Милтон Фридман - Свобода выбирать

• Название: Свобода выбирать
• Автор: Милтон Фридман
• Издательство: Harcourt Brace Jovanovich, Publishers
• Жанр: Экономика
• ISBN: ISBN 5-98379-073-0

Книга одного из самых влиятельных современных экономистов Милтона Фридмана и его жены Роуз Фридман «Свобода выбирать» относится к числу наиболее известных произведений либеральной мысли второй половины XX века. Отстаивая ценности индивидуальной, экономической и политической свободы, авторы приводят убедительные доказательства неэффективности бюрократии и избыточности ее вмешательства в жизнь общества на примере государственных систем соцобеспечения, образования, финансового регулирования, лицензирования различных товаров и видов деятельности и т. п.

---

Иногда в качестве довода приводится разумная экономическая теория, хотя на уровне утверждений, а не фактов. Самый последний пример содержится в докладе специальной Комиссии по высшему образованию при Фонде Карнеги. В одном из своих итоговых докладов «Высшее образование: Кто платит? Кто выигрывает? Кто должен платить?» Комиссия обобщает предполагаемые «социальные преимущества». Этот перечень содержит несостоятельные экономические доводы, рассмотренные в предыдущем параграфе. Так, Комиссия трактует преимущества, предоставляемые людям, получающим образование, как выгоду для третьей стороны. Но этот перечень также содержит некоторые приписываемые преимущества, которые, имей они место, достанутся не тем людям, которые получили образование, и поэтому могут служить оправданием субсидий. К ним относятся: «общий прогресс знаний; …повышение политической эффективности демократического общества; …рост социальной эффективности в обществе вследствие лучшего понимания и взаимной терпимости между индивидами и группами; более эффективное сохранение и расширение культурного наследия»{81}.

Комиссия Карнеги почти уникальна в том смысле, что упоминает о возможных «негативных результатах высшего образования», приводя в качестве примеров только «личные проблемы, вытекающие из нынешнего перепроизводства докторов философии (что является не социальным, а индивидуальным последствием), и недовольство общественности в связи с имевшими место социальными взрывами в университетских городках»{82}. Обратите внимание, насколько избирательными и пристрастными являются перечни преимуществ и «негативных результатов». В таких странах, как Индия, группа университетских выпускников, которые не могут найти работу, соответствующую их образованию, является источником социальных беспорядков и политической нестабильности. В США «общественное недовольство» вряд ли было единственным или даже одним из основных негативных эффектов «разложения университетских городков». Гораздо более важным являлось неблагоприятное воздействие этого на университетское руководство, на «политическую эффективность демократического общества», на «социальную эффективность общества… благодаря лучшему пониманию и взаимной терпимости» — все это указывалось комиссией без всяких оговорок как социальные преимущества высшего образования.

Доклад также уникален тем, что признает, что «без каких-либо государственных субсидий некоторые социальные преимущества высшего образования будут в любом случае присутствовать в качестве побочных эффектов частно финансируемого образования»{83}. Хотя комиссия оплатила большое число дорогостоящих специальных исследований, она не предприняла ни одной серьезной попытки идентифицировать предполагаемые социальные эффекты с тем, чтобы получить хотя бы самые приблизительные количественные оценки их значимости или того, в какой степени они могут быть достигнуты без государственных субсидий. Комиссия не представила ни одного свидетельства того, что социальные негативные или позитивные эффекты уравновешивают друг друга, хотя любые чистые положительные эффекты должны быть достаточно велики, чтобы оправдать миллиарды долларов налогоплательщиков, затрачиваемые на высшее образование.

Комиссия удовольствовалась заключением, что «не существует точных — или даже неточных — методов оценки соотношения между индивидуальными и социетальными преимуществами и частными и государственными издержками». Однако это не помешало ей твердо и недвусмысленно рекомендовать увеличение и без того мощного правительственного субсидирования высшего образования.

По нашему мнению, такая позиция является формой профессиональной защиты. Комиссия Карнеги возглавлялась Кларком Керром, бывшим президентом Калифорнийского университета в Беркли. Из 18 членов комиссии, включая Керра, девять человек являлись руководителями высших учебных заведений, еще пятеро были профессионально связаны с высшими учебными заведениями. Остальные четверо входили в советы доверительных фондов или являлись членами правления университетов. Академическое сообщество без труда распознает профессиональную защиту, когда бизнесмены идут маршем на Вашингтон под знаменами свободного предпринимательства с требованиями тарифов, квот и других особых привилегий. Что бы сказало академическое сообщество о комиссии по проблемам сталелитейной отрасли, которая рекомендовала бы резкое увеличение правительственных субсидий в эту промышленность, если бы 14 из 18 ее членов представляли сталелитейщиков? Однако мы не услышали никаких возражений со стороны академического сообщества по поводу сопоставимых рекомендаций Комиссии Карнеги.

