Журнал «Если» - «Если», 2012 № 05

• Название: «Если», 2012 № 05
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: ISSN 1680-645X

Далия ТРУСКИНОВСКАЯ. СТЕЛЛА МАРИС

Чего только не сделает моряк, чтобы выручить попавших в беду товарищей…

Мария ГАЛИНА. КУРИНЫЙ БОГ

Может быть, надежды толпящегося на крохотном космическом пятачке человечества наконец сбудутся? Или это очередной провал?

Питер БИГЛ. ДЕНЬ ОЛФЕРТА ДАППЕРА

Знаменитый певец единорогов вновь обратился к своему любимому персонажу.

Ален Ле БЮССИ. ПОСЛЕДНИЙ ТАНЕЦ

На самом деле это совсем не метафора.

Святослав ЛОГИНОВ. ГДЕ СЛЫШЕН КОЛОКОЛА ЗВОН

А мы ведь с вами чувствовали, что в колокольном звоне есть нечто, отгоняющее «злую тьму»

Сергей БУЛЫГА. ФИОЛЕТОВЫЙ ДОЖДЬ

Оранжевое небо, оранжевый верблюд… Но здесь все гораздо серьезнее.

Фелисити ШОЛДЕРС. МАЛЕНЬКИЕ ГОРОДА

Дюймовочке и в современном мире найдется место!

Аркадий ШУШПАНОВ. СЛУЖИВЫЙ И Ко

Да кто же не повоюет за родную землю? Даже если она на кладбище.

Анна КИТАЕВА. КНИЖНАЯ КУКОЛКА

Подобных созданий нет ни в одном бестиарии. Разве только в библиотеке.

Андрей НАДЕЖДИН. ВОКРУГ МАРСА ЗА 80 ЛЕТ

Через сто лет после выхода первой книги и через восемьдесят после первой попытки экранизации знаменитый фантастический цикл наконец обзавелся экранным воплощением.

Сергей СЛЮСАРЕНКО. ДВА МИРА — ДВЕ СУДЬБЫ

Фантастика проникла в военно-патриотическую драму. Правда, патриотизм бывает разным.

Сергей ЛУКЬЯНЕНКО. «ЭТО КОНЕЦ», — ПОДУМАЛ ШТИРЛИЦ…

Продюсерское кино — это уже диагноз.

Анастасия ШУТОВА. КИНО, НАВЕЯННОЕ СНОМ

…вызванным полетом пчелы вокруг граната за секунду до пробуждения.

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Гарри Поттер в хоррор-ремейке.

Глеб ЕЛИСЕЕВ. ГОРОДОК В ТАБАКЕРКЕ

Мастер тоже вправе ошибаться… Впрочем, все это, как и всегда, субъективная оценка критика.

РЕЦЕНЗИИ

Классики, дебютанты, исследователи; фэнтези, НФ, монография… Только в книжном мире есть реальное право выбора.

КУРСОР

Королева воинов защищает Арктику… Снимается эпопея о планете Дарковер… Не стало великого художника-фантаста.

Вл. ГАКОВ. ТЯЖКАЯ МИССИЯ

Создателю знаменитой «Экспедиции «Тяготение» в этом месяце исполнилось бы 90 лет.

ПЕРСОНАЛИИ

Авторы номера — красноречивое опровержение известной сентенции: писателями не становятся, ими рождаются. Но прежде приходится проделать непростой путь.

---

Если была в этих словах хоть крупица правды, то как жестоко судьба карает людей за их гордыню!

* * *

Желтоглазые вторглись из-за пролива. Пролив был неширок, но считался достаточной преградой на пути врага. Противоположный берег был гол и скуден. Оттуда в середине лета приходили палящие ветры. Там кочевали жалкие племена, живущие неясно чем. Рассказывали, что они питаются одним солнцем, а если им показать кусок льда, они немедленно умирают. Порой дикари начинали пиратствовать в проливе, тогда их приходилось отгонять обратно в пустыню. В конце концов иждивением наместников, которые всегда назначались из рода иль Бахтов, на противоположном берегу было выстроено несколько небольших крепостей, и морской разбой прекратился. В глубь засушливой земли соваться никто не пытался, там тянулись неведомые пространства и обитала чуждая нечисть, с которой никто не умел бороться. Поэтому люди не знали, что копится в полуденных землях, готовясь обрушиться на приморские города, а затем выплеснуться на Колокольный тракт и всю империю.

