Бетти Монт - Тихая гавань

• Название: Тихая гавань
• Автор: Бетти Монт
• Издательство: Международный журнал «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-7024-1058-0

О чем может мечтать мужчина? О богатстве, успехе, красавице жене, вслед которой поворачиваются головы всех мужчин? Да, считает герой. Но встреча с дерзкой незнакомкой, произошедшая при необычных обстоятельствах, — та просто-напросто ворвалась в его кабинет, — доказывает ему, что всего этого мало для счастья.

---

— Здесь и так уже полно животных — две собаки, три кошки. Пора наконец остановиться! — не унимался старик.

— Я ненавижу тебя, ненавижу! — воскликнула Бетти, пнув старика в лодыжку с неожиданной силой и яростью.

Тот отпрыгнул.

— Эй ты, прекрати!

Словно по сигналу дети ринулись вперед, явно собираясь тоже напасть на него, однако Мэй резко воскликнула:

— Стоп! Ведите себя как следует!

Те неохотно подчинились, не сводя со старика возмущенных взглядов и сердито сопя.

— Он гадкий! — все еще сквозь слезы выкрикнула Бетти.

— И потом — это вообще не его дело! — горячо подхватил самый высокий мальчик ломающимся от волнения голосом, отчего показался Лоренсу странно трогательным, застрявшим на полпути от ребенка к мужчине.

Мэй достала носовой платок и вытерла мокрое личико Бетти.

— Ты отлично знаешь, что нельзя пинать старших, Бетти.

— Даже тогда, когда они этого заслуживают? — спросил высокий мальчик.

Мэй казалась смущенной.

— Даже тогда, Мэтт, — сказала она наконец.

Дети нахмурившись отступили. Лоренс уже понял, что на самом деле детей было не шестеро, а только трое. И судя по цвету волос, они, возможно, имели какое-то отношение к Мэй.

Скотт, выйдя из машины и поднявшись по ступенькам, спокойно спросил:

— Вы идете, мистер Хейз? Я должен вернуться к Марте, иначе мы опоздаем в кино.

Мэй, обернувшись, посмотрела на Лоренса. Дети, пожилые женщины и старик также испытующе уставились на него.

— Это он? — прошептал кто-то из детей, и Мэй кивнула, приложив к губам палец.

Похоже «Тихая гавань» в данном случае является синонимом сумасшедшего дома, решил Лоренс. Его жизнь всегда была четко спокойной и размеренной, он существовал в мире блеклых красок и приглушенных голосов. Поэтому его помимо воли заворожила эта совершенно новая вселенная, внезапно открывшаяся перед ним.

— Поезжайте, Скотт, нельзя заставлять Марту ждать. Я возьму такси, — небрежно сказал Лоренс.

Шофер кивнул.

— Да, сэр.

Он почему-то улыбался, словно одобряя хозяина, хотя Лоренс и не мог представить за что. Он слегка покраснел от раздражения и смущения. А когда машина отъехала, почувствовал неодолимое желание броситься за ней следом. Однако в этот момент маленькая ручка ухватилась за его пальцы. Он посмотрел вниз и столкнулся со взглядом светло-зеленых глаз Бетти.

— Пойдемте, я покажу вам моего щенка. Вы любите щенков?

— Не потакайте ей, — проворчал старик. — У нас уже есть две собаки? Нам совсем ни к чему еще одна, а этот щенок даже не приучен к дому, все кругом обгадит. Он уже порвал половик при входе… изодрал в клочья, да-да!

— Да забудьте вы о старом половике! Он не стоит и двух центов. Я считаю, что нельзя топить бедняжку, — сказала бодрая седовласая женщина, чей голубой передник в точности соответствовал цвету глаз. — Я быстро научу его, как вести себя в доме.

— Ах вот вы как! Подрываете мой авторитет? — нахмурился старик.

— Какой авторитет? — фыркнула женщина. — Что вы о себе мните? Эти дети абсолютно правы… Хороший пинок — вот что вам нужно, Билл!

— Нэнси! — прервала ее Мэй. — Пожалуйста, давайте прекратим пререкаться! Бетти, покажи мистеру Хейзу своего щенка, но не забывай, что скоро ужин и вы должны успеть помыть руки.

Бетти доверчиво посмотрела на Лоренса.

— Она так любит командовать!

— Да, я это заметил, — сказал Лоренс, которого совсем не интересовал щенок. Однако он смирился с мыслью, что ему придется познакомиться с ним, независимо от своего желания. Эти дети были очень похожи на Мэй. Эдакие паровые катки в человеческом обличье…

3

Когда он вволю «налюбовался» щенком, почти целиком состоявшим из огромных глаз и грязных лап, Бетти, очевидно решившая, что Лоренс — ее собственность, устроила ему экскурсию по наиболее примечательным местам сада. Щенок сопровождал их, радостно виляя хвостом.