2. Равные образовательные возможности. Содействие обеспечению «равных возможностей получения образования» является, как правило, главным оправданием использования налоговых средств для финансирования высшего образования. Комиссия Карнеги указывает: «Мы отдаем предпочтение… временному увеличению доли государственных затрат на образование, чтобы обеспечить большее равенство образовательных возможностей»{84}. Фонд Карнеги считает, что «высшее образование является магистралью, ведущей к большему равенству возможностей, которое так сильно ценится теми, кто происходит из семей с низкими доходами, а также женщинами и представителями национальных меньшинств»{85}. Цель великолепна. Изложение фактов корректно. Но между ними отсутствует соединительное звено. Способствовали или препятствовали достижению цели правительственные субсидии? Являлось ли высшее образование «магистралью, ведущей к большему равенству возможностей» благодаря или вопреки правительственным субсидиям?

Один простой статистический пример из доклада Комиссии Карнеги иллюстрирует проблему интерпретации: в 1971 году частные учебные заведения посещало 20% студентов из семей с доходами ниже 5000 долларов, 17% из семей с доходами от 5000 до 10 000 долларов и 25% из семей с доходами выше 10 000 долларов. Другими словами, частные институты предоставляли более широкие возможности для обучения молодым людям как внизу, так и на самом верху шкалы доходов, чем государственные{86}.

И это только верхушка айсберга. Лица из семей со средними и высокими доходами в два-три раза чаще посещают колледжи, чем лица из группы с низкими доходами. Они также обучаются большее число лет в более дорогих учебных заведениях (четырехлетнее обучение в колледжах и университетах, а не двухлетнее обучение в неполных колледжах). В итоге студенты из семей с более высокими доходами больше всех выигрывают от системы субсидий{87}.

Некоторые лица из бедных семей действительно получают выигрыш от правительственных субсидий. В целом они являются самыми благополучными из бедных. Их человеческие качества и умения позволяют им воспользоваться преимуществами высшего образования, и они же дали бы им возможность зарабатывать более высокий доход и без высшего образования. В любом случае они обречены стать самыми преуспевающими членами своей общины.

Два детальных исследования во Флориде и Калифорнии выявили, до какой степени правительственные расходы на высшее образование перераспределяют доходы от малодоходных групп к высокодоходным.

Во Флоридском исследовании проведено сопоставление общего выигрыша, полученного в 1967/1968 учебном году от государственных субсидий на высшее образование, и налоговых затрат. При этом только группа с высшими доходами получила чистый выигрыш; она получила обратно на 60% больше, чем заплатила налогов. Две группы с низшими доходами заплатили на 40 % больше, чем получили, группа со средними доходами заплатила приблизительно на 20% больше{88}.

Исследование, проведенное в Калифорнии в 1964 году, содержит столь же поразительные факты, хотя основные результаты представлены в несколько ином виде — с точки зрения семей, дети которых обучаются или не обучаются в калифорнийских государственных учебных заведениях. Семьи, дети которых обучались в государственных высших учебных заведениях, получили чистый выигрыш в размере от 1,5 до 6,6% их среднего дохода, наибольший выигрыш получили те семьи, чьи дети обучались в Калифорнийском университете и которые к тому же имели самые высокие средние доходы. Семьи, дети которых не обучались в государственных учебных заведениях, имели самый низкий средний доход и несли чистые затраты в размере 8,2% их дохода{89}.

Эти факты не нуждаются в комментариях. Даже Комиссия Карнеги отмечает искажающее перераспределительное воздействие правительственных расходов на высшее образование. Хотя к докладам Комиссии нужно относиться с известной осторожностью и вычитывать между строк подобные признания. «Этот „средний класс“ в целом довольно преуспевает пропорционально государственным субсидиям, которые он получает. Можно достигнуть большей справедливости посредством разумного перераспределения субсидий»{90}. Ее главный вывод остается прежним: необходимо увеличить правительственные расходы на высшее образование.