Робин Янг - Отважное сердце

• Название: Отважное сердце
• Автор: Робин Янг
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга"
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9910-1759-6, 978-966-14-2342-7, 978-0-340-96365-4

Его отец и его дед уже были в шаге от трона, но их знатный род проклят, и корона так и не увенчала их гордо поднятые головы. Роберту не оставили выбора: вместо почтительных расшаркиваний придворных — лязг мечей, вместо ослепительной Евы, пленившей его юное сердце на балу, — ее некрасивая сестра. Но пробьет час, и он открыто заявит о своих правах на престол — ради Шотландии, во имя свободы!

---

— Ты ведь не будешь разговаривать с ним, верно? Ты так и будешь избегать его, пока не станет слишком поздно и тебя не лишат права выбора.

Роберт остановился. Развернувшись лицом к брату, он встретил его вызывающий взгляд.

— Почему бы тебе не оставить все, как есть?

Эдвард покачал головой, словно не веря своим ушам.

— Оставить все, как есть? — Он подскочил к Роберту вплотную. — Мы говорим о будущем нашего королевства! У тебя есть шанс исправить зло, причиненное ему за последние месяцы. Так почему, во имя Господа, ты им не воспользуешься?

— Нам ничего не известно о намерениях короля Эдуарда. Приглашение прибыть сюда было слишком туманным. Как я могу ухватиться за то, что еще даже не стало реальностью? Как я могу…

— Завтра, — перебил его Эдвард, — Джон Баллиол будет формально низложен. Наш отец надеется, что после него королем Шотландии станет именно он. Ради этого он и прибыл сюда. Но ведь право на трон наш дед передал тебе, в тот самый день, когда ты унаследовал Каррик. Почему ты позволяешь ему претендовать на то, что принадлежит тебе?

— А почему это беспокоит тебя? — пожелал узнать Роберт, теряя терпение, чему немало способствовали жара и усталость. — Для тебя же лучше, если королем станет он. Если я умру первым, ты останешься его прямым наследником.

Эдвард вновь покачал головой и отвернулся.

— Я хочу, чтобы в нашем королевстве вновь воцарился мир, братишка. Я больше не хочу сражаться со своими же соотечественниками. Эта война, меня от нее тошнит. Наш отец… — Он умолк, нахмурившись. — Он, может быть, и шотландец, но в его жилах течет английская кровь. На языке нашей матери на наших землях уже почти никто не разговаривает, а законы и обычаи наших предков, которых придерживался дед, постепенно исчезают. И отец только ускорит их вымирание. Став монархом, он создаст свой двор по образу и подобию Вестминстера, подчиненного Эдуарду. И у нашего королевства останется еще меньше независимости, чем было при Баллиоле.

Роберт пристально смотрел на брата. Ему редко приходилось слышать от него столь рассудительные речи.

— Почему ты думаешь, что при мне все будет по-другому?

— Я все еще надеюсь, что ты увидишь собственные ошибки и исправишь их.

Роберт знал, что брат имеет в виду его дружбу с Рыцарями Дракона.

— Мы не знаем, что задумал король. — Голос его окреп и зазвучал жестче. — Я не стану окончательно рушить нашу семью ради безумной фантазии, будь она проклята!

На этот раз, когда он развернулся, чтобы уходить, брат не сделал попытки последовать за ним. Роберт шел дальше, мимо солдат: одни спали, другие сидели за раскладными столами под навесами, а слуги подносили им угощение. Он увидел несколько знакомых стягов на флагштоках над шатрами и мельком подумал, кто там отдыхает сейчас внутри. Перед его внутренним взором всплыло ухмыляющееся лицо Эймера де Валанса, пока он усилием воли не отогнал видение, целенаправленно шагая к морю через дюны. Уатача трусила рядом.

В лучах полуденного солнца море отсвечивало червонным золотом, и волны с мягким шуршанием накатывались на берег. Легкий бриз высушил пот на лице Роберта, когда он опустился на песок, спустив Уатачу с поводка. Собака тут же подбежала к воде и даже окунулась в волны. На берегу виднелись несколько рыбачьих лодок, вытащенных на песок. Неподалеку от лодок слуги чистили котелки и сковородки у ручья, впадавшего в море. Уатача восторженно помчалась в их сторону, но Роберт резким свистом подозвал ее к себе. Когда гончая послушно плюхнулась на песок рядом с ним, он подался вперед, упершись локтями в колени, и принялся смотреть на море, синяя безмятежность которого так странно противоречила сумбуру, царившему у него в душе.

