Христофор Колумб - Хроники открытия Америки. Новая Испания. Книга I: Исторические документы

• Название: Хроники открытия Америки. Новая Испания. Книга I: Исторические документы
• Автор: Христофор Колумб
• Издательство: Академический проект
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2000
• ISBN: ISBN 5-8291-0078-9, ISBN 5-8291-0080-0 (т. 1)

Данная книга открывает обширный исторический раздел серии «Библиотека Латинской Америки», посвященный 500-летию открытия европейцами американского континента. Среди авторов работ, помещенных в сборнике, такие известные имена, как Христофор Колумб, Эрнан Кортес, Берналь Диас дель Кастильо.

Для широкого круга читателей.

---

Продают много маисового зерна и хлеба, и маис здесь гораздо превосходит величиною зерен и вкусом маис, произрастающий на других островах и на материке. Продают пироги с начинкой из птичьего мяса и пироги с рыбой. Продают много рыбы свежей и соленой, сырой и жареной. Продают в большом количестве яйца куриные, гусиные и других птиц, о коих я писал, продают лепешки из яиц. Короче сказать, на рынках тех торгуют всем, чем этот край богат, и кроме того, о чем я рассказал, там столько всего и такого отменного качества, что, опасаясь наскучить и не надеясь все вспомнить и даже не зная, как назвать, на сем описание заканчиваю. Каждый род товаров продается в особом ряду, туда уже никто с другим товаром не сунется, и в этом соблюдается строгий порядок. Все продается по счету и мере, но до сей поры я не видел, чтобы продавали что-нибудь на вес.

На оной большой площади стоит большой дом, вроде нашего суда, где всегда присутствуют десять или двенадцать человек, — это судьи, и они решают все споры и дела, какие на рынке случаются, и назначают провинившимся кару. Есть на оной площади и другие блюстители порядка, те все время ходят среди толпы, проверяя, что продается, и меры, коими отмеряют товар; бывает, что иные меры разбивают, найдя их фальшивыми.

Есть в оном большом городе много мечетей, или храмов с идолами, весьма искусно построенных в разных приходах и околотках; в главных храмах постоянно проживают священнослужители их секты, там, кроме кумирен, где они хранят своих идолов, есть для тех монахов превосходные жилые помещения. Все эти монахи ходят в черном, не стригут волос и не причесываются со дня, как вступят в храм, до того дня, когда покидают его, и все это сыновья знатных особ и почтенных горожан, и они принимают сан с семи или восьми лет, пока их оттуда не забирают, чтобы женить, и чаще это совершается с первенцами, коим предстоит унаследовать дом. Они не знаются с женщинами, и ни одна женщина не допускается в те монашеские обители. Им положено воздерживаться от некоторых видов пищи, особенно в определенные поры года, а в другие с этим менее строго; и среди оных мечетей есть одна главная, и язык человеческий не способен описать ее величие, диковины и красоты, — она столь огромна, что внутри ее круглого зала, огороженного весьма высокою стеной, можно было бы разместить селение с пятьюстами жителей; внутри круглого здания, по его окружности, расположены отличные помещения с большими залами и коридорами, где проживают тамошние монахи. В той мечети есть около сорока высоких, превосходно сооруженных башен, и в самой большой из них лестница в пятьдесят ступеней, по коим восходят наверх; эта самая главная башня выше башни севильского кафедрального собора. Все башни богато украшены резьбою по камню и по дереву, лучшей работы и отделки не сыскать нигде в мире, — каменные стены внутри часовни, где они держат своих идолов, сплошь в резьбе, и часовни поделены на маленькие каморки, а деревянная обшивка стен и потолка покрыта изображениями чудовищ и другими фигурами и узорами. Все оные башни суть склепы, где погребены их владыки, и часовни там посвящены каждая особому идолу, коему тот знатный род поклоняется.

