Елизавета Михайличенко - И-е рус,олим

• Название: И-е рус,олим
• Автор: Елизавета Михайличенко
• Жанр: Русская классическая проза

---

Бежать. Я понял, что нужно не раздумывать, не пытаться перехитрить неведомое сознание, это все очевидная реакция и ведет к неудаче. Надо было довериться животному инстинкту преследуемой добычи. И просто бежать.

Я чуть приоткрыл глаза и заметил, как Магистр медленно протягивает к моему плечу... руку, лапу? Что бы это ни было -- черное, бесформенное, мягкое, я ясно увидел ртутный блеск четырех хищных львиных когтей. Ужас не парализовал, а пробудил меня.

Я зажмурился, отвернулся от огня и побежал. Раздался такой шум, как на стадионе, когда забивают гол. Я открыл глаза как раз вовремя, чтобы увернуться от ствола дерева. Я понятия не имел, как преодолею крепостную стену. Кто-то прыгнул сзади на меня, я изо всех сил ударил его локтем, и он свалился, цепляясь за плащ, то есть за покрывало, и стащил его с меня. Бежать стало легче, словно это покрывало пыталось удержать меня и предать врагам.

Голоса сразу же стали удаляться. Вдруг я увидел свою машину. Мне бы задуматься, как она оказалась внутри крепостной стены, но у меня возникла надежда, что это я каким-то чудом оказался по ту сторону происходящего. Только набрав скорость, я заметил, что не включил фары. Но лишь вырвавшись из леса понял, что мне все-таки смогли помешать, и я не исполнил, что должен был. А теперь было совершенно понятно, что должен! Иначе зачем было мешать сжечь в ночном лесу засранное покрывало!..

Уснуть я и не пытался. Включил телевизор, просто чтобы наполнить комнату голосами. На экран даже не смотрел -- после произошедшего в лесу, я не способен был проникнуть ни в один телевизионный видеоряд, а просто скользил по плоским цветным теням и вспоминал... Нет! Вспоминать тоже невозможно -- слишком это было близко, слишком било по нервам.

Подсел к компьютеру. Совершать обход своих обычных библиотечных и философских сайтов не было никакого желания. Все равно не помогло бы. Я был неспособен сконцентрироваться. Нужно было что-то новое, другое. И у меня это было, потому что я взял у (C) их привычные линки. Хорошо, что взял, правильно.

Я нашел их записку, когда уже испугался, что потерял ее. "Курилка"? Дым, смрад. А покрывало я так и не сжег. Нет, не то. "Тенета"? Этого только не хватало. И так запутался. "Лимб"? Да, пожалуй.

Я набрал адрес "Лимба" и сразу увидел, что Кот опередил меня. Обнаружив его присутствие, я принял его как доказательство правильности своего предположения. Аллерген уже развалился в Интернете, как на хозяйском диване и даже начал точить когти. Странным мне показалось лишь то, что будучи Городским Котом, он не начал с иерусалимских проблем, а сразу полез в мировую паутину, словно патиной покрывшую воображаемый глобус. Впрочем, это же Иерусалим. Здесь решается судьба всего.

Но почему Аллерген такой руссколитературный? Что это еще за реинкарнация Зеева Жаботинского, в самом деле! Или он на многих сайтах одновременно? Неважно. Мне дан именно этот адрес, эта часть виртуального пространства. Это как если бы на бастионе меня поставили перед бойницей -следить за угрозой именно в своем поле зрения, а я бы начал метаться от одной бойницы к другой. Но что я должен заметить?

Вот время его появления в гостевой. И что он подразумевает под рыбой в тесте? С тестом более-менее ясно, хотя бы на первом уровне. Это телесная оболочка. Но что означает заключаемая в нее рыба? Закрытая чешуей трепещущая душа? Нет, в тесте рыба с уже очищенной чешуей! Рыба -- это что-то из глубины... глубины подсознания. Это влажный сон, вытащенный за губу на сушу, где песок, солнечный свет и ветер. И как правильно смещен акцент! Не душа или подсознание в человеке, а сам человек, как гарнир приложенный к душе и подсознанию.

Я снова прав! Вот что отвечает Глас Народа -- Аллергену, то есть не ему, а какому-то Незнайке, но сразу вслед за записью Кота:

-- Чья душа жирнее РЕШАЮ Я! ПОАЛ? Больше дурацких вопросов не задавай, плиз, неохота время тратить на ответы!

Тут обозначаются сразу три направления. Примерно одинаковой важности: ожирение душ наших, кому принадлежит право на Решение и когда закончится время для вопросов. Но зато ясно, что рыба -- не подсознание, а душа. Впрочем, это и так можно было понять.

Если нас начнут карать, то наверное в людоедском порядке начнут с наиболее "упитанных", с тех, чьи души заплыли жиром. А право на Решение Кот теперь заберет себе -- это очевидно. Даже если ему и не захотят отдавать, все равно заберет, не удержат. А ведь когда-то я боялся получить это право. Почему же я не радуюсь? А когда кончится время для вопросов -- это ведь тоже вопрос, только продлевающий это время, или исчерпывающий -- вот что понять бы. А вот как отвечает Кот:

-- Самая жирная душа, дорогие, у простипом!

