Фредерик Форсайт - Псы войны

• Название: Псы войны
• Автор: Фредерик Форсайт
• Жанр: Политический детектив

Роман расказывает о заговоре транснациональной корпорации, главным орудием в котором стали профессиональные наемники.

---

На третий день своего пребывания в Зангаро Шеннон осмотрел полицейские бараки, где располагались свободные от дежурства двести солдат. Бараки, как и говорил Гомез, были обнесены тростниковым забором, но визит в соседнюю церковь позволил Шеннону незаметно проскользнуть на колокольню, взбежать по каменной винтовой лестнице и взглянуть на казармы сверху.

Они представляли собой два ряда сараев, украшенных то тут, то там развешенной на просушку одеждой. В конце ряда бараков, над выложенными из камня очагами, бурлили котлы с похлебкой.

Несколько человек устало слонялись вокруг. Все были без оружия. Возможно, их винтовки в казармах, но Шеннон предположил, что скорее всего они на оружейном складе маленькой каменной хибарке, стоящей в стороне от бараков. Все остальные удобства в лагере были бесхитростны до крайности.

Этим самым вечером, выйдя из гостиницы без Бонифация, он встретил «своего» солдата. Около часа он кружил по темным улицам, которые, к счастью для него, никогда не знали, что такое фонари, пытаясь пробраться поближе к дворцу.

Ему удалось внимательно осмотреть боковые и заднюю части стены и он убедился, что с этой стороны патрулирование не ведется. Перед фасадом дворца его остановили два охранника и недвусмысленно приказали отправляться домой. Он установил, что на перекрестке, расположенном на полпути от верхней части припортовой дороги и входом во дворец, сидят трое охранников.

Особенно важным было выяснить, что с того места, где они находились, гавань не видна. От перекрестка дорог линия зрения охранников, касаясь верхней части склона, упиралась в море за мысами отмелей, ограничивающих гавань, а в безлунную ночь им даже море не увидеть на расстоянии пятисот ярдов, если только не будет дополнительных огней.

В темноте, от перекрестка, он не мог различить ворота во дворец в ста ярдах от себя, но предположил, что там, как обычно, дежурят двое охранников. Он всучил остановившим его солдатам по пачке сигарет и удалился.

По дороге к отелю он прошел мимо нескольких баров, освещенных внутри парафиновыми лампами, и направился дальше по темной улице. Через сто ярдов его остановил солдат. Он был явно пьян и мочился в придорожную канаву. Шатаясь, двинулся к Шеннону, взяв винтовку поперек двумя руками за ствол и приклад. В свете взошедшей луны Шеннон мог отчетливо видеть, как он приближается. Солдат что-то пробурчал. Шеннон не понял, но догадался, что он требует деньги.

Он услышал, как солдат несколько раз повторил слово «пиво» и добавил что-то неразборчивое. Потом, прежде чем Шеннон успел потянуться в карман за деньгами или отступить в сторону, солдат зарычал и выбросил вперед ствол винтовки, стремясь угодить Шеннону в живот. Дальше все произошло быстро и без шума. Одной рукой он перехватил дуло винтовки и резко отбросил его в сторону от живота, выведя солдата из равновесия. Тот был явно ошарашен подобной реакцией, к такому он не привык. Придя в себя, взвыл от ярости, перехватил винтовку за ствол двумя руками и замахнулся как дубинкой.

Шеннон сделал шаг вперед, приблизившись к нему вплотную, блокировал удар сверху, ухватив солдата за бицепсы, и двинул коленом вверх.

После этого отступать уже было поздно. Когда винтовка вывалилась на землю, он, согнув правую руку в локте под девяносто градусов, подвел ее под подбородок солдата и резко рванул в сторону. Острая боль пронизала его руку до самого плеча в тот самый момент, когда он услышал хруст ломающейся шеи. Потом оказалось, что он порвал от усилия плечевую мышцу.

Зангариец шлепнулся на землю как мешок.

Шеннон посмотрел вдоль улицы в обе стороны, но никого не увидел. Он сбросил тело в канаву и осмотрел винтовку. Один за одним он извлек патроны из магазина. Их оказалось только три.

Патронник был пуст. Он вытащил затвор и, направив винтовку в сторону луны, заглянул в ствол. Слой грязи месячной давности, песок, пыль, сажа, ржавчина и частички земли предстали перед его глазами. Он вернул затвор на место, вложил три патрона туда, где они были, швырнул винтовку в канаву и пошел домой.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – пробормотал он потихоньку, проникнув в темный отель, и улегся в кровать. Он подозревал, что до квалифицированного полицейского разбирательства дело не дойдет. Сломанную шею спишут на падение в канаву, а об отпечатках пальцев здесь наверняка и не слышали.

