Владимир Васильев - Грёзы о закате

• Название: Грёзы о закате
• Автор: Владимир Васильев
• Жанр: Альтернативная история

Навыков каллиграфа не имею. Давным-давно приобрел привычку писать весьма неразборчиво. К тому же, моя какография скрывает какологию. Если всё же пожелаете прочитать воспоминания и дневники царьградского вора, изложенные на жёлто-розоватых листах пергамента, сшитых в тетради, а также историю, нацарапанную пером, скрипящим в непослушной руке, привыкшей к клавиатуре, о том как из грязи вышел в князи, то извольте.

 А на вопросец, откуда есть, пришёл пишущий эти строки, узнаете, прочитав мою первую тетрадь. В ней также о самых беззаботных днях моей жизни и о том, как я порушил своё счастье.

---

       В былинные времена людей определяли по речи, хуизху. Уста не лживы, и Дукович моментально понял, кто этот старшой, что саженью в плечах.

       - Море не ваше, море Волынское, а я, таксама рус, как и ты, но живу в Волыни, - ответил Страшила и, в попытке разойтись со старшим ватажки варягов миром, попробовал перевести диалог в иное русло: - А кто же величает Хельги Великим каганом?

       - Посланцы Хазарии дали ему грамату и великий титул.

       Белобрысый варин вдруг заорал:

       - Лютовы эти ладьи! С Нево-озера ушёл от нас Лют.

       - Труса празднуете? - в голосе старшого прорезалась презрительная нотка. - От саксов бегаете и от нас таксама? В Ригов мы посадника-бессермена привезли. С Ригова дань возьмём и с вас - недоимки.

       Всё стало ясно Алесю в этот хмурый день и момент. "Да не будет болеть душа Страшилы! Битвы не избежать. Возьму все грехи на себя" - с этим решением он вдохнул полной грудью, вбирая прохладный воздух, что с напором веял от расшалившегося Варяжского моря.

       - Ты, бочка дерьма, как смеешь ты своим нечистым рылом мутить здесь воду? - заговорил он, перевирая известные ему стихи, и его фраза не сразу дошла до понимания старшого: Алесь изрёк её по-русски, а меж русской речью и словенской большая разница. - Как смеешь ты, морда, указывать мне, князю Алесю?

       Старшой побагровел: дошёл, должно быть, смысл. И он крикнул князю:

       - С тебя первого сниму голову. И тризну тебе не обещаю.

       - Ты же, княже, без брони! - вскричал кормщик.

       Страшила хотел было также остановить Алеся, но тот махнул рукой и прыгнул через борт на берег. С кульбитом в воздухе. Прыжок ему был нужен не для эффекта, а для ускорения и настройки к бою.

       - Князь-скоморох! - крикнул кто-то из варягов, и те дружно заржали.

       - Ходить свиньёй! - зычно скомандовал Страшила.

       Его витязи перепрыгнули на причал и спешно построились за Алесем.

       Старшому варягов тем временем подали щит. Его первые движения выдали в нём заматерелого бойца, не склонного к красивому фехтованию. "Так и я фехтовать не буду" - с этим очевидным намерением князь по-самурайски поклонился старшому, чем вызвал новый взрыв хохота. Но старшой понял знак уважения, и его голова в шеломе произвела движение, похожее на кивок. И сразу он пошёл на сближение, первым нанёс удар и парировал щитом ответный удар. Неожиданно для старшого проба сил закончилась в следующее мгновение: клинок князя проткнул его горло, незащищенное кольчугой.

       Он рухнул - и готы закричали своё: "О-один!"

       Из-за пренебрежения к противникам с купеческих судов, они не стали строиться, а резво побежали толпой. Алесь сместился на правый фланг, подальше от воды и от стремительно двинувшегося строя лютичей. Несколько воинов с обритыми и рыжими головами устремились к нему, пылая жаждой мести. Их движения казались Алесю замедленными. Но удары, которые он отражал, были мощными. Покатились с плеч первые головы готов, снесённые его мечом. Упал на землю сраженный им варин. Иль абодрит. Не было ни одного мгновения, чтобы взглянуть на лютичей. Алесю пришлось совсем не сладко: сразу двое варягов с щитами наступали на него. Пришлось одному из них ударить по ноге, второму - тут же, с разворотом, ударить по незащищённой руке - и отсечь её вместе с мечом. С задачей вывести противников из боя он справился и побежал помогать лютичам. Те, врезавшись в толпу варягов, крушили их, но и сами падали под ударами боевых топоров. Бой, как показалось Алесю, шёл с переменным успехом. Его сближение с варягами было решительным, скорым, губительным для них. С их левого фланга он выбил несколько могучих телом воинов, чем и воспользовались лютичи. В считанные минуты они добили тех, кто ещё сопротивлялся. Прошлись по телам поверженных, без жалости убивая раненых.

