Герхард Шерфлинг - Западня на сцене

• Название: Западня на сцене
• Автор: Герхард Шерфлинг
• Издательство: Прибой
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1992
• ISBN: 5-7041-0065-1

---

— Нет уж, предугадать, что Пернвиц разобьется насмерть, упав в люк, было совершенно невозможно, — убежденно проговорил Штегеман.

— Вот-вот! — поддержал его Маркус. — … А, во-вторых, с кражей некоторых вещей из реквизиторской. Если она каким-то образом связана с гибелью главного режиссера, у нас есть след, который может привести к злоумышленнику. Я имею в виду портфели Вондри, нападение на осветителя Вечорека и разговор на сцене, прозвучавший по театральной радиосети.

— Скорее всего он выведет вас либо на Вондри, либо на Крибеля, — сказал майор. — Но кто включил микрофон и почему?

— Человек, обо всем осведомленный и желавший навредить им обоим.

— И опять-таки скорее всего это Вондри. Но я не сбрасываю со счетов и Вестхаузена.

— Вполне возможно. Но и Штейнике ведет себя подозрительно. Был на репетиционной сцене, а нам откровенно солгал.

— Рассуждая подобным образом, список подозреваемых можно расширять и расширять, — вслух рассуждал майор. — Но вы правы, когда ищете связь между кражей и покушением на Пернвица. Поэтому я предлагаю уделить этой версии больше внимания. Нам нужны неопровержимые факты: например, украденные предметы. Где-то они должны найтись — не исключено, в самом театре!

— Эх, знать бы, кто это в тишине варит свой супчик! — вздохнул Маркус.

— Я грешу на Вестхаузена, — сказал Штегеман. — Он позволил бы отрубить себе правую руку, лишь бы засадить за решетку любовника своей драгоценной женушки.

— Судя по вашему же описанию, Вестхаузен — комок нервов и больше ничего. Он привык не только к семейным неприятностям, — напомнил майор. — Кроме того, о несчастном случае с Пернвицем он вряд ли что-либо знал — из театра он ушел задолго до случившегося.

— А вдруг он незаметно вернулся? Все входы и выходы ему отлично известны.

— При всем желании не представляю себе, чтобы такой человек уготовил западню главному режиссеру, лишь бы насолить своему обидчику. И как — чтобы на того пало подозрение?! Нет, увольте, чересчур это хитро, заумно. Давайте-ка лучше еще раз пройдемся по всему списку. Пернвица не любили в труппе. У него было много завистников и тайных недоброжелателей.

— И в этом списке на первом месте стоит Вондри.

— Хорошо, начнем с него…

Вскоре после четырех часов дверь открылась, и в палату вошла старшая сестра, обладавшая взглядом боевого генерала и голосом фельдфебеля, остановилась в ногах постели, подбоченилась и пророкотала:

— Вы добились своего, мучитель вы этакий! Одевайтесь — и марш отсюда!

С возгласом «кр-расотища!» Вечорек вскочил с постели, схватил со стула брюки, натянул через перевязанную голову рубашку и крикнул:

— Вы ангел, сестра Брунгильда!

Старшая сестра поджала губы, изображая, очевидно, благодарную улыбку, и тут же лицо ее сделалось еще более мрачным, чем обычно.

— В начале будущей недели явитесь в процедурный кабинет. И ни капли алкоголя в праздничные дни!

— Я пока не спятил! — просиял молодой осветитель, уже почти одетый. — Сколько внимания вы мне уделили — и чтобы я вас подвел?!

Он сделал вид, будто хочет обнять дородную медсестру, но исполненный достоинства взгляд остановил его, и, вместо того чтобы обнять, он завертелся на месте волчком.

— Эх, расцеловал бы я вас, сестра Брунгильда!

— Прежде вам следовало бы постричься и сбрить с лица эту щетину, — парировала старшая сестра. — Ну и вид у вас!

Не обращая внимания на дружный смех остальных больных в палате, она повернулась и прошествовала к двери. Там еще раз оглянулась.

— Кстати, я вам еще не говорила?.. Пришла ваша невеста. Вечорек ничего не ответил, но по глазам было видно, как он рад.

— Мог бы оставить нам свои сигареты, — с упреком проговорил лысый старик, лежавший у окна.

— Лови!

И в его сторону полетела пачка «Каро».

— Счастливо оставаться! Не поминайте лихом!

В конце коридора у лифта он увидел Кики с букетом цветов в руках. И вот он уже обнимает и целует ее.

— Малышка моя, знала бы ты, как я рад!

— И я!

Автобус был пуст. Перед самым отправлением вошли еще две молоденькие медсестры и сразу же принялись о чем-то шептаться.

— Я договорилась с моей хозяйкой, — тихо проговорила Кики, устроившись поудобнее. — Можешь у меня остаться подольше…

Когда автобус за Шведскими воротами свернул на Торговую площадь, Вечорек сказал:

— Слетаю-ка я на минутку в театр. Со мной пойдешь или домой?

