Эллен Датлоу - Лучшее за год 2007: Мистика, фэнтези, магический реализм

• Название: Лучшее за год 2007: Мистика, фэнтези, магический реализм
• Автор: Эллен Датлоу
• Издательство: ИД «Азбука-классика»
• Жанр: Триллер
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-91181-510-3

Лучшие произведения малой формы в жанрах мистики, фэнтези и магического реализма в очередном выпуске антологии «Лучшее за год»!

Ежегодный сборник «The Year's Best Fantasy and Horror», выходящий в США уже почти два десятка лет, публикует повести, рассказы, эссе и стихотворения, отобранные по всему миру, и попасть в число его авторов не менее престижно, чем завоевать Всемирную премию фэнтези или «Небьюлу».

В настоящее издание вошли произведения таких мастеров, как Танит Ли, Кристофер Фаулер, Джеффри Форд, Питер Страуб, и других талантливых авторов.

---

— Есть много местных историй. Даже о нашем чудесном Конгресс-Центре. До того как город вступил во владением этим местом, там были одни руины, а потом у кого-то возникла великолепная идея восстановить старые развалины и возродить здание для международных встреч. Теперь наш Центр один из самых популярный в Европе. Он загладил свою скверную репутацию. — Великан сделал паузу.

— Скверную репутацию? Какую? Расскажи нам, Готфрид! — подстегивали трепача слушатели.

«Черта с два он нуждается в поощрениях», — подумала Сьюзен. Но повернулась так, чтобы лучше его слышать.

— Ну что ж. Знаете ли вы, почему там не устраивают танцев? Тот большой зал — он же просто создан для поздних вечеринок, для балов. Так вот, первый владелец, построивший эту громадину, граф Тифенвальд, был весьма экстравагантен. Денег для поддержания порядка у него не имелось, зато дом славился изумительными приемами. Когда дочери хозяина стукнуло восемнадцать, он пригласил к себе всю знать, всех важных — и даже кое-кого из неважных — особ города на грандиозный бал. На одном из балконов оркестр наяривал дикие вальсы. Гости плясали, точно околдованные. Но той ночью валил густой снег и дул очень сильный ветер. Возводя этот огромный купол, Тифенвальд не подумал о нашем климате.

Он умолк, усиливая драматизм истории. Аудитория хранила вполне уместное мертвое молчание.

— Никто не знает, был ли то снег, жар снизу от газовых ламп и распаренных танцующих тел, или ветер, или вибрация музыки, или всё вместе, но, так или иначе, купол раскололся и рухнул. Гигантский стеклянный колокол упал на танцоров. Естественно, тот купол, что вы видите сейчас, — поспешно добавил он, еще не слишком пьяный, чтобы не осознавать, что этот рассказ может произвести на слушателей нежелательный эффект, — полностью современный, он отлично сконструирован, надежно укреплен и совершенно безопасен в любую погоду.

Много народу погибло. Кровавые последствия падения были ужаснее взрыва бомбы. Когда моя мать была маленькой, она дружила с девочкой, чья прабабушка была одной из тех, кто выжил, но не смогла избавиться от страха за всю оставшуюся жизнь. Тифенвальды так и не оправились после случившегося. Они продали свой дворец и вскоре покинули страну. Об этой семье ходят всякие истории. Говорят, что они прокляты. Говорят, что дочь и ее тайный любовник спаслись, что они сбежали с танцев до трагедии. Но никто никогда больше о них не слышал.

И это еще не все — если вы любите истории о привидениях. Но вы, конечно, ученые и, конечно, не любите ничего такого.

— Почему это не любим? Любой может наслаждаться сказками, а верить в них необязательно, — сердито заметила женщина-ксено, и остальные присоединились к ней: — Валяй, расскажи нам историю о привидениях, Готфрид!

— Ладно. Существует местная легенда, что иногда те танцоры, те мертвые танцоры, появляются вновь. Они танцуют в воздухе, танцуют в куполе, который убил их. Нечто вроде сцены из «Вальпургиевой ночи», только куда красочнее. О нет, никаких пляшущих скелетов, лишь женщины в прекрасных длинных платьях, которые они надели на тот бал. Однако если вглядеться пристальнее, можно увидеть, что они в крови. Но, естественно, слишком пристально всмотреться невозможно. Увидеть их можно лишь издалека. Когда вы приближаетесь, они исчезают. А возникают они всегда перед какой-нибудь катастрофой. Люди утверждают, что видели их перед началом двух великих войн и перед страшной эпидемией гриппа. А еще говорят, что послание танцующих бывает и личным — если их видишь ты, и только ты, то тебе или очень близкому тебе человеку суждена скорая смерть.

— Вот как хорошие истории делаются лучше, — шепнул один из слушателей другому.

— Или банальные — хуже, — ответил тот.

Но Готфрид услышал:

— Нет, правда. Я только пересказываю то, что говорят местные. Конечно, это всего лишь легенда. Когда происходит что-то кошмарное, вроде этого случая, люди всегда начинают видеть призраков. И хотя все это, естественно, ерунда, местные твердо убеждены, что в этом здании никогда не должно проводиться ни танцев, ни больших вечеринок. Зал можно снять, например, для свадьбы, но никто пока этого не делал.