       На борту ладьи варягов кто-то спешно пытался оттолкнуться от причала и уйти в море. Кнут, не принимавший участия в битве, достал варяга стрелой. Комби Алеся было залито чужой кровью. Недолго думая, он бросился в воду и кролем доплыл до медленно разворачивающейся по течению ладьи. Ворочая большим тяжёлым веслом, подогнал ладью к причалу. А на берегу лютичи уже снимали кольчуги с поверженных варягов. Своих, павших в бою, они отнесли в сторону. Страшила осмотрел раненых лютичей и крикнул:

       - Звать сюда старейшину.

       Алесь тем временем с осуждением глядел на Кнута. Тот спокойно взирал с борта ладьи на князя.

       - Что же ты не бился, Кнут?

       - Там был мой брат.

       - Ты же не из готов.

       - И брат мой не из готов. Он норман. Он достойно бился и пал от княжеской руки.

       - От моей?

       - От руки Олега Дуковича.

       Старейшина, седой рус, выслушал сказ Страшилы о намерениях варягов в отношении города Ригова и дал согласие принять раненых на излечение. В отношении людей и бойцов из Ригова для пополнения дружины ответил коротко:

       - Говори с народом. Вече решит. Ныне же позовём всех на вече

       Страшила только одобрительно хлопнул по плечу Алеся и никак не стал высказываться о его действиях в бою. Но жест был красноречив!

       Вече, созванное в спешном порядке, заслушало и обсудило пламенную речь Олега Дуковича, и многие польстились на серебро, тут же выплаченное им за будущую службу и работу. Страшила укомплектовал команду для новой ладьи, нанял мастера для установки козла взамен сокола на носу ладьи.

       На рассвете процессия лютичей, русов и кривичей следовала за санями с павшими лютичами к длинному кургану. На месте захоронения праха местный волхв выложил несколько магических кругов камней, которые, впрочем, должны были выполнять и иное назначение: оберегать прах павших и спасать насыпной курган от расползания. Небеса всё еще были затянуты облачностью.

       Тела погибших вознесли на высокие поленницы, сложенные из стволов и дров рядом с длинным курганом. Руянский волхв произносил древние гимны с расстановкой и растяжкой звуков. Молвил слова прощания Олег Дукович:

       - Пусть радуются души ваши в Ирии! Не забудем тебя, Некрас, и тебя, Милонег, и тебя, Воеслав, и тебя, Ратемир, и тебя, Хотеслав! Встали вы на защиту города Ригова, и любовь и благодарность наша и горожан да пребудет всегда с вами!

       Страшилу сменил старейшина, а затем вновь раздался басовитый голос волхва со словами гимна об упокоении праха воинов, об освобождении их душ от всех бедствий и страданий. Гимн звучал над курганом и возносился к небу. В небесных хмарах с рассвета не было ни одного просвета, но звуки произносимых гимнов, казалось, начали разгонять облака, и, когда проглянул лоскуток чисто-лазурного неба - то был знак, - волхв указал Олегу Дуковичу на факел для возжигания огня. По традиции старший сын или старший в роду должен возжигать огонь. От горящего факела древо мгновенно занялось и объяло светлым пламенем тела павших. Лютичи, русы и кривичи повторяли ритуальные слова прощания вслед за волхвом. Прах каждого воина был собран, погребен в отдельном горшке. С воинами были погребены их мечи, а на месте захоронения насыпана землица. Волхв раздавал освященные блины, а Олег Дукович черпал и наливал в чашу медвяный напиток. Та чаша ходила по кругу и, пустая, возвращалась Олегу Дуковичу. С небес брызнул солнечный свет. Души воинов вознеслись в благословенный Ирий!

       Отдельно захоронили варягов и готов. Там в тризне, проведённой тем же волхвом, участвовал только Кнут и князь Алесь.

          

ДУЭТ ДЛЯ ДВУХ РОЯЛЕЙ

       Дружина города Ригова, возглавляемая князем Твердятой, и почти все горожане высыпали на пристань провожать ладьи. Глядя с кормы на мужчин и машущих платками женщин, Алесь вспоминал минувший день.

       Накануне отплытия, князья лютичей, осмотрев крепостные сооружения, посоветовали Твердяте усилить службу дозорных и поведали о воинстве куршей, которое узрели вверх по Двине.

       Князь Твердята и седовласый старейшина, услышав весть, ответили, что уже не раз обороняли город.

       - Вам бы с куршами надобно помириться. Пригласите их на пир, да скупайте у них гянтарь.

       - Гинтарас?

       - Он самый. То наказ от Лютобора. Его новая лодья следом за нами придёт. Вам товар привезёт, да дале пойдёт, на Волин.

       Русы, которых кривичи, по примеру немцев, иногда называли ругами, - то ли за красного цвета плащи и одёжи, то ли за обилие в их речи ругательств, кои кривичи избегали сказывать, - взяли в свои руки не только власть, но и оптовую торговлю. О том поведал старейшина:

       - Мы пришли сюда вслед за кривичами, пришли не бедными, и город нами строится, и большой торг нами ведётся. Кривичи довольны: переняли у нас многое.