Карл Май - Сатана и Искариот. Части первая и вторая

• Название: Сатана и Искариот. Части первая и вторая
• Автор: Карл Май
• Издательство: Прибой
• Жанр: Приключения про индейцев
• Год: 1995
• ISBN: 5-7041-0048-1

Знаменитый охотник Олд Шеттерхэнд, с которым автор отождествляет самого себя, путешествуя по северо-западу Мексики, сталкивается с бандой ловких мошенников. Вместе со своим другом вождем апачей Виннету он пытается разрушить замысел бандитов и передать главарей шайки властям. Друзьям удается спасти от гибели партию немецких переселенцев. Как обычно у Мая, напряженное действие (выслеживание врага, погони, сражения) прерывается остроумными диалогами и философскими рассуждениями, а также описаниями нравов и обычаев северомексиканских индейцев. Главарям бандитов все же удается уйти; Олд Шеттерхэнд и Виннету отправляются в погоню за ними, на этот раз — на север Африки.

---

Я все же немного ошибся, так как однообразность местности сильно затрудняла расчеты. Мы подъехали к Альмадену не с юга, а с юго-запада, что правда, было опаснее, потому что я предполагал, что индейцы находятся с запада. Правда, вышло даже для меня лучше, потому что я увидел место, которое в другом случае должен был бы искать, а именно, тот скальный обломок, о котором рассказывали Плейер и Геркулес.

Огромный скальный бастион, поднимавшийся посреди бывшего озера, образовывал почти правильный куб, грани которого были ориентированны почти точно по странам света. Так как мы подъезжали с юго-западного угла, то мы сразу увидели и южную, и западную стороны. Южная стена уходила, правда, вертикально вверх, но в нее врезалась глубокая ложбина, в которой с первого взгляда угадывался путь наверх. А это все совпадало с тем, что мне рассказывал Плейер, а именно: на плато можно подняться как с северной, так и с южной стороны.

Западная стена была отвесной, вертикаль нарушалась только в самом низу, посредине, так как именно там лежал свалившийся сверху скальный обломок. Мы отчетливо увидели осыпь перед зазором, образовавшимся между блоком и скальной стеной. Галька заполняла и весь зазор.

Чтобы добраться до этого обломка скалы, нам надо было десять или пятнадцать минут ходьбы, но мы не могли на это отважиться, хотя ни одного человека не было видно. Наверху, на плато, безусловно, находились люди, и если хотя бы один из них стоял у южного края, он обязательно бы увидел нас, как только бы мы решились приблизиться к Альмадену.

Прежде всего надо было установить, где находятся индейцы. Этим я и хотел заняться, оставив мимбренхо сторожить коней. Я отправился по краю бывшего озера на запад. Укрыться мне было негде, и приходилось все время быть настороже: можно было предположить, что, как только я увижу человека, он в ту же секунду заметит меня.

Я прошел уже довольно большое расстояние, когда заметил на северо-западе легкое полупрозрачное облачко, медленно поднимавшееся вверх, расползавшееся и вскоре совсем исчезнувшее. Это был дым, и притом дым от индейского костра, который поддерживали очень небольшим количеством дров, отчего и не валили черные клубы. Я прошел еще некоторое время в прежнем направлении, но потом вынужден был согнуться и передвигаться даже на четвереньках.

Вскоре я увидел пять или шесть шатров, возле которых сновали люди. Отважившись приблизиться еще больше, я должен был совсем лечь и передвигаться ползком, иначе бы меня заметили. Теперь меня отделяло от палаток совсем немного, я мог даже различить рисунки, которыми они были украшены.

Каждый индеец украшает свою палатку, по меньшей мере — полотняную летнюю палатку, своим родовым знаком или картинкой, изображающей какое-нибудь значительное событие из его жизни. По одной из этих палаток извивалась нарисованная красной краской большая змея, на другой была изображена лошадь, на третьей — можно было увидеть волка. Между палатками ходили индейцы, кое-где обитатели лагеря расположились группами прямо на земле. Перед палаткой со змеей были воткнуты в землю два копья, вероятно, это была палатка вождя.

Понаблюдав за лагерем еще какое-то время, я посчитал, что видел достаточно, потому что теперь я знал, где находятся юма и каких опасных мест мне следует избегать. Я уже хотел поворачивать обратно, когда из упомянутой палатки вышли трое: двое мужчин и одна женщина. Ее-то я узнал сразу — это была красавица еврейка Юдит. Одним из мужчин был Мелтон, другим — индеец, видимо, хозяин палатки. Они еще немного поговорили между собой, потом индеец исчез в палатке, а Мелтон с Юдит удалились по направлению к руднику, при этом она держалась за его руку. Если бы бедный Геркулес увидел такую интимную близость, он бы пришел в бешенство.

Это было хорошо, что сразу же после своего прибытия в Альмаден я увидел Мелтона, но это обстоятельство представляло для меня немалую опасность: парочка прошла так близко, что, увидев меня, они сразу бы узнали, кто к ним пожаловал. Я лежал в рыхлом песке и так быстро, как только было возможно, вырыл руками окопчик, который мог дать мне хоть небольшую защиту, чтобы скрыть от случайного взгляда.

