Филипп Бассин - Проблема «бессознательного»

• Название: Проблема «бессознательного»
• Автор: Филипп Бассин
• Издательство: Издательство «Медицина»
• Жанр: Медицина
• Год: 1968

Настоящая книга возникла как попытка обобщения итогов не только ряда теоретических и экспериментальных исследований. Она является также результатом долгих и порой очень страстных споров.

Обстоятельства сложились так, что автору пришлось на протяжении нескольких лет участвовать в дискуссиях по поводу разных сторон теории «бессознательного», в кото­рых противопоставлялись психоаналитические, психосома­тические и феноменалистические подходы к этой теории, с одной стороны, и диалектико-материалистическое пони­мание проблемы неосознаваемых форм психики и высшей нервной деятельности — с другой.

---

В заключительной части статьи Müller вновь возвра­щается к вопросу о взаимоотношении понятий сознания и психики и, проводя философский анализ, подчеркивает, что представление о сознании, как о качественно своеоб­разной, высшей форме проявления психического, право­мерно лишь при использовании этого понятия в плане естествознания, в плане «онтологическом», в то время как при гносеологическом подходе понятие «сознания» упот­ребляется как антитеза понятия материи и, следовательно, как синоним «психического». Одновременное существова­ние двух разных смыслов понятия «сознания» — онтоло­гического и гносеологического — не содержит внутреннего противоречия, ибо применяются эти разные смыслы при рассмотрении сознания в разных аспектах. Путаница воз­никает лишь тогда, когда гносеологический смысл прони­кает в естественно-научный план рассмотрения (или на­оборот) и когда в результате именно такого логического соскальзывания начинают спорить, на каком уровне фило­генеза «сознание» впервые возникает: у губок, по Lucas, у червей, по Dali, у рыб, по Edinger, и т. д.

Müller также отмечает (и в интересующем нас аспекте это является особенно важным), что он не согласен с представлением Weinschenk, по которому сознание имеет дело лишь с готовыми результатами несознаваемой моз­говой деятельности. Такая точка зрения, по его мнению, означает недооценку активной роли сознания. А мысль о том, что осознанные переживания — это лишь «остров в море бессознательного», заставляет его вспомнить реак­ционные концепции Nietzsche, также говорившего, как известно, о «тонком покрове», в роли которого сознание выступает по отношению к скрытым за ним глубинным влечениям, темным инстинктам и т. п. Трактовка «бес­сознательного», предлагаемая Weinschenk, обнаружива­ет поэтому, по мнению Müller, близость к характер­ным представлениям философии субъективного идеа­лизма.

§51 Биологизирующие и социологизирующие трактовки категории сознания

Положения, защищаемые Weinschenak и Müller, хорошо иллюстрируют два наиболее распространенных за рубе­жом и во многом антагонистических подхода к проблеме сознания. Если для одного из них (Weinschenk) созна­ние — это лишь синоним «психического», термин не обозначающий по существу ничего больше, чем способ­ность к субъективным переживаниям, функция мозга, связанная с субстратом принципиально так же, как любой вид вегетативной деятельности, и т.д., то для другого (Müller) сознание выступает совсем в иной форме: как явление, созданное социально-историческим процессом, как высшая, специфически человеческая форма психиче­ского, как феномен, имеющий свои локализуемые в моз­говых структурах физиологические предпосылки, но принципиально не сводимый к этим предпосылкам, по­скольку в нем находит выражение новое качество психи­ки, созданное факторами не только церебрального, по и общественного порядка. Если же формулировать кратко, то один из этих подходов характеризуется рассмотрением сознания как категории биологического порядка, лишь на­сыщаемой социальным содержанием, а другой, напротив, пониманием сознания как категории социального поряд­ка, лишь опирающейся в своем становлении на предпо­сылки биологического типа.

Не будет ошибкой сказать, что противопоставление этих двух трактовок явилось лейтмотивом почти всех больших дискуссий по проблеме сознания, прошедших в последние годы за рубежом. В странах английского языка основные усилия были направлены на дальнейшее обос­нование биологической трактовки сознания (Лорентинский симпозиум 1953 г. оказался только одним из многих международных совещаний, на которых такие усилия предпринимались; очень сходные тенденции прозвучали и на симпозиуме, организованном Папской академией наук в 1964 г.). Французская же психологическая школа, продолжающая традиции социологической трактовки при­роды сознания (идущие еще от старых работ Ribot и Durkheim), напротив, стремилась обосновать зависимость сознания от разнообразных факторов общественного по­рядка[25]. А в работах более позднего периода обнаружи­вается своеобразное углубление, как бы логическое заост­рение представлений, характерных для каждой из этих основных конкурирующих за рубежом трактовок природы сознания.

