Ирина Глебова - Ангел-хранитель

• Название: Ангел-хранитель
• Автор: Ирина Глебова
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-54041-9

Новое расследование харизматичного, обладающего уникальными дедуктивными способностями и знаниями сыщика Викентия Петрусенко на сей раз приводит его к загадке. Можно ли объяснить феномен сомнамбулизма? Особенно если ходить и говорить во сне начинает здоровый мальчик. Только вот одна деталь: малыш – наследник огромного состояния, и по воле случая его опекает родная, любящая тетка, которая души в нем не чает…

Внезапная болезнь – игра судьбы или злой, коварный замысел, который не снился даже корифеям преступного мира?

Петрусенко бесстрашно встает на защиту ребенка, по ходу следствия сталкиваясь с тайнами, достойными пера Александра Дюма и Артура Конан-Дойла! И нет никаких сомнений в том, что все они будут раскрыты!

---

Ирина Глебова Ангел-хранитель

I

Викентий Павлович вышел из березовой рощи на самый край пригорка и повернулся, чтобы посмотреть в сторону реки. Солнце брызнуло ему прямо в глаза, на миг ослепило. Он быстро натянул ниже козырек своей охотничьей шапочки. Пойнтер Тобик подбежал на минуту, глянул на хозяина, задрав вверх симпатичную вислоухую морду, и вновь нырнул в рощу, зашелестел там листьями. Ни пес, ни Петрусенко охотниками не были, несмотря на свой явный охотничий экстерьер. Они просто гуляли.

Речка Сушка, красиво изгибаясь, текла внизу. Сверху, сквозь негустые деревья, ее было хорошо видно – блестящая, чистая, местами набирающая скорость, но потом вновь переходящая на тихий бег. Чуть левее русло поворачивало, оставляя место широкому полю. Там, по траве, поросшей колокольчиками и лютиками, бежали мальчик и девочка. Они держались за руки, смеялись, подпрыгивали.

«Как красиво, – подумал Викентий Павлович. – Был бы я художником…»

Краем глаза он уловил в стороне еще какое-то движение. И верно, на небольшом холме с другой стороны поля появился всадник. У Петрусенко было отличное зоркое зрение, и он почти сразу понял – это не всадник, а всадница. Еще минуту назад там никого не было, и конь, и приподнявшаяся над седлом фигура женщины как будто появились из ниоткуда. Несколько долгих минут всадница оставалась неподвижной, и Викентий Павлович ясно видел – она смотрит на бегущих по полю детей. Потом, резко натянув поводья, женщина поскакала вниз, к прогалине, уходившей куда-то за лес.

Викентию Павловичу отчего-то стало тревожно. Подумалось: хорошо, что она его не видела – с той стороны его прикрывали деревья. Он стал спускаться по тропинке, огибающей холм. Шел медленно. И потому, что спешить было некуда, и потому, что инстинктивно старался ступать осторожно. Он, конечно, уже не хромал, но нога, простреленная год назад, все же давала о себе знать.

Он уже спустился к густым кустам боярышника, когда услышал, что с другой стороны сюда же подбежали те двое детей.

– Стой, стой, Лодя! – воскликнула девочка. – Не беги дальше! Пора возвращаться.

Голос у нее был мелодичный и взрослый.

– Ты видела? Видела? – возбужденно говорил запыхавшийся мальчик. – Следит за нами!

– Видела. – Это уже девочка. И добавила с непонятной интонацией: – Беспокоится, как бы с тобой чего не случилось…

– Беспокоится, точно! Чтоб ты меня не украла.

Мальчик говорил немного странно, словно бы с иностранным акцентом. Его слова заставили Викентия Павловича удивленно качнуть головой. Девочка, похоже, тоже удивилась.

– Откуда ты знаешь? Что-то слышал?

– Слышал-слышал! Она своей фам де шамбр говорила: «Ох, не сделала ли я ошибку, взяв малышу такую юную гувернантку. В девятнадцать лет еще нет настоящего чувства ответственности. Как бы не произошло несчастье!»

Мальчик забавно имитировал голос взрослой женщины. Викентий Павлович догадался, что речь идет о той самой всаднице.

– Значит, ты подслушивал разговор тети с ее горничной? Хорошо ли это, Лодя?

– Да я случайно, правда-правда! И потом, она ведь так не думает, притворяется, что переживает.

– Однако поехала за нами, проверила…

Девочка хотела еще что-то сказать, но не успела. В этот момент примчавшийся от реки Тобик проскочил мимо Викентия Павловича, обогнул куст и выбежал, виляя хвостом, прямо к детям. Петрусенко поспешил выйти вслед за псом.

– Не бойтесь, – сказал. – Он у нас добрый, даже не подозревает, что можно кусаться.

Он уже раньше, из разговора, понял, что та, кого он принял за девочку, – юная девушка. Ее русые волосы растрепались от бега, рассыпались по плечам. Большие серые глаза внимательно смотрели на пришельца. Брови и ресницы были темнее волос, почти черными, и от этого глаза казались еще более глубокими, прозрачными.

Пойнтер прыгал вокруг детей, а мальчик, присев на корточки, пытался схватить его и погладить по коричневой голове.

– Я не боюсь!

Мальчик поднял вверх лицо. У него тоже были серые глаза под темными бровями, русые волосы, густые и волнистые, красиво обрамляли лоб и щеки. Их можно было бы принять за брата и сестру. Но Викентий Павлович уже понял: это воспитательница и воспитанник.