Чуть ли не в один день укрепления на том берегу были сметены волной пришельцев, а затем на захваченных рыбацких кораблях, утлых лодчонках, плотах, составленных из надутых козьих бурдюков, вообще непонятно на чем орда ринулась на другой берег. В проливе часты шквалистые ветры, налетающие невесть откуда; один такой шквал мог бы разом утопить все вражеское войско, но как назло море было, словно личико юной девы: ни единой морщинки на безмятежной глади.

До последней минуты старый иль Вахт не верил, что случилось непоправимое. Ну, сожгут варвары пару рыбацких деревушек — беда невелика, а увидав подошедших из Сипура солдат, немедленно смажут пятки маслом, чтобы легче было убегать.

Во главе карательного отряда старый иль Вахт поставил своего сына Торлига. Через неделю Торлиг с жалкими остатками войска отступил к замку Вахт, родовой твердыне, которую никто и никогда не мог взять. Именно тогда Торлиг последний раз виделся с сестрой.

Илла Зана в этом году отметила семнадцатилетие и осенью должна была выйти замуж за наследника пышного рода иль Дионов. Прощаясь с сестрой, Торлиг еще не знал, что крепость Дион пала, город сожжен, а жених его сестры погиб во время штурма, и тело его осталось ненайденным. Но уже было известно, что варвары подошли вплотную к южной столице, и со дня на день Сипур окажется в осаде.

Долг призывал Торлига идти на выручку Сипура, а сердце требовало защищать родное гнездо, серебряный колокол Бахтов. Впрочем, в замке был сильный гарнизон, сама крепость стояла на отвесной скале, так что никакая лестница не могла достать гребня стены. Глубокий колодец во дворе снабжал осажденных водой, а провианта в подвалах могло хватить на год осады. Казалось бы, что может угрожать горделивой цитадели?

И все же Торлиг предложил сестре вместе с ним отправиться в Сипур, где наверняка будет безопаснее, чем здесь. Зана отказалась.

— Кто-то из иль Бахтов должен оставаться возле родового колокола, — сказала она и добавила, что люди насовсем не умирают. Слова, которые Торлиг иль Вахт вспоминал, стоя напротив слюнявой коровы и пытаясь поймать ее спокойный взгляд.

Тогда он, попрощавшись с Заной, успел со своим отрядом на помощь столице и, стоя в проломе стены, отбивал атаки упорно штурмующих желтоглазых. За его спиной набатно гудели двенадцать колоколов Сипура, но почему-то воины, шедшие за Торлигом, не могли опрокинуть противника и погнать его к морю. Внизу бесновались варварские шаманы, их грязная волшба лишала желтоглазых страха и заставляла оголтело лезть на солдатские копья и мечи.

Потом издали донесся серебряный голос замка Вахт, и Торлиг почувствовал, как вспыхнул огненной мощью заговоренный меч, и одним движением клинка срубил вражеских чародеев, до которых не мог бы дострелить самый опытный лучник.

Яростный напор желтоглазых ослабел, но они продолжали лезть на стены и в пролом. А солдаты, большинство из которых были набраны в других провинциях, дрались словно бы неохотно.

Много позже понял Торлиг иль Вахт причину поражения. Колокол лишь призывает людей на подвиг, а отпор врагу дают все-таки люди. Не полководец, не армия, а весь народ. Прежде чем удастся разбить колокол, бывает расколот народ. Мужики по окрестным деревням угрюмо следили за усилиями ильенов и армии, но главное чувство: «Да пропади они пропадом — и те, и эти. Небось при желтоглазых такой тяготы не будет».

И солдаты, даже те, что родом из Сипура, не чувствовали в себе силы сражаться.

Снизу подошли новые орды дикарей и новые шаманы, а у самого горизонта объявился густой, черный дым. Неприступный замок Вахт горел. Вскоре замолк серебряный призыв родного колокола, и погасла сила в мече. Меч и теперь оставался заговоренным, способным разрубать бесовскую плоть, но чудеса во время сражения стали недоступны. А желтоглазые шли волна за волной, и хотя через пролом Торлиг их не пропустил, но вражеский прилив захлестнул город, и двенадцать колоколов Сипура смолкли один за другим.