Сознание как биологическая функция мозга после ра­бот Sherrington стало все более связываться с традицион­ной для западной науки концепцией «интеграции». На этой основе пытались показать, что есть основания опре­деленные подкорковые формации рассматривать не только как структуры тоиигенные (в смысле, придаваемом этому выражению павловской физиологией), не только как центры, регулирующие возбудимость коры, но и как суб­страт, непосредственно связанный с интегративной дея­тельностью, т.е. с активностью сознания в ее наиболее сложных формах. Что же касается работ, подчеркиваю­щих социальную природу сознания, то на некоторых из них сказалось (иногда даже вопреки воле их авторов) заметно происходившее на протяжении последних десяти­летий усиление влияний, оказываемых на зарубежную науку философией диалектического материализма. Бла­годаря этому влиянию в некоторых первоначально идеа­листически ориентированных «социологических» концеп­циях сознания можно обнаружить сдвиги, воспроизводя­щие в какой-то степени упомянутую выше эволюцию представлений Wallon и приближающие позиции их авто­ров к философии марксизма.

Это интересное развитие мысли заслуживает специ­ального рассмотрения, тем более, что в отечественной ли­тературе оно как следует еще не прослежено. Мы не мо­жем, однако, задерживаться на нем сейчас подробно. Мы ограничимся лишь кратким рассмотрением принципиаль­ных соображений о локализации сознания, высказанных несколько лет назад Fessard и уточнений, которые были внесены в немецкую дискуссию чешским исследователем Soukal. В высказываниях Fessard мы находим в более глубокой форме тот же по существу подход, который предпочитает Weinschenk, а в позиции Soukal — указа­ния на некоторые характерные недостатки представлений Müller.

§53 Постановка проблемы сознания в работах Fessard

Fessard справедливо рассматривается как один из веду­щих теоретиков в разработке концепции сознания, элек- трофизиологические основы которой были заложены Jasper, Moruzzi, Gastaut и др., нейрофизиологические — Magoun и его учениками, клинические — Penfield. В до­кладах на Лорентинском симпозиуме 1953 г. [117], на Московском коллоквиуме по вопросам электрофизиологии высшей нервной деятельности 1958 г. [98] и на конферен­ции Массачузетского технологического института 1959 г., посвященной вопросам связи в сенсорных системах [243], он пытался тщательно анализировать вопрос о физиоло­гических предпосылках сознания, сделав при этом не­сколько интересных общих выводов.

Fessard подчеркивает, что подавляющее большинство исследователей не сомневается, что важнейшей предпо­сылкой сознания является способность к интеграции опы­та. Fessard не дает при этом определения понятия «ин­теграция».

Однако достаточно ясно, что, употребляя этот термин, он имеет в виду способность к дифференцировке, сопо­ставлению и обобщению элементов опыта, приобретаемо­го индивидуально. В то же время, говорит он, имен­но интегрирующая деятельность является основной фор­мой активности высших уровней центральной нервной системы. Мозг выступает как орган, специфической функ­цией которого является как генерация фугально распро­страняющихся возбуждений, так и интеграция непрерыв­но в него поступающих импульсных потоков, использова­ние этих церебропетальных сигналов для организации пространственно-временных функциональных нервных структур, имеющих рабочее значение. Эта связь интегри­рующей деятельности с сознанием, с одной стороны, и с динамикой сигнализирующих импульсных потоков, с дру­гой, заставляет поставить вопрос, какой же нервный суб­страт наилучшим образом приспособлен для осуществле­ния подобной деятельности? Получив ответ на этот вопрос, мы сможем, как полагает Fessard, судить и о том, какой нервный субстрат следует рассматривать как преимущест­венно связанный с деятельностью сознания.

Fessard предвидит возможную принципиальную кри­тику идеи локализации сознания типа той, которую раз­вивает Müller. Однако он отводит ее, указывая, что мы вправе выделять в мозгу зоны, в которых разыгрываются процессы, определяющие «существенные особенности» сознания, хотя эти процессы, конечно, не исчерпывают всех условий, которые необходимы для реализации созна­ния. В споре Müller с Weinschenk о правомерности лока­лизации сознания, Fessard как бы становится, таким об­разом, на сторону Weinschenk. Затем он ставит основной вопрос: с каким субстратом следует связывать сознание? Общее представление о локализации сознания в мозгу как в едином «целом» он отвергает как непродуктивное и не­дооценивающее новейшие данные о неодинаковом значе­нии для работы мозга повреждения различных его про­водящих систем. Fessard имеет в виду известные опыты Sperry, Lashley, Evarts и других, показавшие парадок­сально малый эффект в некоторых случаях повреждений интракортикальных нервных путей и мозолистого тела и, напротив, разрушительные последствия даже незначитель­ных по объему повреждений вертикальных мозговых трасс[26].