Марго Эрли - Чего не сделаешь ради любви

• Название: Чего не сделаешь ради любви
• Автор: Марго Эрли
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-227-02677-4

Что, если приворотные зелья действительно работают? Журналистка Мэри Энн Дрю, отчаявшись добиться внимания своего шефа Джонатана Хейла, ухватилась за призрачный шанс и купила любовное снадобье. К ужасу Мэри Энн, произошло непоправимое: зелье выпил другой мужчина! Ее коллега по радиоэфиру психолог Грэхем Корбет, прежде вечно отпускающий колкости в адрес Мэри Энн, опустошив бокал со снадобьем, вдруг стал мил и приветлив. Странно, но теперь он был не так уж неприятен ей. Неужели зелье и вправду подействовало? Или любовь скрывается там, где ее меньше всего ожидают найти?

---

Марго Эрли Чего не сделаешь ради любви

Глава 1

Логан, Западная Вирджиния

Мэри Энн Дрю сидела за своим рабочим столом в объединенной редакции газет «Логан стандарт» и «Шахтер», когда Камерон принесла новости. Камерон, которая была двоюродной сестрой и ближайшей подругой Мэри Энн, схватила стул и, оседлав его, повернулась лицом к Мэри Энн.

— Они решили пожениться!

Мэри Энн не потребовалось спрашивать: «Кто?» Она только с мольбой выговорила:

— Не может быть!

Камерон, по лицу которой было видно, что она сознает, какую боль причинила, продолжала дальше:

— Правда-правда! Вчера вечером Анджи с подружками пила мартини в «Мордашке», а Ронда как раз их обслуживала. Она-то мне и рассказала новость. Правда, пока обошлись без колечка.

Это никак не могло быть правдой, в чем Мэри Энн несколько раз уверила себя, чтобы немного успокоиться. Уже много лет она любила Джонатана Хейла, еще с той поры, как он приехал в Логан из Цинциннати, чтобы руководить муниципальным радио. Прежде она не испытывала ничего подобного. Сначала высокий, темноволосый молодой человек в очках в проволочной оправе, с суховатыми манерами не произвел на нее особенного впечатления. Потом она узнала, что он долго работал за рубежом в качестве военного корреспондента агентства Рейтер, что ему приходилось видеть страшные картины в зоне боевых действий, однако увиденного он ни с кем не обсуждал. Однажды, когда она пришла записывать на радио свой очерк, он сидел в сторонке и сосредоточенно наблюдал за ней, а потом сказал:

— Неплохая работа, Мэри Энн. Попробую договориться, чтобы ваш очерк передали и другие радиостанции.

Она посмотрела в его голубые глаза, и словно стрела пронзила ей сердце. До сих пор Мэри Энн не понимала, откуда взялся этот образ крылатого Эроса с луком и стрелами, однако в ее случае стрела сына Афродиты буквально сразила ее. Впечатление было настолько сильным, что не оставалось сомнений — Джонатан Хейл предназначен ей судьбой.

Она и сейчас в это верила.

— Как ты, нормально? — спросила Камерон.

— Конечно.

Но разумеется, она выпала из состояния нормы. Она просто погибала! Мэри Энн не была уверена, что протянет еще хотя бы пять минут, не то что сможет жить дальше, зная, что ее Джонатан хочет жениться на этой липучке, на этом вульгарном ничтожестве Анджи Уокман, владелице «Цветущей розы», магазинчика, который находится по соседству с «Логан».

Спеша доказать, что услышанная новость ничего для нее не значит, Мэри Энн спросила:

— Ты разве сегодня не работаешь?

Камерон возглавляла в Логане Центр помощи женщинам, находившийся за соседней с редакцией дверью.

— Вышла на минутку выпить кофе. Сейчас пришла мать одной клиентки и заявила, что сама она выходила замуж на всю жизнь и ей стыдно, что ее единственная дочь хочет развестись с мужем, хотя знает, что на прошлой неделе тот сломал своей жене три лицевые кости! Дама назвала меня и нашего юриста отпетыми мужененавистницами. Мне просто необходимо остыть… — Камерон снова переключилась на заботы Мэри Энн. — У меня родилась первоклассная идея. Стоит попробовать, хотя бы шутки ради. Не факт, что она сработает. Но если сработает, будет забавно.

Мэри Энн взглянула на кузину. Камерон, как и сама Мэри Энн, была блондинкой — ну, во всяком случае, до некоторой степени блондинкой. Волосы у обеих девушек были светло-каштановые, казавшиеся на солнце еще светлее. Но на этом сходство заканчивалось.

Камерон, к зависти Мэри Энн, обладала стройной фигурой. Гены даровали ей мальчишески узкие бедра и грудь, на которую заглядывались мужчины. Еще она была прирожденной спортсменкой, никогда не садилась за руль автомашины, если можно было пройтись пешком, пробежаться или проехаться на велосипеде. Она имела черный пояс по тхеквондо и увлекалась спелеологией.

Мэри Энн же сознавала, что ее тыльная сторона только выиграла бы, не сиди она столько за столом или за рулем.