Лоренс покорно осмотрел золотистые нарциссы, рассаду гиацинтов в самодельных ящиках — море зеленых ростков, которые, как уверяла Бетти, вскоре превратятся в море душистых колокольчиков. Увидел он и кедр, на который вскарабкался юный Мэтт и, оседлав ветку тощими ногами в грязных джинсах, свысока взирал на оставшихся внизу. В то время как щенок, продираясь сквозь густую траву, облаивал все потайные местечки в зарослях кустарника, где, как сказала Бетти, находились шалаши.

— У нас у каждого свой. Вот этот — мой, — с гордостью сообщила она, раздвигая ветки и обнаруживая тесное пространство за ними. — Я никого сюда не пускаю… но вы можете войти, дядя.

— Не могу, я слишком большой, — сказал Лоренс, жалея о том, что в детстве у него не было такого шалаша. Садовники отца никогда бы не допустили подобного безобразия в своем безукоризненном хозяйстве. Ему позволяли выходить в сад только в сопровождении взрослых, чтобы он чего-нибудь не повредил.

— Не расстраивайтесь, — сказала Бетти, вылезая из шалаша и успокаивающе хлопая его по руке. — Ник разрешит вам поиграть в своем. Правда, Ник?

Лоренс уже догадался, что младшего, которому было лет одиннадцать, звали Ник. А старшего, приблизительно четырнадцатилетнего, — Мэтт. Ему не хотелось спрашивать у них о родителях. Он почему-то чувствовал, что оба умерли… во всяком случае, никто ни разу о них не упомянул. Дети говорили только о Мэй.

— Конечно, пожалуйста, — сказал Ник, раздвигая листву и открывая внутренность своего шалаша, в котором стоймя стояло полено, очищенное от коры. — Видите, у меня есть стол. При необходимости он может быть и стулом.

Дети выжидающе смотрели на него, и Лоренс почувствовал, что просто обязан согнуться в три погибели и протиснуться сквозь кусты в это маленькое пространство.

— Можете сесть на стул, — великодушно предложил Ник, присоединяясь к нему.

Лоренс уселся с трудом, поскольку мешали его длинные ноги, и Ник отпустил ветки. Они сразу же оказались в зеленом полумраке, слегка подсвеченном лучами заходящего солнца, пробивающимися сквозь густую листву. Они с трудом различали друг друга.

— Здорово, правда? — спросил Ник.

— Да, — согласился Лоренс, жалея о скудости познаний в области детского языка.

Ему почти не приходилось общаться с детьми. Должно быть, Бетти, Нику и Мэтту туго приходится без родителей; хорошо еще, что у них есть сестра. Его губы иронично изогнулись. Ну же, давай, будь честным до конца, сказал он себе: у этих детей более счастливая жизнь, чем когда-либо была у тебя! Будь его воля, он с радостью поменялся бы местами с маленькими Селлерсами. Он видел, как интересна, насыщенна их жизнь, какую любовь и благодарность испытывают они к своей сестре.

— Сколько лет Мэй? — спросил он у Ника.

— На будущей неделе исполнится двадцать четыре. А вам?

Лоренс поморщился.

— Я намного старше.

— У вас есть дети?

— Нет. — Да Лоренс никогда особенно и не хотел их. Интересно, подумал он вдруг, была бы моя жизнь богаче, теплее, имей я ребенка?

— Вы женаты? — Ник был наделен неукротимой любознательностью детектива: вопросы из него так и сыпались.

— Нет.

— А девушка у вас есть?

Лоренс уклончиво ответил:

— Возможно. А у тебя?

Ник рассмеялся.

— Возможно.

Паренек все больше нравился Лоренсу. Оба вздрогнули, услышав громкий голос, донесшийся от дома.

— Эй вы все, идите ужинать и захватите с собой мистера Хейза, если еще не потеряли его!

— Мэй, — пояснил Ник.

— Я узнал ее голос. — Не говоря уж о манере говорить о нем скорее как о свертке, нежели как о мужчине.

Значит, ей почти двадцать четыре? А ведь ему она казалась совсем девчонкой. У нее такая чистая, сияющая кожа и такой прямой взгляд, свободный от притворства и замкнутости, свойственных взрослым! И ни капли деликатности в придачу, мрачно подумал Лоренс, вспомнив, как она приставала к нему, принуждая прийти сюда.

— А ведь между Мэй и Мэттом большая разница в возрасте, не правда ли? — Почему родители так долго ждали, прежде чем завели следующего ребенка?

— Наша мама — не ее мама! — сказал Ник таким тоном, словно Лоренс должен был об этом знать или хотя бы догадаться. — Мама Мэй умерла, когда та родилась, и папа женился на нашей маме.

Лоренс уставился на него.

— О, так, значит, она не…

Прежде чем он успел закончить, Ник выпалил с явным возмущением:

— Все равно она наша сестра! Ей было пять лет, когда папа женился на маме, и она любила нашу маму — она много раз нам об этом говорила. Ей нравилось, что у нее, как и у всех, есть мама, а потом, когда мы родились, мы стали настоящей семьей.

Лоренс еще никогда не чувствовал себя таким бесчувственным чурбаном.

— Конечно, — поспешно сказал он, мучительно покраснев.

Листья раздвинулись, и в просвете появилась Бетти.