Она отодвинулась от него, посмотрела с упреком. Он втянул голову:

— Понял, виноват.

— Что тебе понадобилось в театре?

— Военная тайна, — попробовал отшутиться он.

— Болтун! — Но, увидев его хитрое-прехитрое лицо нашкодившего мальчугана, невольно рассмеялась. — Ладно, у меня есть еще кое-какие дела по хозяйству. Но не заставляй меня ждать слишком долго!

Он не ответил, только крепко прижал ее к себе.

Автобус остановился, и обе медсестры вышли вместе с ними. Мимо прошла и села в автобус высокая темноволосая женщина. Загудели церковные колокола.

— Разве это не Кречмар? — спросила Кики, глядя вслед отъехавшему автобусу.

— Ну и что? — Вечорек нетерпеливо тянул ее дальше.

— Хотелось бы знать, куда это она собралась в такое время?

— Куда-куда? К хахалю своему. В Карлсберг.

— К Вондри… в сочельник?.. Ты серьезно?..

Девушка остановилась и недоверчиво посмотрела на него.

— А что тут такого? — Вечорек даже удивился. — На каком свете ты живешь, малышка?

— Я бы не смогла… Или — или!

— Ну да, ты! — Он осторожно поцеловал ее в самый кончик холодного носа.

— Знаешь, а мне Вестхаузена жалко.

— А мне нет! Нечего ему было жениться на молоденькой!

— Не болтай! Что ты в этом понимаешь?

И, оставив его, перешла на другую сторону улицы.

— Я жду тебя, не задерживайся!

Испустив крик индейца, Вечорек помахал ей букетом. И перебежал через площадь с такой скоростью, будто никогда не видел больницы изнутри.

Снова пошел снег. В Театральном переулке какие-то шутники прямо на проезжей части слепили снеговика. На голову ему водрузили высоченный серый цилиндр, а несуществующую шею укутали длинным дырявым шерстяным шарфом. В правом его кулаке торчала заостренная деревянная палочка — дирижерская, значит.

— Вот шутники! — ухмыльнулся Вечорек, нагнулся, слепил снежок и попытался сбить со снеговика цилиндр. А попал в окно дома напротив, сквозь стекла которого мерцали пестрые огоньки наряженной елки. Окно со скрипом открылось, но Вечорек успел уже ретироваться.

До театра он добежал запыхавшись и поэтому не заметил, что со стороны Торговой площади сюда же медленно приближался автомобиль.

— Ого-го! — протянул вахтер, удивленно помаргивая при виде невесть откуда взявшегося осветителя. — Куда это мы так торопимся?!

Вечорек улыбнулся, снял кепку и провел рукой по вспотевшему лбу.

— Мне на минутку нужно заглянуть в свой сарай. Я там оставил новогодний подарок для моей малышки, — и он прищелкнул языком. — Ну, и обалдеет же она!

Вахтер с сомнением поглядел на перевязанную голову Вечорека. — Я-то думал, мы вас долго не увидим. А у вас такой вид, будто вы выиграли в спортлото.

— Примерно так оно и есть! — Вечорек протянул руку в оконце. — Ключи!

— Сейчас. — Старик покачал головой, повернулся на своем вертящемся стуле к доске с ключами и спросил: — Какой там у вас номер?

— Сорок восьмой.

Вечорек взял ключ, подбросил его и ловко поймал.

— А кто еще в театре?

— Ни души. Один я. А что, иногда и это неплохо, — он почесал затылок. — Не вечно же торчать дома со старухой… Сами понимаете!

Этот затюканный, слабосильный старикашка тоже был когда-то молодым и влюбленным, и у него тоже были женщины. Прямо не верится… Неужели Кики тоже когда-нибудь надоест ему до тошноты?.. Этого Вечорек представить себе не мог.

— Я мигом, дедушка, — сказал он.

На лестничной клетке было холоднее обычного. Раздвижную дверь в коридор просцениума снова заклинило, и, когда он сильно дернул, она со страшным грохотом захлопнулась. В коридоре он обо что-то споткнулся, тихонько выругался, но отличное настроение не оставляло его. Насвистывая сквозь зубы какую-то мелодию, вышел на сцену. Он очень удивился бы, если бы ему объяснили, что эта бравурная мелодия — выходная ария злого духа из «Сказок Гофмана».

Главный занавес был убран, и из зрительного зала веяло холодом. Слабый отсвет ламп принудительного освещения, отражавшийся на обратной стороне кулис, делал темноту на просцениуме словно более глубокой. Почти ничего не различишь, кроме стоящих в ближнем углу в полном беспорядке столов и стульев.

Вечорек двигался уверенно и быстро. Эта воистину египетская тьма ему ничуть не мешала. Он был здесь действительно как дома. И заранее чувствовал себя на седьмом небе при виде счастливого лица Кики, развернувшей пакет с блузкой. Не где-нибудь куплено — в «Эксквизите». Чертовски дорогая штука — эта тончайшая, будто паутинка, блузочка. Даже чересчур дорогая — при его-то зарплате.