Мирча Элиаде - Мифы, сновидения, мистерии

• Название: Мифы, сновидения, мистерии
• Автор: Мирча Элиаде
• Издательство: REFL-book, Ваклер
• Жанр: Философия
• Год: 1996
• ISBN: 5-87983-027-6, 5-87983-038-1, 966-543-015-7

Книга известного этнографа и антрополога М. Элиаде «Мифы, сновидения и мистерии» содержит большой мифологический материал как первобытно-общинных народов, так и древнейших цивилизаций, рассматривается космогоническая идея о разделении неба и Земли — духовного и материального.

Мистические ощущения, магическое тепло, мистерия полета, работа сновидений, путь воина, сотворение и жертвоприношения, каннибализм, страдание и символизм смерти в инициациях, мужские и женские тайные общества — эти и широкий ряд других вопросов освещается в книге.

http://fb2.traumlibrary.net

---

Если Земля приравнивается к Матери, то все, что она носит в своем чреве, соответствует зародышам или живым существам в процессе «созревания», то есть в стадии роста и развития. Эта концепция очень четко выражается в минералогической терминологии различных преданий. Например, индийские трактаты по минералогии описывают изумруд в его «материнской породе», в скале, как эмбрион. На санскрите изумруд называется acmagarbhaja, «рожденный камнем». Другой текст отличает алмаз от хрусталя как бы по разнице в возрасте, выражая это в логических терминах: алмаз является ракка, то есть «зрелым», в то время как хрусталь — kaccha «незрелым», «зеленым», недостаточно развившимся.

Такие концепции чрезвычайно древние. Шахты, подобно устьям рек, приравнивались клону Матери-Земли. На вавилонском языке термин ри означает как «исток реки», так и «влагалище», на египетском — слово bi означает как «влагалище», так и «штольня шахты»; на шумерском buru также означает «влагалище» и «река». Вероятно, руды, добываемые из шахты, приравнивались к зародышам. Вавилонское слово an-kubu некоторыми авторами переводится как «эмбрион», а другими — «преждевременное разрешение от бремени». Во всяком случае, имеется скрытая симметрия между металлургией и деторождением. Жертвоприношение, иногда выполняемое перед плавильным горном, напоминало родовспомогательное жертвоприношение. Горн приравнивался к лону, именно там «зародышевые руды» должны были завершить свой рост и проделать это за значительно более короткий промежуток времени, чем тот, который потребовался бы, если они оставались бы скрытыми под землей. Металлургический процесс, во многом подобный сельскохозяйственному труду — и в такой же мере подразумевающий плодородие Матери-Земли — в конце концов, вызвал в человеке чувство уверенности и даже гордости: человек чувствовал, что может сотрудничать с Природой в ее работе, что способен ускорить процесс роста, происходящий в чреве Земли. Человек понуждает и ускоряет ритм этих медленных глубинных созреваний в некотором смысле, он занимает место Времени.

Алхимия преследовала те же самые цели. Алхимик берется за работу Природы и завершает ее одновременно работая над «совершенствованием самого себя».[210]

Золото является благороднейшим из металлов, потому что оно полностью «созревшее». Если другие руды оставить в глубинном лоне, то они превратятся в золото, но лишь по истечении сотен тысяч веков. Как металлург, который превращает «зародыш» в металлы, ускоряя рост, начавшийся внутри Матери-Земли, так и алхимик мечтает интенсифицировать это ускорение до завершающего и последнего превращения всех более низших металлов — «низших», потому что пока еще незрелых — в «благородный» и полностью «созревший» металл, коим является золото. Вот что нам говорит Бенджамин Джонсон в Акте II, Сцене I своей пьесы Алхимик:

Subtle: И то же самое мы говорим о свинце и других металлах,
Которые бы стали золотом, будь у них время.
Mammon: И что дальнейшее — дело нашего искусства.

Лабиринты

Но давайте вернемся к образу Земли как гигантской Матери. Понятно, что если штольни шахт и устья рек приравнивались ко влагалищу Матери-Земли, то тот же самый символизм fortiori[211] применим и к гротам, и пещерам. И мы знаем, что пещеры в период палеолита имели религиозное значение. В доисторические времена пещера, часто напоминающая или обрядово превращенная в лабиринт, служила одновременно сценой для инициации и местом захоронения умерших. Лабиринт, в свою очередь, приравнивался к телу Матери-Земли.[212]

Войти в лабиринт или пещеру было равнозначно мистическому возврату к Матери — а это цель, преследуемая обрядами инициации, а также погребальными церемониями. Исследования Джексона Найта показали нам, насколько устойчив этот символизм лабиринта, принимавшегося за тело земной Богини.[213]

