Андрей Завадский - Выбор

• Название: Выбор
• Автор: Андрей Завадский
• Жанр: Фэнтези

Войско короля Альфиона разбито мятежниками, призвавшими на помощь древнюю магию.

Но преследуемый собственным братом правитель жаждет реванша любой ценой

---

  - Мы пресечем Стейлу ниже по течению, - приказал Эрвин, бросая слова в молчаливую толпу. - Олгалорские Кланы уже собрали войско, и мы, соединившись с горцами, вторгнемся во владения лорда Маркуса, предателя короны, в замке которого ныне и укрывается узурпатор Эйтор. Наших сил сейчас вполне достаточно для быстрой победы, ибо долгая война, кто бы ни одержал в ней верх, станет гибелью для королевства.

Разношерстная публика слушала принца, словно завороженная, улавливая каждое слово. И любой в этот миг мог бы согласиться с последним доводом Эрвина. Затяжная война истощит государство, и Альфион из уважаемой, пусть и не самой могущественной на севере державы превратится просто в легкую добычу. К тому же каждому лорду, последнему рыцарю хотелось получить в награду от будущего владыки не пепелище и вытоптанные поля, а целые села и плодородные пашни, а это было возможно лишь в том случае, если уделы, принадлежащие подрежавшей Эйтора знати, поменяют своих хозяев как можно быстрее. И потому сейчас все, и лорды, и наемники, и даже горцы, тоже кое на что рассчитывавшие после победы, рвались в битву, словно позабыв, что не всякому суждено выйти живым из сражения.

  - Мы не станем ждать тех, кто еще колеблется, решая, чью сторону принять, как не станем дожидаться и тех, кто просто опаздывает, - непреклонно вещал Эрвин, видя разгорающийся в лазах его слуг, его союзников блеск азарта и алчности. - И всякий, кто осмелится преградить нам путь, да будет уничтожен. Любого, кто откажется поклониться мне, откажется признать меня королем Альфиона, будет убит. И да пребудет на наших клинках справедливость Судии. В бой, мои воины! За Альфион!

Невесомое эхо, отзвук последних слов, сказанных принцем, еще несколько мгновений бился под сводами зала, а затем тишина взорвалась многоголосым хором.

  - В бой, - вопили, перекрикивая друг друга, наемники и знатные лорды, надсаживая глотки. - Вперед, к победе! Во славу короля Эрвина! Смерть изменникам! В бой!

Сейчас все, как один, были охвачены могучим порывом. Каждый из них представлял в этот миг что-то свое - золото, новые земли, звучные титулы, - и каждый был готов следовать за этим могучим воином, средоточием решимости и силы, даже на эшафот.

А на утро распахнулись южные ворота столицы, и из-за стен на равнину потянулась лязгающая сталью змея, состоящая из сотен, из тысяч чешуек-людей. Войско выступило в поход.

В первых рядах ехали всадники, сначала рыцари, сопровождаемые своими оруженосцами и сержантами-латниками, затем - наемники, большая часть которых также предпочитала биться верхом. За каждым всадником слуги вели в поводу нескольких сменных коней. Рыцарские дестриеры при всей своей силе и врожденной свирепости уставали очень быстро, а потому на марше всадники передвигались верхом на более выносливых, пусть и не вышедших статью рысаках. Кроме того, несколько вьючных лошадей везли доспехи, оружие, а также всякие припасы, так нужные в дороге и воину, и мирному путнику.

Выстроившись в колонну, всадники, по трое в ряд, покидали город. Над головами их развевались яркие знамена, и собравшиеся на улицах столицы зеваки без труда узнавали знакомые гербы. В этот день на битву шел цвет рыцарства Альфиона, самые доблестные и знатные воины.

Следом за конницей маршировала казавшаяся бесчисленной пехота. Гордо вышагивали наемники, арбалетчики и алебардисты, сложившие свое громоздкое оружие, равно как и доспехи, на телеги, и двигавшиеся пока налегке. Вместе с ними шли и простые ополченцы, которых, в прочем, было весьма немного. Из вчерашнего крестьянина невозможно сделать за считанные дни умелого бойца, и потому услышавшие клич вернувшегося в Альфион сына Хальвина рыцари взяли с собой малое число пеших воинов, придирчиво отбирая самых умелых и сильных.

Пехота все шла и шла, нескончаемым потоком протискиваясь во вдруг переставшие казаться достаточно широкими городские ворота. Со стен за войском наблюдали солдаты немногочисленного гарнизона, оставленного в Фальхейне, дабы блюсти порядок до возвращения принца Эрвина. Сам принц упорно желал забрать этих воинов, всего-то жалкие полторы сотни, с собой, но так и не сумел переспорить рачительного Кайлуса, беспокоившегося о сохранности уже взятой добычи не меньше, чем об окончательно победе над врагом.