Страха я не чувствовал вовсе. Если бы Мелтон меня и увидел — что ж, еще ничего не было бы потеряно — я знал, что мне делать в этом случае. Чем я себя подстраховывал, так это бичом, с помощью которого я мог избавиться от краснокожих. Однако было бы лучше, если бы этого не произошло. Мелтон и Юдит прошли мимо, даже не взглянув в ту сторону, где я лежал. Они мило болтали между собой, смеялись, чувствовалось, что они явно в очень хорошем настроении, куда лучшем, чем то, в котором находился отец девушки, пребывавший глубоко в недрах поднимавшейся передо мной скалы. А парочка направилась на северную сторону скального массива, скрывшись от меня за его западным краем.

Теперь я мог отправляться назад. Я сделал это так же, как и пришел: сначала пополз по-пластунски, потом поднялся на четвереньки, наконец, когда меня уже больше не могли увидеть, выпрямился во весь рост. Солнце тем временем скрылось, и наступили такие короткие для тех краев сумерки. Когда я добрался до наших коней, то следовало еще лишь немного подождать. С одной стороны, надо было дожидаться темноты, чтобы нас не увидели, но вместе с тем должно было быть достаточно светло, чтобы мы могли без большого труда увидеть вход в пещеру.

Когда наступило удобное время, мы галопом поскакали вниз под уклон, а потом по дну бывшего озера к скальному блоку. Там мы спешились и полезли вверх по осыпи.

Шли мы быстро, и скоро у наших ног открылось отверстие, которое становилось тем шире, чем больше камней мы откидывали. Когда отверстие расширилось настолько, что в него можно было пролезть, я взял в руки факел и стал спускаться в пещеру. Это мне удалось легко, потому что осыпь с внутренней стороны оказалась пологой. Добравшись донизу, я увидел, что все в точности соответствовало описанию Плейера. Пещера была вдвое выше человеческого роста, и в ней легко могли разместиться около сотни человек. В маленькой боковой пещере дно покрывала холодная вода с привкусом извести. Заднюю часть пещеры я хотел изучить позднее, когда мы приведем коней. Они, конечно, тоже должны находиться в пещере, потому что если бы мы их оставили снаружи, то рано или поздно лошади выдали бы ржанием свое присутствие.

Следовательно, нам, пришлось расширить входное отверстие до высоты конской холки, что отнюдь не было приятной работой, так как трудиться приходилось без инструмента, голыми руками, а на освободившееся место постоянно сыпалась галька. Когда мы наконец расчистили достаточный проход, мы привели в пещеру коней. Это оказалось делом потруднее. Каких-то других лошадей мы бы вообще в пещеру не затащили или наделали бы при этом много шума, который мог нас выдать, но оба благородных животных поднимались покорно по грудам камней и остановились в нерешительности только перед самым входом в пещеру, осторожно поводя ушами и раздувая ноздри. Я упрашивал их и гладил, но все было напрасно. Моя Молния, правда, хотела подчиниться, выставляя переднюю ногу вперед, но тут же убирала ее на прежнее место, потому что камень под ее копытом шевелился. Наконец конь все же решился и скорее заскользил, чем зашагал вниз.

Потом та же процедура была проделана с Ильчи, жеребцом Виннету, который съехал вниз быстрее Молнии, соскользнув на крупе. В награду животные смогли напиться вдоволь воды и получили свою порцию кукурузы. После того как лошади были устроены, я смог заняться изучением закоулков пещеры, точнее говоря, их осмотром, потому что быстрый взгляд в бездну не назовешь ее изучением.

Когда я бросил в эту пропасть камень, то должен был напрячь свой слух, и прошло довольно много времени, прежде чем до меня донесся очень слабый звук, говорящий о том, что камень достиг дна. Да, тот, кто упадет в эту пропасть, несомненно, погибнет.

Плейер не знал, как широка и глубока эта пропасть, потому что у него не было подходящего освещения. Мой же факел светил достаточно ярко и далеко, чтобы я, приблизившись к краю обрыва, смог увидеть другой край трещины. Плейера обманула темнота, я же увидел, что ширина трещины составляет не больше десяти или одиннадцати локтей. Пока я осматривался вокруг, юный мимбренхо присел на корточки и занялся изучением почвы. Сначала он потрогал землю пальцами, потом начал рыть ножом.

— Не хочет ли Олд Шеттерхэнд посмотреть на какую-то дыру? — сказал он, выбрасывая лезвием клинка землю.

— Видимо, образовалась от капель воды, которые падали с потолка, — ответил я.

— Тогда бы эта дыра была круглой, а так она квадратная.

— Ну-ка, покажи!

Я наклонился и стал ему помогать. Действительно! Это было четырехугольное углубление в почве, уходившее вниз на длину ступни, а в ширину достигавшее размеров пяди.