Алексей Апухтин - Стихотворения

• Название: Стихотворения
• Автор: Алексей Апухтин
• Жанр: Поэзия

Стихотворное наследие А.Н. Апухтина представлено в настоящем издании с наибольшей полнотой. Издание обновлено за счет 35 неизвестных стихотворений Апухтина. Книга построена из следующих разделов: стихотворения, поэмы, драматическая сцена, юмористические стихотворения, переводы и подражания, приложение (в состав которого входят французские и приписываемые поэту стихотворения).

Родился 15 ноября (27 н.с.) в городе Волхов Орловской губернии в небогатой дворянской семье. Детство прошло в деревне Павлодар, в родовом имении отца.

В 1852 поступил в Петербургское училище правоведения, которое закончил в 1859. В училище начал писать стихи, первые из которых были опубликованы в 1854, когда ему было 14 лет. Юный автор был замечен, и ему прочили великое поэтическое будущее.

В 1859 в журнале "Современник" был напечатан цикл небольших лирических стихотворений "Деревенские очерки", отразивших гражданское настроение Апухтина, которые отчасти возникли под влиянием некрасовской поэзии. После 1862 отошел от литературной деятельности, мотивируя это желанием остаться вне политической борьбы, в стороне от каких-либо литературных или политических партий. Он уехал в провинцию, служил в Орловской губернии чиновником особых поручений при губернаторе. В 1865 прочел две публичные лекции о жизни и творчестве А. Пушкина, что явилось событием в культурной жизни города.

В том же году вернулся в Петербург. Поэт все более напряженно работает, отыскивая собственный путь в поэзии. Наибольшую известность ему принесли романсы. Используя все традиции любовного, цыганского романса, он внес в этот жанр много собственного художественного темперамента. Многие романсы были положены на музыку П. Чайковским и другими известными композиторами ("Забыть так скоро", "День ли царит", "Ночи безумные" и др.). В 1886 после выхода сборника "Стихотворения" его поэтическая известность окончательно упрочилась.

В 1890 были написаны прозаические произведения — "Неоконченная повесть", "Архив графини Д.", "Дневник Павлика Дольского", опубликованные посмертно. Прозу Апухтина высоко оценивал М.А. Булгаков. Уже в 1870-х годах у него началось болезненное ожирение, которое в последние десять лет его жизни приняло колоссальные размеры. Конец жизни он провёл практически дома, с трудом двигаясь. Умер Апухтин 17 августа (29 н.с.) в Петербурге.

---

1870-е годы

190

                 Прости меня, прости! Когда в душе мятежной
                            Угас безумный пыл,
                 С укором образ твой, чарующий и нежный,
                            Передо мною всплыл.

                 О, я тогда хотел, тому укору вторя,
                            Убить слепую страсть,
                 Хотел в слезах любви, раскаянья и горя
                            К ногам твоим упасть!

                 Хотел все помыслы, желанья, наслажденья —
                            Всё в жертву принести.
                 Я жертвы не принес, не стою я прощенья…
                            Прости меня, прости!

1870-е годы

192

                       Когда любовь охватит нас
                       Своими крепкими когтями,
                       Когда за взглядом гордых глаз
                       Следим мы робкими глазами,
                       Когда не в силах превозмочь
                       Мы сердца мук и, как на страже,
                       Повсюду нас и день и ночь
                       Гнетет всё мысль одна и та же,
                       Когда в безмолвии, как тать,
                       К душе подкр_а_дется измена, —
                       Мы рвемся, ропщем и бежать
                       Хотим из тягостного плена.
                       Мы просим воли у судьбы,
                       Клянем любовь — приют обмана,
                       И, как восставшие рабы,
                       Кричим: "Долой, долой тирана!"

                       Но если боги, вняв мольбам,
                       Освободят нас от неволи,
                       Как пуст покажется он нам,
                       Спокойный мир без мук и боли.
                       О, как захочется нам вновь
                       Цепей, давно проклятых нами,
                       Ночей с безумными слезами
                       И слов, сжигающих нам кровь…
                       Промчатся дни без наслажденья,
                       Минуют годы без следа,
                       Пустыней скучной, без волненья
                       Нам жизнь покажется…
                      . . . . . . Тогда,
                       Как предки наши, мы с гонцами
                       Пошлем врагам такой привет:
                       "Обильно сердце в нас мечтами,
                       Но в нем теперь порядка нет,
                       Придите княжити над нами…"

1870-е годы

194. А. А. ЖЕДРИНСКОМУ

                   Не говори о ней! К. чему слова пустые?
                   Но я тебе скажу, что жалкою толпой
                   Пред ней покажутся красавицы другие,
                   Как звезды тусклые пред яркою звездой.

                   Ее не исказил обычай жизни светской,
                   Свободна и светла она меж нас идет,
                   Не видно вам огня из-за улыбки детской…
                   Но счастлив будет тот, кто в ней огонь зажжет!

