Татьяна Алексеева - Резанов и Кончита. 35 лет ожидания

• Название: Резанов и Кончита. 35 лет ожидания
• Автор: Татьяна Алексеева
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-55115-6

Одна из самых романтических и ярких исторических драм, трогательная и нежная история, многие века вдохновлявшая на творчество поэтов, писателей и художников. Страстная любовь командора Николая Резанова и испанской красавицы Кончиты до сих пор потрясает  своей силой, верностью и  ослепительной чистотой.  Чтобы вымолить ходатайство императора у папы римского на брак с католичкой,  Николай Резанов отправился из Калифорнии в Петербург, но по дороге погиб. Кончита верно ждала своего возлюбленного 35 лет, после чего ушла в монастырь, где и завершилась ее земная жизнь, осветленная высоким  и непреходящим чувством...

---

– Дорогая Анна, – негромко сказал Резанов, наклоняясь к девушке и приближаясь к ней почти вплотную – теперь правила приличия разрешали ему это. – Я вам очень благодарен за все. И очень рад, что меня отправили сюда, в этот замечательный город, где я вас встретил!

– А я благодарна судьбе, Богу, всем – за то, что вы к нам приехали! – чуть ли не впервые за все время их знакомства с жаром ответила девушка, и обычное робкое выражение ее лица сменилось радостным и восторженным. С некоторым удивлением Николай понял, что ей история их знакомства и только что прозвучавшее предложение кажутся очень романтичными – хотя, на его взгляд, во всем этом не было ничего особенного. Но и об этом ему некогда было раздумывать, к нему снова подскочили родители Анны, сумевшие наконец успокоить и услать на прогулку всех остальных детей.

– Вы уж меня простите, Николай Петрович, я, как мать, должна сейчас слезу пустить и немного пострадать, что вы забираете у нас Аннушку, но я так рада, что она нашла такого прекрасного мужа, что плакать никак не могу! – откровенно призналась ему грозная Наталья Алексеевна. Николай в ответ лишь кивнул с вежливой улыбкой – он и представить себе не мог такое невероятное зрелище, как плачущая супруга Григория Шелихова. Сам же Григорий Иванович, услышав слова жены, громко расхохотался:

– Глупости все это, радоваться надо, а не плакать! Такой чудный человек входит в нашу семью! И не только в семью, но и в наше дело. Слышите, Николай Петрович, у меня есть кое-какие планы, мы с вами могли бы организовать новую, совместную компанию. Вы ведь теперь в курсе всей моей работы и хорошо в ней разбираетесь!

Резанов с удивлением взглянул на своего будущего тестя – о его компании и вообще о делах он сейчас мог думать меньше всего, хотя предложение Шелихова сразу показалось ему заманчивым. Но обсуждать его теперь, когда рядом стояла его любимая женщина, только что пообещавшая стать его женой, Николай был не в состоянии. К счастью, Наталья Шелихова поняла его чувства и, взяв мужа за руку, потащила его прочь из столовой:

– Ладно, пошли, давай им хоть пять минут наедине поговорить дадим.

И опять вокруг стало тихо, и Анна с Николаем смогли наконец хоть немного побыть вдвоем. Однако, оставшись одни, они посмотрели друг на друга растерянными взглядами, совершенно не зная, что еще каждый из них может сказать.

– Послушайте, Анна, – начал наконец Резанов, – к тому времени, когда мы поженимся, я закончу все дела в компании Григория Ивановича и смогу вернуться в Петербург. Даже если мы с ним начнем какое-то совместное дело, я думаю, им можно будет заняться и там. Скажите, вы хотели бы, чтобы мы переехали в столицу?

– Я не знаю… – растерянно захлопала глазами юная Шелихова. – Я ведь никогда там не была. Отец был и немного нам рассказывал… Это очень красивый город, да?

– Очень, – подтвердил Николай, почему-то вспомнив вдруг детство и рассказы старшей сестры о Петербурге и обрадовавшись, что у них с Анной появился интересный предмет для разговора. – Красивый и большой. И в нем все совсем не так, как в Иркутске. Вам обязательно там понравится!

Глава V

Россия, Санкт-Петербург, 1800 г.

Это были, наверное, их самые любимые минуты. И граф Николай Резанов, и его жена ждали их весь день, и чем ближе становился долгожданный вечер, тем чаще они поглядывали на часы. Под конец он уже считал минуты до окончания рабочего дня и едва удерживался, чтобы не уйти домой раньше, подавая своим подчиненным неподобающий пример, а она одевалась в плащ и шляпку за полчаса до его прихода и в таком виде ждала его у двери в прихожей. Он звонил, уже зная, что ему откроет не горничная, а она, Анна. И, мгновенно забыв об оставшемся позади тяжелом дне и об усталости, он хватал ее затянутую в узкую перчатку руку, прижимал ее к губам, и они шли гулять. Проходили через полутемные дворы-колодцы и низко нависающие над их головами арки, выходили на набережную и около часа медленно шли мимо лениво текущей им навстречу холодной Невы. Шли молча или рассказывая друг другу о том, как у каждого из них прошел день, шли, с улыбками поглядывая по сторонам, наслаждаясь этой неторопливой прогулкой. Со стороны супруги Резановы казались самой обычной парой, каких немало можно было встретить на набережной в этот час, и никто из обративших на них внимание прохожих ни за что не догадался бы, что они гуляют не потому, что это вошло у них в привычку, и обсуждают на прогулке вовсе не хозяйственные дела и расходы, как большинство людей, проживших в браке несколько лет.