С несколькими верными солдатами Торлиг вырвался из горящего города. К утру они были возле развалин замка Вахт. Торлигу так и не удалось понять, как именно был взят замок. Кажется, вражеские пластуны поднялись по гладкой стене, и защитники, собравшиеся у ворот, которые безуспешно штурмовало остальное войско, не заметили врага, ползущего там, где проползти нельзя. Впрочем, в живых не осталось никого, кто мог бы рассказать правду.

Сестру Торлиг нашел на звоннице. Варвары захватили ее живой и долго насиловали прямо под колоколом, прежде чем зарезать. Колокол был снят, замок разграблен и подожжен.

Следы тележных колес уводили к морю. Торлиг кинулся следом и настиг грабителей у самого корабля. Желтоглазых было немного, основная масса шла на север, а здесь оказалась лишь охрана, отвозившая добычу на корабли. В короткой схватке варвары были изрублены, корабль потоплен. В тяжелых повозках лежали сокровища ильенов Вахта. Драгоценные камни, мрамор и оникс, золотошивные ткани, резной рыбий зуб Торлиг велел покидать в море. Сохранить богатства было невозможно, но и отдавать их врагу — свыше сил. А вот золото, серебро, узорчатую бронзу перегрузили на большую повозку, которую предстояло взять с собой. Там же нашлись и остатки колокола, разбитого на десятки кусков. Они и составили самую главную часть ноши.

Потом в разоренных городах и поселках они находили осколки колоколов и брали с собой хотя бы малую часть разбитых святынь; сколько могли выдержать тележные оси и сдвинуть лошади и упорные люди.

Теперь они, кажется, достигли последней деревни, где еще слышался колокольный звон, и судьба дошедших зависела от того, согласится мальчишка проводить чужаков в безопасное место или бросит на растерзание лесным дьяволам. Зависела от вирвешки, которую посулил подпаску беглый мужик Пухр.

Что такое вирвешка — никто не знал. У мужиков свои приемы и в мастерстве, и в колдовстве. Мальчишка понял, что ему обещано, — и довольно. А зря выпытывать, только дело портить.

Одна из лошадей была мертва, вторая так покалечена, что ее пришлось добить. Двух уцелевших перепрягли, но сдвинуть повозку с места не смогли. Вместе с лошадьми в повозку впряглись и люди, которые прежде помогали только в топких и закоряженных местах. От работы были свободны только двое путников: беременная женщина, подобранная на полпути неподалеку от разрушенной столицы, и старик-южанин, уроженец Сипура, сухой и морщинистый, при взгляде на которого совершенно не понять — шестьдесят ему или сто двадцать. Эти двое и прежде были избавлены от тяжелой работы, даже на повозке могли проехаться, если случался ровный участок дороги, а теперь они просто шли налегке. Остальные медленно и с надрывом катили повозку по лесному бездорожью. Помогало справиться с каторжным трудом то, что не надо было ежесекундно ждать бесов. Рядом, помахивая хворостиной, гнал свою корову защитник. Если дьяволы и были в округе, они видели защитника и не смели показаться.

Издалека, приглушенный лесом и расстоянием, донесся звук колокола. Люди остановились, вслушиваясь. Звон плыл над чащобой, обещая покой и безопасность.

— Кажется, дошли, — сказал кто-то из солдат.

* * *

Пасечник Путря принял пришельцев неприветливо, а мальчишку, вкатившего этакую прорву нежданных гостей, хотел поучить той самой хворостиной, которой пастушонок разгонял бесов.

Торлиг вступился за мальчишку и постарался успокоить старика, а когда тот рассказал, что творится в деревне, стали понятны и причины недовольства, и еще многое.

Деревушка Кашто насчитывала едва полсотни жителей и последние сто лет была отрезана от всего остального мира. С тех пор как пожары и ильенские междоусобицы уничтожили соседей, деревенский колокол уже ниоткуда не услыхать. А это значит, что попасть в Кашто можно, только пройдя места, где хозяйничали лесные дьяволы. Нет колоколов, нет и защитников, которые могли бы разогнать нечисть. Рисковать никому не хотелось, и Кашто в глазах жителей Ношиха и окрестных поселков превратился в место сказочное, населенное едва ли не теми же бесами.