Леонард Фолья - Плащаница из Овьедо

• Название: Плащаница из Овьедо
• Автор: Леонард Фолья
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга". Белгород, Книжный клуб "Клуб семейного досуга". Харьков
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9910-1264-5, 978-966-14-0914-8, 978-970-580-111-2

Тайная секта долгие годы одержима идеей второго пришествия. И вот новая Мария найдена, а платок, которым, по преданию, было накрыто лицо Иисуса после его смерти на кресте, похищен! Святая реликвия послужит источником генетического материала… Чем же закончится дьявольский эксперимент?

---

— Присаживайтесь, пожалуйста, миссис Мэннинг, — сказал монсеньор Галахер, — я сейчас позову отца Джеймса. Или отца Джимми, как вы его называете. Похоже, что и вся округа тоже.

Дойдя до середины лестничного марша, он остановился и добавил:

— Надеюсь, что в будущем буду часто видеть вас в нашей церкви. Естественно, ваш муж тоже может приходить, если захочет.

— Спасибо, я ему передам, — сказала Ханна, и на ее лице разлился слабый румянец.

Отец Джимми удивился, когда спустя несколько минут вбежал в приемную и увидел Ханну. Однако же он был искренне рад этой встрече.

— Добрый день, Ханна! Как у вас дела? Все в порядке?

— Все отлично. Я просто спросила у монсеньора, будете ли вы сегодня в церкви, и опомниться не успела, как он привел меня сюда.

— Он любит брать все в свои руки. Это хорошее качество, когда собираешься возглавить приход.

— Я не собиралась поднимать весь этот шум. Просто хотелось поговорить. Я же вас не отрываю от дел?

— О нет. Я тут на компьютере играл. Шатался по паутине. Мы можем поговорить на улице, если хотите. Сегодня такой прекрасный день.

Пришедший с севера холодный фронт отбросил удушливую жару, которая обычно нападала на Массачусетс в конце августа, отчего газоны, которые давно выжгло бы летнее солнце, были все такими же зелеными и свежими, как весной. Между приходским домом и церковью спряталась в тени двух кленов каменная скамейка. Ханна присела на один ее край, отец Джимми — на другой. Они как будто бы оба соблюдали неписаное правило, устанавливающее приемлемое расстояние между священником и прихожанкой, когда последний был молодым человеком, а она привлекательной девушкой.

— Меня беспокоят тревожные мысли, — сказала Ханна. — Вот я и подумала, что смогу от них избавиться, если поговорю о них с кем-то.

Священник молча слушал, и она продолжала:

— Мысли, которых не должно быть у меня в голове. Недопустимые мысли.

— Значит, вы поступаете правильно, если хотите поговорить о них.

— Проблема в том, что я пообещала никому об этом не рассказывать. И я не хочу нарушать обещание. Все так запутано. Вы, наверное, будете думать, что я ужасный человек.

— Нет, не буду. — Его поразило охватившее ее неожиданное смятение. — Вы не хотите предать оказанное вам доверие, я прав?

— Что-то вроде того.

— Но что-то в этом оказанном доверии причиняет вам душевные муки?

— Да. — Ханна наморщила лоб, выдавая этим свое опасение: она уже начала вдаваться в детали. Джеймс понимал, что у него было мало опыта в работе с людьми своего возраста. Женщины постарше и дети обращались к нему за отпущением грехов, но из-за разницы в возрасте ему было легче выполнить свой долг, да и их грехи всегда были незначительны. Ханна Мэннинг принадлежала к его поколению. И это заставляло его остро чувствовать, что он не годится для ее случая.

— Если вы желаете поговорить со мной в форме исповеди, то все, что вы скажете, не покинет этого места, — заверил он ее. — Мой духовный сан обязывает меня хранить тайну исповеди. А значит, вы никого не предадите. Может быть, так я смогу вам помочь найти… обрести душевный покой, которого вы заслуживаете.

Даже ему эти слова казались высокомерными, почти высокопарными. Он действительно считал все сказанное правильным, но понимал, что говорить надо проще — сердцем, а не разумом. И как у них это получается?

Ханна прочитала растерянность на его до неприличия красивом лице.

— Для этого нам надо быть в церкви?

— Нет, мы можем сделать это здесь.

— Но я думала…

— Исповедальня гарантирует людям анонимность, вот и все. Решать вам.

— Думаю, здесь мне было бы лучше.

— Тогда я сейчас вернусь.

Он направился в боковую дверь церкви и через какое-то время вернулся с пурпурной столой в руках. Присаживаясь на скамью, отец Джимми накинул ее на плечи и, избегая смотреть Ханне прямо в глаза, перекрестил ее и благословил:

— Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь.

Словами, которые она хорошо отшлифовала еще в детстве, Ханна дала ответ автоматически:

— Простите меня, отец, ибо я согрешила. Прошло уже семь лет с того дня, когда я в последний раз исповедовалась. Вот мои грехи. — Она заколебалась. — Я… Я хочу того, что мне не принадлежит.

