Фредерик Дар - Провал операции «Z»

• Название: Провал операции «Z»
• Автор: Фредерик Дар
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 1998
• ISBN: 5-86471-170-5

Вы хотите попасть в высший свет? Тогда вам нужно так же, как и Сан-Антонио, познакомиться с очередной «птичкой-мышкой», стоимостью в месячную выработку иракских нефтянников. И стать ее телохранителем.

Тут-то вашему другу Сан-А и представилась возможность прокатиться до ближайшего тихоокеанского острова, где собрались престарелые сливки общества. И наконец, поцеловать морщинистую ручку королевы-мамаши Меланьи Брабантской. Или аналогичный орган императора Мыса Северной Банании.

Впрочем, на острове представителя французких правоохранительных органов ждало кое-что поинтереснее коронованных старушек и старичков. Греческий магнат Окакис щедро предоставляет в распоряжение Сан-А собственную жену и дочь. А фортуна (не менее щедро) — улики, говорящие о подготовке покушения на сокровища венценосных особ. Рискуя собственной репутацией и жизнью, Сан-Антонио предотвращает падение мировых монархий. И все это, несмотря на помощь Берюрье, нарушающего все мыслимые правила этикета и конспирации…

Вы все еще хотите ступить на скользкую дорожку, ведущую в высший свет? Для начала хотя бы заплатите продавцу. А то он уже волнуется…

---

— Не надо рвать костюм, мадам, за него заплатили двести тысяч, — шепчу я ей нежно в ушко. — В наши дни трудно найти мастерицу, умеющую хорошо штопать.

Мы делаем круг по залу, слившись в танце, как совсем недавно сливались в любовных утехах. (А, каков стиль? Как я сочно выражаю мысли! Где Гонкуровская премия, наконец?)

— Мне необходимо поставить вас в известность об одной проблеме, дорогая Экзема: в настоящий момент в вашей комнате находятся два трупа. Мне кажется, Окакис может поднять большой скандал, даже если вы ему начнете клясться на Библии, что господа скончались от скарлатины.

— Ну и что? — заносчиво говорит она.

— А то, любовь моя: если вы не станете отвечать на мои вопросы, я спровоцирую большие семейные разборки с продолжением.

— И что вы хотите узнать?

У этой дамы исключительное хладнокровие, доложу я вам. Железные нервы, самообладание и все необходимые аксессуары.

— Что было в ящиках, спрятанных на дне? Не знаю почему, но этот вопрос очень теребит мне мозговые извилины!

— Я не в курсе!

— Если вы будете так вести себя и дальше, то наши отношения быстро зайдут в тупик, счастье мое!

Она зло таращит глаза.

— Я же вам сказала: мне ничего не известно об истории с ящиками!

Вальс заканчивается. Поскольку мы оказываемся рядом с буфетом, инстинкт суфлирует мне, что пора промочить горло. Я предлагаю Экземе последовать моему примеру, но она отклоняет предложение.

— Напрасно! — говорю я, мило улыбаясь. — Чувствуйте себя как дома, мне кажется, вы очень напряжены!

Дружеская рука Берю со всей силой обрушивается на мое плечо.

— Я смотрю, ты тоже нашел родственную душу? — замечает он.

— Ты даже не представляешь, как прав, Толстяк! — Затем, понизив тон, я добавляю: — Но только прошу тебя, не усни на своей коровушке с могучим суперсопрано! Будь внимателен, Толстяк, события могут начаться с минуты на минуту!

— Опять?

— Да! Как сказал бы Робер Франсуа Дамиен, пытавшийся с помощью перочинного ножа напомнить Людовику XV о его королевских обязанностях и за это четвертованный на Гревской площади, день не задался с самого утра!

Берю тяжело вздыхает:

— Думаю, ты прав на все сто по поводу дня! Особенно если учесть, что мы приехали только сегодня утром! — Тут он вдруг толкает меня локтем: — Смотри-ка, твоя золотая рыбка, кажется, собралась уплыть в открытое море.

И точно: используя момент моего краткого обмена мнениями по поводу текущих событий с Берю, Экзема быстро огибает стол и направляется к открытому окну. Я бросаюсь на перехват.

— Эй, дорогая! — кричу я вслед. — Вы что, на поезд опаздываете?

Экзема оборачивается. Затем снова принимается бежать по направлению к парапету террасы. Она, конечно, быстрая как лань, но удрать от мальчика, способного пробежать сотку за одиннадцать секунд, да еще с мешком камней на спине, — для этого нужно долго массировать себе суставы леопардовым маслом. Я быстро настигаю ее и хватаю за развевающийся тонкий шарф, прикрывающий плечи.

— К чему такая спешка, любовь моя?

Резким движением она вырывается из объятий шарфа, взлетает на перила и прыгает в пустоту. Нет, вы отдаете себе отчет? Устроить мне такое! Я стою, будто меня трахнули мешком по голове, тупо разглядывая тонкий материал, оставшийся в моей ладони. Снизу доносится короткий шлепок. С этой стороны терраса нависает над пропастью высотой не менее двадцати метров.

Перегибаюсь через перила, и в свете луны моим глазам предстает белесая масса, распластавшаяся на самом дне ущелья.

Прислушиваясь к голосу только своего мужества, я также перелезаю через балюстраду и ищу какой-нибудь уступ, дабы не свалиться вслед за Экземой. Добрых пять минут я спускаюсь к ней по острым скалам. Она еще дышит, но не нужно получать высшего медицинского образования, чтобы понять: ей осталось жить считанные минуты!

