Анатолий Софронов - Карьера Бекетова

• Название: Карьера Бекетова
• Автор: Анатолий Софронов
• Издательство: Искусство
• Жанр: Прочий юмор
• Год: 1972

Собрание сочинений в пяти томах, том 3

Из послесловия:

...Как далеко шли его планы! Он был похож на современного Растиньяка, даже, я сказал бы, он был опаснее, потому что жил в новом, советском обществе. Карьерист Бекетов, не задумываясь, сшибал ставших на его пути хороших, но слишком доверчивых людей. Этот герой, действовавший жестоко, с холодным и трезвым расчетом был показан в пьесе как весьма опасная и злобная сила...

Вл.Пименов

---

Анатолий Софронов Карьера Бекетова Трагикомедия в трех действиях

Действующие лица

Привалов Сергей Иванович — директор завода.

Таня — его дочь, студентка.

Бекетов Илларион Николаевич — главный инженер завода.

Бекетова Мария Ивановна — его жена.

Юрий — их сын, студент.

Кутасин Андрей Данилович — работник обкома КПСС.

Шатров — работник министерства.

Мухин Иван Серафимович — инженер.

Саша — его сын, студент.

Балюрка Василий — студент.

Звенигородская Анна Романовна — секретарь завода.

Остроушко Захар Ефимович — комендант заводоуправления.

Степанида — няня у Бекетовых.

Яша — монтер.

Паша — монтер.

Действие первое

Кабинет директора завода сельскохозяйственных машин Привалова. Большая комната. Много высоких, выходящих на юг окон, за которыми виднеется новый поселок: коттеджи с черепичной крышей, садики возле домов. В окна виднеются заводские цеха.

В кабинете новая, светлых тонов мебель. Она хорошо гармонирует с ярким солнечным днем и чистым голубым небом за окнами.

В кабинете Привалов и Бекетов; они стоят друг против друга в напряженных позах.

Привалов. Нет, ты скажи мне, Илларион, объясни мне, что я упустил? Где недодумал? Почему такой провал?

Бекетов. Да ты не волнуйся, Сергей...

Привалов. Как так — не волнуйся? (Берет со стола пачку писем.) Вот... Рекламации! С Кубани. Стоят машины. Вот, пожалуйста, из Ставрополя — летят шестеренки к чертовой матери. А вот письмо сверх рекламации: «Подводите, товарищи, мы на вас надеялись...» Надеялись! На нас надеялись. Что с машинами? Или с нами? Со мной? Ответь, Илларион! Кто мы — руководители завода или слепцы! Да что ты молчишь?

Бекетов. Что слова? Не помогут.

Привалов. Не помогут. (Пошел по кабинету.) Не помогут. Именно — не по-мо-гут! (Останавливается.) А ты знаешь, какие убытки будут?

Бекетов. Еще не подсчитывал, но...

Привалов. Сколько загнали металла, рабочей силы, денег...

Бекетов. Не подсчитывал.

Привалов. За нас с тобой подсчитают. А вот доверие, которое мы потеряли, кто подсчитает? Крошатся зубы у шестеренок, да лучше бы у меня выкрошились! Банкротство, Илларион Николаевич! Полное! Не Привалов, а Провалов я теперь.

Бекетов. Ну что ты так убиваешься? В конце концов новая конструкция, в какой-то степени эксперимент.

Привалов. Эксперимент считается до тех пор, пока машина на опытном поле. Эксперимент кончился.

Бекетов. Но не тебе же одному отвечать. Есть конструктор.

Привалов (усмехнувшись). Конструктор? Если конструктор ошибся, мы должны были поправить! Должны были найти дефекты.

Бекетов. В конце концов я также отвечаю, как главный инженер завода.

Привалов. Но тебя-то не было в момент запуска комбайна в производство?!.. Да в конце концов дело не только в том, кто будет отвечать.

Бекетов. Ведь просил же я тебя, Сергей, не отпускай меня в Железноводск. Как просил!

Привалов (недоуменно). Разве просил?

Бекетов. Еще как! Неужели ты забыл? Вспомни, Сергей.

Привалов. Да-да, вспомнил! Правильно. Я тебе сказал: «Езжай обязательно, Илларион, лечись!»

Бекетов. Обождала бы моя язва, не проела бы стенки желудка. Все-таки два месяца отсутствовал. А вдвоем, может, и заметили бы.

Привалов. Я тоже инженер.

Бекетов. Ты директор. У тебя широкое поле деятельности. В твоих руках собраны все рычаги.

Привалов. Все рычаги... (Бьет себя ладонью по лбу.) Но если главный рычаг не работает...

Бекетов. Сергей, мне не нравится этот припадок самокритики. Я отвечаю не меньше тебя. Хотя меня и не было, конечно... Вот чертова язва! А ведь знаешь, залечил я ее... Даже рюмку водки иной раз могу...

