Макс Ронге - Разведка и контрразведка

• Название: Разведка и контрразведка
• Автор: Макс Ронге
• Издательство: Воениздат НКО СССР
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1939

Мемуары полковника австрийского генерального штаба Максимилиана Ронге представляют собой поистине уникальный источник по истории спецслужб. В годы Первой мировой войны их автор руководил австрийской контрразведкой, а с 1917 г. был начальником разведывательного бюро австро-венгерского Генерального штаба. На большом фактическом материале в книге изложены вопросы организации и техники работы разведывательных служб. Приведено много сведений, знакомящих читателей с целями и задачами шпионажа, с практикой и техникой шпионской диверсионной работы разведывательных органов.

---

Работа стала совершенно невозможной, когда после очень беспокойного лета, в связи с Агадирским инцидентом, Италия осенью привела в исполнение свои планы в отношении Триполи. Еще 23 апреля 1911 г. главней разведывательный пункт Инсбрука сообщил о предстоящем уходе неаполитанского корпуса в Африку. Военный атташе в Риме, полк. Митцль, заявил, что это праздное измышление. В это время антагонизм между графом Эренталем и ген. фон Конрадом зашел так далеко, что первый, как стало известно позднее из одного сообщения военного атташе в Константинополе, дал задания своим послам — по возможности скрывать от военных атташе данные о политических событиях, чтобы затруднить им доклады начальнику генштаба. Вскоре после этого Инсбрук дал подтверждающее сообщение, а 11 мая даже утверждал, что дело будет идти о Триполи. В начале сентября от одного из агентов пришло такое же сообщение, 11 сентября, и морской разведывательный отдел знал об этом, а полк. Митцль, по данным ему в Риме сведениям, все еще продолжал считать это уткой. Тем не менее, он уговорил посла дать консульствам указания о более строгом наблюдении. Консульство в Неаполе правильно сообщило 22 сентября о признаках сосредоточения войск. Только теперь генеральный секретарь итальянского внешнего отдела признал наличие триполитанской экспедиции. 23 числа, после неожиданного предъявления Турции ультиматума, началась война.

В данном случае для министра иностранных дел графа Эренталя был неважен очевидный отказ в работе его агентурной службы, ибо он считал поворот Италии в сторону Триполи за отвлечение ее от вожделений в отношении Австрии. Он заботился лишь о том, чтобы война не перебросилась на Балканский полуостров. Усиленная агентурная деятельность против Италии была начата генштабом, еще 24 сентября 1911 г. Она вскоре установила, что, доверяя честности монархии, Италия не приняла никаких мер против несомненно заманчивого с нашей стороны удара ей в тыл.

Теперь посыпался целый дождь перехваченных шифрованных донесений. Так как я ни с какой стороны не мог надеяться на помощь, то продолжал дешифрование один. Вскоре, однако, это оказалось совершенно непосильным, и в результате было принято нужное решение.

Разведывательное бюро было сильно расширено, важность его службы была признана, и, согласно с желанием бюро, было проведено увеличение его личного состава. Моя агентурная группа значительно выросла и получила некоторую самостоятельность, выразившуюся, между прочим, в том, что я докладывал непосредственно заместителю начальника генштаба. В ноябре 1911 г. я добился прикомандирования одного офицера для дешифровальной службы. Это был капитан запаса Андреас Фигль, который оказался блестящим сотрудником и вплоть до конца мировой войны с незначительными перерывами стоял во главе дешифровальной группы. Эту группу я включил в состав агентурной группы. В начале 1912 г. мне было подчинено уже 8 офицеров. В течение последующих годов оба министерства обороны страны, признав значительной проделанную разведывательным бюро работу, добавили еще несколько офицеров, из коих я получил еще четырех. Моя разведывательная группа распалась на русскую, итальянскую и балканскую разведывательные подгруппы, а также на подгруппы шифра, контрразведки, фотографии и «специальных операций» (диверсии. — Ред.,). Все референты этих подгрупп должны были предварительно проработать по крайней мере полгода в соответствующей группе разведывательного бюро генштаба для ознакомления с обстановкой. В октябре 1912 г. разведывательное бюро генштаба получило еще и артиллерийскую группу, которая, кроме того, должна была (ведать автомобильным делом и воздухоплаванием.

Глава 6. Признаки Балканской войны

В начале декабря 1911 г. с поста начальника генштаба ушел генерал фон Конрад. Преемник его фельдмаршал Блазиус Шемуа относился к разведывательной службе так же благожелательно, как и его предшественник, и добился после смерти графа Эренталя (февраль 1912 г.) ежегодного ассигнования до 150 000 крон. В конце года военное министерство прибавило еще 10 000 крон. Однако этот год поставил перед разведслужбой так много задач, что уже в сентябре образовался дефицит в сумме 98 000 крон.