Внутри большой мечети есть три зала, где стоят главные идолы огромных размеров, сплошь изукрашенные и окруженные более мелкими фигурами из камня, а также из дерева, и в оных залах размещаются часовенки, куда входят через низенькие дверцы, и внутри там нет никакого освещения, и доступ туда разрешен только монахам — и то не всем, и в часовенках стоят нагрудные изображения и фигуры идолов, хотя, как я уже сказал, снаружи их тоже множество. Самых главных идолов, в коих крепче всего верят и коих больше всего почитают, я повалил с их пьедесталов и велел спустить вниз по ступеням и еще велел вычистить кумирни, где они стояли, ибо все там было измазано кровью от жертвоприношений, и поставил там изображения Пресвятой Девы и других святых, что немало огорчило Моктесуму и здешних индейцев; сперва они меня просили не делать этого, говоря, что ежели о том узнают в окрестных селениях, то восстанут против меня, ибо индейцы полагают, что все блага земные им даруют оные идолы, и ежели они позволят, чтобы идолов обидели, те разгневаются, и ничего им не дадут, и сделают землю бесплодной, и народ перемрет с голоду. Я же через своих толмачей объяснил им, сколь глубоко они заблуждаются, возлагая надежду на идолов, сотворенных их же руками из нечистого материала, и рассказал им, что есть только один Бог, всемогущий Владыка над всеми людьми, каковой сотворил небо, и землю, и все сущее, а также сотворил их и нас, и что Он не имеет начала и бессмертен и они должны поклоняться Ему и верить в Него, а не в какое-либо иное существо или предмет, и рассказал все прочее, что по этой части знал, дабы отвратить их от идолопоклонства и склонить к почитанию Господа Бога нашего; и все они, особливо же Моктесума, сказали в ответ — они, мол, уже говорили мне, что они не коренные жители той земли и что их предки пришли сюда в давние времена и они, мол, допускают, что в чем-то заблуждаются из унаследованных верований, ибо уж очень давно ушли со своей родины, а я, как пришедший оттуда совсем недавно, наверняка знаю лучше, чем они, как им надобно жить и во что верить; и они просят меня рассказывать им обо всем и просвещать их, они же будут поступать, как я скажу, и согласны, что так будет лучше. И оный Моктесума и многие старейшины того города помогали мне выбрасывать идолов, и очищать кумирни, и ставить наших святых, и делали все это с веселыми лицами, и я им запретил приносить людей в жертву идолам, как было у них в обычае, сказав, что сие не только отвратительно для Господа, но Ваше Священное Величество запрещает сие законом и велит убивать того, кто убьет. И с той поры они отвратились от зла, и за все время, что я пробыл в оном городе, я ни разу не видел, чтобы кого-то убили или принесли в жертву какого-либо человека.

Бюсты и фигуры идолов, в коих эти люди веруют, ростом намного выше рослого мужчины. Слеплены они из теста, состоящего из всевозможных семян и овощей, которые тут едят, смолотых и замешенных на крови из сердец, вынутых из человеческих тел; людям, еще живым, рассекают грудь, и извлекают сердце, и кровь, из него текущую, смешивают с той мукой; и оного теста готовят столько, чтобы хватило слепить огромные статуи. И когда идолы уже вылеплены, им опять-таки приносят сердца, опять убивают для этого людей и кровью мажут идолам лица. И для каждого дела есть свой особый идол, как то водилось у язычников, кои в древние времена чтили своих богов. Например, дабы испросить удачу в войне, у них один идол, а для полей — другой, и так для каждого дела, в коем желают они достигнуть успеха, есть свой особый идол, ему они поклоняются и служат.

Есть в оном большом городе много роскошных и очень больших домов, и причина такого множества богатых домов в том, что все владыки оных земель, подданные Моктесумы, имеют в том городе собственные дома и живут там часть года, а кроме того, есть немало состоятельных граждан, у которых также дома преизрядные. У каждого горожанина есть не только богатое и просторное жилище, но при доме еще премиленький сад со всевозможными цветами, цветники устроены и в верхних покоях, и в нижних. По одной из дорог, ведущих в сей большой город, проложены две глиняные трубы, каждая шириною в два шага и высотою в одно эстадо, и по одной течет глубиною в человеческий рост поток очень вкусной пресной воды, и доходит она до самой середины города, все ею пользуются и пьют. Другая труба, порожняя, служит для того, чтобы, когда потребуется, очищать первую, — пока ее прочищают, воду из нее спускают во вторую; пресная вода должна проходить под мостами, и на случай, ежели в трубах окажутся трещины, сквозь которые может просочиться соленая вода, труба с пресною водой укрыта кожухами шириною с туловище быка, а длиною равными длине моста, и так город обеспечен водою.

Воду развозят в каноэ и продают на всех улицах, а берут ее из трубы следующим образом: каноэ подплывают под мосты, где уложены кожухи, а наверху, на мостах, стоят люди, которые наполняют сосуды, находящиеся в каноэ, и за этот труд получают плату. У всех входов в город и в тех местах, где разгружают каноэ, в которых доставляют в город большую часть провизии, стоят хижины со стражниками, кои получают certum quid со всего привозимого. Не знаю, отдают ли сбор государю или же он предназначается для города, пока мне не удалось это выяснить; но все же полагаю более вероятным, что он идет государю, ибо на других рынках в других провинциях я видел, что подобную дань собирают для правителя провинции. На всех рынках и во всех общественных местах города каждый день собирается много народу, работников и мастеров разных ремесел, и они ждут, чтобы кто-нибудь нанял их на работу.

Жители сего города отличаются учтивостью и изяществом в одежде и манерах от жителей других провинций и городов, — так как сеньор Моктесума обитает здесь постоянно, то все правители, его подданные, стекаются к нему в город, и тут во всем больше вежества и тонкости. И, дабы не быть многословным в описании сего города, — а я и так не скоро закончу, — скажу лишь, что здешний обиход и обращение почти не уступают образу жизни в Испании, благоустройства и порядка здесь не меньше, и как подумаешь, что народ здесь дикий и столь далекий от познания Господа и от общения с другими разумными народами, то можно лишь дивиться, сколь разумно здесь все устроено.