Привалов. Вот и придется пить с горя.

Входит Звенигородская.

Что, Анна Романовна?

Звенигородская. Из Воронежа. (Подает письмо.)

Привалов (вскрывает письмо, прочитав, садится, бросает письмо на стол, достает носовой платок, вытирает лоб. Пытается включить настольный вентилятор. Показывая на вентилятор). Не работает, Анна Романовна.

Звенигородская. Я пришлю монтера.

Привалов. Прошу вас.

Звенигородская выходит.

Бекетов (подходит к Привалову, кладет ему руку на плечо). Вот что, Сережа, хочу, чтобы ты понял меня. По-настоящему. Хочу, чтобы ты в эту трудную минуту почувствовал, что рядом стоит твой старый друг. А, как правило, друзья познаются в беде. Мы знаем друг друга больше двадцати лет. Наши дети входят в жизнь. А мы? Помнишь, Политехнический институт? Сколько нас осталось? В городе три человека. Я да ты, да еще Кутасин. Впрочем, Кутасина можно не считать... Он в обкоме, у него другие интересы.

Привалов. Почему другие? Он тоже занимается машиностроением.

Бекетов. Дело не в том, кто где. Дело в том, что я хочу и успехи и поражения делить с тобой пополам. Я всегда шел за тобой. Тебе, правда, везло в жизни больше, чем мне. Ты стал директором крупного завода...

Привалов. А ты?

Бекетов (легко вздохнув). А я не стал директором такого крупного завода. Все-таки главный инженер — не директор. Я был твоим отражением, твоей тенью...

Привалов. Что это ты, Ларя, все в прошедшем времени говоришь?

Бекетов. Плюсквамперфектум, так? Ты дослушай... Но я... (чуть с пафосом) я, несмотря ни на что, был счастлив и готов всю жизнь оставаться твоим помощником.

Привалов (поднявшись). Брось, Ларя, декламацию... У безработных директоров помощников не бывает...

Бекетов. Погоди... Ты всегда был первым, а сейчас я хочу быть первым!

Привалов. Это еще что?

Бекетов. Да, я хочу первым нести ответственность.

Привалов. Может, еще рассчитаться на первый-второй прикажешь? Так давай, пока меня не рассчитали.

Бекетов (чуть возвышенно). Но ты веришь мне?

Привалов (удивленно). Да о чем ты спрашиваешь? Конечно верю.

Бекетов (крепко пожимает руку Привалову). Ну вот, вот, понимаешь...

Привалов. Да, забыл тебе сказать — Шатров приехал.

Бекетов. Уже?!

Привалов. Уже... А разве ты знал, что он приедет?

Бекетов. Но кто-то должен был приехать! Разве министерство пропустит такой случай?

Привалов. Да, пожалуй, не пропустит.

Входит Звенигородская.

Звенигородская. Сергей Иванович, звонит Кутасин.

Привалов. Хорошо, Анна Романовна. (Снимает трубку.)

Звенигородская выходит.

Здравствуй, Андрей Данилыч... Да-да, знаю... Нет, у нас еще не был... Приехать?.. Хорошо, сейчас приеду. Вот прямо сейчас. (Медленно кладет трубку. Нажимает кнопку звонка.)

Входит Звенигородская.

Анна Романовна, пожалуйста, вызовите машину.

Звенигородская выходит.

Еду в обком, Илларион. В обком... А ты, вот что, прочти пока мою объяснительную записку. Может, замечания будут, на полях пометь.

Бекетов. Да что после тебя исправлять?

Привалов. А ты почитай, почитай. (Подает записку Бекетову, сам идет к двери, останавливается на пороге.) Прочтешь — в стол положи. Приедет Шатров — займи его. (Уходит.)

Бекетов остается один. Заходил по кабинету, сдерживая, и не в силах сдержать волнение. Подходит к окну, затем к другому. Подходит к столику с деталями, подбрасывает одну из них на ладони и снова ставит на место. Подходит к столу Привалова, садится, пытается читать объяснительную записку. Не читается... Левой рукой перебирает цветные карандаши, нож для резания бумаги, звонок, который случайно и нажимает. Входит Звенигородская.

Звенигородская. Слушаю, Илларион Николаевич.

Бекетов (растерянно). А что такое?

Звенигородская. Вы звонили...

Бекетов. Простите, Анна Романовна, случайно нажал — и вот (улыбаясь) пережал, наверно.

Звенигородская. Пришел комендант с монтером. Вентилятор исправить хотят...

Бекетов. А, пусть, пусть... (Поднимается.) Да я, пожалуй, к себе пойду... Впрочем... (Садится.) Впрочем, они мне не помешают. Пусть заходят.