Сергей Шлахтер - Звезда, зовущая вдали

• Название: Звезда, зовущая вдали
• Автор: Сергей Шлахтер
• Издательство: Станица-2
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-93567-224-9

Книга предназначена для читателя любого возраста. Она является авторизованным продолжением романа И. Ефремова «На краю Ойкумены», посвященного приключениям жителей Древнего мира в дебрях Африки. В данной книге описывается путешествие их соратников по рабству в Азию на пути к свободе.

---

В то памятное утро финикиец передал вахту, указав прямо на севере невысокую гору типа усеченного конуса, а сам тут же уснул. Все товарищи уселись за весла. Было время прилива, легкая зыбь выдавала места над рифами у берега, и пожилой халдей решил немного отдалиться. Из-за слабого ветра движение происходило медленно. Гора оказалась отделенной от берега полосой приливной воды, у прогалины бушевали настоящие водовороты. Наконец, «Дом» миновал гору, и Нафо уже хотел будить кормчего, когда его что-то сильно смутило. Сколько ни вглядывался халдей на восток и на север, никакого берега видно не было. Словно гора слева оказалась концом света. Не на шутку оробевший, он кинулся к спящему Кумику. Тот ничего не понял из объяснений сменщика, ополоснул лицо водой и прошествовал на нос корабля. И правда, слева земля была, а впереди — нет. На секунду в памяти выплыл суеверный страх о злых силах, влекущих азиатов в преисподнюю, но он тут же сменился бурной радостью. Финикиец издал пронзительный, такой неподобающий его чину, крик, упал на колени и принялся неистово молиться своему морскому богу. Товарищи переполошились, побросали весла и столпились на носу «Дома». Хотя и по интонациям было ясно, что ничего тревожного нет, но слишком необычным было поведение человека, от которого зависел успех их плавания. Паладиг даже потряс товарища за плечо. Тогда кормчий вскочил и указал дрожащим пальцем на запад.

Только пристально вглядевшись, все увидели в синей дымке полосу земли, почти скрытую крутым северным склоном горы. Суша не исчезла, она только круто отвернула влево, к западу.

— Что это, ты говори толком! — крикнул ассириец прямо в ухо Кумику.

Кормчий сбивчиво объяснил, что они только что миновали самый край[54] суши, закрывавшей им столько дней путь на север. И они достигли, наконец, места соединения океана с Бирюзовым морем. Таким образом, Азия протягивала к Африке не палец, а громадный сапог, возле носка которого они сейчас находятся. Большинство товарищей слабо поняли эти объяснения, но то, что путь на север, к устью Евфрата, теперь открыт, всем было ясно.

Кумик немного лукавил: до горловины Бирюзового моря, по его же расчетам, было еще далеко, но слишком велика была тяжесть, до сих пор давившая на его плечи и совесть. Преграды, поставленной богом моря, больше не существует!

«Дом» выполнил крутой разворот и поплыл прямо на запад. Берег был обрывистым, а вдали просматривалась горная цепь. Кроме радости, поворот принес и трудности: если раньше преобладающие юго-западные ветра были попутными, то теперь дули прямо в левый борт. Для позднейших многомачтовых парусников с полной оснасткой это вполне подошло бы, но для судна с единственным прямым парусом было только помехой. Пришлось парус спустить и продолжить путь на веслах. Впрочем, тяжелый труд вскоре получил облегчение. Кумик сразу заметил, что во время прилива возникает сильное течение к северу, а во время отлива — к югу. Теперь, чтобы зря не тратить силы, было решено грести дважды в сутки, а время встречного течения пережидать на якоре.

Уже вечером произошла первая встреча. Здесь, на берегах небольшого ручья, сбегавшего с гор, приютилось племя, судя по войлочным палаткам — кочевое. По образу и одежде они напоминали других местных жителей, но, к сожалению, найти с ними общий язык не удалось, а их знаки показывали только, что впереди никто не живет. Радостью было запастись пресной водой, а также обменять некоторые мелочи на козье молоко и сушеное мясо. В дальнейший путь было решено тронуться затемно, с приливом, а пока все улеглись отдыхать на берегу. Раненый сириец уже почти поправился, ходил самостоятельно и ужинал наравне с товарищами. Состояние травмированного товарища еще оставалось неважным — у него было сломано не меньше трех ребер, и выздоровление затягивалось.

Уже утром, когда плавание было продолжено, у Кумика возникло тревожное ожидание: слишком тихим и душным был воздух. Такое бывало обычно перед бурей. И очень скоро финикиец получил несколько дополнительных предупреждений: в виде окраски морской воды, небесного фона и исчезновения медуз в прибрежной полосе. Несколько утешало, что теперь «Дом» находился возле самого берега и можно было принять меры по дополнительной защите. Финикиец предупредил товарищей о грозящей опасности и предложил свой план.