Троя, как и Земля, считалась Богиней. Неприкосновенность древних городов приравнивалась к девственности покровительствующего божества. Все эти частично совпадающие и дополняющие друг друга символы подтверждают постоянные колебания изначального образа Земли-Женщины. Но в пещерах проводились не только инициации и захоронения. Там также праздновались некоторые мифические браки. Например браки Пелея и Фетиды, Ясона и Медеи и, в Энеиде Вергилия, брак Энея и Дидоны (IV, 165–166). Вергилий говорит, что по завершении бракосочетания разразился шторм: со скалистых вершин кричали нимфы, гремел гром и сверкала молния — знак того, что Бог Небес приближался к своей супруге, Матери-Земле. Брак Энея и Дидоны — это лишь копирование достойного подражания единения — космической иерогамии. Но Дидона не зачала. Никакой отпрыск не освятил этот союз. И именно по этой причине Эней покинул ее. Она недостойно исполнила роль Матери-Земли. Их брак остался бесплодным, и Дидона взошла по погребальный костер, после того как Эней покинул ее, так как в конечном счете их супружество не оказалось счастливой иерогамией. Когда Небеса встречаются с Землей, зарождается жизнь в своих бесчисленных формах на всех уровнях существования. Иерогамия является актом Творения, это в одно и то же время, космогония и биогония, Создание Вселенной и сотворение Жизни.

Космические иерогамии

Космическая иерогамия, брак между Небом и Землей, является космогоническим мифом, имеющим широчайшее распространение. Чаще всего он встречается в Океании, от Индонезии до Микронезии; но также и в Азии, Африке и обеих Америках.[214]

Этот миф более или менее сходен с тем, о котором повествует нам Гесиод в своей Теогонии(126 и так далее). Уран, Небо, соединяется с Геей, Землей, и божественная пара порождает богов, циклопов и других исполинских существ. «Священные Небеса опьянены (желанием) войти в тело Земли», — говорит Эсхил в своих Данаидах (фрагм. 44). Все, что существует — Космос, Боги и Жизнь — рождается от этого брака.

Хотя миф о космической иерогамии так широко распространен, однако он не является всеобщим. Так, он не встречается у австралийцев, народов Арктики, Огненной Земли и занимающихся охотой и скотоводством народов Северной и Центральной Азии и тому подобное. Некоторые из этих народов — например, австралийцы и народы Огненной Земли — относятся к наиболее древним. Их культура действительно все еще находится на стадии палеолита. Согласно их традиционной мифологии, Вселенная была создана Высшим небесным Существом. Иногда нам даже говорят, что этот Бог является Создателем ex nihilo.

Когда у него появилась супруга и дети, то именно он был их создателем. Можно предположить, что миф космической иерогамии был неизвестен культуре и религии стадии палеолита. Это не обязательно должно означать, что ничего не было известно о Великой Богине Земли и всеобщем плодородии. Наоборот, отложения времени палеолита в Азии и Европе донесли очень большое количество статуэток из кости, представляющих обнаженную Богиню[215], очень вероятно, прототип бесчисленных богинь плодородия, встречающихся повсюду и во все времена, начиная с неолита. С другой стороны, мы знаем, что Матери-Богини не являются атрибутом сельскохозяйственных обществ. Они лишь достигают своего привилегированного положения после развития сельского хозяйства. Великие Богини были также известны и народам, занимающимся охотой. Так, например, имеется Великая Мать Животных, Мать Диких Зверей, которую мы встречаем на Крайнем Севере Азии и в Арктических районах.

Тем не менее, отсутствие мифа иерогамии в самых ранних слоях «примитивных» религий, с нашей точки зрения, имеет определенное значение. Для объяснения этого факта могут быть выдвинуты две гипотезы. Первая заключается в следующем: на архаической стадии культуры — которая, не надо забывать, соответствует периоду палеолита — иерогамия была невообразима, так как считалось, что высшее Существо, бог небесной природы сам создал мир, жизнь и людей. В связи с этим костяные фигурки, обнаруженные в отложениях палеолита легко объяснимы — принимая, что они действительно представляют богинь — в свете религий и мифологий Австралии, Огненной Земли и арктических районов: такие Матери-Богини сами были созданы высшим Существом, как, например, в мифах австралийцев и зуни, описанных нами выше. В любом случае, мы не можем из наличия в палеолите женских статуэток сделать заключение об отсутствии поклонения божественному мужскому Существу. В пещерах Вильдкирхли, Вильдеманнлислох и Драгенлох в Швейцарских Альпах и в Петерсхеле в Мительфанкене были найдены следы жертвоприношений, которые допустимо идентифицировать как подношения Небесным Богам.[216]