Мария Гинзбург - Герой должен умереть

• Название: Герой должен умереть
• Автор: Мария Гинзбург
• Жанр: Научная Фантастика

Его зовут Вэдан Дарэнг, но очень скоро ему суждено забыть себя и собственное имя и встать на сторону врага – беспощадных инопланетян, желающих захватить Землю. Вэдан ли Дарэнг вспоминает свою жизнь в редкие минуты затишья, или же это ментальное эхо памяти убитого им отдается в памяти могучего инопланетянина? Но голос прошлого становится все громче. Вэдан понимает, что его обманули и используют для уничтожения собственной расы. Ничто уже не спасет кровожадных захватчиков. Однако на этом пути Вэдану суждено потерять любовь и дружбу, а так же часть себя. Должен ли жить герой после совершенного подвига, и если да, то кому он это должен…

---

Проблема была в другом.

Дети от инцеста у кэцэров настолько же нежизнеспособны, как и у сареасов. Однако, в отличие от сареасов, плод любви близких родственников очень токсичен и отравляет мать. Яньар, скорее всего, умер бы раньше, чем отложил бы яйцо.

– Поздравляю, – сказал я.

Я видел по Иньяру, что ему очень хотелось меня ударить. Но он сдержался.

– Яньар думает, что останется в живых, если проведет беременность в облике аборигена, – сообщил он. – Я вот тут узнал, как у местных проходят роды.

Иньяр протянул мне свиток. Я прочел его. Роды у сареасов оказались развлечением не для слабонервных.

– Да, это тебе не яйцо снести, – заметил я, возвращая свиток. – А что говорит Эцьу?

– Эцьу говорит, проси Мибла убить плод, – угрюмо ответил Иньяр. – Ведь только ты можешь менять химические связи и в мыслящей жидкости.

Технически это было возможно. Я мог разрушить тот слой, который сохранял целостность яйца, и зародыш растворился бы в Яньаре. Однако, если бы Яньар не захотел этого, ментальный поединок мог закончиться печально для нас обоих.

– Яньар тоже должен согласиться, – сказал я.

– Поговори с ним, – ответил Иньяр. – Со мной он общаться не хочет. Убеди его отказаться от ребенка.

– Ну, конечно. Как обрюхатить брата, это Иньяр, а как на аборт его уговаривать – так это сразу Мибл…

Иньяр стиснул кулаки.

– Я очень прошу тебя, – чуть не плача, сказал он.

Еще одна реакция местных, которую мы научились воспроизводить. Впрочем, у каждой расы есть аналогичный способ выражения эмоций. Тарки в таких случаях начинали тоненько похрюкивать; в облике аборигенов Руткэцеглен у нас из хоботка вытекала слизь.

* * *

Яньар облюбовал себе роскошное ложе. На нем нельзя было валяться или прилечь; на нем можно было только возлежать, царственно и благородно.

Впрочем, сейчас он не выглядел ни царственно, ни благородно – оплывший, измученный кусок желе. Я тоже не торопился вставать с топчана, на котором пристроился перед сеансом мысленного воздействия.

– Может, не пойдешь сегодня с нами за мясом? – предложил я. – Мы тебе принесем.

– Нет, – с трудом откликнулся Яньар. – От прогулки мне станет лучше.

– Не уверен, – заметил я. – Впрочем, как хочешь.

На этот раз его дар Провидца отказал ему. Я думаю, из-за беременности».

* * *

После этой фразы ровный, временами ироничный голос Мибла сменили мысленные картинки. Вэдан почувствовал, что это явилось следствием сильного душевного волнения всегда спокойного кэцэра.

Перед Вэданом предстала Священная Роща – в тот раз жертвоприношение совершалось днем. Можно было хорошо разглядеть темно-зеленую листву дракхов и их морщинистые стволы. Вэдан увидел обреченного, к которому направился Мибл, руки кэцэра в рукавах скафандра – Мибл расстегивал его, чтобы отправить жертву внутрь.

В этот момент раздался душераздирающий мысленный вопль. Мибл резко, так, что листья на дракхе слились в одну буро-зеленую массу, повернулся. И Вэдан вместе с ним увидел обреченного.

Сареас бил одного из кэцэров электрошокером – возможно, нитсеком, возможно, приспособлением, позаимствованным у кианейсов. Иногда бандитам из третьего города удавалось обезоружить биороботов.

Ошибиться было невозможно – кэцэр характерно извивался.

«Так вот как это выглядело со стороны», вспомнив свой собственный поединок с инопланетянином, подумал Вэдан.

Но Вэдан заметил еще кое-что.

Лицо убийцы.

Мибл смотрел на него, скорее всего, лишь несколько секунд. Но самому кэцэру эти секунды показались вечностью. Изображение отпечаталось в его памяти крупно, четко и ярко, как на постановочном снимке. И убивал Яньара совсем не уголовник из третьего города Цачеса.

Ошибиться было невозможно.

Вэдан отложил свиток и вышел на веранду. Несколько минут он стоял там, глубоко и с наслаждением вдыхая влажный воздух. Вэдан бездумно смотрел на струйки, торопливыми зигзагами сбегавшие по стеклу, а затем прижался к нему горячим лбом.

"Я закончу то, что ты начал, отец", задыхаясь от горя и нежности, подумал он. – "Можешь не сомневаться!".

Он вернулся в комнату. Сильно хотелось курить – тело тоже вспомнило старые привычки. Вэдан снова взялся за свиток.

Теперь планы в том мысленном кино, которое показывал Мибл, стали сменяться очень быстро. Кэцэры оставили своих жертв и накинулись на Аэнира Дарэнга. Они разорвали его в клочья и выбросили останки в Священное Озеро.