Склонившись над ней, ловлю ее взгляд, полный ненависти к моей персоне.

— Экзема, вы меня слышите?

Похоже, она силится что-то произнести. Я прижимаю ухо к ее губам.

— Что вы сказали?

— Грязный легавый!

Только по-настоящему красивая женщина, отдавая Богу душу, может позволить себе сильное ругательство.

Мне жаль ее. Она большой игрок, поставила на карту все — и проиграла.

— Почему вы хотели меня убить сегодня утром?

— Не вас — Антигону…

— А вечером, значит, Гомера?

— Да…

— Вы хотели отхватить себе весь пирог, так? А затем вы расправились бы с Окакисом?

— Да…

Вынимаю платок и отираю лицо. Он пахнет кровью и соленой водой.

— Ладно, пойду за помощью, — говорю я нерешительно.

— Нет!

Ее голос звучит все слабее, но тем не менее она находит в себе силы показать свою неодолимую волю. И, собравшись с духом, добавляет:

— Уже ни к чему!

Ее глаза закатываются.

— Экзема! — почти кричу я. — Это вы отрезали остров от всего мира?

Она не отвечает. Я беру ее за руку и сжимаю в своих ладонях. Ведь умирающий имеет право на поддержку, не так ли? Тяжело глотать такую пилюлю!

— Вы отрезали остров от всего мира?

Не знаю, может, я ошибаюсь, но мне кажется, она сказала «нет».

— А с ящиками, аквалангистами вы не имели дела?

— Нет..

Второе «нет» сформулировано очень четко.

— Послушайте, Экзема, необходимо, чтобы вы мне сказали…

Но какой смысл насиловать вопросами мертвую?

Экзема умерла! Какая никакая, а душа ее отлетает.

Я закрываю ей глаза, поскольку вижу в этом свой последний долг.

Похоже, Берю был прав. Как с самого начала не задалось, так и продолжается, а если учесть, что мы только сегодня приехали… Вот судьба человеческая, а? Какой накал! Все-таки я из тех писателей, кто умеет концентрировать ваше внимание!

Глава 16

Если есть человек, способный принимать быстрые решения, то это я. Понимаю, что без толку поднимать на ноги службу безопасности и лучше умолчать о несчастном случае (если можно так назвать произошедшее на моих глазах). Пусть все идет своим чередом. Кстати сказать, когда я поднимаюсь на террасу, до меня доходит, что в самый раз избавиться от прилипшего ко мне шарфа. Одним словом, я просто выбрасываю его в пропасть. Затем отряхиваю свой смокинг.

— Наверное, хорошо бы поправить и узел на галстуке, мой дорогой, — слышится в темноте голос агента А.С.116 (эта девочка, несмотря на номер, вероятнее входит в первую десятку, между нами говоря!).

Вы хотите сказать, она мой ангел-хранитель? Скорее тюбик с клеем! Глядишь, я и в сортир буду ходить под пристальным наблюдением.

— Вы все видели, Глория?

— Все. Очень увлекательный спектакль. Но и неожиданный, следует признать!

— Она была отчаянным игроком, но…

— Конечно, — соглашается моя коллега и заодно невеста. — Я так думаю, между вами и Экземой произошел последний разговор?

— Боитесь, я начну утаивать от вас важную информацию, мисс Фараон?

— С мужчинами нельзя быть ни в чем уверенной, — шутит она. — Они не умеют врать, а единственная ложь, которую они еще как-то умеют применять, так это замалчивание. Так что она вам сказала?

Последнюю фразу Глория произносит резким, почти лающим голосом. (Раньше я бы написал что-нибудь типа «собачьего гавканья».)

— Призналась, что хотела прикончить детей Окакиса. Я подозреваю, наш судовладелец внес в завещание определенные пункты, гарантирующие переход наследства в полной неприкосновенности своим детям. А это не устраивало нашу Экзему, которая надеялась на безбедную жизнь и после смерти своего старого супруга.

— Почему она выбрала именно это время торжественного приема гостей, чтобы провернуть свое гнусное дело?

Я целую Глорию в щеку, чтобы не возбуждать в ней излишних эмоций.

— Да потому что представился идеальный случай. Присутствие именитых особ гарантировало поверхностное расследование. Вы же не посмели бы настаивать, чтобы эквадорская полиция начала обыскивать королей и принцев. Представьте себе хотя бы мамашу королеву Брабанса или сырного короля, проходящих процедуру допроса с пристрастием! Поэтому, скорее всего, подумали бы о нападении анархистов. Может, это слишком сложное умозаключение для женской логики, а?

Она улыбается, как всегда чистосердечно.

— А вы, большой хитрец с недюжинным мужским умом, решили, что такая женщина, как Экзема, будет своими руками бросать начиненные взрывчаткой мячи на корт или втыкать нож в сердце своему родственнику, хоть и по мужу? А ведь у нее были подручные!

Вынужден признать ее аргументы весьма весомыми.

— Ладно, нарисуем еще один вопросительный знак на полях нашего отчета, — заключаю я. — А там посмотрим. Во всяком случае, она подтвердила одно мое предположение, и я готов поверить в ее правдивость: Экзема не имеет абсолютно никакого отношения к своевольному исчезновению с острова кораблей и самолетов Окакиса, а также ничего не знает о спрятанных на дне ящиках. Пойдем потанцуем?