                   Не говори о ней цветам, деревьям, тучам…
                   Но в сердце я твоем привык читать давно:
                   Я вижу, что любви сиянием могучим,
                   Как солнечным лучом, оно озарено!

                   Оно забилось всем, что свято и высоко:
                   И жалостью к другим, и верою в людей…
                   О, как свою любовь ни затаи глубоко,
                   Невольно всё в тебе заговорит о ней!

Конец 1870-х годов?

195. ВОСПОМИНАНИЕ

                    Как тиха эта ночь! Всё сидел бы без дум,
                       Да дышал полной грудью, да слушал…
                    И боишься, чтоб говор какой или шум
                       Этот чудный покой не нарушил.
                    Но покоя душе моей нет! Его прочь
                          Гонит дума печальная…
                       Мне иная припомнилась ночь —
                          Роковая, прощальная…

                       В эту ночь — о, теперь, хоть теперь,
                       Когда кануло всё без возврата,
                       Когда всё так далёко, поверь,
                       Я люблю тебя нежно и свято! —
                    Мы сидели одни. Бледный день наступал.
                       Догорали ненужные свечи.
                       Я речам твоим жадно внимал…
                       Были сухи и едки те речи.

                    То сарказмом звучали, иронией злой,
                    То, как будто ища мне мучения нового,
                       Замолкали искусно порой,
                       Чтоб не дать объясненья готового.
                    В этот миг я бы руки с мольбою простер:
                       "О, скажи мне хоть слово участья,
                       Брось, как прежде, хоть ласковый взор, —
                       Мне иного не надобно счастья!"

                       Но обида сковала язык,
                       Головой я бессильно поник.
                    Всё, что гордостью было, в душе подымалося;
                    Всё, что нежностью было, беспомощно сжалося, —
                       А твой голос звучал торжеством
                       И насмешкой терзал ядовитою
                       Над моим помертвелым лицом
                       Да над жизнью моею разбитою…

Конец 1870-х или начало 1880-х годов?

Рыбница

198. НА НОВЫЙ 1881 ГОД

                       Вся зала ожидания полна,
                       Партер притих, сейчас начнется пьеса.
                       Передо мной, безмолвна и грозна,
                       Волнуется грядущего завеса.

                       Как я, бывало, взор туда вперял,
                       Как смутный каждый звук ловил оттуда!
                       Каких-то новых слов я вечно ждал,
                       Какого-то неслыханного чуда.

                       О Новый год! Теперь мне всё равно,
                       Несешь ли ты мне смерть и разрушенье,
                       Иль прежних лет мне видеть суждено
                       Бесцветное, тупое повторенье…

                       Немного грез — осколки светлых дней —
                       Как вихрем, он безжалостно развеет,
                       Еще немного отпадет друзей,
                       Еще немного сердце зачерствеет.

Декабрь 1880

201. ОТРАВЛЕННОЕ СЧАСТЬЕ

                 Зачем загадывать, мечтать о дне грядущем,
                 Когда день нынешний так светел и хорош?
                 Зачем твердить всегда в унынии гнетущем,
                 Что счастье ветрено, что счастья не вернешь?
                 Пускай мне суждены мучения разлуки
                 И одиночества томительные дни —
                 Сегодня я с тобой, твои целую руки,
                       И ночь тиха, и мы одни.
                 О, если бы я мог, хоть в эту ночь немую,
                       Забыться в грезах золотых
                 И всё прошедшее, как ношу роковую,
                       Сложить у милых ног твоих.
                 Но сердце робкое, привыкшее бояться,
                       Не оживет в роскошном сне,
                 Не верит счастию, не смеет забываться
                 И речи скорбные нашептывает мне.
                 Когда я удалюсь, исполненный смущенья,
                    И отзвучат шаги мои едва,
                 Ты вспомнишь, может быть, с улыбкою сомненья
                       Мои тревожные моленья,
                 Мои горячие и нежные слова.
                 Когда враги мои холодною толпою
                 Начнут меня язвить и их услышишь ты,
                 Ты равнодушною поникнешь головою
                    И замолчишь пред наглою враждою,
                    Пред голосом нелепой клеветы.
                 Когда в сырой земле я буду спать глубоко,
                 Бессилен, недвижим и всеми позабыт, —
                       Моей могилы одинокой
                       Твоя слеза не оросит.
                       И, может быть, в минуту злую,
                 Когда мечты твои в прошедшее уйдут,
                    Мою любовь, всю жизнь мою былую
                       Ты призовешь на строгий суд, —
                 О, в этот страшный час тревоги, заблужденья,
                    Томившие когда-то эту грудь,
                 Мои невольные, бессильные паденья
                       Ты мне прости и позабудь.
                    Пойми тогда, хоть с поздним сожаленьем,
                       Что в мире том, где друг твой жил,
                    Никто тебя с таким самозабвеньем,
                       С таким страданьем не любил.

1881