывал затягиваться и всё смотрел на нее огромными счастливыми глазами. — Помощи магической надо?

— Мне?! — обиделся собеседник. — Да я бы никогда… За зря…

— Ну не тебе, — быстро замахала руками Гермиона, — каким‑нибудь добрым людям…

— Да я только об вас и переживаю! — выдохнул Лёшка с досадой. — Стал бы я ради кого‑то тайной вашей рисковать!

— Давай уже, выкладывай! — прервала его причитания Гермиона. — Заинтриговал ни на шутку.

— Да приехал тут один англичанин с переводчицей, — начал сбивчивый рассказ помощник васильковского участкового, — недели две назад. У Кареленского поселились. И всё про вас выведывает, всех замучил уже! Я сразу же вам позвонил, а мне всё «абонент недоступен». Это когда я уже роуминг себе подключил. До того вообще…

— Какой англичанин? — перебила Гермиона.

— Кляром назвался, — живо отрапортовал Лёшка.

Гермиона подняла брови.

— Он о вас что‑то знает. Всё про странности вынюхивает, бабу Дарью застращал. А Гришка–поганец ему наплел чего не следует, вот вам крест! Я его, гадину…

— Ой, Лёш, попридержи гиппогрифов! Я за тобой не успеваю!

— Простите, пожалуйста, — тут же смешался ее собеседник. — Но я тут тоже всё это время сложа руки не сидел! Повыведал у этой его переводчицы. Она в нем души не чает, но болтливая стерва… Книгу он пишет.

— Какую книгу? — совсем запуталась Гермиона. — Он маггл?

— Кто?

— Этот твой англичанин?

— Маггл — это как? — растерянно уточнил Лёшка.

— Ну… Не волшебник?

— Ой, да я ж не знаю! — охнул тот. — Но ничего такого он не вытворял. Странного.

— А ну‑ка, погляди мне в глаза да припомни, как он выглядит.

— Ну, волосы черные, короткие… — начал Лёшка.

— Да нет же, мысленно припомни, — засмеялась Гермиона. И быстро помрачнела, когда удивленный Лёша исполнил ее просьбу.

В его воспоминаниях она узнала «англичанина». Это был Оскар Кляр, журналист и писатель, друг Робби Томпсона, с которым ее как‑то познакомили в ресторане.

— О–ла–ла, — озабоченно пробормотала ведьма, отводя глаза в сторону, — какие люди! И что же он обо мне расспрашивает?

— Вы что‑то поняли, да? — восторженно отозвался Алексей, посверкивая глазами в темноте.

— Пока не очень, — призналась Гермиона.

— Он всё выведывает о странностях, которые тут творились тогда, давно, и всё в основном про вас. Мы сначала в толк даже не взяли, о ком он. Он вас Герминоной Саузвильт называл поначалу.

— Гермионой, — поправила ведьма. — Неплохо бы его повидать.

— Это — легко, — оживился Лёшка. — Вот только…

— Что?

— Да вам бы приехать сюда как‑то по–людски, — озабоченно сказал тот. — Народ и так чего только об вас не сочиняет. Хотите, я могу как будто со станции в Петрозаводске вас привезти? Я бы утром уехал, а мы б где‑то с вами встретились и потом к обеду — сюда. Я бы вам и встречу с Кляром организовал, в участке. Только вы это… Вы без смертоубийства, ладно?

— Алексей, ну за кого ты меня принимаешь?!

* * *

— Во имя Мерлина, Кадмина, ну что он может там узнать?

— Однако же он смог выведать уже достаточно много, — упрямо возразила Гермиона. — Смог непонятным мне пока чудом вычислить деревню. Я очень мало рассказывала Робби о России. И из этих крупиц…

— Твой маггловский приятель излишне болтлив, — наставительно вставил Люциус.

— Я еще узнаю, как этому проныре удалось его расколоть! Робби никогда не предал бы меня осознанно.

— Нож в спину летит всегда от того, кто, по–твоему, меньше всего способен сделать подобное, — философски сказал ее супруг. — Предать может каждый.

— Робби не такой!

— Не человек? — насмешливо спросил Люциус. — Опыт показывает, что даже домовые эльфы способны на предательство. Хотя это противоречит всем законам природы.

— При чем тут домовые эльфы?! — рассердилась Гермиона. — Ты собираешься мне помочь?

— Сообщить Темному Лорду было бы…

— Нет! У Papá слишком кардинальные методы. Мне просто нужен человек, умеющий хорошо моделировать память за длительные промежутки времени. Я абсолютно уверена, что ты такого человека знаешь.

— Прекрасный Принц работал некоторое время стирателем памяти в бригаде Экстренных Магических Манипуляций, — задумчиво протянул Люциус после минутной паузы, — еще до женитьбы. Насколько я знаю, ему часто поручались вещицы подобного рода, и он всегда блестяще справлялся с ними.

— Эйвери? — сощурилась Гермиона.

Люциус кивнул.

— Тогда напиши ему. Завтра утром в семь я встречаюсь с Лёшкой около тридцатикилометрового указателя на Васильковку, и он везет меня в деревню, чтобы создать видимость природного путешествия. Эйвери должен трансгрессировать туда со мной.

— Дорогая, скоро полночь, — насмешливо напомнил супруг. — Я же не Темный Лорд, чтобы в любой час призывать своих слуг по первой надобности.

— Брось, милый, такое чудо, как Данкан — или вампир, или продал душу дьяволу за вечную молодость, — рассмеялась леди Малфой. — Он не может спать по ночам. Отправь почтовым заклинанием.

Данкан Эйвери в кругу знающих его людей принес дополнительную славу маггловскому писателю Оскару Уайльду — кто‑то, знакомый с творчеством последнего, прозвал вечного юношу Дорианом Греем, и это прозвище плотно пристало к волшебнику. Впрочем, его чаще называли Прекрасным Принцем[126].

Никто не знал, за счет чего Данкан в свои сорок восемь лет выглядел двадцатилетним юношей — но факт оставался фактом. Не исключено, что у него тоже в какой‑нибудь потаенной комнате спрятан чудесный портрет, потому что, как и в произведении великого классика, на Данкане Эйвери «печать страстей» не оставила и тени своего неумолимого следа.

Сложно было заподозрить этого цветущего юного красавца в той безграничной холодной жестокости, которая была ему на самом деле присуща.