В этот раз они шагали по набережной быстрее обычного – ледяной весенний ветер был особенно сильным, и от него не защищали ни теплые меховые шубы, ни желание подольше побыть вдвоем, не отвлекаясь ни на какие посторонние дела. Вода в Неве, как это всегда бывало весной, почернела, по ней быстро плыли, сталкиваясь и наползая друг на друга, огромные глыбы подтаявшего сизого льда. На некоторых из них еще можно было разглядеть едва заметные отпечатки ног – следы тех, кто зимой, торопясь попасть на другой берег, переходил замерзшую реку по льду, не доходя до ближайшего моста.

– Помните, как мы зимой смотрели на эти следы и ужасались? – спросила Анна, кивая на одну из таких льдин.

– Помню, конечно, – улыбнулся в ответ Резанов. – Вы каждую зиму этому ужасаетесь. Хотя лед на Неве – видите, какой толстый? И это он сейчас уже растаял немного, а зимой еще толще был. И захочешь, а не провалишься, даже если прыгать по нему будешь!

– Да, я знаю… Но все никак не могу привыкнуть, что здесь такие же холодные зимы, как у нас в Иркутске… – чуть смущенно улыбнулась молодая женщина.

«У нас…» – с некоторой грустью отметил про себя Николай. Сам он, хоть и не помнил первых двух лет своей жизни в Санкт-Петербурге, с детства привык считать своим родным именно этот город и каждый раз возвращался в него с огромной радостью. Правда, в Иркутск он тоже ездил с удовольствием, но часто ловил себя на мысли, что более сильную любовь испытывает все-таки к Петербургу. У его супруги, похоже, было не так: хотя жить в столице ей, безусловно, нравилось, родным домом для нее по-прежнему продолжал оставаться дом ее родителей в Иркутске…

Они прошли еще немного, глядя то на плывущие по воде обломки льда, то на выстроившиеся на противоположном берегу светло-желтые здания, ярко выделявшиеся на фоне вечно серого петербургского неба. Промчавшийся мимо извозчик забрызгал их летящим из-под колес мокрым снегом, и Анна зябко поежилась. Николай крепче прижал ее руку к себе, словно это могло уберечь жену от холода.

– Пойдемте домой, а то, боюсь, вы простынете, – сказал он, с трудом удерживаясь, чтобы не обнять хрупкую Анну за плечи.

Она заглянула ему в лицо умоляющими глазами:

– Давайте дойдем хотя бы до моста! А потом уже – обратно…

– Разве могу я вам отказать? – улыбнулся ей муж, и, прижавшись друг к другу еще теснее, они зашагали дальше. Ветер немного стих – словно постеснявшись мешать такой прекрасной паре. «Вечно бы так идти, – внезапно подумалось Резанову. – Только вдвоем, только вместе, идти рядом и ни о чем больше не думать…»

– Вы знаете, мне иногда хочется, чтобы наша прогулка не заканчивалась… – произнесла вдруг Анна, и Николай вздрогнул от неожиданности. Молодая женщина с изумлением и тревогой посмотрела ему в глаза: ей тоже передалась его дрожь.

– Я сейчас думал о том же самом… Вы угадали мои мысли! – потрясенно пробормотал Николай. Огромные глаза Анны распахнулись еще шире:

– В самом деле?! Вы не шутите?

– Истинная правда! – заверил ее Николай.

– А ведь, наверное, мы и раньше так одновременно думали об одном и том же… – мечтательно сказала Анна. – Только не знали об этом…

– Предлагаю почаще говорить, о чем мы думаем, – улыбнулся Резанов. – Уверен, моя дорогая, что совпадений будет очень много.

– Они будут каждые пять минут, – кокетливо подмигнула ему жена. – Потому что я все время думаю о том, как мы счастливы, а вы… Вы ведь тоже об этом думаете?

– Я просто всегда об этом помню, – серьезно ответил Николай, глядя в ее по-прежнему почти детские широко открытые глаза.

Они замедлили шаг, а потом и вовсе остановились. Хмурый прохожий с высоко поднятым воротником и в надвинутой на самые глаза шляпе, спешивший куда-то по той же набережной, догнал странную пару, с недовольным видом обошел ее и торопливо пошел дальше, но Анна и Николай этого даже не заметили. С минуту они стояли и молча смотрели друг на друга, а потом снова медленно зашагали вперед, чему-то мечтательно улыбаясь. Мост, до которого Николай обещал довести жену, а потом повернуть домой, остался далеко позади, но оба супруга сделали вид, что не заметили этого.

Так они и шли по набережной, наслаждаясь прогулкой и обществом друг друга, и неизвестно, сколько времени бы это еще длилось: забыв обо всем, они могли бы, наверное, незаметно добраться до городских окраин. Тихая радость и спокойствие их прогулки закончились внезапно – их прервал резкий женский крик, за которым последовал еще более громкий детский визг и грязный поток ругательств.