Он начинает с первого направления. Но только что это значит? Это неприятное слово "простипом"? Впрочем, понятно что. Простипом -- прости и помоги. Так он обозвал тех, кто не желает заставлять свою душу работать, не тренирует ее, не напрягает, а в любой ситуации рассчитывает на чужую душевность. Что другие души простят ему все и помогут. Просто очевидно, что самые жирные и заплывшие масляные души -- именно у таких простипом. А ведь и я несколько раз, поступив неправильно, просил помощи и прощения, хотя мог справиться и сам. Несколько раз я просил прощения и помощи только у людей, а сколько раз у...

(C)

Подросток явился на рассвете и проснулся только к обеду, вскоре после родителей.

-- Ну, расскажи подробно, как все прошло? -- спросило старшее поколение. Под заботливостью скрывался хищный писательский интерес к LARP-у -- новому для (C) понятию, таящему в себе кучу сюжетных и прочих возможностей. Ролевая игра в реальности, подразумевающая фантазийный сюжет, настоящие костюмы, интересных персонажей.

С расцарапанной, но довольной физиономией подросток зафонтанировал впечатлениями:

-- Аль а кефак! Смешно было. Юваль переоделся в араба, пошел к дороге. А там ехала как раз полиция. Они увидели Юваля, потребовали документы. А там фамилия -- Портновский. Мы оборжались.

-- А как вы полиции объяснили, что вообще делаете в лесу ночью?

-- С трудом. Да они все равно не поняли, уехали с такими лицами... Сказали, что еще вернутся -- проверить. Но не приезжали. А Боаз сварил на костре настоящий венгерский гуляш по средневековому рецепту. Очень было вкусно.

-- А что с твоим мечом? Его допустили к игре? Безопасным признали?

-- Да, все нормально. Я его успел покрасить таким серебряным. Отличный меч вышел. Ему даже имя дали -- Аннобел. Красиво, да?

-- А как вы там бегали в темноте? Там же переломать руки-ноги можно.

-- Ну, так и бегали. Луна была. И факелы еще. Я с Тирошем в паре ходил. А, вот еще было смешно. Мы должны были найти призрака. И ошиблись -- поймали какого-то идиота, который оказывается вообще был не наш. То есть, он был из наших, в общем -- из ваших. Говорил с ошибками и русским акцентом.

-- И что? Какой кошмар!

-- Да ничего, нормально. Смешно вышло. То есть, нам было смешно. Он сам виноват -- закутался в бордовый плащ, как все наши. Ну мы и ошиблись. Заставили его идти в лагерь.

-- А чего он не убежал?

-- Его Тирош сразу запугал. Он себе такой жуткий молот сделал. Из пенопласта. Тоже серебряный. Как настоящий. Так Тирош помахал этим молотом одной рукой. И сказал, что если тот убежит, вобьет в землю по самые брови.

-- Вот вы гады, все-таки. Ну и что этот мужик?

-- Да что, потом все-таки убежал. Уже из лагеря. Мы решили, что его Магистр должен допросить.

-- А кто у нас Магистр?

-- Сонья. Вы ее не знаете, она из Тель-Авива. Мелкая такая, писклявая. Мы ее Магистром назначили, потому что никто не хотел, он же все время в лагере сидит. Так приводим этого мужика. А Сонья как раз в туалет ушла. Пока ее звали, псих вдруг как рванул! Я его только за плащ схватить и успел, но он его как сбросит! И удрал, в общем. А, плащ был точно как наше покрывало. Ну очень похож. Э, а где оно?

4. КРАСНЫЙ КОТ

Кот

Почему я? А потому. За грехи предков. За заслуги потомков. За то, что много жрал и сладко спал. За то, что я рыжий. Или КРАСНЫЙ?

Про Красного Кота я впервые услышал от матери. Странная она была кошка. Ни дикая, ни домашняя. Иная. Тоже рыжая, но в белых "носочках". Они мне тогда казались замечательно красивыми. А она их стеснялась. И как-то сказала, что из-за них не может ничего достичь. Значит, она мечтала быть Красным Котом. Верила в это, хотя ни разу, никогда ничего с ней или около нее не случалось такого. Ни намека. Из-за этих носочков она придумала себе другую миссию -- творить Красных Котов. Да, конечно. Нерыжих самцов она к себе не подпускала. И меня любила больше всех, а полностью рыжим в нашем помете был только я. От остальных она спешила отделаться, а меня оставила при себе, не отпускала, как не делают. Надо мной все уже смеялись, мне было стыдно ходить за ее хвостом. Но мне было так интересно с ней! Наши дальние прогулки, ее рассказы обо всем, что встречалось на пути. Ни одна кошка не знала про Иерусалим столько, сколько моя мать! И всегда, во всех рассказах, маячил смутный образ Красного Кота.