— И что же это?

— Этот ребенок. Я не хочу его отдавать.

Отец Джимми усилием воли сумел сохранить внешнее спокойствие. Почему она не может оставить ребенка себе? Она больна? Представлял ли ребенок для нее угрозу каким-то образом? К нему никто раньше не обращался, чтобы исповедаться насчет аборта.

— Дочь моя, тебе кто-то говорит, что ты не можешь его оставить? — спросил он.

— Ребенок мне не принадлежит. Он — не мой.

— Прости, я не понимаю.

— Та женщина, которую я вам представила, миссис Витфилд. Это ее ребенок, а я — просто суррогатная мать. Я вынашиваю ребенка для нее и ее мужа.

— А как же твой собственный муж?

Ханна опустила голову.

— Я не замужем. Они дали мне это кольцо для отвода глаз.

— Понимаю, — глухо произнес отец Джимми, хотя ничего не понимал. Что же ему теперь сказать? Что говорит Церковь о суррогатном материнстве? Он не имел ни малейшего понятия об этом. Молодой священник молчал и молил Небеса послать ему ответ, чтобы он не выглядел настолько некомпетентным в ее глазах, каким на самом деле чувствовал себя.

— Когда вы… ты поняла, что не хочешь его отдавать?

— Пару недель назад. Не знаю даже, как это объяснить. Я просто чувствую, как он растет во мне. Слышу, как стучит его сердце. Читаю его мысли. Я хочу, чтобы он остался со мной, но этого не будет. Витфилды так долго страдали оттого, что у них нет детей. Если я оставлю его себе, это убьет их. Так говорила миссис Грин. Они уже давно подготовили детскую.

— Кто такая эта миссис Грин?

— Женщина, которая все организовала. У нее агентство, в которое я обратилась.

— Ты с ней беседовала на эту тему?

— Нет пока. В нашу первую встречу она предупредила, что я должна быть готова сделать это, чтобы не причинить ее клиентам еще больше боли. Они, мол, и так многого натерпелись.

Джеймс попытался обрисовать себе ситуацию, представить участников столь необычного договора, понять странные обстоятельства, которые их связывают. Ему вспомнилась библейская притча о царе Соломоне, который должен был решить, кто из двух женщин, пришедших к нему с младенцев, была настоящей матерью ребенка. Но это был не тот случай, кажется.

В наступившей тишине он мог слышать, как ребятишки на скейтах, на всех парусах летящие в город, царапают тротуар.

— Тебе за это платят? — вдруг спросил он.

— Да, — невнятно произнесла Ханна и добавила: — Думаю, вы считаете, что это неправильно.

— Нет. Я так не считаю. Думаю, э-э, я думаю, это естественно, что ты испытываешь подобные чувства. Было бы странно, если бы у тебя их не было…

— Я люблю этого ребенка. Я правда его люблю.

— Так и должно быть, дитя мое, — сказал он и предостерег себя: «Будь с ней попроще. Скажи все так, как действительно думаешь». — Ты должна радоваться каждому мгновению, пока носишь в себе этого ребенка, дать ему понять, что мир, в который он скоро войдет, — счастливое место. Это часть твоей работы. И моей тоже. Часть работы всех. Божьи дети никому не принадлежат. Родители должны воспитывать детей и помочь им стать взрослыми. Но они никогда не перестают любить их. Ведь то, что ты должна отдать этого ребенка, совсем не означает, что ты перестанешь его любить.

— Я не знаю, смогу ли.

— Ты сможешь, Ханна. То, через что ты сейчас проходишь, испытывает каждая суррогатная мать. Думаю, тебе следует спросить совета у миссис Грин. Ей, должно быть, приходилось сталкиваться с подобными ситуациями раньше. Ты с ней в хороших отношениях?

Ханна кивнула.

— Она очень приятная женщина. У нее самой ребенок появился на свет благодаря суррогатной матери.

— Тогда, давая тебе совет, она будет учитывать интересы обеих сторон. Уверен, она не хочет, чтобы ты чувствовала себя несчастной. Пойди и поговори с ней. Выслушай все, что она скажет. Но обещай мне, что потом обязательно придешь ко мне снова.

— Обещаю. Спасибо, отче.

Отец Джимми почувствовал явное облегчение. Теперь Ханна казалась менее растерянной. Ее лицо вновь смягчилось. Возможно, он не полностью облажался, если ему удалось добиться хотя бы этого.

Он провел ее до тротуара и был награжден скромной улыбкой. Но весь последующий день отец Джеймс задавался вопросом, был ли его совет правильным, если вообще чего-либо стоил.

Глава 20

Прошла неделя, прежде чем Ханна наконец набралась храбрости, чтобы последовать совету отца Джимми. Она выждала момент, когда Джолин скроется в своей студии, где «исцеление» холстов так сильно поглотит ее, что она перестанет замечать все на свете, и, просунув голову в дверь, сообщила, что собирается съездить в Фремингэм Мол.