— По-настоящему опасным для нас является только северный ветер, способный унести корабль в открытый океан, где ждет голодная смерть. А наш обычный западный или юго-западный ветер может угнать их в глубь Бирюзового моря, что нежелательно, но, в общем-то, не очень опасно. На всякий случай следует посадить корабль во время отлива на мель и ожидать развития событий.

— Если подует с востока? — сразу спросил искушенный Нафо.

— Тогда «Дом» выбросит на гальку и разобьет в щепки. Нужно подготовить к выгрузке на берег самые нужные вещи, чтобы потом продолжить путь пешком.

Так и было сделано: во время прилива судно подвели к берегу на максимально возможное расстояние, когда киль зацепился за мель, затем забросили якорь на сушу и окопали корпус корабля со стороны моря, стараясь затруднить всякое движение от берега. Оружие разобрали по рукам, съестные припасы и кувшины с водой, а также мешки с личными вещами (теперь у бывших рабов были и такие!) погрузили на плот и тщательно закрепили. Этот НЗ можно было переправить на берег при первом подозрении на восточный ветер. Поступило предложение также пригласить местных жителей, чтобы вытащить «Дом» на твердую поверхность, но для этого требовалось много времени, и никто не согласился идти назад, к месту расположения племени. Прошло еще несколько часов напряженного ожидания. Казалось, все приготовления излишни, когда вдруг вздохнул ветерок с суши.

Некоторое время надеялись, что опасения напрасны. Ведь ветер налетел опять с запада, и гористый берег защищал судно. Кроме того, продолжался прилив, и «Дом» гнало против ветра, на запад. Но прошел еще час, ветер превратился в ураган, начался отлив, и страшная сила повлекла корабль в открытое море, даже якорь пополз по плотному, каменистому дну. Еще несколько рывков, и азиатам самим пришлось поднять якорь, чтобы избежать осложнений. Освобожденный корабль сдвинулся с места, развернулся и поплыл прямо на восток, куда его увлекали чудовищные валы. Кумику оставалось лишь править так, чтобы не препятствовать буре. В глубокой тьме, когда даже звезды исчезли в туманной дымке, «Дом» несло в неизвестном направлении. Волны огромной высоты ударяли в корму с такой силой, что доски корпуса трещали. Приходилось каждую минуту ждать гибели, причем чувство опасности постоянно подкреплялось сознанием неизвестности, куда несет корабль. Темнота увеличивала тревогу.

С наступлением рассвета ничто не говорило об улучшении обстановки. Ветер задувал с неослабевающей энергией, причем затянутое дымкой небо не позволяло даже приблизительно определить направление движения. В минуты затишья товарищи обращали к Кумику отчаянные вопросы, но он мог лишь отвечать, что плавание в пределах Бирюзового моря им ничем не грозит. И вскоре ему пришлось подтвердить свои утверждения делом. Заметив, что буря стихает, кормчий тут же приказал начать подъем паруса, хотя и в сильно уменьшенном размере — теперь он уже хотел, чтобы судно отнесло как можно дальше на восток, к противоположному берегу моря. Хотя финикиец не имел ни малейшего представления об очертаниях моря, но чутье подсказывало, что на востоке — берег. Ветер еще больше ослабел, море начало успокаиваться, и кормчий велел развернуть парус на максимальную ширину. Наконец, ветер совсем утих, а наступившая мертвая зыбь скорее имитировала течение на восток, чем все же успокаивала всех; кормчий ободрился и велел всем сесть за весла. Некоторое время товарищи усердно гребли, затем и у них появилось сомнение. Паладиг бросил весло и приблизился к Кумику, чтобы задать роковой вопрос, но был поражен странным, почти отсутствующим выражением лица финикийца, обращенного на восток. Тот смотрел куда-то вдаль; ассириец невольно обернулся в ту же сторону и в предвечерней тьме разглядел двух чаек, летящих прямо по курсу. Если птицы летят вечером на восток, значит, именно там находится близкая земля. И Паладиг вернулся к веслу, не проронив ни слова. Гребли всю ночь, преодолели море[55] и на рассвете увидели перед собой землю. Она отличалась от оставленной позади местности, как шахматная доска (уже известная в то время) от своей обратной стороны. Гористая земля была от склонов до уровня моря покрыта засеянными полями, селениями, пастбищами, рощами, дорогами. Впереди расстилалась привычная дня них местность, обитаемая Азия.[56]

По ходу плавания было обнаружено весьма серьезное обстоятельство: во время бури был сильно поврежден волной борт судна, даже доски его вогнулись внутрь. Требовался значительный ремонт, который можно было получить лишь в какой-нибудь гавани. И Кумик мужественно решил достичь чего-то подобного. Едва обитаемая земля приблизилась, он круто повернул судно на запад, вдоль гостеприимного берега.