Тем не менее, на следующий день он, пожаловавшись на головную боль, остался в отеле и болтал с Гомезом. На другое утро уехал в аэропорт и сел на «Конвэр-440», направляющийся на север. В тот момент, когда под левым крылом самолета уплывала вдаль республика Зангаро, в его мозгу вдруг всплыла случайно оброненная по ходу беседы фраза Гомеза.

В Зангаро не ведутся и испокон веку не велись горнорудные разработки.

Через сорок часов он вернулся в Лондон.

Посол Леонид Добровольский всегда чувствовал себя не в своей тарелке во время еженедельных бесед с президентом Кимбой. Как и все, кому доводилось общаться с диктатором, он не питал иллюзий по поводу его психического расстройства.

Однако, в отличие от большинства других людей, ему, по указанию московского руководства, приходилось прикладывать максимум усилий для установления тесных деловых контактов с непредсказуемым африканцем. Он стоял напротив массивного письменного стола красного дерева в рабочем кабинете президента на втором этаже дворца и ждал, пока Кимба очнется от оцепенения.

При ближайшем рассмотрении Кимба оказывался совсем не таким высоким и красивым, как на официальных портретах. Рядом с огромным письменным столом он казался почти карликом, особенно сейчас, когда скрючился в кресле, впав в состояние полной неподвижности. Добровольский терпеливо ждал, пока это кончится. Он знал, что возможны два варианта. Либо правитель Зангаро начнет говорить взвешенно и разумно, как совершенно нормальный человек, либо этот столбняк сменится истерическими воплями, и он примется бессвязно лепетать, как одержимый, к каковым он себя, впрочем, сам причислял.

Кимба медленно кивнул.

– Продолжайте, пожалуйста, – произнес он. У Добровольского вырвался вздох облегчения. Значит, президент приготовился слушать. Однако он знал, что новости будут плохими, и с этим ничего не поделаешь. Как отреагирует президент, известно одному Богу.

– Я получил информацию от своего правительства, господин президент. По их сведениям, отчет о результатах георазведки, присланный недавно в Зангаро британской компанией, не вполне объективен. Я говорю о разведке, проведенной несколько недель назад фирмой «Мэнсон Консолидейтед» из Лондона.

В слегка выпученных глазах президента, уставившихся неподвижно на русского посла, не отразилось ничего. Кимба не произнес ни слова, так и не дав понять, помнит ли оно событии, которое привело Добровольского во дворец.

Посол продолжал рассказ о проведенной «Мэн Коном» разведке и об отчете, переданном неким мистером Брайантом в руки министра природных ресурсов.

– Суть заключается в том, Ваше превосходительство, что я уполномочен проинформировать вас: мое правительство считает, что в представленном отчете не содержится сведений о том, что в действительности было обнаружено в районе, подвергнутом обследованию, а именно, в окрестности Хрустальной горы.

Он начал ждать, понимая, что большего сказать не может.

Когда, наконец, Кимба заговорил спокойно и убедительно, Добровольский в очередной раз облегченно вздохнул.

– В каком смысле этот отчет содержит необъективную информацию? – прошептал Кимба.

– Мы не уверены в деталях, Ваше Превосходительство, но логично предположить, что поскольку британская компания не сделала попытки приобрести у вас горно-добывающую концессию, в представленном ими отчете должно быть сказано, что в данном районе не обнаружено существенных запасов полезных ископаемых. Необъективность отчета заключается, по-видимому, именно в этом. Другими словами, в исследованных образцах может содержаться большее количество полезных компонентов, по сравнению с оценкой, представленной вам англичанами.

Опять наступила томительная тишина, во время которой посол ждал взрыва ярости. Но его не последовало.

– Они меня обманули, – прошептал Кимба.

– Конечно, Ваше Превосходительство, – быстро вставил Добровольский, – единственный способ развеять сомнения – это послать другую группу геологов для обследования того же района и снова собрать образцы камней и почвы. В этом случае я, от имени своего правительства, покорнейше прошу Ваше Превосходительство дать разрешение на проведение разведки группе ученых из Свердловского горного института, которые прибудут в Зангаро и осмотрят тот же район, на котором работал английский геолог.

Кимба долго переваривал предложение. Наконец кивнул.

– Согласен, – сказал он, Добровольский поклонился. Стоящий рядом с ним Волков, формально – второй секретарь посольства, но фактически – представитель службы КГБ, стрельнул глазами в его сторону.