Сара Зеттел - Наследие чародея

• Название: Наследие чародея
• Автор: Сара Зеттел
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5—17—021568—1

…Странный мир. Красивый и жестокий мир. Здесь оживают легенды. Здесь при королевском дворе интриги плетутся не с помощью яда и клинка, а с помощью Высокой магии. Здесь войны ведут не армии, но — могущественные чернокнижники и ведьмы… Теперь этот мир стоит на грани катастрофы, и спасти его предначертано девушке, пришедшей из иной — нашей! — реальности. Здесь ее считали сумасшедшей… Там ее называют избранной…

---

Ксио-Ли кивнул. Ликерные слезы вновь потекли у него по щекам и упали на пол, оставив на нем грязные влажные пятна.

— Не то что я. Не то что я…

— Ложись-ка спать, Ксио-Ли. — Сакра дернул за цепь. — Домой.

Лавка, мышь и пьяный Ксио-Ли растаяли во тьме, и Сакра почувствовал жар и свинцовую тяжесть во всем теле. Спать. Он столько сегодня работал и столько сделал. Ему нужен лишь сон, и эта жаркая уютная темнота подходит для этого как нельзя лучше. Должно быть, демон и вправду перенес его домой. Здесь так тепло… Может быть, он даже лежит сейчас в своей комнате, а за резной ширмой на шелковой подушке спит Ананда, и ничто ей не угрожает. Он сейчас откроет глаза и увидит лунный свет, льющийся из окна в ее алькове. Нужно только открыть глаза — и все сбудется.

Совершить это простое движение оказалось нелегкой задачей, но Сакра так хотел, чтобы его мечта сбылась, что преодолел свою усталость и приоткрыл веки. Но он не увидел лунного света, отраженного в паркете из тикового дерева, которым были выстланы дворцовые полы. Вместо этого он увидел свет звезд, серебривший сугробы, и свою руку, что темнела на снегу, пытаясь дотянуться до талисмана, лежащего на ледяном зеркале. Он поморгал, с силой смыкая и размыкая заиндевевшие веки, и попытался собраться с мыслями.

Мало-помалу его мозг словно бы нехотя вспомнил, где он находится и что произошло.

«Я замерзаю насмерть», — спокойно подумал Сакра.

Однако он предусмотрел такую возможность и приготовился к ней заранее. Все, что ему сейчас нужно сделать — это вернуться в свой сарай. Все, что ему нужно — это встать и пойти. Однако все, на что он был сейчас способен — это лежать вот так, непристойно развалившись, словно Ксио-Ли в своем грязном углу, и умирать.

«Прости меня, Ананда. Я опять потерпел неудачу».

Сакра поглядел на свою руку и на черный шнурок, которым он был привязан к отрубленной ступне демона. Когда-то он плел его целых три дня. На третий день боль в желудке прошла, а от чувства голода осталось только головокружение и осведомленность об отсутствии пищи. Болела только кожа на голове — в том месте, откуда он выдергивал волосы. Вот и сейчас, умирая, он испытывал нечто похожее. Просто немного больно от мысли, что Ананда останется одна.

Может, это и неважно. Может, она уже освободила Микеля от заклятья…

А может, и нет. И она ведь не совсем одна. Вокруг нее — императрица и Калами, и она еще не знает, что их можно натравить друг на друга. Об этом знает только он, и если он сейчас умрет — вот так, обнаженный, в снегу, то его душа сможет лишь молча наблюдать, как эти хищники будут рвать Ананду на куски.

Усилием воли, закаленной годами обучения и испытаний, Сакра заставил себя выпрямить ноги. Он закричал, словно его жгли каленым железом, но все-таки встал. Розовая пелена застилала глаза, но он все еще мог различить открытую дверь сарая и тусклое оранжевое свечение углей в очаге. Сакра вытолкнул вперед одну негнущуюся ногу, с трудом прокладывая себе путь сквозь снежные заносы. Левая нога не двигалась совсем, поэтому он просто волочил ее за собой, хромая и шатаясь, как раненый олень. Каждое движение все глубже погружало его в бездну боли, но Сакра продолжал ковылять к своей цели, поддерживаемый только одной мыслью: если он упадет, то уже не встанет.

Левая нога обо что-то ударилась, и в ней с новой силой взорвалась боль. Колено подогнулось, и Сакра упал. Он растянулся во весь рост на пороге сарая, так что руки оказались на каменном полу, а ноги — в снегу. Впереди возвышались изогнутые медные края ванны, которую он приготовил.

«Ананда одна, — повторял он спасительную мысль. — Ананда одна, а рядом — императрица и Калами. Это мой провал. Моя вина».

Это подействовало. Сакра оттолкнулся руками и приподнялся настолько, что смог подтянуть под себя колени и ползти. Из последних сил он ухватился непослушными пальцами за край ванны и перебросил себя через бортик, плюхнувшись в воду, будто камень.

Если бы вода все еще была горячей, он бы просто умер от температурного шока. Но поскольку ванна уже порядком остыла и была лишь чуть теплой, Сакра остался жив, хотя волны боли и терзали его тело, втыкая иголки в каждый кусочек кожи. Постепенно вода остывала, а тело согревалось, так что в конце концов Сакра смог собрать себя в единое целое — тело, мозг и душу, выбраться из ванны, дойти до дальней комнаты, стащить с себя промокшее белье и заползти под груду меховых одеял, сваленных на кровати.