Как раз в тот миг, когда город покинул последний пехотинец, и сквозь проем потянулся громадный обоз, лорд вместе с самим Эрвином наблюдал за марширующими воинами с пригорка, расположенного в полумиле от стен Фальхейна. Принц, несколько самых близких его соратников, верный Витар и еще несколько телохранителей, остановили своих коней на возвышенности, и оттуда во всей красе видели ту армию, которой суждено было вернуть королевство законному владельцу. Они не могли отказать себе в удовольствии полюбоваться таким редким и внушающим трепет зрелищем. Правда, обычным воинам, долго которых был в том, чтобы хранить своих господ от всякой опасности, было не до пустого созерцания, но уж сам принц и сопровождавшие его рыцари наслаждались всей душой.

Только один человек хранил полнейшее безразличие, глядя словно бы сквозь шеренги старательно чеканивших шаг воинов - королева Ирейна. Принц не решился оставить юную супругу альфионского короля - самую ценную свою добычу на этот час, если не считать груду камней, что звалась Фальхейном, - в столице, и теперь она вынуждена была следовать за Эрвином, сопровождаемая двумя угрюмыми воинами, не снижавшими мозолистых ладоней с эфесов своих мечей. Смирная пегая кобыла королевы была крепко привязана за узду к седлу одного из ее надсмотрщиков, так что пленнице нечего было даже думать о том, чтобы бежать. В прочем, едва ли кто-нибудь, хоть раз взглянув на нее, решил, что в ее голове еще осталась подобная мысль.

Однако сейчас взоры сопровождавших Эрвина сановников и рыцарей были обращены отнюдь не к Ирейне. Все уже привыкли, что их господин таскает за собой молчаливую пленницу, точно забавного ручного зверька, и теперь с затаенной гордостью и невольным страхом не отрываясь, следили за тем, как ползет, огибая подножье холма, стальная лента войска.

  - Какая мощь! - восхищенно произнес Кайлус, глаза которого блестели от восторга. - Мы сметем прихвостней Эйтора в одно мгновение. Прежде Альфион не видел столь многочисленного и опытного войска. Победа будет нашей, и вы, господин, вскоре станете королем!

А Эрвин, кажется, даже не понимавший, что это с таким восторгом, захлебываясь от возбуждения, пытается втолковать ему Кайлус, холодно взглянул на Ирейну. Не произнося ни слова, королева вздрогнула под этим взглядом, затравлено посмотрев на источавшего волны уверенности и злой силы принца. Она была бледна, точно после долгой болезни, и неестественно прямо держалась в седле. Седло, кстати, было обычным, мужским, и королева сменила пышное платье на скромный охотничий костюм из бордовой кожи, в котором казалась еще более хрупкой, нежели прежде.

  - Если этот глупец Эйтор проявит хоть немного благоразумия, так и быть, я позволю вам попрощаться, прежде, чем он будет казнен, - бесстрастно вымолвил принц Эрвин, и затем отвернулся, не интересуясь тем, как приняла его страшное обещание пленница.

Растворились в облаке пыли последние шеренги пехоты, и мимо холма тащились многочисленные телеги. На каждый десяток воинов приходился один воз, груженный всем, начиная от доспехов и вплоть до чистых тряпиц, чтобы перевязывать раны. Вереница повозок протянулась от стен Фальхенйа до самого горизонта. Казалось бы, уж в этом-то зрелище не было ничего величественного, но отчего-то предводители выступившей в поход армии все еще никак не могли опомниться.

  - Скоро этот город встретит вас, как победителя, господин, - продолжал лорд, обращаясь к хранившему молчание Эрвину. - Мы разобьем Эйтора, сокрушим его войско одним ударом!

Кайлус говорил еще что-то, но принц почти не слышал его. Он смотрел на озаренные лучами едва поднявшегося над лесом осеннего солнца стены, и гадал, увидит ли их еще когда-нибудь. Пути назад не было, впереди был бой, и Эрвин знал, что обязан выиграть его, действительно въехав в Фальхейн, как триумфатор, или погибнуть. И, право же, его вполне утраивал любой исход.

Глава 5 Отблески войны

По равнине, вздымая клубы пыли, нескончаемым потоком шло войско. Живая река, сотни и сотни людей, сильных, полных жизни мужчин, еще весьма молодых, извивалась меж невысоких, будто бы срезанных великанскими ножами холмов. А по левую руку от них точно так же извивалась, сверкая на солнце, словно расплавленное серебро, настоящая река. Стайла здесь была еще не такой полноводной, как дальше на север, где она вбирал а себя воды десятков сбегавших с Олгалорских гор рек и речушек, но и сейчас уже ее отнюдь не везде можно было перейти в брод. В прочем, предводители размеренно и неутомимо двигавшейся по течению Стайлы армии и не пытались пересекать ее. Отделенные от врага даже такой преградой, все, и полководцы, и простые солдаты, чувствовали себя немного увереннее, и не стремились рисковать понапрасну.