Итальянская война в Ливии, закончившаяся 18 октября 1912 г. Лозаннским миром, потребовала продолжения разведки. Мне посчастливилось добыть новейшие распоряжения Италии по мобилизации, а также приказы по перевозкам военного времени. Эти документы дали нам возможность составить полное представление об итальянском сосредоточении.

Из России поступали сообщения о надвигавшейся войне с Австро-Венгрией, а также о всевозможных подозрительных упражнениях и предмобилизационных мероприятиях. Имелись сведения о желании Франции снова вынести русское сосредоточение вперед, но русские на это не соглашались. Мы имели также сведения о пробной мобилизации в Варшавском военном округе, об образовании «Корпуса тревоги». Все это вынудило нас расширить в тесном контакте с Германией нашу агентурную сеть. Разведывательная служба Германии тоже страдала от недостатка денежных средств, почему зоны разведки обеих стран были точно разграничены.

Было также ясно, что на Балканах что-то происходит. Весной здесь несомненно нужно было считаться с возможностью восстания албанцев. Греция приступила к реорганизации армии. В Черногорию шли из России и из Италии оружие и боеприпасы. В Сербии образовалась новая тайная организация под названием «Черная рука» или «Единение или смерть», ставившая своей целью освобождение всех славян и раздел Австро-Венгрии. Во главе организации, как тогда сообщали, стояли участники убийства короля в 1903 г.: бывший министр Георгий Геенчич, капитан Воислав Танкосич, офицер разведывательной службы на р. Дрина, преподаватель военной академии майор Драгутин Дмитриевич и редактор газеты «Пьемонт» — Люба С. Иованович. Среди членов организации были, по-видимому, командир Дунайской дивизии полк. Божанович и жандармский майор Радивоевич. Нужно было быть готовым к еще более резким выступлениям, чем памятное выступление «Словенского юга».

В ноябре 1908, г. преемницей «Словенского юга» явилась «Народна Собрана», во главе которой стоял ген. Божа Янкович, а секретарем был Милан Прибичеевич. Этот союз пользовался покровительством наследника Александра и работал рука об руку с сербским генштабом. Его задачей являлось создание паники и мятежей в населенных сербами областях, а также диверсионные акты. Лишь значительно позднее было установлено, что сокольские и антиалкогольные союзы в Боснии и Герцеговине были не чем иным, как отделениями «Народна Одбрана».

В 1910 г. новый союз собирался, по-видимому, использовать в целях покушения поездку императора Франца-Иосифа в Сараево. Последовавшее затем покушение на ген. фон Варешанин несомненно было делом рук этого союза. На эти выступления реагировали слишком слабо. Сербский майор генштаба Милованович дошел до высшей грани в своей агитации, прежде чем решились его выслать. Равным образом не с надлежащей жестокостью боролись и с пропагандой в пользу Сербии и против монархии, которую сильно развил англичанин Сетон Ватсон.

Настроения в Сербии угрожали катастрофой. Сессия скупщины 1911 г. только что закончилась общей ориентацией на Россию даже прогрессивной партии, до сих пор склонявшейся к австрийской монархии. Надлежало сохранять бдительность. Очень хороший источник, консул в Нише, своими донесениями разведывательному пункту в Темешваре навлек на себя неудовольствие посла в Белграде и министерства иностранных дел.

К счастью, консул и начальник штаба в Темешваре были хорошими друзьями, и информация продолжала поступать в виде «частной корреспонденции».

В конце февраля 1912 г. наше министерство иностранных дел настояло на ограничении разведывательной работы против Сербии и на чрезвычайной осмотрительности. Как раз в это время, 29 февраля, последовало заключение болгарско-сербского договора, явившегося первым шагом к «Балканскому союзу», направленному как против Турции, так и против Австро-Венгрии, знаменовавшего собой успех России на Балканах и разъяснявшего русские военные приготовлений, а также неожиданное наводнение Галиции русскими шпионами весной 1912 г. Балканские дипломаты сумели так искусно замаскировать свои шага, что в начале июня наш военный атташе в Софии, подполк. Лакса, по получении известий о конференции в Белграде, где был заключен таможенный союз, принято единообразное законодательство и заключен торговый договор между Болгарией и Сербией, — заявил, что политическое или военное Сближение обеих стран в данное время совершенно исключено. В действительности же 19 июня сербы и болгары вели уже переговоры об оперативном плане против Турции (Мите Стажич, Балканская война 1913 г.).

Начальник генштаба, смутно предчувствуя это, решил 23 июня восстановить «усиленную разведку» против Сербии и обратился к Министерству иностранных дел с просьбой о содействии этой разведке со стороны наших дипломатических представителей в России. В согласии он был тем более уверен, что в 1910 г. подобное ходатайство, хотя и после долгого промедления, но все же было выполнено 24 ноября 1911 г. Однако в ответе, данном только 27 августа 1912 г., министерство иностранных дел находило, что именно в настоящий момент в России разведывательная деятельность будет навлекать на себя сильное подозрение, почему оно считало рискованным требовать от консульских официальных лиц повышенной деятельности в области военной разведки.