— Какое нелепое суеверие, — заявил кто-то из аудитории Готфрида. — Разве вы не теряете деньги, не устраивая танцев в таком великолепном помещении?

— О нет. В конце концов, мы принимаем в основном конгрессы, а конгрессмены со времен знаменитого Венского Конгресса не особо танцуют. А место это по ночам немного мрачновато. Лекции еще куда ни шло, но для музыки акустика там ужасная. Однажды мы попробовали — и Моцарт зазвучал совсем как Штокхаузен. К тому же в городе масса других прекрасных помещений. Тем, кто проводит целый день в Центре, нравится перемена обстановки. Сегодня вы посетили особняк мэра, — кстати, вы заметили там инкрустированные серванты времен Ренессанса? А теперь еще одна занимательная история…

— …и ходят слухи, что это произойдет в случае следующего слияния. Но не думаю, что нам следует беспокоиться. Во всяком случае — пока. Сьюзен? — Ее сосед придвинулся ближе. — Сьюзен, ты же не слышала ни слова из того, что я сказал.

— Ох, извини. У этого типа такой зычный голосище. Так что там про это слияние?.. — Сьюзен умолкла.

— Я не собираюсь все повторять сначала, — раздраженно фыркнул ее сосед. — Мда. Тут шумновато. И жарко. Кажется, с меня довольно. Кто-нибудь собирается топать обратно в гостиницу?

Сьюзен была решительно настроена держаться подальше от окна. «Не отдергивай занавески. Не смотри». Она попыталась погрузиться в детектив. «Викарий опоздал, — подумала Мэри Бирн, входя с охапкой цветов и колосьев, чтобы украсить помещение к празднику урожая. На пороге она уронила букет и закричала. Полоса крови и битого стекла тянулась к алтарю, у которого…»

Сьюзен отложила книгу и взяла справочник орнитолога. Она намеревалась отметить всех птиц, которых можно встретить у Нойзидлерзее. Затем ей показалось, что она слышит слабую музыку, и девушка плюхнулась на кровать, зажав уши руками. Теперь она слышала только яростный стук собственного сердца.

«Это чушь. Нелепое суеверие. Я даже не верю в привидения, не верю в экстрасенсов, не верю в весь этот вздор. Но я видела танцующих. Должно быть какое-то разумное объяснение. Это обычная байка, я могла читать подобное раньше, могла видеть такое в кино или еще где-нибудь, и вот, потому что я устала, и воздух в самолете был спертым…» Бесполезно. Одно и то же предложение крутилось в ее голове снова и снова: «Du, oder jemand der dir nahe liegt wird sterben». Ты или кто-то из твоих близких скоро умрет.

Так кто же? «Только не я, — вопил рассудок Сьюзен. — Пусть кто-то другой, только не я». Она была единственным ребенком в семье, и родители ее уже умерли. Год назад она разошлась со своим последним парнем — расстались они без особого сожаления. У нее есть друзья, но не близкие. И уж тем более не очень близкие. Если кто-то и обречен, то только она. Что ж, это, возможно, и лучше, чем кто-то из дорогих и родных, но перспектива все равно мрачнее некуда; и не важно, сколько раз она повторяла себе, что все это абсурд, — сердце девушки неистово колотилось, а руки, по-прежнему зажимающие уши, были мокры от пота.

Заснула она только перед самым рассветом и проспала — как ей показалось — всего несколько минут, когда ее разбудил возбужденный гам. Такое впечатление, что все обитатели гостиницы высыпали в коридор; должно быть, она проспала. Сьюзен спрыгнула с кровати — и увидела будильник. Всего шесть. Ее охватил очередной приступ страха. Неужели пожар? Или та самая катастрофа? Девушка набросила халат и торопливо распахнула дверь.

Мюриэль Стэйнс, напыщенная делегатка от «Эллифонта», тоже оказалась в коридоре, помятая и взъерошенная, в мешковатой желтой пижаме и пушистых тапочках. «Очевидно, не ожидала ночных визитов коллег». Эта мысль, пришедшая в голову Сьюзен, вытеснила страхи.

— Бедный старый Оскар, — запричитала Мюриэль. — Оскар Херд из отдела кадров. Он жил по соседству от вас. Сердечный приступ. Они там пытаются снова завести его сердце, только, думаю, уже слишком поздно.

— Ох. Это ужасно, — заметила девушка и, поскольку Мюриэль продолжала сверлить взглядом дверь рядом с дверью Сьюзен, добавила: — Наверное, теперь нам следует разойтись по комнатам? Не торчать же в коридоре, как призраки.

Мюриэль бросила на нее ошеломленный взгляд:

— Я не торчу. Я подумала, может, им понадобится помощь. Позвонить семье или что-то еще. А ты, милочка, раздражена.

— Простите. Да, я раздражена. Не обращайте внимания, просто провела скверную ночь. Увидимся за завтраком.

Они обе отправились в свои комнаты. Сьюзен наспех оделась и отрепетировала отговорку — предлог снова появиться в коридоре. Не смогла уснуть и решила прогуляться. Прихватила бинокль, чтобы понаблюдать за ранними пташками. За дверь она шагнула как раз вовремя, чтобы увидеть, как выносят из комнаты Оскара Херда — на носилках, с прикрытым простыней лицом.