Карл Абжаген - Адмирал Канарис

• Название: Адмирал Канарис
• Автор: Карл Абжаген
• Издательство: Издательство «Феникс»
• Жанр: История
• Год: 1998
• ISBN: 5-222-00450-3

На страницах книги оживает образ Фридриха Вильгельма Канариса — человека-загадки, руководителя абвера в 1935–1944 гг., создавшего широкую шпионскую сеть, накрывшую страны Европы, Азии, Америки, Африки. Отходя от распространенного образа Канариса-реакционера, автор показывает, как, постепенно осознав преступность нацистского режима, Канарис становится на путь поддержки заговора, составленного группой офицеров вермахта с целью устранения Гитлера.

Лучшая из книг о Канарисе впервые становится достоянием российской читательской аудитории.

---

Заявления о помощи, которую предлагали Чехословакии Англия и Польша вскоре после введения германских войск в Прагу, укрепили Канариса в его мнении, что чаша терпения в Лондоне наполнилась до краев и что при следующем акте насилия она переполнится.

Начало переговоров между западными державами и Советским Союзом о гарантии безопасности для Польши он воспринял как следующий знак предостережения. По случаю доклада у Гитлера в мае он смог констатировать, что и Гитлер убедился в том, что присоединение Чехии не скоро забудется; одновременно создалось впечатление, что Гитлер затевает какие-то совершенно новые планы, о том что речь идет о сближении со Сталиным, ему не сразу могло прийти в голову.

Сразу после возвращения из Праги Канарис возобновил свои попытки убедить генералов в необходимости сопротивления дальнейшим авантюрам. Наступившее вскоре обострение отношений с Польшей показало ему, что опасность надвигается. У нас есть запись из его дневника, которая была типична для формы его изложения и которую мы поэтому приводим слово в слово. Она датирована 17 августа 1939 г., то есть была сделана за несколько недель до того, как стало известно о большом ударе Гитлера — о переговорах с Советским Союзом. (Хотя Канарис знал через свои связи с министерством иностранных дел, что действия, направленные на то, чтобы нейтрализовать Советский Союз, идут полным ходом, он, однако, в тот момент еще не был убежден в том, что переговоры будут успешными.)

Запись в дневнике сообщает следующее: «Беседа с генерал-полковником Кейтелем 17.VIII.1939: Я сообщаю Кейтелю о моих переговорах с Йостом[12]. Он говорит, что не может сам позаботиться об этом деле, так как фюрер его не проинструктировал, а только передал ему, что мы должны предоставить в распоряжение Гейдриха польские униформы. Он согласен с тем, чтобы я проинформировал генеральный штаб. Он говорит, что не слишком доверяет подобным предприятиям, но что, мол, ничего не поделаешь, раз это приказ фюрера. Он не может спросить фюрера, как он мыслит выполнение этого спецзадания. В отношении Диршау он решил, что предприятие может проводиться только силами армии[13].

Тогда я сообщил ему о моем разговоре с Роаттой[14]. Он мне сказал, что будет рад, если Муссолини прямо и ясно скажет Гитлеру, что он не будет участвовать в войне. Он (Кейтель. — Прим. авт.) говорил, что он считает, что Муссолини все же согласится. Я ответил ему, что, на мой взгляд, это исключено. Так я считаю после разговора Чиано с Риббентропом, о котором я еще раз подробно ему сообщил. Он (Кейтель. — Прим. авт.) говорил, что фюрер сказал ему противоположное. Итак, я прихожу к выводу, что фюрер ему — Кейтелю — говорит не все. Я говорю ему даже, что от графа Мароньи я узнал: король Италии Альфонс сказал несколько дней назад, что он ни при каких обстоятельствах не поставит свою подпись, если Муссолини предъявит ему ордер о мобилизации.

В ответ на это Кейтель сказал, что интересно было бы обнаружить, что даже народ, который, как и вся Италия, находится под властью диктатора, весьма капризен в отношении войны. Гораздо хуже обстоит дело в демократических странах. Он (Кейтель. — Прим. авт.) убежден в том, что англичане не станут вмешиваться. Я пытаюсь опровергнуть это мнение и говорю, что англичане наверняка начнут блокаду и разобьют наш торговый флот. Кейтель говорит, что это не так уж важно, потому что мы получаем нефть из Румынии. Я отвечаю, что это не существенно, и мы не выдержим длительной блокады, и что Англия все силы бросит на борьбу с нами, если мы совершим агрессию против Польши и дело дойдет до кровопролития. Я пытаюсь представить Кейтелю последствия торговой войны для Германии и говорю ему, что мы сможем бороться против нее только малыми силами. Только что я узнал, что мы сможем послать в Атлантику только десять подводных лодок.

Кейтель считает, что после захвата Польши будет легко принудить Румынию отдать свою нефть. Я пытаюсь пояснить ему, что англичане наверняка уже все подготовили на Балканах на этот случай. Болгария не может быть полезной как союзник, так как на нее могут сразу напасть Румыния и Турция».