Вэдан смотрел… хотя ему очень хотелось отвести глаза.

К Миблу же после того, как он отвел душу, вернулась способность связно излагать свои мысли.

* * *

«Я склонился над Яньаром, осмотрел его.

– Сделай что-нибудь! – крикнул Шлот.

Что я, интересно, мог сделать. Под воздействием высокой силы тока коллоиды расслаиваются. Если без технических терминов – Яньар умирал, и я ничем не мог ему помочь».

* * *

Если бы скафандр был у Вэдана, он бы улетел сразу же. Все было понятно. Но расстояние от Старого Поселения до Цачеса было слишком велико, чтобы покрыть его пешком за один день. Переночевать в джунглях Вэдан не мог, это было слишком опасно. Единственное место, где он смог бы укрыться, был Тзир. Так назывался приют на полпути между Цачесом и твердыней Хранителей, где до разгрома Шамболора кэцэрами ночевали паломники. Тзир находился на берегу Священного Озера, и состоял по сути из двух башен – Ока Тзира и Сигнальной. Именно в Сигнальной, чье название напоминало о временах, когда Священное озеро было судоходным, Вэдан и пришел в себя почти месяц назад.

Да только кэцэры наверняка знали это все не хуже его.

Летный скафандр Элиш забрал у Вэдана почти сразу после переселения в Дираз. Там что-то поломалось, и Элиш до сих пор устранял неисправность. Скафандр был далеко не новым – Элиш выдал Вэдану чуть подправленный скафандр Яньара.

«Надо будет раздобыть оружие», подумал Вэдан и вернулся к чтению.

* * *

«Шлот и Карот взлетели, направляясь к Шамболору. О чем они думали, я слышал, и эта мысль был великолепна в ее техническом совершенстве и простоте.

В долине, где мы некогда поймали в ловушку правителей этого мира, находилось месторождение нефти – не выработанное до конца, но брошенное. В башне же у Карота были два герметичных ранца. Сареасы могли дышать под водой, а вот раса, покоренная ими – нет. Ранцы были созданы для того, чтобы исправить этот недостаток. В них можно было хранить сжатый воздух.

Для каких целей Карот собирался переделать их, было уже не так важно.

Важно было то, что в них вполне можно было закачать нефть, чтобы потом распылить ее над городом; Шлот поджег бы смесь в воздухе.

Сегодня вечером, судя по всему, нам предстояло полюбоваться увлекательным зрелищем пожара столицы туземцев.

Иньяр проводил их растерянным взглядом.

– Полетел бы ты с ними, – пробормотал он.

– Зачем? Чтобы аборигенам казалось, что в городе наводнение?

Мысли Иньяра свернули на другое. На умирающего брата. Хотя Яньар был ему ближе, чем брат. Когда-то они были единой личностью, и снова должны были ею стать…

Но не стали.

То, что не удалось сделать всем таркам за то время, пока отряд Фиолетовых дрался в гезетовых джунглях, удалось какому-то презренному куску мяса.

Умирали все честолюбивые планы Иньяра, умирало его будущее. Главой кэцэров на Земле теперь станет Юлер – когда подрастет. Иньяр мог убить его, но во-первых, я был бы против… да и проще нам всем тогда было покончить коллективным самоубийством. Без Высшего Кэцэра, хотя бы одного, наша крохотная колония точно погибла бы.

– Ты правда не можешь спасти Яньара? – спросил он.

– Спасти – нет. А вот поддержать стабильность его истинного энергетического контура некоторое время я могу.

Иньяр сразу понял, что я хочу сделать.

– Давай, Мибл, – пробормотал он и весь подобрался.

Принять в себя добавочный энергетический контур – то, в чем содержится личность, та «живая мысль», которой ты являешься – может не каждый. Более того, эта операция может убить того, кто принимает в себя чужую душу.

Но Иньяр и Яньар все-таки были Высшим Кэцэром, пусть еще и не соединившимся. (Хотя теперь Фиолетовому никогда и не стать Высшим Кэцэром).

– Мибл, – услышал я Яньара.

Скорее всего, это были его последние слова как самостоятельной личности. Слияние энергетических контуров не следует рассматривать как поглощение одной души другой. Результатом становится появление совершенно нового психопрофиля.

– Да?

– Мибл… Напиши… Об этом.

– О чем?

– Как мы приземлились здесь… – я слышал его все хуже. – О твоей любви к Юлеру… О моей смерти. На языке аборигенов, и самым простым, самым доступным способом письма…

– Хорошо.

Не знаю, услышал ли он меня.

Но я свое обещание выполнил».

* * *

Вэдан жутко проголодался, пока читал. Добравшись до конца печальной повести, он решил сготовить себе завтрак. Пока яйца шкворчали на сковороде и грелся чайник, Вэдан размышлял о событиях, описанных в дневнике. Упоминание Мибла о герметических ранцах с нефтью заставило его снова задуматься об оружии. Каждый сареас получал нитсек в четырнадцать лет, в день своего совершеннолетия, и после этого уже с ним не расставался. Вэдан стал взрослым на три луногода раньше обычного – после смерти отца он оказался самым старшим в семье. Нитсек, за десять лет ставший почти что частью его тела, теперь находился у Эцьу. Вряд ли кэцэр вернул бы его. Да и нитсек был, скорее всего, сломан. Ведь через него, как и через Вэдана и Мибла, прошел очень мощный разряд тока. Без оружия Дарэнг почувствовал себя неуютно. «Да и мало ли что… отбиваться при уходе», мелькнуло у Вэдана.