Камерон была ростом пять футов пять дюймов, а Мэри Энн — пять футов десять дюймов.

Еще Мэри Энн питала слабость к модной красивой одежде — ведь до того, как обосноваться в Логане, она работала в Нью-Йорке в двух женских журналах и могла поклясться, что продемонстрированное фильмом «Дьявол носит Прада» — чистая правда.

А Камерон одевалась на распродажах и в магазинах эконом-класса.

Мэри Энн активно пользовалась косметикой, а для Камерон это не имело значения. Мэри Энн была редактором и корреспондентом «Логан стандарт» и «Шахтера», Камерон, как уже упоминалось, отдавала все силы защите и борьбе за благополучие женщин и детей.

Будучи такой, какая она есть, Камерон предъявляла к каждому встречному мужчине ряд требований. Мэри Энн была благодарна кузине за то, что она помогала ей завоевать Джонатана Хейла. Джонатан почти удовлетворял непременным условиям, необходимым, по мнению Камерон, для будущего мужа. Он имел работу, не был алкоголиком, но сестры сомневались, что Джонатан когда-либо посещал психотерапевта, что, по убеждению Камерон, требовалось всем мужчинам. Сама Камерон искала мужчину, который не стремится непременно иметь собственное потомство, а готов был усыновить ребенка.

«На свете столько несчастных детей, которые уже родились и которым нужен хороший дом», — говорила она.

Правда заключалась в том, что Камерон была свидетелем, как мучительно рожала ее родная сестра. Дело закончилось кесаревым сечением, после чего Камерон заявила Мэри Энн: «Чтобы я тоже? Никогда в жизни!»

Мэри Энн нравилась мысль о том, чтобы иметь детей. Она их даже страстно желала. И это придавало ее мечтам о Джонатане оттенок отчаяния.

— Ну и что это за идея такая? — спросила она.

Карие глаза Камерон повлажнели, стали почти черными.

— Любовное снадобье! Приворотное зелье.

В этой идее была вся Камерон. Можно было бы предположить, что женщина, которая наслушалась жутких историй о домашней тирании, насилии и повседневных бытовых дрязгах, навсегда, до последней капли, изгнала из себя романтику. Сама Камерон утверждала, что так и есть. Однако дело обстояло иначе. И, впадая в романтические настроения, Камерон не знала удержу…

На осенней ярмарке предсказательница напророчила Камерон, что та выйдет замуж за темноволосого мужчину с карими глазами, а астролог сказала, что девушка соединится с избранником «нетипичным путем».

Были еще «письма счастья»: «Вы встретите истинную любовь в течение пяти дней, если отправите это письмо пятерым адресатам. Не прерывайте цепочку!»

В своих эксцентричных затеях Камерон не забывала и о Мэри Энн.

Мэри Энн попробовала возразить кузине, вооружась здоровым скептицизмом:

— Положим, даже если такие штуки и помогают — но где их взять?

— У матери Пола, — не задумываясь ответила Камерон. — Она акушерка — принимает роды на дому.

Пол заменял Камерон бойфренда и по статусу скорее был ближе к собаке, которую тоже держала Камерон. Пол Курье был ее другом детства, категорически не приемлющим никаких обязательств — хотя Мэри Энн и отмечала, что он темноволосый мужчина с карими глазами! Поскольку Камерон находила изъяны в каждом встречном мужчине, она и Пол договорились создавать на людях впечатление, что они — любовники. Тогда Камерон не придется отбрыкиваться от мужчин, никогда не посещающих психотерапевта, которого Пол, кстати сказать, тоже не посещал. А Полу не придется прятаться от женщин, стремящихся выйти за него замуж и нарожать ему детей.

Мэри Энн никогда не понимала смысла этой договоренности, тем более что Полу, который по выходным выступал на вечеринках, играя на гитаре и распевая баллады, приводившие в состояние любовного томления каждую услышавшую его женщину, очень даже нравилось, что в него влюбляются. Однажды Мэри Энн спросила кузину:

— Ты к нему что — совсем равнодушна?

— Я равнодушна ко всем мужчинам, — ответила Камерон, — кроме Бога.

Она говорила об очень личном. По мнению Мэри Энн, мужчина, которого подразумевала Камерон, ни в малейшей степени не был божеством. И мысли в его голове определенно не были в том идеальном порядке, на который рассчитывала Камерон.

— Значит, мать Пола готовит приворотное зелье? — уточнила Мэри Энн.

— Да! Разве ты забыла? По радио как-то еще передавали интервью с ней.

Мэри Энн не помнила такого интервью. Она ответила:

— Нет. — Но имела в виду не то, что не помнит, а то, что не готова испробовать на себе подобную глупость.

Камерон пожала плечами:

— Решать тебе, конечно. По-моему, быть одной совершенно нормально, но ты — другое дело. И тебе этот парень уже давно нравится, хотя с ним ты наверняка была бы несчастна.

Последнее замечание Мэри Энн решительно отвергла. Она знала, что Камерон не находила в Джонатане Хейле ничего особенного, но ее возмущало предположение Камерон, что в нем есть скрытая червоточина.