– Как его зовут?

– Лорд Тобиас. Но откликается на Тобика. Правда, дружок?

Пойнтер еще раз крутанулся вокруг людей и умчался в сторону реки.

– Вы охотитесь?

Мальчик поднялся, отряхивая коленки.

– Нет. – Викентий Павлович пожал плечами. – Как видишь, оружия у меня нет. Да и Тобик не приучен к этой забаве, хотя кровей он, конечно, охотничьих. Просто гуляем.

– Вы, наверное, живете где-то здесь?

Это уже спросила девушка. Петрусенко повернулся к ней. Невысокая, гибкая, в легком синем платьице на пуговицах, с круглым воротничком, под поясок… Ей трудно дать девятнадцать лет. Шестнадцать-семнадцать. Но взгляд, выражение лица… Да, и в самом деле старше. Он улыбнулся девушке.

– Я гощу у родственника, неподалеку – в том поместье, что за мостом.

– Я слыхал! – воскликнул мальчик. – Там живет военный доктор.

– Верно. Вот у него я сейчас в гостях, отдыхаю. А вы откуда?

Девушка взяла мальчика за плечи, легонько поставила перед собой.

– Это князь Всеволод Берестов, – сказала она. – Живет с дядей и тетей в своем имении «Замок».

Мальчик вскинул подбородок и сделал красивый жест в сторону своей спутницы:

– Моя гувернантка, мадемуазель Элен.

– Рад знакомству, – Петрусенко пожал ладошку юному князю. – Меня зовут Викентий Павлович. Приходите к нам в гости. Здесь со мной сын Саша. Он немного постарше, но, думаю, вы могли бы подружиться, вместе играть.

– Это здорово! Но… – мальчик посмотрел на гувернантку, она слегка кивнула головой. – Но пусть он лучше приходит ко мне. Вы ему передадите приглашение? Мой дом вон за тем леском, недалеко!

– Он придет с удовольствием, – заверил Викентий Павлович. И попрощался с детьми. Они, держась за руки, пошли через поле в другую сторону. «Совсем не как ученик и воспитательница, – подумал Петрусенко, с улыбкой глядя им вслед. – Видно, эта девушка стала мальчику хорошим другом. Ну и слава Богу!»

Он уже понял, с кем случайно познакомился: история семилетнего Всеволода, князя Берестова, все еще оставалась самой памятной из происшествий последнего времени.

2

От дороги, ведущий из Серпухова в Рязань, почти сразу за Серпуховом уходил в сторону хорошо наезженный тракт. Он вел к поместью «Бородинские пруды». Здесь прошло детство Людмилы – жены Викентия Павловича. Сама-то она давно оттуда уехала, и ее родители (теперь уже покойные) последние свои годы прожили в других местах. А в «Бородинских прудах» обосновался брат Людмилы, Вадим Илларионович Бородин, военный врач в отставке. Был он намного старше сестры, но все еще холостяк, и одиночество, похоже, его не тяготило. Молодость и зрелые годы он провел в войсковых соединениях. Когда шли сражения – в санитарных обозах и полевых госпиталях, в мирное время – в полковых лазаретах. Всегда среди людей, в заботах. Аскетом не был, но жениться так и не женился. Считал, что отсутствие свободного времени и вечные переезды не способствуют семейной жизни.

Три года назад Вадим Илларионович вышел в отставку. Но когда сестра Людмила стала наседать:

– Тебе здесь так одиноко, Вадим! Неужели у тебя нет на примете женщины, которая тебе нравится? Женился бы. Если даже на ребенка не решишься, то жили бы вдвоем… – Вадим засмеялся:

– Это ты на что, сестренка, намекаешь? Напрасно! Я в свои неполных пятьдесят легко могу стать отцом. Бог здоровьем не обидел, лет до семидесяти надеюсь прожить. А значит, и ребенка мог бы вырастить, на ноги поставить.

– Так в чем же дело?

– Устал я, Люсенька, от общения с людьми. Сколько лиц у меня перед глазами промелькнуло, сколько судеб. Теперь хочу только покоя. И об одиночестве давно мечтал. Но ты ведь меня знаешь, я не затворник. Помогаю, по мере возможности, всем, кто ко мне обращается.

Людмила знала, что к ее брату за врачебной помощью приезжают не только из соседних деревень, – бывает, что и из Серпухова за ним посылают… Одиночество для него – это душевный покой, свободное время, природа, а вовсе не отрешенность от людей. Вот и ее семейству Вадим очень обрадовался. Он давно звал их к себе, да им все было некогда – у Викентия все время работа, и очень интересная. Люся всегда с таким восторгом вникала во все дела, которые расследовал Викентий, так ждала его рассказов, что он и вправду привык всем с ней делиться. Рассказывал жене и словно заново прокручивал в памяти все события, анализировал. И не раз бывало: именно во время этих бесед внезапно озаряла нужная догадка…

Этим летом семья Петрусенко все-таки выбралась к Вадиму в «Бородинские пруды». Два года подряд они ездят отдыхать вместе – небывалое дело! Не было бы счастья, да несчастье помогло: прошлым летом Викентий был ранен в ногу, задерживая преступника. Когда рана подзажила, они поехали долечиваться на курорт в Германию. Теперь, почти через год, в августе, начальство настояло, чтоб Викентий Павлович вновь взял отпуск: нога еще побаливала. И они решили – бог с ними, курортами и заграницами, поедем в родные места, к Вадиму.