С тех самых пор, как отец стал губернатором Карлайла, он не раз прозрачно намекал на то, что если Эдуард выиграет войну, то сделает его королем. Ну, вот, англичане выиграли, и завтра Баллиол будет низложен. Роберт был рад тому, что им вернули родовые земли, и удовлетворен тем, какая судьба постигла Баллиола и ненавистных Коминов. Но теперь, проезжая по родным местам, видя своих соотечественников униженными и подавленными, он чувствовал себя захватчиком, которого ненавидят ничуть не меньше, чем короля Эдуарда и его солдат. Хотел бы он быть королем народа, который презирает его? Да и как быть с самой королевской властью? На протяжении последних шести лет он был свидетелем того, как Эдуард пытался захватить трон, сначала женив своего наследника на Маргарет, а потом прямо вмешиваясь в правление Баллиола. Так что теперь, когда Эдуард захватил королевство силой, любой человек, который займет место Баллиола, окажется лишь послушным вассалом на очень коротком поводке. Разве не лучше, рассуждал Роберт, быть доверенным воином в свите короля, чем послушной марионеткой в его руках, скованной по рукам и ногам на фальшивом троне?

Он сидел на песке, и в ушах у него зазвучал суровый голос деда, вопрошающий, суждено ли многовековой истории умереть вместе с ним: неужели Александр, Давид и Малкольм Канмор сражались за их королевство и проливали кровь ради него только для того, чтобы Роберт отказался от родины без борьбы? Перед мысленным взором Роберта вдруг возникло дерево, стоящее на вершине холма. Оно было старым и дряхлым, его некогда гордые ветви почернели от гнили, которая подтачивала и мощный ствол, проникая в самые корни. «Все это — твоих рук дело, — произнес голос деда. — Ты принес смерть нашему наследию».

— Чего же ты от меня хочешь? — вскричал Роберт, вскакивая на ноги.

Уатача встревожено залаяла, уловив гнев в его голосе, а слуги оторвались от кастрюль и сковородок, глядя на него. Роберт подошел к самому краю воды, запустив руки в волосы. За четыре коротких года место, которое его семья занимала в этом мире, изменилось до неузнаваемости. Они проиграли битву за трон, лишились власти в королевстве и большинства своих союзников. Он потерял мать, деда и жену одного за другим, а потом, скрепя сердце, ему пришлось сражаться против своих же соотечественников. Одержана победа, но он ощущал лишь горечь их поражения. Где-то высоко-высоко, в райских кущах, Святой Малахия наверняка надрывался от хохота.

— Сэр Роберт?

Он резко обернулся на голос и увидел высокого молодого человека в ярко-голубой накидке, который шагал к нему через дюны. Загорелое лицо Хэмфри де Боэна расплылось в широкой улыбке. При виде друга Роберт испытал прилив облегчения. Обвинения деда и образ старого дерева рассеялись, когда он поспешил навстречу Хэмфри по берегу. Они обнялись, и де Боэн рассмеялся, чувствуя, с какой силой Роберт сжал его в объятиях.

— Я увидел в лагере твой штандарт, — пояснил он, отступая на шаг. — Твой брат сказал мне, что ты здесь. — Хэмфри опустил взгляд на Уатачу, которая осторожно обнюхивала его. — Это твоя гончая? Настоящая красавица.

— Ты давно уже в Монтрозе? — Роберт надеялся встретить здесь Хэмфри, потому что ему отчаянно недоставало дружбы молодого рыцаря. Один его вид заставил Роберта вновь перенестись в Лондон и вспомнить о том, как они соревновались летом друг с другом, упражняясь во дворе Тауэра. Ему вдруг показалось, что события минувшего года были всего лишь дурным сном.

— Всего несколько дней. Мы прибыли из Перта.

— Ты был в Бервике?

Улыбка Хэмфри увяла. Несколько мгновений он молча смотрел вдаль, на море, а потом с вымученной улыбкой вновь повернулся к Роберту.

— Давай больше не будем говорить о битвах теперь, когда война закончилась. Лучше расскажи мне о себе. Я хочу знать все! Куда ты спрятал свою красавицу-жену? Она здесь? Ты должен непременно познакомить меня с нею.

— Изабелла умерла четыре месяца тому в Карлайле, — после паузы ответил Роберт, — во время родов нашей дочери.

У Хэмфри вытянулось лицо. Он взял Роберта за плечи.

— Друг мой, я…

Роберт знаком показал, что обойдется без соболезнований. Он чувствовал, что недостоин сочувствия, ведь сам он почти не горевал об Изабелле.

— Она была доброй женщиной. И хорошей женой. Но мы пробыли вместе всего год, и, учитывая войну и все прочее, нечасто виделись. По правде говоря, я даже не успел толком узнать ее. Я… — Роберт запнулся. Он не говорил этого еще никому. — Я скучаю о ней, — признался он, — но больше ради нашей дочери, чем себя самого.

Хэмфри кивнул.

Они постояли в молчании, глядя, как волны лижут песок. Лица обоих мужчин загорели и заросли щетиной. Спустя некоторое время Роберт открыл было рот, чтобы заговорить, но молодой рыцарь перебил его.

— Я очень рад тому, что ты здесь, Роберт, — сказал Хэмфри, поворачиваясь к нему. — Потому что мне понадобится твоя помощь.

— Разумеется. В чем?

— Король Эдуард хочет, чтобы Рыцари Дракона совершили кое-что. Выполнили особое задание. И мне нужно, чтобы ты присоединился к нам.