Такова эта запись в дневнике. Она так ясно говорит сама за себя, что не нуждается в комментарии. Потрясающей, но все еще распространенной является ограниченность, которая видна в каждой записанной в дневнике фразы человека, носившего высокопарный титул начальника верховного командования вермахта, каждое слово выдает в нем просто связного по передаче приказов.

10 августа, то есть непосредственно накануне упомянутых в дневнике переговоров Риббентропа с Чиано (тот с 11 по 13 августа находился с визитом в Берхтесгадене и Зальцбурге), Канарис вместе с Кейтелем полетел в Зальцбург. В то время как начальник штаба вермахта находился на Оберзальцберге, Канарис вместе с одним сопровождающим обедал в кругу семьи Риббентропа в замке Фушл. Министр иностранных дел Германии по такому случаю в хвастливых тонах подчеркнул значение военного союза с Италией, который он заключил в мае этого года. Риббентроп тогда был еще глубоко убежден в том, что Италия в предстоящем конфликте немедленно встанет на сторону Германии. С другой стороны, Риббентроп, который был штатским человеком, счел целесообразным заявить адмиралу и бывшему командиру подводной лодки Канарису о стратегическом значении вмешательства итальянского флота в британские позиции в Средиземном море и заявил, что итальянцы с их 100 подводными лодками блокируют Гибралтарский пролив и закроют англичанам путь. Канарис без возражений слушал тирады Риббентропа. Он явно считал бесполезным пускаться с таким невеждой в дискуссию по вопросам ведения войны на море. Однако на обратном пути к аэродрому он ядовито сказал своему спутнику: «Слушайте, когда начнется большое сражение в Средиземном море, мы со своего парома посмотрим, как англичане сделают из итальянцев бифштекс».

Через пять дней после беседы с Кейтелем Канарис в полной мере осознал опасность, навстречу которой неслась Германия явно без шансов на спасение. Он был участником встречи в Берхтесгадене 22 августа, на которую Гитлер пригласил руководство вермахта. В многочасовых выступлениях с перерывом только на завтрак фюрер сообщил собравшимся военным свои взгляды на международное положение, описал свои внешнеполитические целеустановки и объявил о начале военных действий против Польши 26 августа. Относительно содержания выступления Гитлера на судебном процессе против главных военных преступников были представлены три документа, основывающиеся на записях участников этой встречи. Они в основном совпадают друг с другом, но в них записаны лишь отрывки того, что Гитлер действительно говорил собравшимся военным. Канарис во время речи Гитлера сознательно держался на заднем плане и несмотря на запрещение делать записи записал всю речь. После возвращения он, находясь еще совершенно под впечатлением безумных планов Гитлера, прочел своим доверенным в управлении разведки важнейшие отрывки из речи. Он записал копию конспекта в своем дневнике. То, что и эта часть дневника считается безвозвратно исчезнувшей, является невосполнимой потерей для истории нашего времени.

Несчастье, приближение которого Канарис так давно чувствовал и против которого он всеми силами боролся, похоже, наступало. Риббентроп вернулся из Москвы как триумфатор с подписанным германо-советским договором о ненападении. В то время как немецкий народ верил, что гениальный шахматный ход фюрера вновь отодвинул грозящую опасность войны в Европе, диктатор совершал последние приготовления, чтобы 26 августа согласно плану начать нападение на Польшу. Еще раз возникло впечатление, что мир в последнюю секунду будет спасен. Заявление Муссолини, что Италия не будет участвовать в войне, а также известие о подписании Британией гарантий помощи Польше, принудили Гитлера забрать назад уже отданный приказ о нападении. Об этом событии сообщает запись Канариса, которую он сделал в своем дневнике после своей беседы с Роаттой. Снова начались лихорадочные дипломатические переговоры. Но даже предостережения, содержащиеся в письме Муссолини и в британском договоре о гарантиях не смогли исцелить Гитлера от его ослепления. 31 августа он дал окончательный приказ о нападении на Польшу. Вермахт послушался. Борьба за мир была проиграна. Война началась, роковая судьба Германии начала свой неумолимый бег.

Книга третья Квадратура круга

Промежуточный итог

На стыке войны и мира человек еще раз останавливается и задумывается. Он подводит итоги, пока война еще не втянула его в свой водоворот. А эти итоги — в этом он себе признается — неутешительны. Все усилия минувших пяти лет были напрасны. Тиран победил повсюду. Мир утрачен, тысячелетняя культура в смертельной опасности, а главный враг — в собственной стране. Массы не понимают, о чем идет речь и что им угрожает. Даже противоестественный союз с Востоком не открыл им глаза. Напротив, тысячи маленьких Макиавелли с ликованием приветствуют этот гениальный ход великого соблазнителя. Призыв к инстинктам патриотизма на сей раз не остается без ответа, хотя тот, от кого он исходит, является лживым пророком и его не волнуют подлинные интересы страны и народа.