Прошло немало времени, прежде чем Сакра смог ощутить тепло без боли, дающее покой и отдых. Теперь можно спать. Завтра утром он придумает, как перехватить Калами, когда тот будет возвращаться в Изавальту, и выяснит, что тот собирается делать с дочерью Аваназия.

На палец Сакра намотал шнурок со ступней демона. Утром все будет хорошо.

Он заснул и не видел, как сквозь открытую дверь прокрался лис и стал пристально смотреть на человека. Из открытой жадной пасти капала слюна. Но когда лис попытался приблизиться, ступня демона дернулась на своей привязи, и зверь застыл с поднятой лапой. Талисман опять угрожающе шевельнулся, и лис счел за лучшее убраться, скользнув обратно в ночь.

Глава 7

Бриджит закрыла за собой входную дверь, повернула ключ в замке и сунула его под коврик. Второй ключ уже отправлен в Бейфилд вместе с миссис Хансен и Сэмюэлем. В письме, адресованном Управлению маяков, Бриджит объяснила, что отказывается от должности. До следующей весны Управлению придется найти нового хранителя для маяка на Песчаном острове. Впрочем, времени у них достаточно. Бриджит запрокинула голову, чтобы в последний раз взглянуть на зашторенные окна комнатки на самом верху башни. Когда сойдет лед, огонь маяка обязательно загорится. Ни корабль, ни человек не останутся без его путеводного света.

— Бриджит!

Она обернулась к Калами, к Вэлину, и вспыхнула, застыдившись своей задумчивости.

— Маяк много лет был мне домом, — стала оправдываться она. — Тяжело думать, что теперь он достанется кому-то совсем чужому.

Сощурив глаза, Вэлин некоторое время разглядывал дом из бурого песчаника, с восьмиугольной башней.

— Это твое прошлое. — Эти три слова словно бы ставили крест на всей жизни Бриджит. Вэлин отвернулся от маяка. — Я пришел, чтобы дать тебе будущее.

Он был одет так же, как в ту ночь, когда Бриджит вытащила его из озера: кожаные лосины, льняная сорочка, шерстяная туника и черный плащ с высоким воротником и вышитыми обшлагами. Пояс с поблескивающей золотой пряжкой обвивал его талию под плащом.

Бриджит впервые после той ночи на озере видела его таким нарядным. С тех пор он все время носил старую, плохо сидевшую на нем одежду, которая принадлежала ее отцу и Сэмюэлю. Вечерами они сидели в гостиной, и Бриджит читала или шила, а Вэлин чинил разорванный парус. В такие минуты у нее возникало обманчивое ощущение абсолютной естественности происходящего. Если бы в это время кто-нибудь зашел в дом и увидел их, то наверняка решил бы, что они муж и жена, наслаждающиеся домашним покоем и уютом. Ведь этот «кто-нибудь» не видел того, что видела Бриджит, и не знал, что она собирается совершить.

Вэлин улыбнулся, будто услышал ее мысли и они его позабавили. Он кивком указал на ступеньки, ведущие к причалу, и поклонился, пропуская ее вперед.

Бриджит через силу улыбнулась и расправила плечи. Затем подхватила свой дорожный сундучок с веревочными ручками и стала спускаться по ступеням. Она сказала себе, что сделает это, — значит, сделает. Последние шесть недель Бриджит то надеялась на перемены к лучшему, то впадала в мрачные предчувствия, так что ей уже казалось, будто постоянные сомнения стали неотъемлемой частью ее жизни. Даже теперь, пока она спускалась к лодке Вэлина, ее обуревали противоречивые чувства. Но назад Бриджит не оглянулась. Решение было принято.

Лодка, что покачивалась на волнах у причала, и правда была очень яркой. На восстановление зеленых, синих и черных узоров, покрывавших ее красные борта, Вэлин потратил чуть ли не больше времени, чем на заделку пробоины в корпусе.

— Они должны были защитить меня от скал, — объяснил он Бриджит в один из ноябрьских дней, когда она подошла посмотреть на его работу. Вэлин тяжело дышал, как будто до этого занимался тяжелым физическим трудом, а не махал кисточкой. — Но в прошлый раз я сделал их недостаточно крепкими. Теперь, когда я несу ответственность еще и за тебя, я не хочу совершить ту же ошибку.

Вэлин заметил, что Бриджит с любопытством разглядывает водовороты цветных линий.

— Магию, — сказал он, — нужно плести. Узор улавливает волшебство и направляет его в определенное русло.

— А откуда берется волшебство?

Вэлин одарил ее благосклонной улыбкой:

— Это один из самых трудных вопросов. Одни считают, что оно исходит из души самого мага. Другие говорят, что волшебство рассеяно вокруг, что оно только и ждет, чтобы его сформировал тот, кто на это способен. А некоторые маги, к которым я отношу и себя, честно признаются, что разгадка этой тайны им неизвестна. — Вэлин вытер со лба пот и взглянул на свое творение. — Философия и высшие тайны — не моя специальность. Я всего лишь стараюсь верно служить госпоже императрице с помощью своего искусства.